Архимандрит Феогност (Пушков) и его апология рабства

Несколько лет назад я писал об архимандрите Феогносте (Пушкове) - см. мою статью «Архимандрит Феогност (Пушков) и карательная операция на Юго-Востоке Украины». Однако нынешняя моя статья никак не связана с украинской темой. Архимандрит Феогност — фигура известная в некоторых кругах. Особенно известен он как поборник перевода богослужебных текстов на русский язык. Человек, безусловно, образованный (кандидат богословия все-таки), он, однако, нередко высказывает вещи, которые лично у меня вызывают неприятие. Недавно я наткнулся на его заметку в соцсети «ВКонтакте», в которой он заявил следующее:

Тирон – на страже рабовладельческого порядка! В богослужении (Триодь, 1-я седмица Четыредесятницы, пятница, вечерня, стихиры на «воззвах»), прославляя доблести и подвиги великомученика Фёдора Тирона, Церковь между прочим отмечает, что он «удерживает рабов от бессмысленного побега» [μάταιον δρασμὸν ἐπέχεις οἰκετῶν]. Копаться в источниках, описывающих событие, послужившее материалом для богослужебного прославления мне некогда. Но радует сам факт. Я никогда не отрицал, что являюсь сторонником классического общественного устройства со всеми вытекающими отсюда принципами. Апостол Павел не проповедовал, что христиане должны отпускать на волю своих рабов. Напротив, рабам-христианам напомнил, что им не следует злоупотреблять добротой своих господ-христиан: «Рабы, под игом находящиеся, должны почитать господ своих достойными всякой чести, дабы не было хулы на имя Божие и учение. Те, которые имеют господами верных (sic), не должны обращаться с ними небрежно, потому что они братья; но тем более должны служить им, что они верные и возлюбленные и благодетельствуют [им]. Учи сему и увещевай» (1Тим 6:1-2). Многие проблемы у человека-интеллектуала с запросами сегодня были бы решены спокойно, будь у нас рабовладение!...».

На эту небольшую заметку (даже не статью), может быть, даже не следовало бы обращать внимания. Но дело в том, что мысли о рабовладельческом строе как о наилучшем, высказывал не только он. Не он один радовал воинствующих безбожников, ищущих, как уязвить нашу веру. Оригинальность архимандрита Феогноста лишь в том, что он, наверное, первый, кто попытался опереться еще и на богослужебные тексты.

Действительно, в Постной Триоди есть стихира, о которой говорит архимандрит Феогност. В церковно-славянском варианте она звучит так:

«Богодарова́нную благода́ть чуде́с твоих, / му́чениче Фео́доре, всем простира́еши, / ве́рою к тебе́ притека́ющим. / Е́юже хва́лим тя, глаго́люще: / плене́нныя избавля́еши, исцеля́еши боля́щия, / ни́щия обогаща́еши, и спаса́еши пла́вающия, / су́етное тече́ние удержава́еши рабо́в, / и тщеты́ явле́ние твори́ши украда́ющим, страда́льче, / и во́ины наказу́еши восхище́ния огреба́тися, / младе́нцем да́руеши ми́лостивно проше́ния, / те́плый обрета́ешися предста́тель творя́щим твою́ свяще́нную па́мять. / С ни́миже и нам, страда́льче свяще́ннейший, / воспева́ющим твое́ муче́ние, // проси́ у Христа́ ве́лию ми́лость».

Что на это сказать? Конечно, следует отдать должное архимандриту Феогносту за его внимание к богослужебным текстам. Судя по всему, он совершенно правильно перевел великопостную стихиру муч. Феодору Тирону. Но правильный ли вывод сделал архимандрит? Следует ли из этой стихиры, что рабовладение есть благо? Вообще мне интересно, как бы рассуждал о. Феогност и подобные ему «мыслители», если бы испытали иго рабства на своей шкуре?

Совершенно иную оценку древнему рабовладельческому строю дал, к примеру, свмч. Иоанн Восторгов, известный монархический идеолог, между прочим, т. е. человек весьма консервативных убеждений, охранитель, с т.з. современных ему «прогрессистов», в своей статье «Христианство и социальный вопрос»:

«Опыт прошлого говорит, что древний мир со всеми своими нравственными и житейскими недугами нашел обновление и исцеление в христианстве; под влиянием его изменились нравы, смягчились сердца, изменились взгляды, исправились и упорядочились людские отношения, – и самое рабство, эта язва, главным образом, разъедавшая человечество и создававшая невозможные общественно-экономические условия, – рабство, которого не могли исправить в его последствиях никакие законы, пало постепенно и незаметно, без резких переломов, без крови и потрясений, под влиянием духа христианства, как тают постепенно снег и иней от дыхания теплого весеннего ветерка, под лучами весеннего солнца».

