ОТ РЕДАКЦИИ: Предлагаем вниманию читателей полемическую статью публициста из Москвы Артура Строева. В предложенном материале автор напоминает об идеях «Сарматизма», полагая, что если признать, что сарматы были тем народом, который составил стержень воинского сословия как европейских народов, так и азиатских, то это позволит говорить – в числе прочего – и о том, что у народов Евразии существует определённое генетическое родство.
Ведь сегодня на многих идеологических площадках изобретается идеология, способная склеить разрозненные цивилизации в некую «евразийскую надкультуру». Это и рассуждения Дугина в категориях противостояния цивилизаций Суши и цивилизации Моря, с якобы присущими этим цивилизациям культурно-политическими матрицами, обусловленными реалиями Почвы. Это и антиимпериалистическая риторика, которая повторяет зады коммунистической пропаганды, и фигура В.И.Ленина уже начинает кем-то робко предлагаться в качестве некоего «общего знаменателя» для антиимпериалистически (в нашем случае – антиглобалистически) настроенных «евразийцев»
Артур Строев предлагает попробовать напомнить о сарматском прошлом, поскольку в русском сознании «Сарматизм» прочно ассоциируется с Польским мессианством, и попыткой польских магнатов обосновать свою отчуждённость «хлопам и быдлу» иным, не славянским, этническим происхождением. То же самое было в ХХ веке и у хорватов, которые открещивались от Славянства в пользу якобы происхождения от Готов.
Остаётся напомнить и о том, что великий Ломоносов также выводил происхождение русской знати от сарматов. Между тем, советская историография считает Ломоносова конченным «славянофилом», однако это не совсем так.
Попробуем разобраться.
I. Славизм
Начиная со школьной скамьи, каждый гражданин России любой национальности, то есть не только русской или хотя бы славянской, знает как аксиому, что Россия – славянское государство. Для современной России, в которой славяне составляют более 80% населения, это вполне естественная вещь, но современный российский славизм (назовем так эту концепцию) не только является концепцией, учитывающей современную этнополитическую обстановку, но также претендует на наследство советского и имперского славизма, однако если взять Советский Союз, то там славян набиралась едва ли половина населения, и при этом славянство этого государства также было идеологической аксиомой. Россия, как наследник бывшей Империи, пытается представить странам-осколкам некий новый проект интеграции, который в первую очередь решает оборонно-стратегические задачи, во вторую – экономические, то есть, по сути, имеет чисто географическую природу, но, понятно, что без культурной составляющей такой проект обойтись не может. Однако, есть большие сомнения, что славянский проект привлечёт большинство таких стран, кроме славянских: Белоруссии, с которой и так самая тесная интеграция, и Украины, интеграция с русскими территориями которой осуществляется сейчас на поле боя.
Надо заметить, что славянская тема в русской истории была не очень популярна вплоть до царя Алексея Михайловича. Безусловно, славяне России не отрицали своего славянского происхождения, но делать на его основе политические союзы никому не приходило голову в феодальную эпоху, когда политическая власть строилась на понятиях сюзерен-вассал, где этническая природа ни того, ни другого вообще никакого значения не имела. Но в XVII веке, после реформации в Европе, снижении роли феодалов и повышении роли гражданских обществ этническая тема вновь стала объектом политики, и европейские славяне-католики тоже стали стремится объединиться по этническому признаку.
Однако, проблема была в том, что практически в течении всего века между собой вели войну два сильнейших славянских государства – католическая Польша и православная Россия. Начавшись, как война за независимость со стороны России, она превратилась в войну за православные земли Польши, бывшие когда-то под властью Киевской Руси. Признав победу России, именно к ней в результате обратились все славяне, включая и самих поляков, как к политическому центру славянства. Особенно усердствовали в этом бывшие подданные Киевской Руси украинцы, что вынудило Алексея Михайловича вынуждено принять на себя роль лидера всех славян Европы. А его дочь – Софья Алексеевна, вынашивавшая планы по заключению брака и династической унии с королём Польши, по сути объявила славизм официальной идеологией Российского государства, хотя никакого понятия о государственной идеологии в те времена просто не существовало. Надо также отметить, что период власти этой царевны (регента при малолетних Иоанне и Петре) также был омрачен прокатолическими настроениями значительной части знати и духовенства и жестокими гонениями на старообрядцев.
