Записка об изложены жизни и быта казаков станицы Кахановской Кизлярского отдала Терской области, составленная в дополнение поданной записки депутату Государственной Думы Н.В. Лисичкину
После составленной и отправленной записки депутату Государственной Думы от терских казаков Н.В. Лисичкину, о нападениях, ограблениях, убийствах и прочих насилиях, чинимых над казаками нашей станицы соседями нашими чеченцами Веденского округа, произошли следующая происшествия:
1) Ночью под 12-е января 1909 года было произведено чеченцами нападение на хутор овцевода Сила Саенко, при чем злоумышленниками была убита овца, пробит сарай, черепица на нем, а также пробит сарай крестьянина Федора Родинченко, причем было произведено до 60-ти выстрелов. (Следы злоумышленников направились к селению Гудермес. Протокол отправлен по подсудности, копия атаману Кизлярского отдела от 14-го января 1900 года за N 30.)
2) В 3 часа утра 20-го января 1909 года у крестьян, проживающих в станице Кахановской, Филиппа Марофовского и Наума Иваненко, ехавших на участок Эльджуркаева, верстах в восьми от станицы, ограблены у Иваненко две лошади, стоящие 195 руб. и Марофовского одна лошадь, стоящая 100 руб., тремя вооруженными чеченцами, под угрозою жизни. (Протокол представлен по подсудности, копия атаману Кизлярского отдела.)
3) 21-го июня 1909 года утром казак станицы Кахановской Андрей Ребров, возвращаясь из слоб. Ведено, около сел. Арсеной подвергся ограблению пятью чеченцами, вооруженными винтовками; ограблено: шинель, хлеб и 5 руб. денег. (Протокол представлен по подсудности, копия: атаману Кизлярского отдела 24 июня 1909 года за N 1150, начальнику Веденского округа 24-го июня за N 1153).
4) В 12 часов ночи под 15-е июля 1909 года на пастухов с хутора Андрея Саенко, пасших табун овец, Магомада Асадова и Касьяна Андрийца, было произведено тремя чеченцами нападение, при чем было произведено около 20-ти выстрелов. Ограбления не было, в виду того, что табун разбежался по лесу мелкими частями.
5) 12-го сентября 1909 года, в 3 часа утра, у крестьянина, проживающего в станице Кахановской, Ивана Чебаненко во время возвращения его с участка Эльджуркаева с дровами, неизвестными двумя чеченцами ограблены две лошади, причем один из чеченцев наставив в грудь винтовку, по-русски ломанным языком приказывал указать где его винтовка, но таковой у Чебаненко не было. Принятыми мерами лошади найдены в горах, на земле селения Элисхан-Юрт, 4-го участка Веденского округа. (Протокол представлен по подсудности.)
6) 30-го сентября 1909 года около 7-ми часов вечера, казаки станицы Кахановской Евстроп Бакуленко и Иосиф Цыбин, при возвращении в свою станицу, между селениями Истису и Гудермес, 4-го участка Веденского округа, видели, что их обогнали четыре человека чеченцев, ехавших на пароконном фургоне; часов в 7 вечера на Цыбина и Бакуленко было произведено из засады четыре выстрела, которыми Цыбин был смертельно ранен, Бакуленко же, отстреливаясь, успел скрыться, и доехал с раненным Цыбиным до станицы, где последний скончался. (Протокол представлен по подсудности, копия атаману Кизлярского отдела 1-го октября за N 1839, начальнику Веденского округа 1-го октября за N 1840 и начальнику 4-го участка Веденского округа 1-го октября за N 1841.)
7) 20-го октября 1909 года, часов в 7 вечера, по дороге из селения Амир-Аджи-Юрт в станицу Кахановскую, не доезжая до последней верст восемь, ограблены тремя чеченцами у работника проживающая в станице торговца Василия Лужнова - Касьяна Андрийца три лошади, стоящие 380 руб. и вещей на 41 руб. 50 коп., принадлежащая Лужнову, у Андрийца вещей и денег на 21 руб. 28 коп., у пассажира Калина Алексеенко денег и вещей на 12 руб. 50 коп. Причем Андрийца раздели и ограбили до нага. Получасом ранее этого ограбления, шесть вооруженных чеченцев ограбили урядника станицы Бороздинской, дворянина Владимира Батырева, везшего на фургоне, запряженном двумя лошадьми, в гор. Грозный пассажиров: казака своей станицы Семена Якушко, для сдачи на службу в 1-ю Терскую казачью батарею, казака ст. Приближной Моздокского отдела Никиту Тихоненко и казака станицы Александроневской, Федора Бабилурова; у Батырева ограблены: кобылица, стоящая 100 рублей, деньгами 22 руб. и вещей и на 68 руб.; у Семена Якушкова все форменное обмундирование и снаряжение на сумму 112 руб.; у Никиты Тихоненко денег 10 руб. и у Федора Бабилурова жеребчик, стоящий 120 руб., и вещей на 114 руб.; а всего девятью чеченцами ограблено у поименованных выше лиц на 1002 руб. 58 коп.
