История эта началась в Болгарии. До крушения советской системы оставалось девять неполных лет. В 1981 году священник Димитр Нончев Амбарев был восстановлен в иерейском служении, прерванном на два года органами госбезопасности, и получил назначение в храм Святых Кирилла и Мефодия, расположенный в селе Устина в 13 километрах от города Пловдива. То, что открылось здесь, он счел нужным по прошествии двадцати лет зафиксировать письменно в "Клятвенной декларации", которую 4 июля 2003 года заверил софийский нотариус Евгений Петров.
Как узнал новый настоятель, здесь, на устинском приходе до своей смерти в 1961 году служил белогвардейский полковой священник протоиерей Потапий Иванов Лизлов, уроженец Вильнюса, "бывший полковник Уланского полка Его Императорского Величества".
"В 1981 году, - сообщает отец Димитр, - я начал ремонтировать храм и прилежащий к нему священнический дом, где во время чистки, в одном мрачном и сыром подвале я обнаружил кучу одежды и священнические облачения, почти прогнившие, покрытые плесенью и негодные к употреблению. Среди них я нашел металлический плоский ящик размером 40/40 сантиметров, завернутый в лохмотья. Когда я открыл ящик, я заметил, что он серебряный и в нем находится старинный антиминс с пришитыми снизу мощами. Это заставило меня и тех, кто помогал мне, отнестись с большим вниманием к лохмотьям, которые мы хотели сжечь в яме в лесу.
Когда мы еще раз осмотрели лохмотья, наше внимание привлек черный бархатный, вышитый золотыми нитями пояс, часть одежды, которую, как засвидетельствовали помогавшие мне христиане, священник-протоиерей Потапий Лизлов носил вокруг себя на белом подряснике.
Ввиду того, что на антиминсе я нашел пришитые к нему святые мощи, я со смирением более внимательно пересмотрел прогнивший и покрытый плесенью от сырости пояс. Выяснилось, что в одном конце находилась пришитая к нему записка. Без особых затруднений мы вытащили записку, многократно свернутую в трубку. После ее высыхания на солнце, при помощи пинцета, не без труда и без повреждений самой записки, нам удалось прочитать размазанный и почти исчезнувший текст, написанный фиолетовыми чернилами.
В тексте говорилось, что этот пояс принадлежал "святому старцу молитвеннику Йоану из Кронштадта" - так было написано в тексте, и передано отцу Потапию в 1904 году "старцем Йоаном" как молитвенное покровительство. Далее отец Потапий указывал на даты и географические места, где этот пояс помогал ему.
Я сохранил саму записку в храме, где во время большого ремонта она исчезла в суматохе. Сам пояс я передал моей жене, чтобы она почистила его, вырезала все прогнившие части и реставрировала (моя жена художник-реставратор кукольного театра города Пловдива). Я носил пояс в трудные для меня моменты и ощутил его благодатную силу. Я всегда считал, что он принадлежит тем, чьей помощью он пришел ко мне..."
В 1995 году отца Димитра несколько раз приглашали служить в софийском храме "русских белоэмигрантских социальных общежитий", находящемся на бульваре имени Царя Бориса III. Позже он установил контакт с руководством Союза русских белогвардейцев и их потомков в Болгарии и передал часть сохранившегося архива протоиерея Потапия.
6 мая 2003 года, в день Св. Георгия Победоносца, отец Димитр преподнес пояс потомкам Белого воинства в лице доктора Леонида Евгеньевича Ходкевича, чтобы "эта святыня стала благодатью всех русских в Болгарии и пролила на них, их дома и детей "молитвенный благослов" русского молитвенника и заступника перед Святым Божьим Престолом - Святого Йоана Кронштадтского".
Неисповедимы пути Господни... В сентябре 2007 года доктор Ходкевич находился на греческом острове Лемнос, где стараниями Попечительского совета Новоспасского мужского монастыря в 2004 году было найдено заброшенное кладбище - первое белоэмигрантское кладбище в Европе, где ныне создается мемориал. Тогда-то, увидев трепетное отношение к памяти русских людей, которые легли в эту каменистую землю в 1920-1921 годах, оценив объем проделанных работ, Леонид Евгеньевич и решил подарить бесценную реликвию Спасской обители.
