Волга. Путевые заметки

Только что со старшими сыновьями Савватием и Егором, а также А.Б.Кочетовым, одним из авторов «Русской Народной Линии» вернулись из поездки по Верхней Волге. Решил последовать примеру нашего постоянного автора, игумена Кирилла (Сахарова) и поделиться с читателями некоторыми впечатлениями от увиденного своими глазами.

Поезд «Москва-Ярославль»

Поезд, на котором мы отправились с Ярославского вокзала Москвы в Ростов Великий, понравился сразу. Пока вагоны наполнялись пассажирами, мониторы транслировали «визуальную рекламу» под аккомпанемент классической музыки в нормальной классической же аранжировке. Поезд нас встретил «Временами года» Вивальди. Потом зазвучало фортепианное исполнение «Хорошо темперированного клавира» И.С. Баха и т.д. Никакого шансона, никакой попсы. Это уже хорошо. Другое дело, что большинство пассажиров живут с затычками в ушах, и т.о. пребывают в своих мирах, и они вряд ли слышат то, что транслируется вовне, но, тем не менее. Даже если у «низов» и нет запроса на классику, у «верхов» есть искреннее желание хоть как-то противопоставлять всему нехорошему хоть что-то из разряда «разумного-доброго-вечного».

Пассажиры салона выглядели как настоящие европейцы, на русских почти что похожими не были – столичный лоск, легчайшая небрежность брендовых вещичек и т.д. Ну, что тут поделать, нужно же понимать, что Русский дух во внутреннем, а не во внешнем. И дух этот – не в отражении нашего ландшафта и даже не в генетике, а в опыте сопричастия Духу Святому. И тут одежда играет роль третьестепенную. Третьестепенную. Но играет.

В Ростове Великом

В Ростове Великом мы увидели русских ребят, занимающихся какими-то коммунальными делами, оказывается, этим делом могут заниматься не только многонационалы, которые, впрочем, тут тоже имеются. В частных беседах жители сетовали на то, что руководство области всячески продавливает тему. Вплоть до того, что на некоторых мероприятиях вторыми после госчиновников выступают не православные отцы, а имамы.

Тут мы осмотрели Кремль, который все любители советского кинематографа эпохи Золотого века хорошо знают по «Ивану Васильевичу…»

Из Ростова Великого нас увёз в автомобиле бывший учитель Географии, ныне много помогающий приходу своего села, однако, увы, относящийся к вере как к «скрепе». Не берусь рассуждать: насколько это плохо или хорошо, ибо всякий человек может в лихую годину проявить себя самым неожиданно героическим образом.

Порадовало то, что за окном было немного зарослей борщевика. Вечером мы прибыли в родной городок А.Б.Кочетова – Наволоки, практически пригород Кинешмы.

Наволоки

Вымирание населения Наволок несколько приостановлено благодаря тому, что люди возвращаются, но, тем не менее, сегодня в Наволоках людей столько, сколько было в 1938 году, когда рабочий посёлок получил статус города. Город, тем не менее, малоперспективный, оттого многонационалов там негусто – разве что уличные торговцы фруктами. В магазинах продавцы пока ещё русские. Окно спальни выходило на небольшую торговую площадочку между тремя магазинами, булочным киоском и прилавками с фруктами, и я засыпал под мат-перемат коренного населения и просыпался от щебета ребятишек мигрантов, которые помогали старшим организовывать торговлю. А после окончания торговли они же аккуратно выносили мусор.

Православные наволочане являются прихожанами храма Успения Пресвятой Богородицы.

До исторического материализма этому старинному храму Царской Семьёй уделялось особое внимание. При том, что церковь возвёл на свои средства и пожертвования прихожан отец декабристов И.М. Колошин, а его сыновья Пётр и Павел были врагами Самодержавия. Успенский храм отмечен милостями Высочайшего двора. Св. Императрица Александра Фёдоровна пожертвовала храму икону святителя Николая живописной работы в серебряной позолоченной ризе, а императрица Мария Александровна (мать Николая II) – икону Божией Матери «фряжского письма». Солидные вложения сделали и приближённые к Царской Семье князья Долгорукие: 60 частей святых мощей, хранившиеся в золочёном футляре за стеклом и кипарисовый крест. Главной же достопримечательностью церкви была чудотворная икона Успения Божией Матери древнего греческого письма в серебряной ризе.