Следы направились к селению Гудермес. (Протокол представлен по подсудности, копия: атаману Кизлярского отдела 22 октября 1906 г. за N 2027, начальнику Веденского округа 22 октября за N 2028 и начальнику 4-го участка Веденского округа при рапорте 22 октября 1909 г. за N 2029.)
Кроме вышеописанных происшествий, в этой дополнительной записке не помещены сведения о кражах у нас скота, лошадей и имущества, чинимых чеченцами, а также о порубке станичного заповедного леса, хищнически истребляемого чеченцами.
Прослышав, что в январе месяце сего года овцеводы Терской области идут в Санкт-Петербург просить высшее начальство о принятии надлежащих мер к прекращению разбоев, грабежей, убийств, краж и всякого рода насилия, чинимых чеченцами, мы порешили присоединить и свои голоса к ним и неотступно просить, где только будет нужным, высшее начальство и Государственную Думу о принятии надлежащих мер к искоренению разбойничества, или о выселении вредных в этом деле селений в отдаленные места, после чего только мирный житель может легко вздохнуть и приняться за свой честный труд, не озираясь ежеминутно назад - боясь своего соседа чеченца и не рискуя каждую минуту быть убитым или ограбленным.
Подлинную записку подписали 35 человек жителей станицы Кахановской.
Его Высокоблагородию атаману Кизлярского отдела от Судей смешанного присяжного суда, потерпевших и свидетелей станицы Кахановской Кизлярского отдела
ПРОШЕНИЕ
По протоколу соглашения кахановцев и гудермесовцев от 11 августа 1907 года и примкнувших к нему станиц и селений Терской области, учрежден смешанный присяжный суд, состоящей из председателя, трех судей с потерпевшей стороны и трех судей с виновной стороны, для разбора накопившихся дел по кражам, грабежам и убийствам, с правом взыскания с виновных убытков, причиненных потерпевшим.
По учреждении этого суда, кахановцы сказали: "Слава Богу, может быть теперь будут скорее разбираться дела и потерпевшие удовлетворяться". Но ожидания не сбылись, и все сделанное оказалось напрасным.
Вот уже два года пять месяцев со дня учреждения суда и ни одного удовлетворения потерпевшему: как страдали, так и страдаем.
Берут добытое нами потом и кровью добро и прощайся с ним на веки, если не заступится начальство. Ваше Высокоблагородие, опишем вкратце деятельность суда.
По вышеупомянутому протоколу соглашения, и. д. начальника 4-го участка Кизлярского отдела хорунжий М. Рябов назначен у нас председателем суда, который в первый раз открыл у нас заседание в июле месяце 1908 года, но оказалось, что судить нельзя было, по следующим причинам: переводчика не было, а если бы и был, то не присяжный и сколько он должен получать вознаграждения, должны ли получать священники и муллы вознаграждение за привод к присяге свидетелей, сколько и с кого и т.д. - неизвестно. Этот вопрос был председателем суда направлен на разъяснение высшему начальству и в августе прошлого года только получилось таковое.
После этого председатель суда хорунжий Рябов назначил первое заседание на 3-е декабря прошлого года, а в нашем станичном правлении разосланы вперед этого повестки потерпевшим, свидетелям, бывшим: атаману, старшине, о предложении явиться в заседание суда судьям смешанного суда, священникам, муллам и переводчику. В день открытия заседания суда оказалось: кахановцы явились все, гудермесовские судьи смешанного суда не пришли, а пришли двое судей народно-примирительного суда*; был вызван Данил Султан Хадисов для объяснения, оказалось, что он спутал, выслав не тех судей, на вопрос председателя "вышлите сейчас судей смешанного суда" старшина ответил, что "их дома в селении никого нет", все шесть судей в отсутствии; между тем, по станице ходил судья этого Джангирей Солтангиреев, которого старшина указал, что он выехал в Петровск. Видели Солтангиреева казаки нашей станицы Евсей Макеев и Ванифантий Кудрявцев.
