Настоящий русский человек

Сегодня 40 дней со дня кончины Владимира Николаевича Осипова.

Наверняка, мы ещё будем не раз вспоминать о нём, размышлять о его значении в истории русского общественного движения.

А Осипов, действительно, был уникальной фигурой.

Я более-менее хорошо узнал его в последние годы, причём Осипов открылся мне совершенно случайно. Мы договорились с ним о записи передачи и приехали со съёмочной группой по указанному адресу. По телефону он сказал, что дверь в квартиру будет открыта. Я не сразу понял, почему, о чём идёт речь. Когда мы поднялись на этаж, квартиру Осипова легко было узнать. Из четырёх квартир обычного пятиэтажного хрущёвского дома это была единственная квартира без железной двери, обитая, как в советские времена, дерматином.

Дверь была действительно открыта. Причина выяснилась позже. Оказалось, Владимиру Николаевичу было очень трудно ходить и у него страшно болели ноги. Когда я поинтересовался — а какие меры он предпринимает? Он как-то неуверенно ответил, что вот встал на очередь и ждёт, но сказали, что очередь не скоро продвинется, и операцию сделают через год приблизительно. Я был просто поражён этой скромностью и смирением, нежеланием использовать своё имя, свою биографию для того, чтобы что-то получить для себя. Это — редкая, даже уникальная по нынешним временам, черта, характеризующая настоящего Русского Интеллигента. Именно с большой буквы. Про таких людей мы читали в книжках, такие люди, говорят, населяли наше Отечество во времена оны. И вот Осипов был именно таким.

После встречи на Русской Народной Линии мы опубликовали обращение с просьбой о помощи в сборе средств на лечение Владимира Николаевича. Причём не сразу удалось получить от него номер банковской карты, оказалось, что у него была только пенсионная карта. Тем не менее, дело сдвинулось, ему сделали операцию, и он смог ходить.

Эта потрясающая скромность и полное пренебрежение внешними условиями жизни — в этом весь Осипов. Он жил внутренней жизнью, жизнью Отечества. «Раньше думай о Родине, а потом о себе» — это про Осипова.

Причём он не стеснялся рассказывать о своих заблуждениях молодости, о своих увлечениях анархо-синдикализмом, за что он получил первый срок. Не представлял себя монархистом с пелёнок, как иные делают. Спокойный рассказ о своих ошибках и заблуждениях — еще один признак масштабности личности. При этом Осипов никогда не пытался представить себя каким-то особенным, выдающимся человеком, хотя, на самом деле, таковым и был. Потому что Осипов был НАСТОЯЩИМ, ПОДЛИННЫМ, ему не нужно было производить впечатление.

Владимир Николаевич был, наверное, единственным или, по крайней мере, одним из немногих диссидентов, который, отсидев два срока в советских тюрьмах и лагерях, в общей сложности 15 лет от звонка до звонка, не использовал этот факт в политических интересах в наступившие антисоветские времена. Многие из тех, кто был противником Советской власти, кто «мотал срок», в 90-е годы получали за это всевозможные дивиденды. Осипов не использовал свои тюремные годы для того, чтобы обогатиться или получить какие-то привилегии в обществе.

Осипов был уникальной фигурой русского движения конца 1960-х — 70-х годов, которых руководитель всесильного КГБ назвал опасливо «русисты». Журнал «Вече», который он издавал, был открытым вызовом советской действительности, прямым обличением власти за разрыв с русской традицией. Вызов, тем более дерзкий, что, издавая журнал, Осипов открыто публиковал свой домашний адрес. Диссиденты тайно переправляли свои рукописи за границу, где они издавались, порой под псевдонимами. И это выглядело как невероятное геройство, впрочем, порой публиковавшиеся в самиздате преследовались, поскольку КГБ не составляло большого труда всё выяснить. А тут человек издает самиздатовский журнал в стране и публикует свой домашний адрес.

Понятно, что это не могло долго продолжаться. Меня поразил его рассказ о том, как готовилось второе дело против него. В тот момент КГБ уже стремился выдавливать диссидентов за границу. И когда против Осипова начал готовить уголовное дело, его почтовый ящик был перекрыт, но вдруг ему пришло письмо из Германии, в котором был вызов заграницу. Причём учли даже то, что Осипов не согласится ехать по вызову в Израиль, приглашение пришло из Германии. Секретарь, который помогал Владимиру Николаевичу издавать «Вече», воспользовался приглашение и уехал, а Осипов остался. И был осужден за «пропаганду реакционного славянофильства». Это еще один уникальный штрих. Ни один из диссидентов не мог похвастаться, что в обвинительном приговоре у него было такое дикое обвинение.

В последние годы жизни Владимир Николаевич продолжал заниматься общественной деятельностью и публицистикой, высказываясь, порой довольно резко, по многим вопросам церковной и общественной жизни. Не всегда я был согласен с его оценками, с его мнениями, но я считал, что мы просто обязаны публиковать тексты Осипова, потому что он свои взгляды выстрадал, он имеет право, как никто другой, высказывать своё мнение, и это мнение должны слышать современники.

Владимир Николаевич Осипов, убеждён, навсегда останется в народной памяти как пример для подражания, поскольку он являл собой образец чести и честности.

Да упокоит Господь душу Своего Владимира в селениях праведных и простит его согрешения вольные и невольные. В русском небесном воинстве достойное пополнение!

Анатолий Дмитриевич Степанов, главный редактор «Русской народной линии», председатель «Русского Собрания»