Тогда первосвященники и старейшины народа имели совещание об Иисусе, чтобы предать Его смерти. И привели Его к Пилату, говоря: возьми, возьми, распни, распни Его! Пилат говорит им: возьмите Его вы, и распните; ибо я не нахожу в Нем вины. Иудеи отвечали ему: мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим. Пилат, услышав это слово, больше убоялся. И опять вошел в преторию и сказал Иисусу: откуда Ты? Но Иисус не дал ему ответа. Пилат говорит Ему: мне ли не отвечаешь? не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя? Иисус отвечал: ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе.
Пилат, услышав это слово, вывел вон Иисуса и сел на судилище, на месте, называемом Лифостротон, а по-еврейски Гаввафа. Тогда была пятница перед Пасхою, и час шестый. И сказал Пилат Иудеям: се, Царь ваш! Но они закричали: возьми, возьми, распни Его! Пилат говорит им: Царя ли вашего распну? Первосвященники отвечали: нет у нас царя, кроме кесаря. Тогда наконец он предал Его им на распятие. И взяли Иисуса и повели. И, неся крест Свой, Он вышел на место, называемое Лобное, по-еврейски Голгофа; там распяли Его и с Ним двух других, по ту и по другую сторону, а посреди Иисуса. Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: Иисус Назорей, Царь Иудейский. Эту надпись читали многие из Иудеев, потому что место, где был распят Иисус, было недалеко от города, и написано было по-еврейски, по-гречески, по-римски.
При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина. Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой. Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе. После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: жажду.
Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух. Но так как тогда была пятница, то Иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу, — ибо та суббота была день великий, — просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их. Итак пришли воины, и у первого перебили голени, и у другого, распятого с Ним. Но, придя к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней, но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода. И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили.
Сегодняшний праздник — величайшее торжество нашей Церкви, почти как Пасха. Поклонение Кресту — это Пасха. Во всех храмах из алтарей износится драгоценный Крест Христов, украшенный цветами. И на всех храмах, как бы вновь воздвиженные, сияют кресты над мятущимся миром. Сегодня все верные хранят пост, как в Великую Пятницу.
И как на утрени Великой Пятницы, мы слышим за литургией Евангелие о страданиях Христовых — о событиях, которые являются решающими для всех людей. Мы снова видим, как собирается Синедрион, состоящий из первосвященников, книжников и фарисеев, чтобы вынести смертный приговор Христу. Однако они знают, что такой приговор не может быть исполнен без санкции римского прокуратора — правителя, под властью которого находилась тогда Иудея. Поэтому и приводят Христа к Понтию Пилату.
Согласно римскому праву, не подобало осуждать преступника прежде рассмотрения дела. Вникнув в обстоятельства, Пилат понимает, что Христос совершенно невиновен. И он боится взять на себя страшную ответственность — стать виновным в убиении невинного человека. Поэтому говорит: «Возьмите Его вы, и распните; ибо я не нахожу в Нем вины». Тогда иудеи обвиняют Христа в богохульстве: «По закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим». Это высшее кощунство, какое только может быть. И мы видим, что Пилат испугался. Он спрашивает Христа: «Откуда Ты?» Но Иисус не отвечает ему. Тогда Пилат сказал: «Не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя?» Господь отвечает ему: «Ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы тебе не было дано свыше». Когда Пилат употребляет свою власть прокуратора, Христос молча подчиняется ему как законной власти. Но когда он надмевается своею властью, Спаситель напоминает о Себе: «Вся власть, которая дана тебе — свыше». Власть Пилата ограничена, и он не может сделать больше, чем Бог позволит ему.
И пусть гордые властители и угнетатели нашего народа — любая власть на земле — всегда знают, что есть Тот, Кто выше их. Пусть это заставит умолкнуть ропот многих. Пусть этим знанием нам будет дано утешение, что никто из сегодняшних растлителей и распинателей отечества нашего не сможет сделать больше, чем Бог позволит ему. Никто из земных властителей никогда не обладал большей властью, чем Пилат, сидящий в этот час на судилище над таким Пленником, Который для многих уже открылся как Сын Божий и Царь Израилев. Но Христос дал ему ясно понять, что во всем этом он — только орудие в руках Божьего Промысла.