Несколько месяцев ушло на согласования, и вот в год 100-летия со дня кончины Иоанна Кронштадтского, накануне Великого Поста, 8-го марта, когда христиане поминают Всех преподобных отцов, в подвиге просиявших, - на вечерней службе состоится торжественная передача святыни.
Родился он в прибалтийском городе Вильна (ныне Вильнюс), который являлся тогда административным центром управления Северо-Западного края, в священнической семье. Судя по архивам, в 1904 году на Евфросиньевском кладбище Вильны был погребен протоиерей Борис Лызлов - возможно, родной дядя нашего героя.
Среди выпускников Виленского духовного училища за 1902 год находим искомую фамилию - Лызлов Потапий, который вышел из этих стен по 2-му разряду. Как и при каких обстоятельствах получил он пояс, неизвестно. Но кое-что можно предположить. По аналогии. Однажды батюшка Иоанн Кронштадтский вымолил девочку - Надежду Войтову, умиравшую от тифа. Пояс свой он оставил ей "на исцеление". Не то же ли самое, быть может, произошло и с Потапием Лызловым?..
Однажды отца Иоанна пригласили в Петербурге к знатной женщине, которая никак не могла разрешиться от бремени. Когда пастырь прибыл в дом, светила науки разводили руками: поздно, плод умер во чреве. Неминуемы сепсис и смерть самой матери. Тогда священник попросил всех удалиться из комнаты, где тяжко стонала в горячем бреду роженица. Опустившись на колени, воздел руки к небу и стал просить Господа явить победу жизни над смертью.
Молитва длилась полчаса. После чего отец Иоанн вышел с румянцем на щеках: "Богу было угодно воскресить младенца. Родился мальчик. Мать жива".
Да, молитва этого человека, призванного на служение в столице империи среди "крещеных язычников", имела огромную силу.
В своей записке отец Димитр называет Потапия Лызлова бывшим полковником Лейб-гвардии Уланского полка. Это, конечно, ошибка. Лызлов был полковым священником. Он, надо полагать, испытал многие тяготы гражданской войны, а в 1920 году оказался в вынужденной эмиграции.
Сохранив ядро своей армии, которая в ноябре 1920 года располагалась в Галлиполи (армейские части), на Лемносе (преимущественно казаки) и Бизерте (военный флот), русские организованно перебрались на Балканы. По имеющимся данным, в Болгарию прибыло 125 сенаторов и князей, 108 генералов, 47 профессоров, 171 писатель и журналист, 70 режиссеров и артистов, 25 художников - и десятки священников, в их числе Потапий Лызлов. Всего приблизительно тридцать пять тысяч человек.
К этому времени Болгария представляла собой печальное зрелище. Униженная и ограбленная, в том числе территориально, Нейсским договором 1919 года, без права на собственную регулярную армию и почти полностью изолированная дипломатически, она потеряла свои лидерские позиции среди балканских государств.
"Вследствие мощной репатриационной волны, созданной правительством Александра Стамболийского и СССР под покровительством Общества народов, - пишет исследовательница Цветана Кеосева, - около 11000 из них вернулись в Советскую Россию. Остальные - около 24000 человек - остались на постоянное жительство в Болгарии и создали свои эмигрантские организации и сеть русских школ. Государственная власть устраивала значительную часть эмигрантов на работу и создала специальный орган - Комитет русских беженцев, при помощи которого проводила политику помощи больным и нетрудоспособным русским и содержания русских школ в стране за счет болгарского государственного бюджета. В середине 30-х годов по примеру Чехословакии эта политика стала называться "русской акцией".
Известно, что до 1926 года отец Потапий проживал в городе Шумен (что означает "шуми густой лес"), где служил в храме РПЦЗ и одновременно, как законоучитель, преподавал в русской гимназии. Состоял членом Св.-Владимірского Православного Братства.
В последующий период он перешел под юрисдикцию Болгарской Православной Церкви - и, как написано о нем в биографическом справочнике проф. Антуана Нивьера, "дальнейших сведений не имеется". Ныне благодаря свидетельству отца Димитра этот пробел восполнен. Мы знаем, что протоиерей Потапий, который не расставался с поясом святого праведного Иоанна Кронштадтского, дожил до глубокой старости и мирно отошел ко Господу в 1961 году. Вот и все, что пока известно об этом человеке.
В записке, которую держал в руках Димитр Нончев Амбарев, отец Потапий "указывал на даты и географические места, где этот пояс помогал ему".
