C самого начала Церковь благоговейно хранила веру, что Божия Матерь была тесно связана с тайной Своего Сына. Потому прежде всех догматических определений Успение Божией Матери как бы заранее входит в Воскресение Христово. С самого начала, говоря о Ее исходе, не употребляли слово «смерть», но «успение». Это новое слово означало, что Божия Матерь не познала тления тела, давшего плоть Христу.
Что мы должны сказать, прежде всего, о тайне Успения? Как и всё, что касается Ее жизни, оно относится к славе Ее Сына. Все, что приняла Божия Матерь, Она приняла от Своего Сына, Единственного Спасителя всех людей. Это главное, что мы должны всегда помнить. Происходящее ныне с Божией Матерью — то, что обещано всем, и то, что уже совершил Христос, — воскресение тела. Для немощных в вере Ее Успение должно быть не преткновением, а, напротив, углублением веры. В предстоянии перед тайной вера и рациональный разум часто расходятся. Но трудность принятия Успения Божией Матери могут испытывать только те, кто не имеет подлинной веры в Воскресение Христово, в воскресение Его тела.
Мы помним, как об этом воскресении говорит апостол Павел в Первом послании к Коринфянам: «Поглощена смерть победою. Смерть! Где твое жало? Ад! где твоя победа?» (1 Кор. 15, 54—55). Апостол Павел объясняет нам, что жало смерти — грех. Мы можем заметить здесь великую внутреннюю логику христианской веры. Если жало смерти — грех, естественно, что мы, так легко уступающие греху, подчиняемся всем его последствиям и самой главной — смерти, прежде нашего воскресения. Но так же естественно, что не познала смерти Та, Которая никогда не уступила греху даже малейшим согласием Своей воли. Благодатью Божией Она была сохранена от всякого греха. И жало смерти не имело над Ней никакой власти.
Апостол Павел восклицает: «Благодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом!» (1 Кор. 15, 57). Но пример Пречистой настолько исключителен, что мы не видим, как это может помочь нам в нашей жизни, столь разительно отличающейся от Ее. Но апостол говорит нам, что то, что отличается в Ее жизни от нашей, может быть не столь велико по сравнению с тем, что напоминает нашу жизнь. В самом деле, как и Ей, нам принадлежит победа Христа над смертью. Как и Ей, нам обещано воскресение. Отсюда то особенное внимание, с каким мы всматриваемся в Ней в то, что нам также предстоит пережить, чтобы войти в свой черед в Воскресение Христово.
В этом смысл Евангелия, которое мы слышим за литургией праздника. Люди готовы воздать хвалу Иисусу Христу так, как это всегда делают по отношению к человеку: «Блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие!» (Лк. 11, 27). Подобно тому как мы поступили бы на их месте, они превозносят то, что в Ней является единственным и неповторимым — Ее Божественное материнство. В этом Она поистине несравненно превосходит всех. И в этом — в этом Ее материнстве — мы не можем Ей уподобиться.
Спаситель тотчас же и Сам говорит о Своей Матери. И Он говорит так, что это должно вызывать у нас еще больший, на самом деле предельный интерес. Он не отрицает величие Своей Матери в Ее материнстве. Но утверждает, что Ее подлинное величие, которое в истоке всего остального, — в том, что Она дерзает всецело уповать на Слово Божие, дерзает веровать в него. Господь говорит одновременно, что это величие Божией Матери может быть также нашим, даже если мы не можем сподобиться такого же, как у Нее, призвания: «Блаженны слышащие слово Божие и соблюдающие его».
Подобно тому как Пречистая Дева могла слышать Бога и отвечать: «Да будет Мне по слову Твоему», от нас требуется слышать Слово Божие и жить так, чтобы наша жизнь была ответом этому Слову. И мы будем приведены к тому же воскресению, которое мы прославляем сейчас в Успении Пресвятой Богородицы.
Протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма свт. Николая в Пыжах, член Союза писателей России
 кв.jpeg)
