Как сообщалось, российская компания «Интер РАО» планирует продать «Электрические сети Армении» (ЭСА) в связи с продолжающимися митингами.
Тем временем, премьер-министр Армении Овик Абрамян заявил 1 июля, что вопроса национализации компании «Электрические сети Армении» (ЭСА) в повестке правительства нет, сообщает РИА Новости. «Подобного вопроса нет. У нас будут результаты аудита, мы не можем сказать, три месяца будет это длиться или четыре. Это скажут компании, которые занимаются данным делом», — сказал Абрамян журналистам, отметив, что если по итогам аудита выяснится, что гендиректор ЭСА допускал злоупотребления, он будет обязательно призван к ответственности.
Компания ЭСА является 100%-ной «дочкой» российской компании «Интер РАО ЕЭС». Президент Армении Серж Саргсян на встрече с сопредседателем армяно-российской межправительственной комиссии по экономическому сотрудничеству, министром транспорта России Максимом Соколовым, состоявшейся 26 июня, договорился о независимом аудите деятельности ЭСА. Позже он заявил, что до результатов аудита кабмин возьмет на себя расходы, связанные с повышением тарифов на электричество до завершения аудита компании. Причем, компенсации будут финансироваться не из бюджета.
Ситуацию комментирует в интервью «Русской народной линии» доктор экономических наук, профессор, заведующий сектором Института экономики РАН Олег Сухарев:
Я согласен с Валентином Юрьевичем Катасоновым. В 2011-2012 гг. проводил теоретические исследования, а в 2013 году опубликовал книгу «Приватизация, национализация и экономическая реформа», где рассмотрены эти процессы и предложен ряд критериев – изменение благосостояния экономики при осуществлении приватизации и национализации. Проблема состоит в том, что эти процессы (приватизации и национализации) считаются взаимообратными – приватизация является распродажей государственных активов, а национализация - наращением активов в государственном секторе. Есть разные способы национализации, например, выкуп или изъятие собственности у хозяина по закону, если приватизация осуществлялась с нарушением законодательства. Проблема в том, что в России первые этапы приватизации производились без закона о приватизации, по указу Б.Н.Ельцина. Активы госсектора не были точно оценены и распродавались по низкой цене, да и по произвольным правилам и процедурам.
Национализацию невозможно осуществить без принятия разработки соответствующего закона. Если бы что-то зависело от меня, то я рассматривал бы в едином законе приватизацию вместе с национализацией, определил бы функцию, компетентность, возможности и методы государства в обоих процессах. Это важно, потому что эти два институциональных механизма влияют на взаимоотношения и на пропорцию между государственным и частным секторами. В современной экономике данная пропорция становится главенствующей и определяющей, даже несмотря на то, что согласно определённому мнению, граница между этими секторами становится всё более расплывчатой. Мало того, исходя из этой дихотомии, классифицируют рыночные т.н. системы, например, англосаксонский капитализм, где доля госсектора относительно меньше, или Европейский континентальный («рейнский») или «скандинавский капитализм», где доля госсектора относительно выше. Существует теория, связанная с определением масштаба государственного сектора, с выявлением связи темпа роста экономики от масштаба госсектора (кривая Арми-Рана, точка Скалли). За минувшие годы накоплен целый пласт научных исследований и статей по этой проблеме, которая до сих пор, в общем-то, не решена. В своей книге мне удалось предложить вполне приемлемые критерии и решения, обостряющие дискуссию по данной теме. Рассматриваемая проблема сохраняет острую актуальность особенно в условиях, когда эффективность развития частного сектора при российской приватизации крайне сомнительна. Страна находится в состоянии, когда в отношении нее осуществлена атака в виде санкций, ограничений экономической деятельности. В ситуации прямых враждебных действий, когда государство потеряло диапазон управления и активы для защиты населения, национализация обретает новое дыхание.
Нужно напомнить, что в Российской академии наук работал выдающийся академик Дмитрий Семенович Львов, ныне, к глубокому сожалению, покойный, который разработал вместе с сотрудниками ЦЭМИ РАН концепцию – система национального имущества. Развертывание оной системы предполагало частичную национализацию, особенно сырьевых секторов: нефтегазовые, нефтехимические, частично металлургия и электроэнергетика. К сожалению, к Львову власть относилась поверхностно, не глубоко - и это явная ошибка. Эта идея так же может иметь позитивные следствия сегодня.
