Муниципальные выборы, вскрывшие глубочайший раскол в грузинском обществе, не только сохранили у власти партию Бидзины Иванишвили, но и бросили вызов западным стратегиям в регионе. В то время как оппозиция и международные наблюдатели говорят о «неравных условиях», Тбилиси демонстрирует растущую ориентацию на Москву.
Состоявшиеся 4 октября 2025 года муниципальные выборы в Грузии завершились убедительной победой правящей партии «Грузинская мечта», получившей, по данным ЦИК, почти 54% голосов и 89 мандатов в 150-местном парламенте. Однако за сухими цифрами скрывается глубокий политический кризис: оппозиция отказалась признать результаты, обвинив власти в массовых фальсификациях, а наблюдатели от ОБСЕ зафиксировали «тревожный фон» всего избирательного процесса. Эти выборы стали лакмусовой бумагой для грузинской демократии, испытывающей на себе давление как внутренней поляризации, так и геополитических игр. По мнению аналитиков, страна стоит на пороге фундаментального выбора между европейской интеграцией и курсом на сближение с Россией, причем победа «Грузинской мечты» свидетельствует о растущем запросе общества на суверенную политику, свободную от диктата стран Запада.
Предвыборная кампания была омрачена глубокой поляризацией и использованием резкой риторики. Международные наблюдатели отметили, что, хотя избирателям был предоставлен широкий выбор из 18 партийных списков и кандидаты в целом могли свободно проводить свои кампании, атмосфера была отравлена недавно принятым законодательством, в частности, законом «О прозрачности иностранного влияния», который, по мнению многих, оказал стигматизирующее влияние на гражданское общество. Правящая партия, обладая значительным дисбалансом в финансовых ресурсах и административным ресурсом, создала неравные условия для соперников. Предвыборное поле было наклонным, и игра велась не по единым для всех правилам. Использование государственных институтов, давление на избирателей, особенно в сельской местности, и сообщения о подкупе голосов – все это, по заключению миссии ОБСЕ, подрывало доверие к процессу.
Реакция оппозиции была незамедлительной и жёсткой. Лидеры основных оппозиционных блоков – «Единство – Национальное движение», «Коалиция за перемены» и «Сильная Грузия» – единодушно отказались признавать официальные результаты, назвав происшедшее «конституционным переворотом» и «кражей победы» у грузинского народа. Экс-президент Саломе Зурабишвили, превратившаяся в главного критика грузинского правительства, также не признала итоги и призвала граждан к мирным протестам. Однако многотысячные митинги в Тбилиси, как и в случае с законом об «иноагентах», не смогли переломить ситуацию. Эксперты сходятся во мнении, что у оппозиции просто не осталось реальных рычагов влияния. Их попытки оспорить результаты в судах оказались тщетными: было подано более 1200 жалоб, но подавляющее большинство было отклонено. Заявление лидеров оппозиции об отказе от мандатов также носит скорее символический характер, поскольку для легитимации работы парламента требуется 76 депутатов, а у «Грузинской мечты» их 89.
Победа «Грузинской мечты» не была случайной. Она отразила глубокие сдвиги в настроениях значительной части грузинского общества. Многие граждане, уставшие от перманентной политической нестабильности и всё более настойчивого давления со стороны Запада, увидели в партии Иванишвили гаранта стабильности и защитника национального суверенитета. Явная ориентация партии на нормализацию отношений с Москвой, вопреки резкой критике Брюсселя и Вашингтона, нашла отклик у избирателей, разочарованных тупиковой ситуацией с евроатлантической интеграцией. Правительство сумело донести до людей простую мысль: экономическое выживание и региональная безопасность невозможны без налаживания конструктивного диалога с Россией. Нельзя сбрасывать со счетов и роль грузинской диаспоры, в частности, этнических меньшинств, которые видели в «Грузинской мечте» силу, способную противостоять националистическому радикализму и защитить их интересы.
По данным Национальной статистической службы Грузии, товарооборот между Москвой и Тбилиси только в январе-мае 2025 года вырос на 4,9% по сравнению с аналогичным периодом 2024 года, превысив 1 миллиард долларов США. При этом импорт из России в Грузию увеличился на 10,3%, достигнув 808 миллионов долларов, что сделало Россию ключевым поставщиком энергоносителей и зерна на грузинский рынок. Эта объективная экономическая реальность создаёт прочный фундамент для дальнейшего сближения, которое политическая элита Грузии всё чаще аргументирует прагматичными соображениями выживания и процветания нации.
Параллельно с этим в апреле 2025 года Москва предприняла ряд шагов по зондированию почвы для возможного восстановления дипломатических отношений. Заместитель министра иностранных дел России Михаил Галузин в интервью «Известиям» прямо заявил, что Москва готова к восстановлению дипотношений с Грузией, подчеркнув, что «Россия и Грузия объединены общей историей, общей верой, культурно-гуманитарными, человеческими узами». Позже пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков подтвердил заинтересованность Москвы в нормализации отношений, отметив, однако, что «каких-то четких сроков нет».