Заседание не было открыто. Председателем суда был составлен о происшедшем протокол для направления Вашему Высокоблагородию, но ничего до сего времени по таковому не получено. Все явившиеся человек 30 были распущены по домам.
Второе заседание было назначено этим же председателем в таком же порядке, на 30-е декабря прошлого года; явились опять человек до 40, за исключением двух судей смешанного суда селения Гудермес; таковые кое как были вызваны по телефону и через старшину Хадысова, но вместо 10 часов утра, открыто заседание было в 3 часа дня. Председатель суда, по открытии, познакомил судей с протоколом соглашения и делами, которые назначены им к разбору: приняли, посоветовавшись, решили привести вперед к присяге всех свидетелей, что и было исполнено священниками ст. Кахановской: православным и старообрядческим и Гудермесовским сельским муллой; приведено к присяге приблизительно человек 30, к разбору приняла дело о краже у казака нашей станицы Ванифантия Кудрявцева трех лошадей, все лица были допрошены, выяснилось, что следы остались за селением Гудермес, виновный не открыт, стало быть, должно отвечать общество сел. Гудермес (пун. 5 протокола соглашения). Сделано постановление суда о взыскании с общества сел. Гудермес 315 руб.; но постановление подписать судьи от сел. Гудермес отказались, при чем заявили, что таких дел, где является ответчиком общество, они разбирать не будут, а где виновные открыты, будут. Председателем суда составлен на это протокол, для направления Вашему Высокоблагородию, но ответа еще нет. Далее разобрано с открытыми виновниками еще два дела, и сделано постановление суда.
Председателем дано предписание Гудермесовскому старшине о приведении в исполнение в семидневный срок (пункт 4 протокола соглашения), то есть о взыскании вознаграждения в пользу потерпевшего, судьям, мулле и священникам и переводчику, но Гудермесовский старшина и не думает приводить в исполнение постановление суда, хотя прошло уже несколько дней.
Тем же председателем было назначено на 4-е сего февраля судебное заседание и в таком же порядке, как и прежде; было вызвано до 45 человек: кахановцов, гудермесовцев, брагунцев и амир-аджи-юртовцев.
В результате, из сел. Амир-Аджи-Юрт прибыло два судьи народно-примирительного суда, при чем старшина и судьи заявили, что судей смешанного суда шести человек у них совсем нет и не выбирались.
Председателем был об этом составлен протокол.
Далее следует разбирать дела Кахановцев с Гудермесовцами; но оказывается, что из их судей только один Джангирей Салтагиреев, двух нет, председатель несколько раз звонил по телефону в сельское правление, но таковое молчало. Предписанием председателя был вызван старшина Хадысов для объяснения, последний прибыл и заявил, что два судьи идут в станицу; подождав 3/4 часа, таковые не пришли, был послан помощник Гудермесовского старшины за судьями, но тот, вернувшись через полчаса, доложил, что они все пятеро отсутствуют.
Был составлен председателем протокол. Все явившиеся отпущены по домам.
Ваше Высокоблагородие!
До каких же пор мы будем терпеть обиды и насилия от гудермесовцев? Неужели не будет конца этому. Мы подаем просьбы начальству о вознаграждении нас, но таковое возвращает нам с предложением обратиться в смешанный суд.
Обращаемся. Но в результате Вам теперь видно, что, явно уклоняются от разбора дел, оттягивают время, и им ничего.
На гудермесовцев ничто ни действует: ни суд, ни закон, ни приказы.
На основании изложенного, мы покорнейше просим ходатайства и заступничества Вашего Высокоблагородия пред Его Превосходительством начальником Терской области и наказным атаманом Терского казачьего войска:
1) О понуждении общества и судей смешанного суда сел. Гудермес разбирать накопившиеся дела в смешанном суде, согласно протокола соглашения 11 августа 1907 года, в виду того, что эти дела в народно-примирительном суде разбираться не будут, как происходившие до 3-го июня 1909 года, а мы терпим убытки, лишаясь своего добра.
2) Об немедленном удалении старшины сел. Гудермес Данил-Султана Хадысова от должности за бездействие власти, обман начальства и суда, и как главного виновника в советах об уклонении судей от разбора дел.
