Идеал и упадок в литературном творчестве

Наиболее жизнеутверждающие произведения русской литературы прямо или опосредованно связаны с православной тематикой. Вечные вопросы веры и неверия, темы спасения души и значимости духовно-нравственных ценностей нашли своё отражение в творчестве Ф.М.Достоевского, А.К.Толстого, Н.С.Лескова, Б.К.Зайцева. Но особенно ярко и впечатляюще христианский уклад жизни запечатлён и раскрыт в произведениях И.С.Шмелёва - «Лето Господне» и «Богомолье». Произведения эти наполнены несокрушимой верой в Бога и в Россию, которая была на верном пути до тех пор, пока сохраняла верность Православию. Творчество И.С. Шмелёва (особенно в эмигрантский период) основано на твёрдом фундаменте православной церковности, на тысячелетней духовной традиции России.

Юрия Карловича Олешу можно с полным основанием охарактеризовать как духовного и творческого антипода Шмелёва. Будучи воспитан в католической семье, Олеша ещё в юности стал атеистом и космополитом. В творчестве Олеши много упадочнического (чего стоят, к примеру, пошляки Кавалеров и Иван Бабичев из «Зависти»), но практически нет позитива. Сатирически обличая пресловутые «пережитки прошлого» вкупе с подлинными язвами советской действительности, Олеша не воплощает в своих произведениях положительного идеала, что с неизбежностью придаёт его творчеству декадентскую направленность. Не считать же идеалом выхолощенный до убогой схемы и карикатурности образ «строгого юноши», начисто лишённого нормальных человеческих качеств!

Нельзя обойти вниманием тёмный мистицизм и прикровенный демонизм «Трёх толстяков». Вместо простоты и сердечности в сказочной фантасмагории преобладают сентиментальность, слащавость и чрезмерная вычурность. Фактически Олеша выдумывает свою «вселенную», не имеющую ничего общего с отвергаемой им реальностью.

Внутренне чуждый большевизму, эстет и сибарит Олеша превосходно приспособился к советской действительности. Он писал конъюнктурные сценарии, в душе презирая официальную идеологию.

Впоследствии Андрей Синявский признавался, что с советской властью у него чисто стилистические разногласия. То же самое мог сказать о себе и своём творчестве Олеша. Стилистика его произведений в равной степени чужда как соцреализму, так и традициям классической русской литературы. Не случайно поставленный по его сценарию фильм «Строгий юноша» был запрещён советскими цензорами за эстетство и формализм.

Несомненно, творчество этого одарённого писателя могло стать более значительным, если бы Олеша уравновесил своё обличительство позитивным духовно-нравственным идеалом. Но в действительности мир его художественных образов зиждется на зыбучем песке космополитизма и бездуховности.

Ефимов Антон Андреевич, филолог, педагог, Москва