И Христос добавляет еще: «Потому тот, кто предал Меня тебе, больший имеет грех». То, что делает Пилат, — это грех, великий грех. И то, что иудеи как бы принуждают его делать это, ни в коем случае не может быть ему оправданием. Страшен мир, в котором мы живем сегодня, где грех, действительно, по слову святителя Феофана Затворника, утверждается как норма. Все грешат — и не нужно никому каяться. Но вина других не снимет с нас нашей вины, если мы будем подчиняться тому, что делают все. На Страшном Суде мы не сможем сказать, что другие были хуже, чем мы.
Однако есть особенные грехи. Что может быть страшнее греха? Только одно — подтолкнуть другого на грех. И есть еще грех предательства — самый гнусный грех. Грех тех, кто предал Христа Пилату, был несравненно больше. Прежде всего, это был грех Иуды. Иуда, как сказано в Писании, был вождь тех, кто взял Иисуса. Он вел тех, кто взял нашего Спасителя. И также это был грех Каиафы, первосвященника — того, кто ответственен перед Богом за истину, за исповедание веры, и кто первым дал совет предать Христа смерти. Грех Каиафы был несравненно больше греха Пилата, потому что ему несравненно больше было дано. И Каиафа совершил свое преступление из чистой злобы и ненависти ко Христу. А Пилат осудил Христа только «страха ради иудейска» — боясь народа, боясь за свою карьеру.
И весь народ — все, кто кричали: «Распни, распни Его!», те, кто были раньше свидетелями чудес и милостей Христовых, в отличие от Пилата, который этого не знал, — были виновны в несравненно большем грехе. Пилат, не находя вины во Христе, будет пытаться освободить Его. А иудеи проявят, — как всегда они это умеют, отступив от Бога, — гораздо большую напористость, чем кто-либо, в достижении своей цели. И, как всегда, с шумом, с натиском они будут добиваться своего. Они постараются осудить Христа массою народною — народ так говорит. Оказывается, не очень хитрое дело — собрать толпу и изобразить, что это народ. Или превратить народ в толпу. Несколько беснующихся безумцев в своей злобе и ненависти могут перекричать всех, а потом говорить от имени народа.
Когда Пилат выведет Христа и будет восседать на судейском месте, называемом Лифостротон, и воскликнет: «Се, Царь ваш!», они все в ярости закричат: «Возьми, возьми Его — Он не наш, мы не хотим Его. Пусть Он исчезнет из наших глаз!» Именно тогда они скажут: «Нет у нас царя кроме кесаря». Пророк Самуил говорил богоизбранному народу, что только Бог — их Царь (1 Цар. 8, 6—10). Когда царский венец был предложен Гедеону, он ответил: «Я не буду править вами, и сын мой не будет вами править. Вами будет править Бог» (Суд. 8, 22—23). Когда римляне впервые заняли Палестину, они решили устроить перепись населения, чтобы никто не мог уклониться от уплаты налогов. Тогда произошло одно из самых кровавых восстаний иудеев — иудеи настаивали, чтобы только Бог был их Царем. Единственная власть на земле, которую они признают, — это Бог. И единственное место сбора податей — храм Иерусалимский. И вот теперь мы слышим: «Нет у нас царя, кроме кесаря». От такого ответа пришел в растерянность сам Пилат. Большего цинизма этот язычник, наверное, никогда в своей жизни не встречал. Он даже не мог предположить, что такое может быть.
Как праведно Бог наведет на этот народ гибель, которая скоро последует за этим! Они требуют кесаря, к кесарю они и пойдут. Бог скоро даст им много кесарей. Они будут восставать против кесарей, а кесари будут их тиранами. Все закончится разорением места сего и народа сего, как говорит Писание. Достойно и праведно посылает им и нам Господь все беды, избавление от которых мы ставим выше Христа.
Конечно, Пилат мог бы и сейчас, как всегда это делал, разогнать толпу — у него было достаточно для этого силы. Но он вдруг испугался, потому что ему сказали, что этот Человек претендует быть Царем, а даже иудеи говорят, что нет для них царя кроме кесаря. Он испугался, что его обвинят в недостатке твердости, и он лишится власти. Он должен был проявить твердость, предпочитая лишиться не только власти, но и жизни своей, — только бы не стать участником преступления, которое зависело от его решения. Преступления, какого еще никогда не было и не будет в истории человечества. Но он испугался и предал Христа на распятие.
Вопль толпы, и судья умывает руки. Выносится приговор, ничего не опущено, все написано. По-еврейски, по-гречески, по-римски. Христу возвращают Его одежды и Крест, который Ему принадлежит. Крещением Он должен креститься, и как долго желал Он, чтобы это совершилось!
