Недавно в издательстве «Книжный мир» вышел сборник статей «Трансгуманизм: цифровой левиафан и голем-цивилизация» (М., 2021, 320 с.), авторами которого являются члены и эксперты Изборского клуба Виталий Аверьянов, Игорь Шнуренко, Михаил Делягин, Сергей Баранов и др.
Сборник посвящён такой актуальной теме, как трансгуманизм, который ныне претендует на то, чтобы стать идеологией стремительно разворачивающейся Цифровой революции.
Безусловно, в центре сборника находится коллективный доклад «Трансчеловек против Человека», написанный под редакцией Виталия Аверьянова и Сергея Баранова.
Големичность и мессианство. Среди прочих, чрезвычайно актуальных, тем в докладе поднята тема «големичности». На наших глазах рождается новая цивилизация, которую можно, с полным основанием, назвать «голем-цивилизацией», на что и указывается в названии сборника. Создание «искусственного человека» (а шире – «искусственного разума») становится сегодня делом самого ближайшего будущего.
Сам образ голема рождён в недрах иудейской мистики (прежде всего, каббалистической). И налицо разные его трактовки: «Здесь, безусловно, неуместно вдаваться в подробности мистических учений и интерпретаций темы голема, тем более их отражений в литературе и искусстве. Спектр трактовок смысла и сущности голема вращается вокруг каббалистической доктрины о сотворении Адама Кадмона, метафизического прообраза человека, – и тайна голема связана именно с соответствием между формированием этого прообраза и человеческим «творчеством». Одни иудейские авторы называют голема «человеком, созданным для знамения», то есть некоторой демонстрацией мудрости и чуда, другие обнаруживают скепсис и недоверие, подразумевая, что максимум чем мог бы быть голем – это «зверь в образе человека», или «автоматон» (c. 62).
Сам образ голема любопытным образом связан с темой неких мессианских ожиданий. То есть, получается, что создание этого «автоматона» вмещается в перспективу «завершения» человеческой истории: «…Здесь мы встречаем любопытную закономерность, напоминающую историю Бар Кохбы, которая состоит в том, что в Средние века и в Новое время тема голема постоянно актуализируется именно во время "обострения" мессианских чаяний иудеев и появления "лжемиссий", – замечают авторы доклада. – К примеру, сотворение голема или попытки такого сотворения приписывались Аврааму Абулафии (XIII в.) и Шабтаю Цви (XVII в.) – причем это сотворение должно было стать чем-то вроде чудотворного апофеоза каббалы, знаменующего исправление низшей материи» (c. 63).
Авторы сборника отмечают, что в определённый момент создание дееспособного голема стало восприниматься в еврейской эсхатологии как некий тест для идентификации настоящего мессии. В настоящий момент также замечены сильные мессианские ожидания, связанные с ожидаемой трансгуманистической трансформацией. «Трансгуманизм также является родным сыном той атмосферы "инновационного безумия", брожения идей и авангардных вожделений нового мира, которое охватило мир в эпоху великих революций в 10-20-х гг. XX века, – отмечается в докладе. – Психологически эти состояния, подобные коллективным помешательствам, отражают страсть историософского нарциссизма – ибо поколения Лжемессии, поколения Великой Революции, поколения Сингулярности невольно "обожествляют" себя, считая, что именно на их долю выпало главное историческое событие, и сами они причастники и участники самого главного события. Именно это поколение "достигает" решающих высот и "отменяет" весь ошибочный опыт тысячелетий. Мысль совершенно трансгуманистическая, с чертами мании величия и одновременно подростковой незрелости, когда в возрасте так называемой "метафизической интоксикации" молодые люди остро переживают сверхзначимость посетивших их идей. Очень сходные настроения были распространены и в поколении контркультурной революции, поздние образчики которой налаживают мост к поколению Сингулярности напрямую» (с. 66).
Авторы доклада обращают внимание на то, что в наше время в еврейском богословии образ голема весьма интересным образом разбирается в связи с реалиями стремительно изменяющейся современности. В частности, эту тему поднимал Абрахам Джошуа Гешель и его ученик Байрон Шервин. Последний представил вниманию читателей труды «Легенда о Големе: происхождение и последствия» и «Големы среди нас: как еврейская легенда может помочь нам ориентироваться в век биотехнологий».
Весьма интересны здесь рассуждения о генной инженерии. Шервин приводит талмудический рассказ о раввинах, создающих телёнка – для того, чтобы съесть его в субботний ужин. Он указывает на целый ряд «големотворителей», который предлагает продолжить – посредством нынешней генной модификации. Шервин благословляет клонирование, а также исследование стволовых клеток. Подобные исследования, по его мнению, не создают жизнь «из ничего», а, следовательно, не посягают и на божественное творение.