3) О наказании всех лиц, виновных в вышеописанных обстоятельствах, и
4) О выборе во всех селениях и станицах, примкнувших к протоколу соглашения, по шести судей смешанного присяжного суда для разбора старых дел.
9-го февраля 1910 года ст. Кахановская.
В том и подписуемся.
Подлинную подписали судьи смешанного суда - четыре человека
Потерпевшие - шесть человек
Свидетели - двадцать восемь человек
Приговор Кахановского станичного сбора, Кизлярского отдела Терской области
N 94. 23 мая 1910 года
В станице Кахановской имеют право голоса на станичном сборе станичные должностные лица - 14, и выборные, по числу 300 дворов, - 30, а всего 44 человека. Из них сего числа присутствовали на сборе 32 человека. На основании пункта 1 и 2, ст. 24, при соблюдении ст. 13 и 16 Положения об общественном управлении, стан, казачьих войск, ВЫСОЧАЙШЕ утвержденном 13 июня 1891 года. Слушали и обсуждали вопрос о нижеследующем: со дня вступления (в 1908 году) Его Превосходительства генерал-лейтенанта Михеева начальником Терской области и наказным Атаманом Терского казачьего войска, им было обращено, как нам видно из его действия, самое серьезное внимание на царившие в Терской области кражи, грабежи, убийства и разных видов насилия, происходящее преимущественно со стороны чеченцев и ингушей Терской области.
Преступности эти участились во время управления областью предместником генерала Михнева - генерал-лейтенантом Колюбакиным.
Для искоренения разбойничества и абречества в области, генералом Михеевым предпринять был целый ряд мероприятий, как-то: организация временного военного отряда, под начальством известного в нашем крае неутомимого и неустрашимого войскового старшины Вербицкого, имя которого было страшно для каждого чеченца; отобрание оружия у туземного населения, вплоть до кинжала и дедовских кремневок и т.д.; но, проводя все эти мероприятия в исполнение, генерал Михеев, наверное, пришел к заключению, что для проведения всего вышеизложенного в жизнь и для умиротворения края, необходимо объединение, содействие и помощь всего населения, а потому, по его инициативе, начали собираться съезды представителей станиц и селений Терской области, для обсуждения своих дел, а главным образом, по вопросу об искоренении разбойничества в области.
Много было по сему вопросу толков, разговоров и суждений, немало было приложено человеческого ума для решения сего вопроса, а также израсходовано станичных и сельских капиталов на разъезды, и, в конце, концов, одним из таких съездов, а именно Терским общеобластным съездом, состоявшимся 3-8 апреля прошлого 1909 года, было выработано временное положение о задачах, действии и организации народно-примирительного суда в Терской области.
Положение это 14 июня 1909 года Его Сиятельством, главнокомандующим войсками Кавказского военного округа, генерал адъютантом, генералом от кавалерии графом Воронцовым-Дашковым в принципе, одобрено.
Ознакомив затем население с положением, о народно-примирительном суде, администрация нашей области принялась приводить его в исполнение, а именно: в каждой станице и селении области избраны: народные судьи с кандидатами, председатели с заместителями, выделены общими баллотировками, с участием начальников участков порочные жители, образованы канцелярии председателей судов, с затратою общественных сумм, затем, по выполнении всего изложенного, народный суд, с марта месяца сего года, открыл свои действия.
Результаты этого суда на первых же порах пришлись по сердцу населению, так как каждый сознал, что это действительно суд скорый и правдивый. Потерпевший, у которого уворовано или ограблено злодеями его нажитое потом и кровью добро, идя в суд, надеялся получить удовлетворение.
К этому следует прибавить, что в таком суде, потерпевший чувствовал в себе защитника судью своего родного одностаничника, не чуждого с его бытом и жизнью, а к тому же, после решения судом дела, знал одно, что больше судиться и заводить канцелярских волокит не будет, что вполне и справедливо, так как бедному человеку писать по несколько прошений и оплачивать пошлинами, а также ездить по несколько раз по административным учреждениям нет сил и средств.
Кроме того, было множество случаев, что потерпевший много пишет и ездит, но ничего не получает.