Воцарение Петра I изменило политику России на 180 градусов – вместо прокатолической и прославянской ориентации была выбрана пропротестантская и прогерманская в широком смысле, то есть ориентация не только на немецкие государства, но и на Голландию, и даже Англию со Швецией, несмотря на продолжительную войну с последней. Также постепенно затихли гонения на старообрядцев, которых Петр по сути простимулировал заниматься частным бизнесом, что имело для России далеко идущие последствия. При Екатерине II славянская тема вновь была поднята: придворный историк Татищев написал большой труд по русской истории, восхвалявший славянство, а великий русский учёный Ломоносов вел упорную борьбу с господствовавшей в университете норманской школой русской истории, выводившей русскую знать от викингов. Скорее всего русские военачальники в это время уже всерьез присматривались к славянским землям, захваченным немцами и турками, и планировали их скорейшее присоединение, как буквально только что присоединили Литву и Правобережную Украину.
Революция во Франции и наполеоновские войны на некоторое время ослабили интерес к этнической теме, но после блестящей победы России над Наполеоном, когда Россия стала по сути хозяйкой всей континентальной Европы, славянство забурлило вновь, особенно находившиеся под властью Австрии чехи. Однако, между консервативной Россией, пытавшейся подморозить феодальные порядки в Европе, и славянским движением, народно-демократическом по своей сути, существовало непреодолимое противоречие. Особенно ярко это проявилось в присоединённой к России по результатом Наполеоновских войн Польше, где начали вспыхивать антирусские восстания, приведшие к европейской «весне народов», вновь отодвинувшей Россию от статуса хозяйки континента. Причём восставшие поляки также апеллировали к славянскому единству, подогревая революционные брожения в среде славян России и даже великороссов.
Этническая тема начала разрабатываться и в самой России при Николае I как альтернатива уже явно отжившему сословно-феодальному патриотизму. В основу новой – этнической – конструкции русской нации было положено то самое славянство. Возможно это была попытка помириться с Польшей, но по сути это было признанием правомочности революционного движения. Очень показателен в этом смысле пример украинского «Кирилло-Мефодиевского братства», бывшего монархической и проимперской организацией, поддерживавшей самобытность «южнорусского» (по выражению её лидера известного русского историка Н. Костомарова) народа, но на базе которой возникло движение в защиту сначала малороссийского наречия, а потом уже и украинского языка, которое в свою очередь переросло в движение за независимость Украины. Теперь последствия этого движения разгребает русская армия на полях Новороссии.
О сомнительности славянского союза писал, в частности, великий русский мыслитель Ф. М. Достоевский, когда русское общество в основном продолжало почивать на лаврах лидера славянского мира. Надо отметить, что были и реальные перекосы со стороны России по части сохранения самобытности славянских культур – их считали, как бы искажёнными вариантами русской культуры, что не могло не задевать национальное самолюбие, что охотно подогревали агенты британских спецслужб. Пример «Кирилло-Мефодиевского братства» в этом смысле очень показательный, так как в России были реальные трудности для издания книг на малороссийском наречии в XIX веке.
Совокупность национализмов, включая славянские, сыграла большую роль в крахе Российской Империи и превращении её в Советский Союз. Социалистический восточно-европейский блок, созданный по результатам Второй Мировой Войны, был по сути блоком славянских государств, не считая трех исключений. Таким образом, теория мирового социализма на практике сменилась тем же дореволюционным панславизмом, хотя продолжала позиционироваться именно как мировой социализм. Но, по сути, все пролетарское братство стало лишь оплатой за счет русского народа Советским Союзом лояльности всех своих народов, включая славянские, как входящих в Союз, так и входящих в Варшавский блок, бывшего чуть меньше, чем совокупность социалистических стран Европы, что также сыграло немалую роль в крахе уже этого Союза.
После развала Варшавского блока и Советского Союза Россия осталась одна, брошенная в первую очередь славянами, по чьей инициативе когда-то Алексей Михайлович принял на себе роль общеславянского лидера.