Оптика тревожности. Но, одновременно с этим, Шервин «предупреждает об опасностях от неумеренного, немудрого созидания искусственных существ, от неспособности творцов вовремя остановиться – что может привести к восстанию этих существ против их создателей» (c. 64).
Действительно, такие зарождающиеся реалии, как «искусственный человек» и «искусственный интеллект» (ИИ) рассматриваются некоторыми адептами трансгуманизма в довольно-таки тревожной перспективе. Именно на тревожном аспекте сосредоточились такие исследователи, как Н. Бостром и Э. Юдковский. Последний занимается «выявлением и управлением рисками, связанными с искусственным интеллектом». Новая тематика «в первую очередь касается того, как проектировать дружественный искусственный интеллект охватывая как первоначальное проектирование систем ИИ, так и создание механизмов для обеспечения того, чтобы развивающиеся (ранее созданные) системы ИИ оставались дружественными» (c. 64-65).
Легендарный голем восстаёт против своего создателя. И такая же проблема может встать перед создателями современной голем-цивилизации. Автор сборника Виталий Даренский утверждает в свое статье «Голем-цивилизация и стратегии сохранения цивилизации»: «Голем, по легенде, превышает свои "полномочия", выходит из-под контроля и восстаёт на своего творца – человека, проявляет свою волю, противоречащую воле его создателя: искусственный человек делает то, что преступно с точки зрения естественного живого человека. Вполне очевидно, что… гено- и нано-технологии и "киборгизация" не могут в полной мере контролироваться человеком, т.е. рискуют породить не что иное как сознательно создаваемый "голем". Если предшествующая ей "фаустовская" цивилизация была основана на компромиссе с силами зла ради достижения материального "успеха", что и привело к трагической гибели Фауста; то голем-цивилизация уже не контролирует сама себя» (с. 260-261).
Трансформация мира Модерна в нечто, во многом отличающееся от западных либеральных устоев и ценностей, замечают многие убежденные прогрессисты. В пример можно привести небезызвестного Френсиса Фукуяму. Некогда он считал развитие современной цивилизации (в «западном» направлении) практически идеальным и даже констатировал «Конец истории». Позже горе-футуролог отказался от данной констатации.
Теперь он, вместе с единомышленниками, критикует современные трансформации на сайте «American Purpose» («Американская Цель»). «Старые» либералы взывают к подлинному либерализму и всячески отвергают прогрессистскую «культуру отмены». Ярчайшим примером подобной критики является статья учредителя сайта Джеффри Гедмина «Произвол культуры отмены».
Критичен бывший апологет «Конца Истории» и в отношении трансгумантического направления. Автор сборника Вардан Багдасарян в статье «О рисках и угрозах трансформации человека» сообщает: «Непредсказуемость последствий трансгуманистического проекта определила, в частности, негативное отношение к нему провозвестника конца истории Френсиса Фукуямы. Казалась бы, будучи приверженцем либеральных ценностей, он должен был бы поддержать и мейнстримный трансгуманизм. Но Фукуяма, напротив, в своей книге "Наше постчеловеческое будущее: Последствия биотехнологической революции", вышедшей впервые еще в 2002 году, рассматривал трансгуманизм как главную реальную угрозу для человечества. Наука, полагал он, не может ни увидеть собственные пределы, ни определить в должной мере последствия изобретений и технологических нововведений» (с. 119).
Опасения элит. Недавно глава Microsoft дал интервью Би-би-си (программа «Панорама»). В нём он «предупредил, что жизнь, изображённая в книге Джорджа Оруэлла "1984", «может стать реальностью в 2024 году», если законодатели не защитят нас от искусственного интеллекта» («Глава Microsoft: 1984 год Оруэлла может наступить уже в 2024 году»).
Вот что сообщается на сайте «Фонд стратегической культуры»: «15 апреля 2021 года стало известно, что Европейский парламент готовит поправки в законодательство, запрещающие применение искусственного интеллекта (ИИ) для массового видеонаблюдения за людьми и оценки социального поведения. Исключение составляют системы военного назначения. Системы удалённой биометрической идентификации в общественных местах (например, системы распознавания лиц) смогут внедряться только с согласия властей и в рамках закона» (Валентин Катасонов. «Европа против Всевидящего ока»).
Похоже, часть глобальных элит понимает, что цифровизация может привести к устранению целых сегментов, в том числе и элитных. А кибертенеции вполне могут быть обращены против всех людей, в том числе и элитариев. К слову, тут может быть использована и апелляция к общественному мнению.