При всех этих благоприятных условиях, народно-примирительный суд, как видно из приказа по Терской области от 14 апреля сего 1910 года за N 467, испр. дол. начальника Терской области и наказного атамана Терского казачьего войска генералом-майором князем Орбелиани, с согласия наместника ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА на Кавказе, закрыт с 20-го прошлого апреля, на основании обнаружившейся неподготовленности населения к проведению в жизнь основных принципов третейских судов и неоправдания возложенных на эти суды надежд.
Вышеприведенный приказ за N 467, как громом поразил нас кахановцев, живущих на окраине, беззащитно, с окруженных со всех сторон селениями соседей наших чеченцев, от которых, как всем известно, мы более всех терпим громадные убытки и только благодаря начавшимся было действиям народно-примирительного суда начавших приходить к заключению, что теперь не будет пропадать наше добро, а также будем получать за тела убитых чеченцами наших дедов, отцов и сыновей вознаграждения, но с закрытием судов опять начнется хождение по мытарствам и известная процедура.
Между прочим, в приказе N 467 сказано, что вопросы о вознаграждении потерпевших будут рассматриваться в административном порядке. Но факт на лицо:
Утром 19-го октября 1905 год отставной 85-тилетний казак Ион Стрельцов с внуком своим 14-тилетним мальчиком Захаром Рудневым. на одной повозке, с двумя парами быков и упряжью, ехал на пашню: на дороге их встретили чеченцы, взяли с быками и повозкой в плен, побили обоих на Цацан-Юртовской земле и на огне пожгли некоторые части тела; трупы были затоплены в реке Черной речке и найдены 10-го ноября того года, Следы преступления остались за селением Цацан-Юрт. (Протокол представлен по подсудности, копия атаману Кизлярского отдела 23-го октября того года за N 1688 и начальнику Веденского округа N 1689. За смерть Стрельцова и Руднева и за похищенное на сумму 376 руб. 50 коп. семейства не удовлетворены, хотя оные и подавали жалобы генералам: Светлову, Михайлову и Колюбакину, от которых и до настоящего времени не поступало никакого ответа.) И таких случаев очень много, не говоря уже о простых кражах скота, так как дела эти судебными учреждениями, за необнаружением виновных, прекращаются. Виновных же чеченцы не выдают, хотя бы таковые были бы известны всему обществу**. Следовательно, теперь выходит: "что с воза упало, то пропало".
Между тем, с казака спрашивают службу, обмундирование, снаряжение и коня, но соседи чеченцы ему жить не дают.
Как только народный суд открыл свои действия, то чеченское и ингушское абречество поняло, что если воровать скот и лошадей или убивать в одиночку казаков, и если следы преступления переведутся на наделы какого-нибудь селения, то таковое всецело за это преступление отвечает, а потому они, жалея своих в материальном отношении, организовали шайки для внезапных нападений в отдаленности, как, например, неслыханное и зверское нападение 27 марта сего года, среди белого дня, на Кизлярское казначейство, с убийством двух десятков ни в чем не повинных жертв. Но если бы к народному суду прибавить еще существующей временный военный отряд, который все время бездействует, и если был бы таковой под руководством войскового старшины Вербицкого, то, безусловно, эти шайки были бы где-нибудь далеко в горах, и не рискнули бы на такое преступление, а, может быть, совсем постепенно одумались и взялись бы за плуг.
Из приказа по Терской области N 467 усматривается, что народно-примирительные суды закрыты исключительно в виду обнаружившейся неподготовленности населения к проведению в жизнь основных принципов третейских судов и неоправдания возложенных на эти суды надежд.
На это можем возразить следующее: народно-примирительных судов в Терской области не было, и о них население не имело ровно никакого понятия, по открытию же их, население с действиями таковых плохо еще ознакомилось, так как существовали они только около двух месяцев, и вдруг получается приказ N 467; когда же, спрашивается, население могло бы подготовиться?
Безусловно, если бы эти суды продействовали в области два-три года, тогда можно бы судить: подготовилось или нет население.
Оправдали ли эти суды возложенные на них надежды, тоже так скоро судить нельзя.
Во-первых, решениями этих судов мирное население было довольно, кроме, конечно, чеченцев и ингушей, которым трудно показалось платить за чужое добро, что же касается надежд мирного населения, то судом этим все были удовлетворены.
Если же порочные лица жаловались на неправильность баллотирования, то это можно легко выяснить чрез производство дознанья. К этому следует добавить, что все старания, ум и инициатива по искоренению разбойничества в области, путем проведения вышеуказанных мероприятий, принадлежит Его Превосходительству генерал-лейтенанту Михееву между тем, народно-примирительные суды закрыты исправляющим должность начальника Терской области генерал-майором Князем Орбелиани.
