Тридцать лет спустя после прекращения государственного преследования веры мы видим, как по информационным полям все шире разливается река негатива, направленного против Церкви. И если с воинствующими безбожниками, ярыми атеистами все ясно – то как понять людей, которые «верят, но в Церковь не ходят», «ходили, но разочаровались» - и теперь переливают из пустого в порожнее, выкапывая, а то и выдумывая компромат на иерархов и священников?
Мы переживаем время, в чем-то подобное эпохе Константина Великого. Прекратились гонения. В храмы хлынули потоки людей. Казалось бы, молись и благодари Бога. Но именно после издания равноапостольным Императором Миланского эдикта из мирских селений в пустыни потянулись аскеты. Люди, стремившиеся к бескомпромиссно чистой жизни по вере, больше не находили для себя места в городах – хотя те и стали безопасными для их жизни...
Дело в том, что приходя в Церковь, многие из нас еще на долгие годы – а то и на всю жизнь – сохраняют образ мысли и установки, усвоенные за годы неверия. Мы можем прекратить совершать грубые грехи, даже следить за своими помыслами, не допуская явного превозношения и гнева... И не замечать, что по-прежнему точкой отсчета для нас является не Бог, а человек, что критерии оценки действительности мы черпаем не в учении святых отцов, а во фрейдистской психологии... Что мы не только живем по этим установкам, но и навязываем их окружающим. Когда число носителей мирского образа мыслей в Церкви превышает некую критическую массу, начинаются нестроения. Особенно это опасно в эпоху фейсбука и твиттера, когда каждый может транслировать свое мнение о чем угодно на весь мир, привлекая к себе единомышленников. А ведь известно, что сторонников «духа века сего» и среди ходящих в храмы людей всегда было больше, чем тех, кто водится смиренной и глубокой верой, распиная в себе «ветхого человека».
И вот – в православных интернет-изданиях появляются заголовки типа «Что Церковь может дать молодежи» или «Нужна ли исповедь, чтобы быть порядочным человеком». А на всевозможных форумах обсуждается что-то вроде: «Стоит ли ходить в храм, если там...» (далее – по вкусу: требуют поститься, священник недостаточно аскетичен и образован, архитектура не та и т.д. и т.п., доводы найдутся всегда). Кто-то заявляет, что ему не нужна исповедь: «Зачем рассказывать незнакомому мужчине свои проблемы», кто-то – утверждает, что верующим не обязательно начинать брачную жизнь лишь после Венчания: «Это слишком личное, Церковь не может в это вмешиваться». У людей исчезает вертикаль. Они видят в Церкви лишь человеческую организацию – быть может, приятную им, но не имеющую права претендовать на место в их жизни большее, нежели отвели ей они сами. И если она нарушает эту незримую черту: строгим ли обличением принятого в обществе греха, противлением ли показу безнравственного фильма – поднимается возмущенный крик и гвалт, словно на растревоженном птичьем базаре.
Но позвольте, господа! Вы выбираете не фитнес-клуб и не группу по интересам – а потому, может быть, стоит не судить Церковь, а для начала решить для себя: существует ли Бог? Основал ли Он эту Церковь? Призывает ли идти в нее? – А если да, то что ожидает ослушников? И если тех, кто не отозвался на призыв «придти на брачный пир» или, придя, не сменил ветхие одеяния своих привычек на выданную Хозяином чистую ризу покаяния, ждет вечный «плач и скрежет зубовный» - то какое значение может иметь, нравится ли нам интерьер пиршественной залы, приятны ли соседи по столу и исполняемые для гостей мелодии? Звучит жестко – но такова истина.
Церковь – это не земная организация, а Богочеловеческий организм, Глава которого – Сам Христос, костяк – церковная иерархия, а все мы – малые клеточки. И потому – даже если кто-то из нас (неважно, мирянин, священник или архиерей) согрешает – Церковь остается святой. Грешник судится Богом – а корабль Церкви водится Небесным Кормчим. Оказавшиеся вне этого корабля утонут в житейском море, оставшиеся на нем – спасутся милостью Небесного Отца, если будут искренне стараться строить свою жизнь и образ мыслей по Его учению.
Святитель Игнатий (Брянчанинов) говорит, что один усвоенный умом ложный помысл о вере может погубить человека. Нашим современникам как-то «неудобно» думать, что Милосердный Бог способен попустить кому бы то ни было отправиться на вечные муки. Авось, и спасутся все как-то: и те, кто вовсе не веровал, и те, кто веровал не так... Но от этого и начинается отступление: потому что вместо необходимого условия спасения вера и жизнь по ней становятся делом вкуса. А потому – люди не только бесконечно решают, стоит ли им «заморачиваться», беря на себя ярмо жизни во Христе, но и начинают судить и пытаться поучать Церковь: мол, это стоило бы исправить, а то и вовсе вредно с точки зрения современной психологии. Так рождается соблазн нового рационализма, не отвергающего бытия Божия, но равнодушного к Его воле и агрессивно творящего волю свою...
Алина Сергейчук, публицист