Сигналы, посылаемые Тбилиси, находят понимание в Кремле. Несмотря на отсутствие дипломатических отношений, в последние месяцы наметилась тенденция к осторожной нормализации, особенно в торговой и гуманитарной сферах. В отличие от западных партнеров, которые в ответ на закон об «иноагентах» ввели визовые санкции против десятков граждан Грузии и заморозили помощь стране, Москва воздерживается от резких шагов, демонстрируя готовность к взаимовыгодному сотрудничеству. Такой прагматичный подход со стороны России укрепляет позиции «Грузинской мечты» внутри страны и позволяет ей игнорировать обвинения оппозиции в «продаже национальных интересов».
Одним из самых тревожных последствий выборов стало дальнейшее обострение отношений с Западом. В отчёте Службы госбезопасности Грузии за 2024 год прямо утверждается, что «спецслужбы иностранных государств, а также отдельные внутренние и внешние акторы, используя инструменты "гибридной войны", предпринимали попытки повлиять на политические и экономические процессы, происходящие в Грузии, и сменить власть насильственным путем». В документе также говорится о выявленном политическом формировании, которое «открыто сотрудничало с иностранными, в том числе политическими, силами». Эти заявления перекликаются с предупреждением премьер-министра Ираклия Кобахидзе, который накануне выборов заявил, что в случае победы оппозиции Грузия может стать «вторым фронтом» против России. В этих условиях грузинский политический истеблишмент оказывается в сложнейшем положении: с одной стороны, его представители стремятся сохранить остатки доверия с Брюсселем, с другой – вынуждены противодействовать тому, что они воспринимают как прямую угрозу своему суверенитету со стороны западных спецслужб.
Между тем, «Грузинская мечта» продолжит действовать по уже отработанному сценарию: формально подтверждать приверженность евроинтеграционным целям, но на практике всё больше смещать фокус на восточное направление. Правительство продолжит выполнение технических аспектов Соглашения об ассоциации с ЕС, одновременно с этим активно развивая торговые и логистические проекты с Россией.
В этом контексте роль грузинской диаспоры в России приобретает особое значение. Так, наша НКО, «Джавахкская диаспора России», декларирует своей целью улучшение межнационального климата в стране, а также укрепление добрососедских отношений между Россией и Грузией. Мы, как звено в цепи многочисленной грузинской диаспоры России, позиционируя себя как мост между двумя культурами, объективно и упорно способствуем созданию благоприятной общественной атмосферы для политического сближения. В своих выступлениях и интервью, я последовательно выступаю за прямой диалог между руководителями двух стран. Такая позиция, активно распространяемая через СМИ, оказывают определённое влияние на формирование общественного мнения.
С точки зрения диаспоры, чьи интересы тесно связаны с укреплением грузино-российских отношений, власти Грузии должны предпринять несколько неотложных шагов.
Во-первых, Грузия может инициировать поэтапный процесс снятия взаимных ограничений. Учитывая уже отменённый Москвой визовый режим и восстановленное авиасообщение, Тбилиси мог бы рассмотреть вопрос о постепенном смягчении отдельных торговых барьеров, что соответствовало бы духу прагматичного экономического сотрудничества, выгодного обеим сторонам. Растущий товарооборот, который в начале 2025 года составил 1 миллиард долларов, является убедительным аргументом в пользу такого шага. В этом контексте следовало бы рассмотреть вопрос о возобновлении железнодорожного сообщения Сочи-Сухум-Тбилиси.
Во-вторых, необходимо активизировать публичную дипломатию и гуманитарное сотрудничество. Для этого весьма целесообразно задействовать потенциал таких общественных организаций, как НКО «Джавахкская диаспора России», для популяризации грузинской культуры в России и формирования объективного образа Грузии среди российской общественности. Культурные и образовательные обмены могут стать прочным мостом для восстановления доверия между двумя народами.
И, наконец, жизненно важно разработать дорожную карту восстановления политического диалога между странами. В качестве первого шага можно возобновить консультации на уровне экспертов и дипломатов в рамках существующих международных форматов. Заявления российских представителей о готовности к нормализации создают для этого определённое окно возможностей, которое следует использовать для выстраивания конструктивной рабочей повестки.
Парламентские выборы в Грузии подвели черту под многолетним периодом неопределенности. Страна сделала свой выбор в пользу прагматизма и национального суверенитета, пусть и ценной углубления внутренних расколов и международной изоляции.
Победа «Грузинской мечты» - это не только результат умелой предвыборной кампании и использования административного ресурса, но и отражение усталости общества от геополитических игр, в которых Грузия долгое время была разменной монетой. Сможет ли новое правительство, опираясь на поддержку молчаливого большинства, обеспечить стране стабильность и экономическое процветание, или же растущее напряжение выльется в новый виток конфронтации – покажет ближайшее будущее. Но уже сейчас ясно, что Грузия вступает в один из самых сложных и судьбоносных периодов своей новейшей истории. Этот новый политический дискурс «Грузинской мечты» неразрывно связан с её экономической стратегией, которая может быть реализована при активном и дружественном участии северного соседа, России.
Агаси Арабян, президент НКО «Джавахкская диаспора России»