После разграбления пролетариями Успенская церковь была осквернена и отдана под хозяйственные нужды, а позже заброшена. Одно время помещение храма использовали то под пекарню, то под обувную и швейную мастерские, то под кочегарку. Долгие годы помещение бывшей церкви было завалено углём и шлаком, на стенах наблюдался толстый слой сажи.

Когда после Перестройки наволочане вместе с настоятелеи церкви отцом Георгием начали вручную очищать церковь от грязи и мусора, Господь явил милость: рыбаки выловили в Волге и доставили в храм почерневшую от воды, а возможно, что и от огня чудом сохранившуюся икону первомученика Стефана.

Крупная реставрация Успенской церкви проводилась в 1993-1997 годах на средства основного и значительного предприятия Наволок: АО «Хлопчатобумажный комбинат Навтекс». Сегодня храм находится в хорошем состоянии, здесь постоянно ведутся богослужения.

Храм запомнился тем, что там мы не обнаружили… алтарников. У нас в Новозыбкове в каждом храме множество пономарей – как взрослых мужчин, так и молодёжи, и, естественно, мальчишек. А тут служительница храма даже не сразу поняла: о чём мы спрашиваем. И пожилая прихожанка не только заносила в алтарь записки, но и подавала кадило, что весьма смутило моих молодых спутников, не привыкших к такому.

Кинешма

Кинешма была целью нашей поездки. А.Б.Кочетов заранее договорился с заведующим историческим отделом Кинешемского Художественно-Исторического музея Натальей Рудольфовной Шепелевой. Наталья Рудольфовна – признанный знаток Кинешмы купеческой и не только купеческой. Нас интеерсовало всё, связанное с нашим предком – купцом Михаилом Ивановичем Тихомировым. Был он, разумеется, не столь влиятельным, как купец Иван Григорьевич Тихомиров, но, тем не менее, в Кинешме нашего предка помнят.

Позже мы с ребятами рассуждали о том, что нестроения в нашей стране – как ни банально это прозвучит – связаны с отсутствием Хозяина. Какое может быть хозяйство, если всё в ХХ веке было построено на кнуте, на отсутствии хозяйского чувства.

У многонационалов это чувство есть, но мы традиционно смотрим свысока на «мещан», «буржуинов». Как же! Мы же государственные люди, служим Государству, а оно о нас заботится. Зачем нам нужны хозяева. Зачем нам нужно хозяйство!

Вот только вымираем именно мы, а вовсе не хозяйничающие на брошенном пространстве эти самые… новые купцы.

А ведь русское купечество – воспетое (и «прищученное», впрочем) – великим А.Н.Островским во многом и создало ту Россию, которую столь усердно ломали бытоулучшатели. Кое-что до сих пор осталось недоломанным. Тем, на что можно полюбоваться. Порадоваться от самого факта соприкосновения с чем-то прекрасным. И, при этом, родным.

Островский. Щелыково

Быть в Кинешме – и не посетить государственный мемориальный и природный музей-заповедник А. Н. Островского «Щелыково» – было невозможно. Тем более, когда нас ожидала экскурсия, подготовленная крупным специалистом по Островскому, Валентином Алексеевичем Вакулиным.

Пересказывать услышанное смысла особого нет (да и не получится), расскажу о некоторых деталях, касающихся деталей произведений Островского. Например, действие «Бесприданницы» происходит не в Костроме, а в Кинешме, поскольку пароходный дым за семь вёрст можно было видеть именно из Кинешмы – учитывая особенности географии Волги в том месте.

Впрочем, что это мы о деталях.

- Хочу задать вопрос. Убеждён в том, что школьное прочтение образа Катерины в «Грозе» в корне неверно. Всё обвиняем Кабаниху, не замечая того, что Катерина-то… «того», - начал я разговор.

