Сегодняшняя ситуация с редакцией "Эха Москвы" отсылает нас к другой,
предшествующей истории. А история заключалась в том, что такой
чрезвычайно прогрессивный главный редактор, основатель новорусской
журналистики Вова Яковлев в своё время вмешался в тексты, в контент,
который создавал "Коммерсант. Weekly", редактором которого тогда был
господин Рогожников Миша. На что Миша Рогожников заявил ему, что по
действующему закону он не имеет права вмешиваться в этот контент, что
это нарушение прав журналиста и закона. Яковлев охотно с ним согласился и
сказал, что он совершенно прав, но по закону сам Яковлев может уволить
всю редакцию. И сделал это немедленно. И коробки с вещами выкидывались
чуть ли не с лестницы "Коммерсанта", известного здания. Это был самый
что ни есть разгул демократии. Вот это совершенно точная иллюстрация.
Вмешиваться в редакционную политику издательство или его представитель,
хозяин не могут. Но его полное право назначать и увольнять главного
редактора. Это право собственника управлять своей собственностью.
Поэтому среди нормальных людей считается технологичным и практичным
держать главных редакторов, которые договороспособны и которых не надо
выкидывать на улицу при попытке каким-то образом договориться о той или
иной редакционной деятельности или о тех или иных кадровых решениях.
"Эхо Москвы" заняло определенную позицию, позу. Это так называемая
"третья позиция" в трактовке Остапа Ибрагимовича Бендера. Сам по себе
Леша Венедиктов, безусловно, человек очень пластичный и понимающий,
когда и что надо или не надо, и ощущающий, что он, во всяком случае, до
какого-то момента необходим как определённая ниша, которую он закрывает.
Но с другой стороны, он попал действительно в такое положение, что,
если он сейчас просто сольётся совсем, то все эти понты независимой
журналистики, которые они сами раздули, очень серьёзно сдуются. Это
большой имиджевый ущерб. А если они не сдуются, то всё зависит от
серьёзности намерений издателя и, собственно, мандата, который ему дан.
Это такая игра, связанная с прощупыванием друг друга на вшивость,
которая может кончиться как угодно. Итог зависит от обстоятельств,
которые мне неизвестны.
Я примерно понимаю смысл существования "Эха Москвы" в рамках
государственной монополии, которая является владельцем контрольного
пакета, под названием "Газпром". У "Газпрома" вообще много странных
проектов. "Эхо" - не самый странный, отнюдь не самый.
"Эхо Москвы" до сих пор экономически ликвидный проект. "Эхо Москвы"
является определённым проектом действующей российской власти. Это некая
площадка, где дано резвиться определенной публике, дабы она миру явлена
была, потому что нельзя загонять болезнь внутрь. Сыпь и прыщи должны
быть видны. Это правильно, на мой взгляд, в этом есть смысл. Нельзя
давать сыпи покрыть всё тело полностью. Но если у вас есть болезнь, а
она очевидным образом есть, о чём свидетельствует определённый успех
даже не столько "Эха", сколько того мировоззрения, которое с помощью
него транслируется. А он есть, этот успех, он не выдающийся по последним
меркам, но он есть.
Я не думаю, что Венедиктову кто-то даст выкупить "Эхо". Желание влить
средства в этот абсолютно вражеский, пятиколонный проект, безусловно,
есть. Причем, средства гораздо большие, по сравнению с теми, которыми
сейчас обладает "Эхо Москвы". У нас есть один персонаж, немного не
досидевший, который просто стремится к подобному. И если человек
призывает к насильственному свержению власти, то уж отфинансировать "Эхо
Москвы" он может. Но даже если это будет сделано, то это будет шаг на
пути к его ликвидации. Кстати, это очень хороший способ взять и спалить
некоторую часть денег, которые готовы потратить в общем-то на
вредительство, на дестабилизацию политической обстановки и свержение
существующей политической системы.
Источник: "Актуальные комментарии"
