Представление Эльвиры Набиуллиной на пост председателя ЦБ требует некоторого дополнительного комментария, хотя этот вариант я уже описывал. Но, тем не менее, повторюсь.
С точки зрения не только экономической науки (не путать с экономиксизмом), но и реальной практики, страна подошла к очень серьёзному экономическому кризису. Не исключено, что он уже начался - во всяком случае, с мест идут крайне неутешительные сведения, - но до конца народ ещё не расчухал, насколько всё плохо.
И этоткризис будет принципиально отличаться от кризисов 1998 и 2008 годов, поскольку, прежде всего, он будет длинным. В тех случаях экономический рост начался буквально через пару месяцев после собственно кризиса (хотя осень 98-го была очень тяжёлой). Сейчас на такой выход нет никакой надежды: ситуация будет напоминать начало 90-х, причем в сильно худшей обстановке. Вопрос о кредитно-денежной политике стоял тут принципиально: её изменение (особенно если бы оно сочеталось и с изменением политики экономической) могло бы остановить спад, а в идеале и дать экономический рост (за счёт импортозамещения). Мне казалось, чтоПутин эту дилемму понимает - во всяком случае, некоторые моменты в его поведении на это указывали.
Я ошибся. Либо Путин вообще не видит угрозы со стороны экономического спада, либо он не считает, что этот спад продлится сколько-нибудь долго. В любом случае, он принял решение экономической политики не менять. Набиуллина специально несколько раз подчёркивала, что никаких принципиальных изменений она не допустит.
Что это значит с точки зрения реальной ситуации?
Это означает продолжение экономического спада - причём, возможно, довольно быстрого. Я не исключаю, что он себя существенно проявит ещё даже до того, как Набиуллина вступит на свой новый пост. Во всяком случае, никаких оснований для экономического роста или хотя бы сохранения status quo нет. А это, в свою очередь, вызовет резкий рост социального недовольства и падения реального рейтинга самого Путина.
Социальное недовольство может быть на время снято большими бюджетными выплатами, что касается доверия к самому Путину, то дискуссия по поводу назначения нового председателя ЦБ и та грязь, которую вылили либерасты на Глазьева показывает, насколько важное значение придавалось этому решению. Ведь речь идёт не только о перспективах экономической политики (см. выше), но и о мандате доверия, который Путин получил от общества год назад в пику как раз антипутинской «болотной фронде». Если бы на пост председателя ЦБ был назначен отпрыск какого-нибудь соратника Путина - это было бы омерзительно, но понятно. Но назначение представителя либерастов, которые, собственно, и стояли за «болотной фрондой», в нынешней ситуации означает отход Путина от взаимодействия с тем обществом, которое проголосовало за него в начале 2012 года.