- В каком смысле?

- Ну и в смысле явного пренебрежения нормами уклада, ибо ведала, что творила. Но главное – вот эти её монологи про бабочки-цветочки во время молитвы… Это же прелесть явная и недвусмысленная. Все эти видения в духе блаженной Анджелы.

- Ну, у Катерины видения не были связны с отношением ко Христу как к Жениху в буквальном смысле слова. Видения могут быть разными. Видения были у Жанны д’Арк. А про прелесть лжедуховную, которой, возможно, была подвержена Катерина, не принято было говорить ни во времена доревлюционной демократической критики, ни, тем более в послереволюционное время. А сейчас-то и говорить некому.

Метод Станиславского

Артисты облюбовали Щелыково давно. Во времена Островского он приглашал сюда своих любимцев на отдых.

После победы трудящихся классов усадьба была само собой приведена в состояние помойки, но в конце 20-х годов представители советской интеллигенции вспомнили о ней, и там было устроен Дом отдыха для тружеников театра.

Сейчас мемориальный и природный музей-заповедник радует приезжающих, демонстрируя то, как выглядела Россия, которую мы потеряли.

Домишки в деревне неподалёку облюбовали представители нынешней богемы, и там можно прикоснуться к духу современной российской культуры, пребывающей, что называется, в состоянии «без галстуков». Мат-перемат более изыскан, нежели у представителей небогемы. Звучит не как связка слов в предложении, и не как эвфемизмы стремительно деградирующему языку межнационального общения, а как реплики неких персонажей, играющих во фронду.

Причём фронда мотивирована якобы расхождениями эстетического плана.

Не верят труженики Мельпомены, хорошо помнящие заветы великого Станиславского, ни тому, как «Шаман» работает в своём амплуа, ни драматургическим приёмчикам Соловьева, ни рапортам Скабеевой. Не верят. Но, что меня весьма озадачило, верят совершенно одиозным пропагандистам из другого лагеря.

Стало быть, дело не только в эстетике.

Шуя

Последним городом нашего маршрута была Шуя. Духовный центр Ивановской области. Конечно же, отправились посмотреть памятник Новомученикам и исповедникам Российским, установленный у колокольни Вознесенского собора.

5 марта 1922 года значительная часть населения города Шуя, в основном рабочие, вышли на центральную площадь для того, чтобы защитить от ограбления городской Воскресенский собор. Для подавления народного выступления власти применили военную силу. По людям, в том числе женщинам и детям, был открыт пулеметный огонь. Были убиты шуяне Николай Малков, Авксентий Калашников, Сергий Мефодиев и девица Анастасия. 10 мая 1922 года в результате сфабрикованного властями судебного процесса были расстреляны протоиерей Павел Светозаров, иерей Иоанн Рождественский и мирянин Петр Языков.

События в Шуе были использованы властью для начала массового гонения на Православную Церковь. 19 марта В.И.Ульянов-Ленин письменно обратился к своим соратникам с призывом «провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления». «Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать…»

По дороге к храму мы обратили внимание на стайку подростков из числа многонационалов, которые резвились, впрочем, весьма безобидно.

Самый старший из них перескочил через клумбу, пробежавшись по той части, которая была выложена камешками.

Демонстративно спросил у русских девушек-подростков, дымящих вейпами:

- А у вас что, можно бегать по клумбам?

- Нет, нельзя.

Обернулся к крупному подростку-многонационалу, сделав вопросительное выражение лица.

Тот что-то ответил, но не очень дерзко.

Подростки шмыгнули в сторону берега речки, а три девицы ускорили шаг, догоняя их.

Скверик перед памятником Новомучеников был усеян мусором.

На лавочке сидели аборигены и матом-перматом что-то обсуждали.

Один смачно плюнул на землю, когда-то политую кровью мучеников за веру.

Ну, и так далее.

Павел Вячеславович Тихомиров, помощник Главного редактора «Русской Народной Линии».