Источник: Аналитический центр святителя Василия Великого
14 сентября решением Священного Синода Русской Православной Церкви архиепископ Иоанн (Реннето), возглавляющий Архиепископию западноевропейских приходов русской традиции (ранее входила в состав Константинопольского патриархата), принят в юрисдикцию Московского Патриархата с титулом «Дубнинский». Ожидается, что за архиереем последует большинство приходов теперь уже бывшей Архиепископии.
15 сентября в проповеди Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл сказал: «И то, что сегодня мы отмечаем замечательное событие воссоединения последнего осколка русского зарубежья с Московским Патриархатом, - это не только достижение церковной дипломатии. В первую очередь это результат того, что Русская Православная Церковь радикально изменилась за последние годы».
Любопытно, что решение Священного Синода 14 сентября было принято «посредством удаленных способов связи» (видимо, с помощью видеоконференции и телефонов).
Конечно, происходящее воссоединение отрадно для русского сердца - заживает ещё одна рана, нанесённая Русской Церкви в послереволюционные годы. Что важно для самой Архиепископии, это решение соответствует воле покойного митрополита Евлогия (Георгиевского), который на склоне лет со своими приходами вернулся в Московский Патриархат.
Возникают, правда, и некоторые вопросы. Например, критики Московской Патриархии указывают на якобы неканоничность вхождения архиепископа Иоанна (Реннето) в юрисдикцию Москвы, так как у него, дескать, нет отпускной грамоты. Однако преступные действия Константинопольского патриархата как в отношении РПЦ, так и Архиепископии сделали невозможным «нормальный» переход в иную юрисдикцию (напомним, отпускную грамоту, изданную патр. Варфоломеем без прошения и без ведома архиеп. Иоанна, архиерей справедливо посчитал не имеющей силы, как и его формальное смещение Фанаром). К тому же Константинопольский патриархат - это раскольническая и еретическая структура, к которой теперь уже неприменимы обычные алгоритмы взаимодействия между поместными Церквями. К сожалению, на безупречные варианты в нынешних условиях вообще трудно рассчитывать, а кивки на «(не)каноничность» в данных обстоятельствах - это не более чем попытки связать руки Московкой Патриархии и сорвать воссоединение с нашими зарубежными соотечественниками, а не голос христианской совести.
Возникает, впрочем, совершенно другой вопрос: а допустимо ли принятие решений Священным Синодом с помощью «удалённых способов связи»? имеют ли они силу? Этот прецедент (подобного ранее не было) весьма интересен и, возможно, будет иметь серьёзные последствия.
С одной стороны, игнорировать возможности, которые дают современные технологии, было бы просто глупо: сегодня конференц-звонки по видеосвязи являются обыденной составляющей работы организаций, имеющих разветвлённую географическую структуру (крупных компаний и др.). Напомним также, что во внеочередном заседании Священного Синода 14 сентября 2018 года Блаженнейший митрополит Киевский и всея Украины Онуфрий «по состоянию здоровья» участвовал по видеосвязи.
С другой стороны, Устав Русской Православной Церкви в главе V («Священный Синод») предполагает, что члены Священного Синода собираются именно очно, в определённом помещении. Об этом говорит как сам «дух» Устава, так и конкретные слова: «Члены Священного Синода рассаживаются по протоколу» (п. 11), «при решении дела обвиняемый член Священного Синода обязан оставить зал заседаний» (п. 21). Кроме того, предполагается, что журналы и определения Священного Синода подписываются его членами (п. 22) и вступают в силу после подписания (п. 23).
Как происходит это подписание «посредством удалённых способов связи»? Проставлением подписи на листе и посылкой электронной копии? Или с помощью соответствующим образом зарегистрированной электронной цифровой подписи? Последним вариантом предполагается доступ члена Синода к соответствующему интерфейсу и вообще отработанность процедуры - а она вряд ли могла быть отработана хотя бы потому, что подобное произошло впервые и неожиданно, да и само письмо архиепископа Иоанна (Реннето) поступило также 14 сентября. Интересно, как конкретно и когда были поставлены подписи членов Св. Синода 14 сентября 2019 г.?.. Нетрудно узнать с сайтов епархий, что многие члены Св. Синода не были в Москве 14 сентября (например, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсонофий с 14 по 24 сентября совершает паломничество по Святой земле).
И неужели не было в запасе хотя бы нескольких дней, чтобы члены Синода или хотя бы их «кворум» в 2/3 прибыли лично? Тем более что внеочередное заседание в сентябре 2018 г. по ещё более острому вопросу прошло в обычном формате.
Так или иначе, в связи с решением 14 сентября перед нами возник интересный момент. Серьёзный подход к делу, как представляется, потребует изменить Устав Русской Православной Церкви или принять какой-то отдельный документ, регламентирующий порядок использования дистанционных (удалённых) способов связи при принятии решений Священным Синодом.
Как представляется, использование дистанционных способов связи допустимо, а в некоторых случаях не имеет жизнеспособных альтернатив. Например, в Аргентинской и Южноамериканской епархии пастырские совещания регулярно проводятся с помощью интернета, т. к. приходы разбросаны по всему континенту, а многие вопросы нужно решать без промедления. Вспоминается также пример из истории. Святитель Иннокентий (Вениаминов) в 1863 г. спрашивал у святителя Филарета (Дроздова): «многие священники не только не каждый пост, но и не каждый год могут исповедоваться (...), разделённые сотнями верст. (...) Я дозволил (но не официально) (...) исповедоваться письменно, т. е. писать на бумагу и посылать её своему духовнику. Такового способа исповеди лично пред духовником я бы со своей стороны не одобрил, как истинно-православный. Но у нас, при наших обстоятельствах, он может быть даже узаконен. (...) Верно ли в самом деле моё мнение?» Святитель Филарет ответил: «Исповедь через письмо не признаю удобною. Письмо может впасть в чужие руки. (...) А впадение письма в посторонние руки может иногда произвести гласность, ушам неприятную, и соблазн. Что же делать священнику, не имеющему в близости духовного отца? В каждый пост пусть готовится к исповеди, как должно, и наконец, приступая к священнослужению, пусть совершит сам над собою чин исповеди (...).Это - по нужде. Как же скоро может он иметь вблизи духовника, то должен воспользоваться удобностью и исповедоваться у него (...). Так я думаю, а решите Вы, по данной Вам власти в Вашей области». Таким образом, святитель Филарет в данном случае считал «дистанционные» методы дозволенными только по особой необходимости («по нужде»), в целом считал их неподходящими (несущими риски), но при этом не оставил проблему без решения, указав на возможность священником совершать чин исповеди над самим собой.
На наш взгляд, этот пример даёт ключ к пониманию использования «удалённых способов связи»: они в целом возможны, но допустимы только при особых обстоятельствах. Применение дистанционных методов может быть дифференцировано в зависимости от уровня инстанции и значимости обсуждаемых вопросов, а также жёстко ограничено для высших управленческих органов, поскольку бесконтрольность здесь создаёт почву для злоупотреблений и потери авторитета (не соберутся ли этак однажды архиереи на поместный собор «дистанционно» - как это было бы воспринято верующими?). Священный Синод - это один из высших управленческих органов Церкви, его заседания проходят всего несколько раз в году, а обсуждаемые вопросы очень серьёзны...
Разрешить затронутые выше моменты может лишь сам Синод, как и сказано в Уставе: «Священный Синод выносит заключения по спорным вопросам, возникающим в связи с толкованием настоящего Устава» (п. 32).
