С 15 по 18 июня прошел 25-й Петербургский международный экономический форум (ПМЭФ-2022). В этом году его посетили представители более 140 стран и территорий. Заключено соглашений на сумму 5,6 трлн руб.
Итоги форума проанализировал в интервью «Русской народной линии» д.э.н., профессор, главный научный сотрудник Института экономики РАН Олег Сергеевич Сухарев:
На Петербургском экономическом форуме Президент России Владимир Путин озвучил много правильных мыслей. Действительно, нужно рассчитывать на свои силы, сохранять хладнокровие, ориентироваться на внутренние потребности экономики и сориентировать все возможности на внутреннее развитие. Действительно, нужно приглашать к сотрудничеству другие страны не западного лагеря.
Открытость в отношении Запада невозможна, потому что Запад всё закрывает и делает это намеренно в виде экономической войны. Я думаю, что под открытостью Президент имел в виду то, что мы готовы к сотрудничеству и открыты к странам не западного лагеря: Китай, Индия, страны Африки и Латинской Америки, Средней Азии, страны СНГ, ОДКБ и пр.
В целом я разделяю пафос выступления Президента, но хочу отметить настораживающие моменты. Это мало кто из экспертов отметил. Дело в том, что если проанализировать состав выступлений различных официальных лиц, я имею в виду представителей правительства экономического блока, то они контрастируют с выступлениями представителей бизнеса. Бизнес заявил, что он может освоить внутренние потребности рынка, но кто будет покупать? Бизнес пока не видит, кому это нужно.
Кстати, председатель ОАО «Северсталь» Мордашов сказал об этом на завтраке у Грефа. Но звучали и другие выступления. Бизнесмены говорили, что меры антикризисные хороши-то хороши, но как это всё будет организовано? Это завуалированный, но, мне кажется, упрёк правительству.
Да, есть антикризисные меры. Да, в правительстве не сидят сложа руки, много делается полезного, но наравне с этим полезным остаются и фундаментальные неясности. Я применяю интеллигентную и мягкую формулировку. Бизнес, грубо говоря, так и сказал.
Что заявили представители экономического блока Решетников и Орешкин? Они, если грубо обобщить, сказали, что всё неплохо, ожидалось, что будет хуже, что приняты меры и надо настраиваться на работу. В общем и целом они уверены, что вернут ситуацию к докризисной. Были брошены вызовы, говорящие о том, что будет меняться структура экономики. Эти изменения предопределят дальнейшие действия.
Бизнес завуалировано сказал, что всё хорошо, он не против оставить здесь всё, но бизнес не может вкладываться в пустоту или развиваться на неподготовленной почве без государственной линии и траектории развития и без чёткой политики. Без чёткого понимания у государства бизнесу просто жалко отдавать деньги, так как какие-то чиновники из Минэкономразвития примут лозунги об открытости, и всё это пойдёт потом прахом.
Нас ожидают непонятные структурные сдвиги, и непонятно, как на них будут влиять и как ими будут управлять? От правительства не прозвучало чёткого ответа. Меры, налоги, стимулы — всё это стереотипно, известно и понятно. Ещё в феврале-марте это было принято и озвучено. Кое-что принималось по инерции в апреле и даже в мае. Но сейчас уже середина июня, а часть этих мер ещё не работает или работает не в полную силу. У бизнеса возникает вопрос — как правительство будет управлять этими структурными вызовами. Если надо просто ожидать структурных изменений, то это не управление – это всё равно, что ждать, что в морге кто-то оживёт.
Мне кажется, что выступлением Президента, с которым я солидаризируюсь по большинству пунктов, за исключением некоторых, не покрыт никак этот возникший и прошедший как бы стороной на Форуме и в экспертных кругах якобы малозаметный диссонанс между бизнесом и экономическим блоком правительства. А именно он, на мой взгляд, является квинтэссенцией проводимого в этом году в Петербурге экономического форума.
Президент РФ в своём выступлении коснулся не только экономики, но и спецоперации, опять всё объяснил, но даже в спецоперации много неясностей на сегодняшний день.
Вчера ударили по нефтяной платформе в бассейне Черного моря. Возникает вопрос — где защита, где усиление наших групп, где усиление огневого поражения? Денацификация превратится в пустышку, если не будет арестован или ликвидирован весь политический истеблишмент, а это пара-тройка тысяч человек – министерских служащих, аппарат, руководители правительства в полном составе, президент Украины – иного не дано!
Это не и только Зеленский и свита – это может до 5000 тысяч человек в Киеве, политическое руководство, руководство всех министерств и правительственные чиновники. Значительная их часть должна быть арестована, учебники в украинских школах изменены, памятник Ватутину возвращён, марши с факелами и портретами Бандеры прекращены, бандеровские памятники демонтированы. Вот что такое денацификация. Почему для народа это не объясняется просто и чётко? У Президента это не прозвучало, что вызывает у меня как у гражданина Российской Федерации глубокое сожаление. Я ожидал, что прозвучит для народа чёткое, понятное, предметное представление о денацификации.
Выступление Президента РФ, конечно, было больше экономическим, хотя можно было поставить и проблему фашизации самого Запада, раз он оправдывает и поощряет бандеризм. Но этого не делается по непонятным причинам. Всё политическое руководство России находится под санкциями. Идёт схватка не на жизнь, а на смерть. Поэтому надо не стесняться чётко, интеллигентно, взвешенно, честно и открыто, но наотмашь говорить определённую позицию.
Поэтому нужно фронтально менять подходы правительства, потому что видно — у него даже с бизнесом нет хорошего контакта, и экономический форум высветил эту проблему. В частности, завтрак Сбербанка, да и панельные дискуссии. Поэтому я бы обратил на это особое внимание и аналитической, и гражданской общественности страны, включая авторов «Русской народной линии».
Это очень важно для примирения и для консенсуса в обществе. Разница позиций тоже разъединяет, надо их согласовывать, и это очень важно. Исподволь эта проблема прозвучала в выступлении Президента РФ – что нужно улучшить согласованность действий, взаимообусловленность, чтобы мы были все реально едины. Но этого мало.
Разногласия, как видим, есть – надо их преодолевать.
