В Православии нет излишней таинственности. Всё необходимое для спасения открыто и несложно к пониманию. Сокрыто лишь достойное тех, кто сугубыми трудами, или по какой другой уважительной причине, сподобился большего приобщения к дарам Благодати, ещё более открывающим сокрытую от сей жизни сладость Небесного мира.
В предыдущей статье «Об опасности непонимания Промысла...» объяснена необходимость рассуждения о событиях не на основании своих или чьих-то мнений, а исходя из соотношения произошедшего к Промыслу Божию. Но тогда из этого следует, что видеть Промысл, в достаточной для принятия правильных решений мере, не просто желательно, а крайне необходимо любому православному. И поэтому, Он (Промысл), ну никак не может быть сокрыт Богом покровом таинственности. Какой смысл Богу скрывать важную для спасения каждого вещь? Если мы, по слову Божию (Мф. 7: 9-11) будучи злы, умеем даяния благие давать детям своим (не скрывая от них то в чём они нуждаются), то не тем ли более Бог?
Если мы, собирая ребёнка, снабдеваем его всем необходимым даже с избытком, чтобы у него вдруг не возникло проблем, и он исполнил дело безопасно, то, говоря о таинственности Промысла, мы этим приписываем Богу, что будто бы Он, как вредитель, что-то нам не дал для необходимого понимания. А для чего? Чтобы мы побольше из-за этого страдали и кто-то даже погиб? Но любой в здравом уме понимает, что такого быть не может, и Бог любит нас больше, чем мы своих детей. Поэтому, весьма распространённое мнение о том, что знание Промысла открывается по озарению свыше и только избранным – надо признать ошибочным. Такого не может быть.
Промысл – это промышление, т. е. забота, или, как сейчас ещё говорят – родительский контроль. Промышление о каком-либо делании – это забота об исполнении сего делания. И эта забота, если известна её цель и смысл, не может быть непонятной, невидимой и таинственной для зрителя.
К примеру, если известно зачем и куда пошёл человек, то мы сразу приблизительно понимаем – чем этот человек в данное время может заниматься и где его искать. Или, если кто озаботился постройкой своего дома, то мы, зная человека и его возможности, также примерно понимаем алгоритм его действий, и нам не надо особо гадать – как он это будет делать. Ведь когда касается чего-то своего и «шкурного», мы же тогда чётко и быстро соображаем – где и в чём для нас выгода и скорейшее достижение желаемого.
Из православного учения мы знаем смысл Воли Божией и Её цель. Из этого понятно что Промысл в том, что ведёт ко спасению души. Если есть выбор, то понятно – Промысл в том, что ведёт к большему числу спасённых, или к более быстрому, или ко спасению тех, кто в этом более нуждается. В общем, Промысл определяется рассуждением о том, где большая польза для исполнения Воли Божией. И вроде бы всё звучит правильно, но такой подход поверхностен и не даёт гарантированную ясность понимания происходящего.
Конечно, на первый взгляд, непонимание Промысла – это не ересь и потому, вроде бы как, и не катастрофично для спасения. Но оно многократно усложняет это делание и удлиняет его путь. А если это непонимание приводит к жертвам? А к многочисленным? Тогда как? Необходимое понимание Промысла находится не в области откровений, а в определении – как и где искать. А там ли мы ищем? Ведь если ищем и не находим, значит ищем не там где надо, или не так как надо.
Рассмотрим для примера всем известный случай об отмене Петром Первым патриаршества и подчинения церкви Верховной власти. Господствующее мнение толкует это событие как однозначное зло, попущенное Богом по неисповедимому и «таинственному» своему Промыслу, от которого Церковь несправедливо страдала аж до революции. Звучит красиво, но в жизни – это так не работает. Любая зуботычина у любого потерпевшего порождает один и тот же вопрос: «За что?» И если он не получит убедительного ответа, то у ударившего могут быть проблемы. Ответ же о том, что: «Ты конечно же парень хороший, но тебе «прилетело» по-таинственному Промыслу» – ни одного потерпевшего не утешит.
В человеческом обществе любое безпричинное наказание считается преступлением, что и объясняет устоявшееся мнение об отмене патриаршества. Но тут же мы слышим: «Бог таинственно попустил». Что? Безпричинно наказать? И дело ведь касается не только отмены патриаршества, но и любых других наших бедствий. Что, Бог позволяет безпричинно и кому угодно избивать тех, ради кого Он претерпел Крест и пролиял Свою Кровь? Но это же абсурд. А если есть причина, то в чём она? Ведь 300 лет прошло и пора бы определиться.
Так вот, Промысл как раз и находится в причине оправдывающей происшедшее. У Бога безпричинных наказаний не бывает. И если что-то с народом Божиим (кем в новозаветные времена являемся мы – православные) происходит, то только необходимое и в необходимой мере. И есть конкретная и благословная причина происшедшего, которая и являет Промысл Божий. И если мы этой причины не видим, то это значит не то что её нет, а то что – не видим. И именно её – эту, являющую Промысел, оправдывающую, а не обвиняющую событие причину, мы и должны искать. И так в любом касающемся нас событии. Почему – касающемся только нас – ясно будет позже.
В случае с отменой патриаршества мы эту причину не нашли, а она есть. Но и просто найти оправдывающую причину мало – она должна быть логически связана с предшествующими и последующими событиями. То есть, видение Промысла не может быть частичным. Ветхозаветная история подробнейшим образом являет нам Божие Промышление о человеке, объясняя всю последовательность причин происходящего. И там безпричинных наказаний народа Божия что-то мы не наблюдаем. По этому же подобию мы должны выстроить и понимание всех новозаветных событий вплоть до сего дня. И если греко-римский период уже утратил остроту важности, то понимание «русских» событий оказывает решающее действие на наше время.
Святой Максим Исповедник говорит: «Человеку принадлежат мысли, слова и поступки, но события определяет Бог». Поэтому, наши мысли, слова и поступки – это то, на основании чего Бог определяет будущее. И большая ошибка приписывать значимые для Церкви события всего лишь воле царя или патриарха. Бог попускает произойти с нами только тому, чему и мы, исходя из своих сил и возможностей, произволяем быть с нашими детьми – полезному, и только.
Если вкратце, то весь Промысл сводится к следующему: Бог хочет чтобы человек двигался ко спасению, но видя противление человека Бог сначала его уговаривает. Если это не помогает, то слегка подталкивает в нужном направлении. Если и этого оказывается мало, то даёт чувствительный подзатыльник. Ну а если и этого мало, то ответственным за «организацию движения» даёт такого пинка, что те кубарем летят в нужном направлении и их мнений и согласий никто не спрашивает. Поэтому вся история Божьего Промысла о человеке (Ветхий Завет в помощь) – это редкие поощрения, а в основном: «уговоры, подзатыльники и пинки», которые совсем не безпричинны. А ругать «горечь» лекарства – это признак «детского» рассуждения.
Монах Кириак (Тишков), публицист