Вот любопытные данные социологических опросов: «Как уверяет американская телекомпания СNBC, сейчас большинство граждан Европы хотели бы сократить у себя количество парламентариев, заменив их «политически грамотным» искусственным интеллектом с политическими знаниями. Таковы результаты опроса, проведённого Центром управления изменениями при Мадридском университете IE, опросившим 2769 человек из 11 стран. СNBC, однако, воздерживается называть подобные настроения кризисом западной демократии как системы» (Владимир Малышев. «Появление сильного искусственного интеллекта грозит стать концом человеческого вида»).
Собственно, вот до чего довела западная политика. Люди реально готовят заменить политиков машинами. И очень даже вероятно, что в ближайшее время «политическая страта» будет полностью «автоматизирована», то есть – устранена со «сцены». Её время проходит, как и время прежнего капитализма. Людям попытаются сообщить мысль о том, что вполне достаточно роботов, которые выполняют какие-то властно-административные функции. Реальная власть перейдёт к глобальным информационным сетям, точнее – к их нео-капиталистическому руководству (Александр Елисеев. «Гиперкапитализм как апогей капитализации»).
Функцию политикума будут выполнять «медиа», им тоже доверят некоторые административные функции, но только связанные с идеологией.
Руководства цифровых корпораций создадут мировое правительство – «Всемирный совет глобальных корпораций» по Э. Тоффлеру. К слову, прообраз такого совета уже существует – это Совет по инклюзивному капитализму. Это произойдёт в глобальном масштабе или на территории части планеты. Гипер-капиталисты будут думать, что правят миром сами, но саму власть примется перетягивать пресловутый голем по имени «искусственный интеллект».
Агрессивный интеллект. Пришествие голема чревато его восстанием против своих же создателей. И сам он грозит стать чрезвычайно агрессивным «субъектом». «В исследовании корпорации RAND, посвящённом изучению того, как мыслительные машины влияют на сдерживание, если речь идет о военном противостоянии, говорится о серьезных проблемах, которые могут последовать если будет применяться искусственный интеллект на театре военных действий, – пишет исследователь Леонид Савин. – На основе результатов проведённых игр было показано, что действия, предпринятые одной из сторон, которые оба игрока воспринимали как снижение напряженности, были немедленно восприняты искусственным интеллектом в качестве угрозы. Когда игрок-человек выводил свои силы с целью снижения эскалации, то машины, чаще всего воспринимали это как тактическое преимущество, которое нужно было закрепить. А когда человек-игрок выдвигал силы вперед с явной (но не враждебной) демонстрацией решимости, то машины имели тенденцию воспринимать это как неизбежную угрозу и принимали соответствующее решение. В отчёте указывалось, что людям приходится сталкиваться с замешательством не только в том, что думает противник, но и с восприятием искусственного интеллекта противника. Кроме того, игрокам приходилось бороться с тем, как их собственный искусственный интеллект может неверно истолковать человеческие намерения, как дружеские, так и вражеские» («От "россумских роботов" до искусственного интеллекта»).
Таким образом, можно предположить, что грядущий (и столь чаемый некоторыми) ИИ станет инициатором некоей, ещё невиданной, агрессии. В настоящий момент этот големический субъект пытается проявить себя в машинно-цифровой пост-цивилизации. Тем самым он, так сказать, старается обрести плоть. Данное проявление предоставит в его распоряжение гигантский властный и экономический Ресурс. И тогда очень вероятна глобальная Война. Причем, это будет абсолютная Война – она будет вестись не ради каких-то целей, а просто ради самого убийства и разрушения. Таким образом, ИИ реализует все свои агрессивные устремления.
У него, несомненно, есть душа – психоэмоциональное, хаотическое, «навье» начало. Но нет, в отличие от человека, духа – начала райско-ангелического. А душевное начало есть начало яростно-желательное. И оно сосуществует вместе с рацио, которое вроде бы является антагонистом ярости/желания. Действительно, на уровне души происходит шизофреническое раздвоение. Рацио с Яростью – и враждуют, и сотрудничают друг с другом, порождая масштабную неадекватность.
Дух (греческий Нус) – един, тогда как душа двойственна. С одной стороны, она представляет собой некую сплошную эмоциональную стихию. С другой стороны – это одно сплошное рацио, которое, посредством аналитики, постоянно дробит какую-либо «вещь», пытаясь реконструировать из её частей – всю сущность. Тем самым, «вещь» как бы убивается. И, несмотря на всю свою видимую «формальность», рацио может быть смертоносной стихией. В то же время, духовное познание предполагает непосредственное созерцание нетварного логоса (Божественной идеи), присущего каждой вещи. Оно и приводит к нерасчленённому познанию её сущности. И рационально-душевное должно быть подчинено райско-духовному.