II. Сарматизм
Как альтернатива славизму ещё в XIX веке возникла идеология «евразийства», предлагающего объединение народов России не на этнической основе, а на основе общей исторической судьбы, возникшей в результате проживания на общей территории – Евразии. Но в этой концепции сразу бросается в глаза несуразица, так как Российская Империя даже в период своего максимального расширения владела только северо-восточной частью Евразии, а вся остальная Евразия была поделена цивилизациями-конкурентами, и причем конкурентами весьма серьезными, как то: Западная Европа, Исламский мир, Индия, Китай. Ну, а противопоставление Евразии Америке вообще выглядит смешно, учитывая десятикратное превосходство по населению Евразии населения обеих Америк (Северной и Южной). И даже если сократить Евразию только до ее северо-восточной части, все равно бездушная география никак не сподвигает на свершения во славу предков и на благо потомкам, разве что позволяет создать оборонный и экономический союзы, но без какой-либо серьёзной культурной составляющей.
Но, оказывается, в истории северо-восточной Евразии уже был народ, оставивший после себя богатое культурное, и не только, наследие, причём распространившееся по всей Евразии и даже за её пределами благодаря мигрантам из Евразии. Речь идёт о хорошо известном народе «сарматов» – «народе всадников» – роль которого в истории России признана всеми, а в истории остального мира только историками-специалистами. Поэтому хочу подробнее рассмотреть историю этого народа, чтобы было понятно, что мы ему обязаны не только происхождением славянской княжеской элиты.
Еще Геродот отмечал, что на восточной границе Скифии живет народ «савроматов», а более поздние историки называли его народом «сарматов», и писали, что он покорил и ассимилировал родственных ему скифов. В первых веках после Р. Х. этот народ встретился с римлянами, которые проводили колонизацию задунайских земель. Сарматы поддержали даков в их борьбе с римлянами, из-за чего колонизация Дакии очень затянулась, но масштабный поход императора Траяна всё-таки помог Риму разгромить даков. После покорения Дакии сарматы были расселены в предгорьях Карпат, а также и в других частях Империи в качестве римских федератов. Вообще, их влияние на Восточную Европу, а после присоединения к Риму, ещё и на Западную, было очень велико, но почему-то упоминается историками вскользь, видимо не хотелось позднеримским историкам признавать то влияние, которое оказали сарматы на поздний Рим.
В первую очередь это влияние коснулось римской кавалерии, преобразованной по сарматскому образцу. Во-вторых, это мужские союзы, или попросту говоря братства, культура которых у сарматов была распространена особенно сильно, что в будущем стало основным фактором формирования рыцарских орденов. В частности, в Британии предания о сарматских братствах переросли в эпос о короле Артуре и рыцарях круглого стола. Ну, и в-третьих, это как раз сам героический эпос, известный в раннесредневековой Европе в виде рыцарских баллад.
Сарматы служили не только в римской армии, но и в дружинах германских королей, так как у германцев культура братств не была так развита, к тому же германцы сражались пешими, а ближайшее окружение королей было конным, то есть состояло из сарматов, которые при этом составляли дружину – то есть братство. К тому же в родословной многих представителей высшей европейской аристократии прямо указано происхождение от сарматской знати, а в некоторых случаях сарматы основывали даже свои государства, такие как, например, Бургундия.
Вообще, наличие сарматов на службе как у римлян, так и у германцев во многом смягчило шок от германского завоевания Западной Европы, так как порядки при германских королях не сильно отличались от позднеримских. Как уже было сказано, сарматские братства составляли дружины западноевропейских королей и назывались «рыцарями» (переделанное на польский манер немецкой слово «Reiter» – «всадник»), а во времена Карла Великого, когда нужно было срочно организовать отпор арабскому нашествию, именно высшие рыцари составили основной слой феодалов – полу-администраторов, полу-владетельных хозяев своих вотчин-феодов, названных «графами». Это помогло провести эффективную мобилизацию местного населения на отпор. (Вообще слово «феодальный» в советской историографии принято распространять на любые средневековые порядки, но правильней называть их «сословными», классический феодализм был только в Европе.)