К сожалению, в России прижился миф, что госсектор всегда менее эффективен, чем частный сектор. Сочинители подобных сказок забывают о той маленькой детали, которая все и определяет, полностью обесценивая эти мифы – нельзя сопоставлять несравнимые виды эффективности. При сопоставлении частного сектора с государственным нужно учитывать, что различаются задачи, функции назначения, методы управления. Как, в таком случае, можно сравнивать эти секторы даже по идентичным показателям? Например, если сравнивать их по величине, скажем, рентабельности, то нужно выяснять и объяснять причины разницы, а не голословно заявлять о более эффективном частном секторе. Как можно сравнивать ЛОРа и хирурга? Конечно, можно подобрать единый показатель и сравнить работу врачей разных специальностей. Но как сопоставить эти профессии? Также обстоит дело с государственным и частным секторами. Проблема разрушения госсектора в 1990-ые гг. приобрела размах и в России и в бывших республиках СССР. Под видом якобы эффективности конкуренции обосновывались эти действия, которые ни к эффективности, ни к конкуренции не имели отношения.
Подобные схемы и рассуждения были обращены к электроэнергетике. Мотив разделения госсектора здесь был в том, что якобы будут конкурировать компании в электроэнергетике, поэтому не будет расти цена на электроэнергию. Но в итоге все расчеты на протяжении 2000-ых годов показывали, что тарифы на электроэнергию вносят определяющий вклад в российскую инфляцию. Мне кажется, что и Армения не является исключением в этом вопросе. Многие республики, такие как Армения, Азербайджан, Белоруссия и даже Украина в чём-то копировали российские подходы 90-ых годов.
Однако, частник в электроэнергетике мотивирован только извлечением прибыли, он имеет целью увеличивать капитализацию. Таким образом, в итоге, конкуренция в электроэнергетике приобретает суррогатную форму, нося искусственный навязанный характер, потому что физика получения энергии как продукта одинакова, ее не разделить. Можно создать только мнимую конкуренцию на уровне продажи энергии. Но в рамках региональных систем собственники компаний всегда могут договориться, поэтому получается олигополистическая структура со всеми вытекающими проблемами регулирования. При этом никто не взвешивал, стоит ли овчинка выделки.
В 1999 году ваш покорный слуга готовил экспертное заключение по поводу реформы электроэнергетики. В Министерстве существовало лобби, возглавляемое профессором Кудрявым, против реформирования. Кудрявый являлся великолепным специалистом по электроэнергетике, его предупреждения были весомы и значимы, он был прав в своей позиции по сути, что и подтвердилось в 2000-ые годы. Ныне у нас проблемы с тарифами и инфляцией, фонды электроэнергетики обновляются с горем пополам, незагружено порядка 50% мощностей, которые находятся в довольно ветхом состоянии. За последние 15 лет сохранились все проблемы в электроэнергетике, т.н. реформы не помогли. Авария на Саяно-Шушенской ГЭС свидетельствует о вопиющем факте нарушений, из-за чего потеряли более 70 человек. Стрелочники, ставящие подписи, понесли ответственность, но не высшее руководство, которое также причастно (косвенно) к гибели людей – фактом подобных реформ. Кстати, на рубеже 2000-ых гг. многие регионы дали отрицательное заключение на такую реформу электроэнергетики, что всем тогда было известно.
Возвращаясь к национализации, стоит отметить, что концентрация ресурсов и повышение эффективности управления отраслью, являющейся естественным монополистом, закономерно предполагает национализацию энергетики с целью дезавуирования элементов того разрушительного реформирования, но для этого снова понадобится программа и закон. Ныне мы уже имеем раздельные компании, якобы для конкуренции, а также ряд проблем, в том числе в законодательстве, поэтому национализация не должна проводиться с бухты-барахты, как когда-то приватизация. Во-первых, нужно разработать закон о приватизации и о национализации применительно к отраслям с учетом их специфики текущего состояния и проблематики. Во-вторых, должна быть отдельно разработана программа возврата в область государственного контроля электроэнергетических мощностей с целью обеспечения плановой замены и развития электроэнергетики в соответствии с потребностями производства, промышленности и экономики, для того, чтобы обеспечивать необходимый темп роста в будущем.
Современное состояние электроэнергетики таково, что она не справится с поддержанием высокого темпа роста. При подобном росте через короткий период мы упрёмся в неэффективность электроэнергетики и в отсутствие энергетического обеспечения экономического роста. Это основополагающая проблема. Поэтому поддерживая общий пафос разработки программ национализации для отдельных секторов России, в заключение добавлю, что данный документ должен быть научно обоснован. Закон о национализации и приватизации должен быть сформирован на основе кропотливой работы аналитиков, юристов и экономистов. Данная подготовительная база позволит правительству гибко решать проблемы с различными активами, с их неэффективной эксплуатацией в частном секторе. В этом случае государство имеет право национализировать стратегические сектора. Можно разработать и предусмотреть различные формы приватизации и национализации. Не нужно противопоставлять эти два процесса и бояться национализации. Национализация не должна быть пугалом для российского общества и граждан, ибо она не представляет угрозы.