Наверняка они касались гражданской войны, эмиграции и событий Второй мировой. К сожалению, это бесценное свидетельство безвозвратно утеряно.
...С появлением на болгарской земле в сентябре 1944 года "Смерша" начались аресты наиболее видных представителей русской диаспоры. Были закрыты школы, больницы, мастерские и малые предприятия. Конфискация имущество ликвидированных эмигрантских организаций продолжалась вплоть до 1947 года.
Справка госбезопасности, датированная мартом 1946 года, информирует, что русское меньшинство "хорошо образовано", но придерживается исключительно "белогвардейской ориентации". Что эмигранты в значительной части являются "германофилами", "матерыми фашистами, которые в своем большинстве поддерживали оппозицию и реакцию". Эта тенденциозная, как отмечает Цветана Кеосева, и неточная справка, легла в основу работы сектора "Белогвардейцы" и сыграла важную роль в дальнейшей судьбе многих наших соотечественников.
Незадолго до вывода советских войск из Болгарии отдел "Д" подготовил справку о положении дел с "белогвардейским меньшинством". В документе указывалось, что оно, это меньшинство, "не создает никаких серьезных проблем", так как значительно "ослаблено" после проведенной "массовой чистки". Отдельные "белогвардейцы" однако представляют собой "замаскировавшихся англофилов".
Как бывший полковой священник, Потапий Лызлов, хотя и служивший в болгарской Церкви, вполне подходил под формат проводившейся чистки, но Господь хранил его по молитвам "Йоана из Кронштадта".
В свое время эти реликвии подарил священнику из Царицына племянник отца Иоанна - Иван Васильевич Фиделин, выполнявший обязанности его секретаря. На протяжении нескольких поколений они бережно сохранялись в этой семье, а в 1995 году поступили в музей от жительницы Саратова М.Г. Ершовой. Теперь же в России появляется еще одна святыня, связанная с великим угодником Божьим. Пройдя горнило гражданской войны, оказавшись в эмиграции, - она возвращается домой, чтобы быть стать доступной для молитвенного поклонения тысяч и тысяч верующих.
http://stoletie.ru/territoriya_istorii/vozvraschenie_svyatini.htm
Как узнал новый настоятель, здесь, на устинском приходе до своей смерти в 1961 году служил белогвардейский полковой священник протоиерей Потапий Иванов Лизлов, уроженец Вильнюса, "бывший полковник Уланского полка Его Императорского Величества".
"В 1981 году, - сообщает отец Димитр, - я начал ремонтировать храм и прилежащий к нему священнический дом, где во время чистки, в одном мрачном и сыром подвале я обнаружил кучу одежды и священнические облачения, почти прогнившие, покрытые плесенью и негодные к употреблению. Среди них я нашел металлический плоский ящик размером 40/40 сантиметров, завернутый в лохмотья. Когда я открыл ящик, я заметил, что он серебряный и в нем находится старинный антиминс с пришитыми снизу мощами. Это заставило меня и тех, кто помогал мне, отнестись с большим вниманием к лохмотьям, которые мы хотели сжечь в яме в лесу.
Когда мы еще раз осмотрели лохмотья, наше внимание привлек черный бархатный, вышитый золотыми нитями пояс, часть одежды, которую, как засвидетельствовали помогавшие мне христиане, священник-протоиерей Потапий Лизлов носил вокруг себя на белом подряснике.
Ввиду того, что на антиминсе я нашел пришитые к нему святые мощи, я со смирением более внимательно пересмотрел прогнивший и покрытый плесенью от сырости пояс. Выяснилось, что в одном конце находилась пришитая к нему записка. Без особых затруднений мы вытащили записку, многократно свернутую в трубку. После ее высыхания на солнце, при помощи пинцета, не без труда и без повреждений самой записки, нам удалось прочитать размазанный и почти исчезнувший текст, написанный фиолетовыми чернилами.
В тексте говорилось, что этот пояс принадлежал "святому старцу молитвеннику Йоану из Кронштадта" - так было написано в тексте, и передано отцу Потапию в 1904 году "старцем Йоаном" как молитвенное покровительство. Далее отец Потапий указывал на даты и географические места, где этот пояс помогал ему.
