В 1867 году известный русский поэт Алексей Константинович Толстой написал стихотворение «Против течения», в котором обосновал правду консерваторов - правду неприятия духа века сего, апологеты которого обвиняли своих противников в том, что они пытаются плыть против течения. Толстой закончил стихотворение словами: «Мы же возбудим течение встречное// Против течения!». Эти слова стали кредо консерваторов всех времён и народов.
На мой взгляд, Игорь Яковлевич Фроянов и был истинным консерватором. Он всегда плыл против течения, даже если это течение было сильным и мощным, и в него окунались едва ли не все вокруг, даже и близкие к нему люди. Несмотря на это Фроянов имел мужество идти против общего мнения, плыть против течения, выступая за правду в науке, в общественных и политических делах. И порой оказывался едва ли не в одиночестве.
Вспоминаю 1990 год, когда я поступил в аспирантуру исторического факультета тогда ещё Ленинградского государственного университета, на кафедру истории СССР. Кафедру и факультет возглавлял профессор Игорь Яковлевич Фроянов, о котором говорили, что он выступает против учения Маркса и Энгельса о социально-экономических формациях. А это, собственно, основа марксистского учения об обществе и человеке.
Дело в том, что Фроянов, изучая историю Древней Руси, пришёл к выводу, что у наших далёких предков не было рабовладения. Это было покушением на устои, поскольку великое множество историков, облечённых учёными степенями, как раз выискивали и находили в истории Руси, у древних славян следы и признаки рабства. На эту тему защищали кандидатские и докторские диссертации. А тут Фроянов утверждает, что института рабства не было.
На Фроянова обрушилась вся мощь советского агитпропа. Причём, обвиняли его как раз те, кто после развала Советского Союза быстро перекрасились, перестроились и отреклись от марксистской идеологии.
Десять лет Фроянова не публиковали, его выбросили из научного пространства. В 1980 году он издал книгу «Киевская Русь. Очерки социально-политической истории» по теме своей докторской диссертации. А потом десятилетняя блокада. Только в 1990-м Игорю Яковлевичу удалось издать совершенно безобидную книгу, посвященную историографии Киевской Руси.
При этом Фроянов оставался деканом Исторического факультета и заведующим кафедрой. Дело не только в том, что в то время его поддерживали коллеги по работе, но и в позиции некоторых руководителей Ленинградского горкома КПСС, которые понимали правоту историка и видели подоплёку гонений на него. Поэтому и не дали расправиться с выдающимся русским историком.
В 90-е годы Фроянов, который был гоним коммунистической властью, оказывается среди ярких критиков новой антикоммунистической, антисоветской, демократической власти. И вновь оказывается гонимым...
В 1997 году Игорь Яковлевич выпустил сразу ставшую знаменитой книгу «Октябрь Семнадцатого (Глядя из настоящего)». В работе он анализирует действия тайных сил во время революции 1917 года. И приходит к выводу, что нельзя понять причины и ход революции, игнорируя действия мировой закулисы – масонских и иных тайных организаций, которые и были главной действующей силой в ходе подготовки революции.
А в 1999 году он выпускает книгу «Погружение в бездну (Россия на исходе XX века)», в которой подвергает анализу действия последнего руководителя Советского государства Михаила Горбачёва и деятельность демократов. Эта книга – серьёзный обличительный материал для разрушителей великой державы.
После выхода этих книг на Фроянова обрушилась вся мощь теперь уже демократического агитпропа. Началась яростная травля учёного, в которой приняли участие те же самые люди, травившие его за уклонение от линии марксизма, снова оказавшиеся при власти. А Фроянов вновь оказался в одиночестве и снова начал поднимать волну против течения, как и подобает истинному консерватору.
Во время моей учёбы в аспирантуре я практически не общался с Игорем Яковлевичем, потому что декан факультета, заведующий кафедрой, к которой я был прикреплён, и рядовой аспирант – люди, существующие в разных пространствах.