Совсем не думаю, что слова «су́етное тече́ние удержава́еши рабо́в», на которые обратил внимание о. Феогност, являются неким утверждением богоугодности рабовладельческого строя. Эта стихира писалась в свое время и человеком своего времени. Делать какие-то выводы из этих слов, я думаю, очень смело со стороны архимандрита Феогноста. Вот слова апостола Павла, которые привел в заметке архимандрит Феогност — это все же посерьезней аргумент. Хотя и не новый совершенно. Гораздо ранее него эти и другие слова из апостольских посланий приводили воинствующие безбожники, с целью доказать, что христианство — рабская религия. А тут практически то же доказывает православный священник и монах.

Да, действительно, как верно заметил о. Феогност, апостол Павел не проповедовал, что христиане должны отпускать своих рабов на волю, а только лишь к тому, чтобы те милостиво относились к своим рабам. Но является ли это подтверждением того, что апостол одобрял рабовладение? Весьма сомнительно, если вспомнить историю с беглым рабом Онисимом, будущим апостола от 70-ти, бежавшим от своего хозяина Филимона, также будущего апостола от 70-ти. Именно благодаря апостолу Павлу Филимон дал свободу своему беглому рабу Онисиму. В житии святого апостола Онисима, одного от лика 70-ти (по изложению св. Димитрия Ростовского) об этом сообщается следующее:

«У Филимона еще до его апостольства, был раб, по имени Онисим. Провинившись пред своим господином и боясь наказания, Онисим бежал от него и прибыл в Рим, где и нашел в узах святого Апостола Павла, услышав от него святую проповедь и научившись вере в Господа нашего Иисуса Христа, он был крещен Апостолом и усердно служил ему вместе со святым Тихиком.

...через Онисима он [апостол Павел] прислал особенное послание к Филимону, господину его; в этом послании Апостол просил Филимона, чтобы он простил Онисиму его прегрешение, и чтобы принял его не как раба, но как самого его, Апостола Павла. В своем послании Апостол Павел называет Онисима своим чадом:«Прошу тебя о сыне моем Онисиме, которого родил я в узах моих: он был некогда негоден для тебя, а теперь годен тебе и мне; я возвращаю его; ты же прими его, как мое сердце» (Флм.1:10–12) . С радостью Филимон поступил так, как советовал Апостол: он не только с любовью принял Онисима, но и дал ему свободу, и снова отослал в Рим к святому Апостолу Павлу с тем, чтобы Онисим служил там Апостолу …».

Мы знаем, что многие святые подвижники, к примеру, святитель Иоанн Златоуст и преподобный Иоанн Дамаскин, отпустили своих рабов на волю. Не продали хорошим господам, а вырученные деньги пожертвовали Церкви, а именно отпустили на волю. Может, они невнимательно читали апостола Павла, и не поняли тех истин, которые понял архимандрит Феогност?

То, что апостол Павел, как и апостол Петр, говоря на тему рабства, никогда не восставал против этого общественного устройства, на самом деле вовсе не означает, что он одобрял этот порядок вещей. Объяснение этому дает св. Лука (Войно-Ясенецкий) в своей книге «Наука и религия»:

«...если бы христианство вместо требования высоконравственной жизни пошло по пути чисто политической борьбы, то оно превратилось бы из религиозного движения в политическое. Понятно, что это привело бы молодую религию к гибели. Новое учение вскоре же было бы потоплено в крови точно так же, как было потоплено в крови знаменитое восстание рабов под предводительством Спартака или национально-религиозное освободительное восстание иудеев против римского владычества под предводительством Бэр-Кохбы в начале II века».

Там же святитель пишет: «… методы христианства в деле борьбы с рабовладельческим строем были более действенными и оружие христианства более сильным, нежели копья и мечи. Христианское оружие было духовным, оно подрывало моральные устои рабовладельческого общества, оно показывало, прежде всего, моральную несостоятельность рабовладельческой идеологии. Оно обнажало все язвы этого строя и выставляло их на позор. Эта сила морального воздействия оказалась превосходящей грубую силу римского государства, ибо она проникала в самый стан врага и поражала его волю и сознание, и вместе с тем не только утешала, но и укрепляла духовные силы страждущих» [4].

Как видим, святитель, как и священномученик Иоанн Восторгов, которого я процитировал выше, здесь прямо говорит о том, что именно христианство способствовало тому, что рабство было изжито. Конечно, люди материалистических убеждений скажут, что тому способствовали экономические условия и т. п. Всё так, но духовное влияние христианства также сыграло не последнюю роль.

Архимандрит Феогност, как я уже сказал в начале, весьма образованный человек. Особенно он «подкован» в филологии. Однако, на мой взгляд, его «подкованность» в области языкознания пошла ему не на пользу. И ему, и делу православной миссии. Ведь «мыслители», подобные ему, прямо льют воду на мельницу воинствующим безбожникам, хулящим христианство.

Тимур Хамзатович Давлетшин, православный публицист