Я сохранил саму записку в храме, где во время большого ремонта она исчезла в суматохе. Сам пояс я передал моей жене, чтобы она почистила его, вырезала все прогнившие части и реставрировала (моя жена художник-реставратор кукольного театра города Пловдива). Я носил пояс в трудные для меня моменты и ощутил его благодатную силу. Я всегда считал, что он принадлежит тем, чьей помощью он пришел ко мне..."
В 1995 году отца Димитра несколько раз приглашали служить в софийском храме "русских белоэмигрантских социальных общежитий", находящемся на бульваре имени Царя Бориса III. Позже он установил контакт с руководством Союза русских белогвардейцев и их потомков в Болгарии и передал часть сохранившегося архива протоиерея Потапия.
6 мая 2003 года, в день Св. Георгия Победоносца, отец Димитр преподнес пояс потомкам Белого воинства в лице доктора Леонида Евгеньевича Ходкевича, чтобы "эта святыня стала благодатью всех русских в Болгарии и пролила на них, их дома и детей "молитвенный благослов" русского молитвенника и заступника перед Святым Божьим Престолом - Святого Йоана Кронштадтского".
Неисповедимы пути Господни... В сентябре 2007 года доктор Ходкевич находился на греческом острове Лемнос, где стараниями Попечительского совета Новоспасского мужского монастыря в 2004 году было найдено заброшенное кладбище - первое белоэмигрантское кладбище в Европе, где ныне создается мемориал. Тогда-то, увидев трепетное отношение к памяти русских людей, которые легли в эту каменистую землю в 1920-1921 годах, оценив объем проделанных работ, Леонид Евгеньевич и решил подарить бесценную реликвию Спасской обители.
Несколько месяцев ушло на согласования, и вот в год 100-летия со дня кончины Иоанна Кронштадтского, накануне Великого Поста, 8-го марта, когда христиане поминают Всех преподобных отцов, в подвиге просиявших, - на вечерней службе состоится торжественная передача святыни.
* * *
Что это был за человек, которому "Йоан из Кронштадта" подарил свой пояс? Информацию удалось собрать буквально по крупицам. Очевидно, правильное написание его фамилии через букву "ы" - Лызлов Потапий Иванович.Родился он в прибалтийском городе Вильна (ныне Вильнюс), который являлся тогда административным центром управления Северо-Западного края, в священнической семье. Судя по архивам, в 1904 году на Евфросиньевском кладбище Вильны был погребен протоиерей Борис Лызлов - возможно, родной дядя нашего героя.
Среди выпускников Виленского духовного училища за 1902 год находим искомую фамилию - Лызлов Потапий, который вышел из этих стен по 2-му разряду. Как и при каких обстоятельствах получил он пояс, неизвестно. Но кое-что можно предположить. По аналогии. Однажды батюшка Иоанн Кронштадтский вымолил девочку - Надежду Войтову, умиравшую от тифа. Пояс свой он оставил ей "на исцеление". Не то же ли самое, быть может, произошло и с Потапием Лызловым?..
Однажды отца Иоанна пригласили в Петербурге к знатной женщине, которая никак не могла разрешиться от бремени. Когда пастырь прибыл в дом, светила науки разводили руками: поздно, плод умер во чреве. Неминуемы сепсис и смерть самой матери. Тогда священник попросил всех удалиться из комнаты, где тяжко стонала в горячем бреду роженица. Опустившись на колени, воздел руки к небу и стал просить Господа явить победу жизни над смертью.
Молитва длилась полчаса. После чего отец Иоанн вышел с румянцем на щеках: "Богу было угодно воскресить младенца. Родился мальчик. Мать жива".
Да, молитва этого человека, призванного на служение в столице империи среди "крещеных язычников", имела огромную силу.
В своей записке отец Димитр называет Потапия Лызлова бывшим полковником Лейб-гвардии Уланского полка. Это, конечно, ошибка. Лызлов был полковым священником. Он, надо полагать, испытал многие тяготы гражданской войны, а в 1920 году оказался в вынужденной эмиграции.
Сохранив ядро своей армии, которая в ноябре 1920 года располагалась в Галлиполи (армейские части), на Лемносе (преимущественно казаки) и Бизерте (военный флот), русские организованно перебрались на Балканы. По имеющимся данным, в Болгарию прибыло 125 сенаторов и князей, 108 генералов, 47 профессоров, 171 писатель и журналист, 70 режиссеров и артистов, 25 художников - и десятки священников, в их числе Потапий Лызлов. Всего приблизительно тридцать пять тысяч человек.
