12 декабря 2021 года исполняется 255 лет со дня рождения российского историка, крупнейшего литератора эпохи сентиментализма, публициста Николая Карамзина, напоминает пресс-служба Президентской библиотеки. Электронная коллекция на портале Президентской библиотеки «Н.М. Карамзин (1766–1826)», куда вошли исследования, очерки и архивные документы, его собственные труды по истории Российского государства, а также отдельные письма и заметки, недавно пополнилась новыми изданиями и видеолекциями.
Материалы коллекции дают возможность узнать, каким видели и воспринимали Карамзина его современники.
В уникальных рукописных «Записках Николая Петровича Валуева…» ХIХ века говорится, что Карамзин входил в «Дружеское Общество», и благодаря этому «научился сосредоточивать свои мысли на предметах серьёзных» и «развил в себе изящный литературный вкус и критический взгляд». А после путешествия за границу, как отмечает граф Валуев, Карамзин «решил посвятить все свои знания и таланты, всё своё время и силы на литературу; он явился первым русским литератором, так как до него литературой занимались на досуге…».
Историк, писатель и публицист Михаил Погодин в издании «Николай Михайлович Карамзин, по его сочинениям, письмам и отзывам современников. Ч. 1» (1866) приводит рассказ о знакомстве Карамзина с Гавриилом Державиным. В 1790 году 24-летний Карамзин был «введён» «в дом славнаго Державина и умными, любопытными рассказами обратил на себя его внимание. Державин одобрил его намерение издавать журнал…». Позднее «первый русский стихотворец» посвятил Карамзину строки: «Пой, Карамзин! И в прозе // Глас слышен соловьин».
Казанский купец и литератор Каменев так описал Карамзина: «Он росту более нежели средняго, черноглаз, нос довольно велик, румянец неровный и бакенбарт густой. Говорит скоро, с жаром, и перебирает всех строго». Карамзин, по его словам, любил белые стихи, а рифмованные называл «побеждённою трудностию» и считал, что русский язык не создан для поэзии, особенно с рифмами. Несмотря на доброту и кротость характера Карамзина, у него много неприятелей и завистников, пытавшихся ему вредить, например, «некто сочинил на него следующую глупую эпиграмму: "Был я в Женеве, был я в Париже. // Спесью стал выше, разумом ниже"».
Большинство же современников питали к Карамзину совершенно другие чувства. Поэт, прозаик и публицист Фёдор Глинка вспоминал, что «это уважение, эта любовь к Карамзину доходила до того, что во многих кадетских кружках любимым разговором и лучшим желанием было: как бы пойти пешком в Москву поклониться Карамзину!»
Литературный критик Пётр Макаров в своём журнале «Московский Меркурий» в 1803 году писал: «В двадцать третьем веке друг словесности, любопытный знать того, кто за 400 лет прежде очистил, украсил наш язык и оставил после себя имя, любезное отечественным благодарным музам, друг словесности, читая сочинения Карамзина, всегда скажет: "Он имел душу; он имел сердце!"».
Карамзин и как историк заслужил самые восторженные отзывы современников. В очерке «Первый русский историк Н.М. Карамзин (1766–1826)» (1916) приводится мнение Александра Тургенева, который восхищался «Историей государства Российского»: «Какая критика, какое исследование, какой исторический ум и какой простой, но сильный и часто красноречивый слог!».
Пушкин в 1825–1826 годах писал, что появление этой книги произвело сильное впечатление; все, даже светские женщины, бросились её читать, ни о чём ином не говорили; что «древняя Россия, казалось, найдена Карамзиным, как Америка Колумбом», а «„История государства Российскаго“ есть не только создание великаго писателя, но и подвиг честнаго человека».
Из входящих в сборник «Неизданные сочинения и переписка Николая Михайловича Карамзина» (1862) писем августейших особ можно узнать об их отношении к «Истории государства Российского». Великая княгиня Екатерина в 1818 году писала ему, что читает и наслаждается, поскольку «книга голову наполняет хорошими вещами». Императрица Елизавета Алексеевна, супруга Александра I, говорила, что желает видеть продолжение этого важного труда «для славы Отечества и вашей». Сам Император Александр I в 1822 году называл чтение «Истории…» «приятным и поучительным», а спустя четыре года Николай I в письме Карамзину приводит слова своего старшего брата: «Русской народ достоин знать свою историю» И добавляет уже от себя: «История, вами написанная, достойна русскаго народа».
За прошедшие столетия появились многочисленные исследования, посвящённые жизни, литературному, публицистическому и научному творчеству Николая Карамзина, его образ стал гораздо полнее и ярче, но не изменилось представление современников о нём как о человеке, чистом сердцем и беззаветно любившем свою родину и всё человечество.
«Жить есть не писать историю, не писать трагедию или комедию, а как можно лучше мыслить, чувствовать и действовать, любить добро, возвышаться душою к его источнику; всё другое есть шелуха…», – говорил сам Карамзин.