Да стоит всякая тварь со страхом и трепетом перед этим мгновением, когда впервые Христос принимает Превечный Свой Крест. Древо рая начинает расти посреди земли. Пусть каждый из нас, наконец, увидит, что значит его грех. Отныне нет преступления — без Бога, готового взять его на Себя, и нет больше креста — без Христа. Велико несчастье человека, но что мы можем сказать, если теперь над нами и с нами Бог, Который пришел не объяснить, но исполнить. Христос принимает Крест, как священник в алтаре принимает святое причастие. «Мы вложим древо в Его хлеб», — слышим мы пророчество Иеремии в Великий Четверг.
Повествование о Распятии исполнено величайшего трезвения. Нет ни одного слова, взывающего к чувствам. Они распяли Его. Надпись была поставлена на Кресте. У Креста стояли три женщины, одна из которых была Его Мать. Здесь, казалось, по крайней мере, можно было бы ожидать слово сострадания Его Матери. Ей надо было видеть все это, быть рядом со Своим Сыном в Его муках. Она должна была участвовать в этом бессилии. Что может быть горше для Матери? Но именно это скупое и краткое описание придает такую силу словам. Исполнилось слово Симеона: «Тебе Самой оружие пройдет душу, — откроются помышления многих сердец» (Лк. 2, 35). Мы знаем, что только силой Божественной благодати могла Она стоять у Креста.
Тот, Кто умер здесь, был Сын Божий. И Его смерть не была случайной. Но Он пошел свободно этим путем «нас ради человек», не ради Себя Самого. В сухих словах повествования горит огонь этого «нас ради». Он являет заботу о Своей Матери и о Своем возлюбленном ученике Иоанне, и Он вверяет также всех нас покрову Пречистой.
«Жажду» — это не только муки все завершающей борьбы. Это жажда нашей веры стать едиными с Богом, ожидание, что мы исполнимся доверия к Нему в нашей жизни и в нашей смерти. И, наконец: «Совершилось!» Это последнее слово Христа на Кресте — победный крик Человека, Который исполнил Свое дело. Из этого мрака ада и смерти, который окружает Его, Христос входит в славу света. Крест — уже не позорный столб, не древо унижения, на котором висит Тот, Кто разделил участь разбойников. Смерть Христа — на Кресте. Но эта смерть — явление Божественной, самоотдающей любви и победоносное возвращение к Отцу, Который послал Его спасти мир. Его последнее «совершилось» — возглас торжества, преобразующий Крест в Престол Божий. Он умирает, чтобы смерть наша стала победой. И Он не оставит нас никогда. Потому что Он живет теперь вовеки, нас ради.
«Один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода». Намерение воина было убедиться — умер Христос или нет. Но цель Промысла Божия — открыть этим большее. Засвидетельствовать истину Его смерти, чтобы доказать истину Его Воскресения. Он был, несомненно, мертв, ибо копье пронзило самые источники Его жизни. Он — истинный человек с истинным телом, и Он — истинный Бог, до конца приобщившийся нашей жизни и смерти. В этом прободении копием заключалась великая тайна. апостол Иоанн Богослов говорит о ней: «Три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святый Дух; и Сии три суть едино. И три свидетельствуют на земле: дух, вода и кровь; и сии три об одном». Из прободенного ребра Нового Адама родилась Новая Ева — Церковь с двумя главными таинствами — водой крещения и кровью причащения.
Крест Христов — непобедимая победа, которая уже совершилась. И от того, как мы относимся к Кресту Христову, зависит не только то, что будет с нами на земле, но и в вечности. Пусть чада тьмы продолжают кричать: «Распни, распни Его!», входя в новый век навстречу антихристу. Сегодня Церковь спрашивает нас: где христиане, которые любят Христа и готовы своей верностью защитить Его от поругания? Где такое поклонение Кресту Христову, чтобы ад трепетал и Пасха Христова приходила на землю от этого поклонения? Чьи уста — громче, чем все злобные крики «распни, распни Его!», — поют сегодня с Церковью земной и небесной эту пасхальную песнь: «Кресту Твоему поклоняемся, Владыко, и святое Воскресение Твое славим»?
Протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма свт. Николая в Пыжах, член Союза писателей России
 митр Крымский.png)
.jpg)