К этому времени Болгария представляла собой печальное зрелище. Униженная и ограбленная, в том числе территориально, Нейсским договором 1919 года, без права на собственную регулярную армию и почти полностью изолированная дипломатически, она потеряла свои лидерские позиции среди балканских государств.
"Вследствие мощной репатриационной волны, созданной правительством Александра Стамболийского и СССР под покровительством Общества народов, - пишет исследовательница Цветана Кеосева, - около 11000 из них вернулись в Советскую Россию. Остальные - около 24000 человек - остались на постоянное жительство в Болгарии и создали свои эмигрантские организации и сеть русских школ. Государственная власть устраивала значительную часть эмигрантов на работу и создала специальный орган - Комитет русских беженцев, при помощи которого проводила политику помощи больным и нетрудоспособным русским и содержания русских школ в стране за счет болгарского государственного бюджета. В середине 30-х годов по примеру Чехословакии эта политика стала называться "русской акцией".
Известно, что до 1926 года отец Потапий проживал в городе Шумен (что означает "шуми густой лес"), где служил в храме РПЦЗ и одновременно, как законоучитель, преподавал в русской гимназии. Состоял членом Св.-Владимірского Православного Братства.
В последующий период он перешел под юрисдикцию Болгарской Православной Церкви - и, как написано о нем в биографическом справочнике проф. Антуана Нивьера, "дальнейших сведений не имеется". Ныне благодаря свидетельству отца Димитра этот пробел восполнен. Мы знаем, что протоиерей Потапий, который не расставался с поясом святого праведного Иоанна Кронштадтского, дожил до глубокой старости и мирно отошел ко Господу в 1961 году. Вот и все, что пока известно об этом человеке.
В записке, которую держал в руках Димитр Нончев Амбарев, отец Потапий "указывал на даты и географические места, где этот пояс помогал ему".
Наверняка они касались гражданской войны, эмиграции и событий Второй мировой. К сожалению, это бесценное свидетельство безвозвратно утеряно.
...С появлением на болгарской земле в сентябре 1944 года "Смерша" начались аресты наиболее видных представителей русской диаспоры. Были закрыты школы, больницы, мастерские и малые предприятия. Конфискация имущество ликвидированных эмигрантских организаций продолжалась вплоть до 1947 года.
Справка госбезопасности, датированная мартом 1946 года, информирует, что русское меньшинство "хорошо образовано", но придерживается исключительно "белогвардейской ориентации". Что эмигранты в значительной части являются "германофилами", "матерыми фашистами, которые в своем большинстве поддерживали оппозицию и реакцию". Эта тенденциозная, как отмечает Цветана Кеосева, и неточная справка, легла в основу работы сектора "Белогвардейцы" и сыграла важную роль в дальнейшей судьбе многих наших соотечественников.
Незадолго до вывода советских войск из Болгарии отдел "Д" подготовил справку о положении дел с "белогвардейским меньшинством". В документе указывалось, что оно, это меньшинство, "не создает никаких серьезных проблем", так как значительно "ослаблено" после проведенной "массовой чистки". Отдельные "белогвардейцы" однако представляют собой "замаскировавшихся англофилов".
Как бывший полковой священник, Потапий Лызлов, хотя и служивший в болгарской Церкви, вполне подходил под формат проводившейся чистки, но Господь хранил его по молитвам "Йоана из Кронштадта".
* * *
До настоящего времени широко известна общественности судьба только одного пояса, который находится в собрании Саратовского областного музея краеведения. Весной 2004 года на Волге проходила выставка "Добрый Пастырь", посвященная 110-летию посещения города Иоанном Кронштадтским, и главными раритетами экспозиции были ряса и пояс великого печальника земли Русской.В свое время эти реликвии подарил священнику из Царицына племянник отца Иоанна - Иван Васильевич Фиделин, выполнявший обязанности его секретаря. На протяжении нескольких поколений они бережно сохранялись в этой семье, а в 1995 году поступили в музей от жительницы Саратова М.Г. Ершовой. Теперь же в России появляется еще одна святыня, связанная с великим угодником Божьим. Пройдя горнило гражданской войны, оказавшись в эмиграции, - она возвращается домой, чтобы быть стать доступной для молитвенного поклонения тысяч и тысяч верующих.
http://stoletie.ru/territoriya_istorii/vozvraschenie_svyatini.htm
.jpg)