Кроме того, так случилось, что Фроянов поссорился с моим научным руководителем, с которым они были до того близкими друзьями. Мой научный руководитель ушёл с факультета, и мне, как бесхозному аспиранту, дали нового научного руководителя, который абсолютно был далёк от темы моей диссертации «Идеология русского консерватизма», занимаясь «творческим наследием Тараса Шевченко». Впрочем, темой, которую я выбрал в качестве диссертационного исследования, в те времена мало кто занимался.
После окончания аспирантуры я вернулся во Владивосток, откуда и прибыл поступать в аспирантуру. И возвратился в Санкт-Петербург только в 1996 году. Поэтому общение с Игорем Яковлевичем началось в конце 90-х годов, когда его не просто травили, а была проведена спецоперация по его отстранению от должности сначала декана Исторического факультета, а потом и заведующего кафедрой.
В этой гнусной и неприглядной истории принимали участие как тогдашние руководители университета, действовавшие, надо полагать, по указке влиятельных лиц во власти, так и коллеги, в том числе многие ученики Фроянова. Игорь Яковлевич испил горькую чашу предательства со стороны своих учеников, которые отреклись от своего учителя и выступили против него в самый трудный период его жизни.
В тот момент наш сайт (тогда ещё единая «Русская линия») был одним из немногих, кто поддержал Игоря Яковлевича. Еще в 2000 году я взял интервью у его коллеги, тоже ныне покойного заведующего кафедрой истории Древней Греции и Рима Эдуарда Давидовича Фролова (кстати, к вопросу об антисемитизме Фроянова!), который активно поддерживал гонимого учёного. Затем в 2003 году я брал интервью уже у самого Фроянова. В последующие годы у нас возникло творческое сотрудничество. Я и другие сотрудники «Русской народной линии» неоднократно записывали интервью и видео-беседы с Игорем Яковлевичем. Он стал одним из активных и читаемых авторов РНЛ. А к его 80-летию я записал с ним пространное интервью, в котором он рассказывает о своём жизненном пути и которое даёт представление о взглядах маститого учёного.
В фигуре Фроянова удивляет не только его стойкость и способность держать удар, способность противостоять самым изощрённым выпадам его противников, не только его научное и жизненное мужество, но и умение драться практически в одиночестве. Он руководил историческим факультетом и кафедрой на протяжении 20 лет. Многих сотрудников принимал на работу, многие при его поддержке защищали диссертации, а у некоторых он был научным руководителем. И почти все его предали...
Фроянов был настоящим русским воином, который всегда стоял за правду и был готов к тяготам и жертвам, если речь шла о защите правды.
В одном из первых интервью в начале 00-х, когда Игорь Яковлевич подверг жёсткой критике современную политику как в области образования, так и в области общественной жизни и те так называемые реформы, которые проводили тогдашние власти, я задал ему вопрос: ну, а какой же выход из этой ситуации? Уж слишком пессимистично оценивал учёный политическую ситуацию. И совершенно неожиданно Игорь Яковлевич сказал: убеждён, Бог не оставит Россию: «Я верю в Божье чудо. Бог Россию не оставит, как Он не оставлял ее на протяжении последних столетий... Да, Он даёт нам историческую свободу действий, однако весь мир, в конечном итоге, вопреки всем тайным планам и замыслам управляется Его Промыслом».
Насколько мне известно, Фроянов не был церковным человеком, хотя в его кабинете были иконы и он был крещёным человеком. Но в нём жила глубинная, присущая русским людям, вера в Бога, которая, убеждён, и помогала ему противостоять трудностям и не сгибаться в борьбе с могущественными противниками.
Из-за болезни я не смог прийти на его отпевание, но, даст Бог, схожу теперь на его могилу на Смоленском кладбище, чтобы помолиться у могильного холмика о душе много претерпевшего в земной жизни учёного.
Упокой, Господи, душу раба Твоего Игоря в селениях праведных и прости его согрешения вольные и невольные.
Анатолий Дмитриевич Степанов, главный редактор «Русской народной линии»
.jpg)