Если рассматривать Восточную Европу, то сарматы ассимилировали кельто-иллирийское население Прикарпатья, создав новый народ – славян, который благодаря аварскому нашествию распространился во все стороны от Карпат, кроме занятого германцами запада. Однако потом славяне подняли восстание против авар, а еще позднее помогли Карлу Великому разгромить их окончательно, после чего создали целый ряд своих государств, включая Русь. В отличие от германских государств, сарматы составляли не только княжеские дружины в славянских государствах, но из их числа были и сами князья.
Правда, под большим вопросом остаётся происхождение русской династии Рюриковичей, но их герб «тризубец» является типично сарматской тамгой, очень похожей на хазарскую. А герб Гедиминовичей – родственников Рюриковичей – «Гедиминовы столбы» представляет собой модификацию «тризубца». И герб Великого княжества Литовского – «Погоня» – представляет собой явно сарматский мотив – всадник на коне. Как и герб Великого княжества Московского представляет собой Георгия Победоносца именно на коне, хотя в канонической византийской иконографии Георгий Победоносец изображался пешим. Конное изображение Георгия свойственно именно сарматам и происходящей от них знати других народов: аланам-осетинам, славянской и британской знати. Возможно, что сармтаские корни знати южного побережья Балтики относятся ещё к первым векам по Р. Х., когда сарматы там только появились, и жили там только племена балтов.
Рассмотрев и доказав, что вся Европа – Западная и Восточная – испытала в первом тысячелетии по Р.Х. сильное сарматское влияние, перейдём теперь к собственно России. Помимо собственно славянских земель под руководством сарматских князей были ещё земли современного Юга России, населённые преимущественно сарматами-аланами и остатками адыгского и готского населения, а также переселившимися туда тюрками. Тюрки долго воевали с сарматами, прежде чем покорили их, но ассимилировать до конца так и не смогли, как не ассимилировали до конца адыгов и других горцев Кавказа. До сих пор горцы Кавказа пытаются доказать, что они – настоящие аланы, хотя сами являются либо коренными горцами, либо вообще тюрками, так что влияние сарматов на Юг России и на Кавказ тоже достаточно очевидно.
Теперь рассмотрим собственно тюрок. Историческая родина сарматов – Средняя Азия – называлась ими «Туран». Так её до сих пор зовут сами тюрки, увязывая с этим названием своё самоназвание «тюркюты». Их происхождение связано с завоеванием Турана народом хунну, родственного монголам. В этот раз знать оказалась не сарматской, но в виду явного превосходства сарматской культуры, знать приняла её, в том числе и традицию мужских союзов, правда до рыцарских орденов, последняя не доросла. Но зато среди тюрок также распространён героический эпос, как и среди окружающих их народов, включая угро-финские, на которые распространялась власть сначала Тюркютского каганата, а позднее многочисленных ханств ,на которые он распался. Так что влияние сарматской культуры на азиатскую часть и север европейской бывшей Российской Империи также можно считать доказанной.
В завершение обзора стоит отметить ещё феномен Японии, жителей которой даже называли «азиатскими русскими» за самоотверженность в бою и службе. Этот феномен очень сильно напоминает феномен европейского рыцарства и русского богатырства, и вполне возможно связан с тем, что основатели японской культуры, переселившиеся с континента на Японские острова в V веке по Р. Х., также имели отношение к сарматам, как и тюрки, и принесли с собой рыцарские традиции, носители которых известны в Японии как «самураи».
Таким образом большое пространство от Португалии до Японии объединено общим воинско-рыцарским наследием древних сарматов, самой живой частью которого является героический эпос, существующий сейчас в виде драматического жанра «фильмов про войну» и развлекательного жанра боевиков и детективов. Также в это общее культурное пространство можно включить все колонизированные европейцами земли на других континентах. Но, безусловно, живое сарматское наследие объединяет в первую очередь земли бывшей Российской Империи.
И в заключении главы стоит отметить, что сарматская тема поднималась в русской историографии как «праславянская» Ломоносовым при Екатерине II и Классеном при Николае I, причём если Михаил Васильевич просто увязывал славян с сарматами, то Егор Иванович прямо называл сарматов древними «славяно-руссами», что конечно было большой исторической натяжкой и сыграло свою злую роль в российской трагедии начала XX века, о чём подробно написано в конце I главы.
Продолжение следует
Артур Строев, публицист, Москва