ИИ не может иметь духовного начала, поэтому его проявление чревато глобальной неадекватностью – вспомним про упомянуто выше неправильное восприятие человеческих намерений. В частности – глобальной горячей «беспричинной» Войной.
«Роевое сознание» глиняного парня. В свете рассматриваемой темы весьма интересен сюжет русской сказки «Глиняный парень». У некоего гончара и его жены не было детей. Они слепили из глины парня, который съел все их продукты, а потом и самих супругов. После этого Глиняный парень вышел на улицу и стал пожирать всех встречных. В конце концов, ему повстречалась коза, которая ударила пожирателя рогами в живот. Парень разбился, а все проглоченные им люди вышли на свободу.
Здесь показателен уже сам «момент» восстания Глиняного парня против своих создателей – гончара и его супруги. Но главное даже не в этом. В данной, вроде бы простенькой, сказочке предвосхищена одна из главнейших идей трангуманизма – включение людей (прежде всего, их сознаний) в некую новую коллективность, воспринимаемую как единый субъект. На это обращали внимание многие исследователи, в частности, Даниэль Эстулин, автор работы «Трансэволюция. Эпоха разрушения человека».
Среди трансгуманистов очень популярен термин «коллективный разум» (hive mind; hive – рой, улей – «роевой разум»). Речь идёт о возникновении гигантского, глобального коллективного интеллекта. Он возникнет тогда, когда люди объединят свои мозги посредством разных технологий. Это будет уже абсолютно иной тип разумности, источником которого окажется некое симбиотическое существование.
Об этом вполне откровенно говорится в докладе «NBIC о конвергенции наук», который подготовил Национальный научный фонд (National Science Foundation, NSF) – независимое агентство при правительстве США. «Мы предвидим объединение (the bond) всего человечества под руководством взаимосвязанного виртуального мозга сообществ планеты, стремящееся к интеллектуальному осмыслению и подчинению природы, – утверждают авторы доклада. – Общество миллиардов людей, объединённых в сеть (a networked society), может быть таким же сложным по сравнению с отдельным индивидом, как и человек в сравнении с отдельно взятой нервной клеткой».
Возможно, человечество сольётся с технологиями, загрузив сознание в «виртуальную реальность». Некогда загрузившись, человек сможет «вечно» жить внутри созданной компьютером реальности.
В такой машине он получит возможность слить свой интеллект (в цифровой реальности) с коллективным интеллектом других. И тогда человек превратится в некий единый суперинтеллект.
Новый, големический субъект будет псевдоразумным, функционирующим, как сказано выше, всего лишь на уровне рассудка (не разума). Но ему вполне хватит «мозгов», чтобы восстать против своих создателей.
В авангарде процесса «электронизации» пытаются стать информационные гиганты, которые вполне могут подчинить себе старый «банковский» и «промышленный» сегменты капитала. Никита Куркин в своём авторском докладе «Пути трансгуманизма на Западе» характеризует эту мегагруппу следующим образом: «Сегодняшняя элитная среда – олигархия высоких технологий, кооптируемая за счет интеллектуального класса, которая, вопреки распространенным убеждениям, жаждет разделить свое видение с ныне "невежественными" и приучить жить "как надо"» (с. 140-141).
Профессор университета штата Виржиния Шива Вайкшьянатан ввёл термин «гуглизация окружающего мира». Он утверждает: «Мы позволили Google определять, что важно, уместно и правдиво как в Интернете, так и в мире. Так мы отдали контроль над нашими ценностями, методологиями и способами управления...». Корпорация контролирует доступ в Интернет – через поисковики, формируя ответы на запросы и выдавая «подсказки», создавая определенную логическую связность явлений и понятий. Владение поисковым движком – это контроль над сознанием массового потребителя. Как и контроль над социальными сетями и аппаратами доставки информации к потребителю. Google, Apple, Facebook, Twitter – цифовые империи из Кремниевой долины превращаются в «естественные монополии» глобальной информации (с. 142).
Итак, цифровые гиганты успешно формируют «роевой разум» и готовятся стать его (и всего мира) повелителями. Однако, возникают большие сомнения – сумеют ли они справиться с теми силами, которые ныне разворачивают.
Александр Владимирович Елисеев, кандидат исторических наук, Москва