Положение о народно-примирительном суде было выработано Терским обще-областным съездом, заседавшим пять дней, вследствие этого, полагаем, что для закрытия этого суда и выяснения, желает ли население области эти суды оставить в силе для дальнейших действий или закрыть, следовало бы назначить такой же съезд***.
Вследствие вышеизложенных обстоятельств, мы единогласно постановили: просить ходатайства Его Превосходительства, начальника Терской области и наказного атамана Терского казачьего войска генерал-лейтенанта Михеева, пред Его Сиятельством наместником ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА на Кавказе, об отмене приказа по Терской области от 14 апреля 1910 года за N 467, с тем, чтобы народно-примирительные суды в Терской области остались в своей силе для дальнейших действий на основании причин, изложенных нами в настоящем приговоре.
Для ходатайства по сему вопросу, где только будет нужно, уполномочиваем урядников нашей станицы Андрея Иванова Белова и Мартына Платонова Стрельцова.
В том и подписуемся.
Подлинный за надлежащим подписом.
С подлинным верно: атаман станицы Кахановской А. Неумоин
Сверял: Писать Р.
Копия с секретного рапорта начальника 2-го участка Кизлярского отдела Терской области от 27 апреля 1910 года за N 11
Г. атаману Кизлярского отдела****
Ходят слухи, подтверждаемые приезжающими в ставку Кумыками, что шайка абреков готовит нападение на ставку. Принимая во внимание условие местности, думаю, что разбойникам обеспечена подобающая встреча: мы не повторим печальной ошибки кизлярцев и не дадимся в обман.
Прилагая при сем копию приказа по охранной команде, доношу Вашему Высокоблагородью, что мною временно выданы запасные винтовки служащим в ставке для самоохраны.
Подписал и. д. начальника 2-го участка Кизлярского отдела Капельгородский
Копия
1910 г. 27-го апреля Ст. Терекли-Мектеп.
Приказ казакам охранной команды ставки
Вам уже известно, что по слухам шайка абреков собирается напасть на ставку Терекли-Мектеп. Я уверен, чти казаки достойным образом встретят разбойников и сумеют дать отпор, но в то же время, под угрозой строжайшей ответственности, приказываю принять к неуклонному исполнению настоящие распоряжения.
1. Урядника Бурлакова за нераспорядительность и попустительство тайным продавцам водки смещаю с должности начальника поста и на его место назначаю урядника Егора Куменева. За малейшие упущения ответственность возлагаю на него; но вместе с тем предоставляю ему право подобрать команду вполне исправную.
2. Уряднику Егору Куменеву предписываю установить ночные обходы, посылая каждый раз по два казака, которым держаться в тени, имея неослабное наблюдение за общественными зданиями, за почтовым отделением и помещением кассы.
3. Назначать часового к помещению кассы со стороны двора и приказывать ему запирать на ночь ворота.
4. По требованию начальника почтового отделения назначать часового в помещение почты, если в том будет надобность.
5. С 9-ти часов вечера и до 3-х часов ночи держать лошадей на конюшни, а не в степи, чтобы иметь их под рукой.
6. Ружья держать наготове, имея на руках по 20 патронов, на тревогу выбегать не всем вместе, так как возможна засада со стороны улицы. При первых же выстрелах из засады ложиться на землю, открыть огонь и дать возможность остальным обойти разбойников.
7. Надо помнить, что разбойники могут безнаказанно подойти к ставке или в форме Гребенского полка, как обыкновенно они делают, или под прикрытием бурок, а посему установить строгое наблюдете за приближающимися к ставке всадниками, всякий раз извещать меня и немедленно принимать меры предосторожности.
8. В остальном руководствоваться приказаниями, отданными мною лично.
Подписал и. д. начальника 2-го участка
Кизлярского отдела
Капельгородский
Надпись атамана Кизлярского отдела на этом рапорте начальнику Терской области и наказному атаману Терского казачьего войска
Такое нападение вполне возможно и может окончиться крупной катастрофой. В ставке могут перебить все русское население.
Обыкновенно раньше два предыдущих начальника участка держали из корыстных целей крупные суммы в денежном ящике, так как суммами этими они единолично распоряжались. Народная молва привычно насчитывает в ставке десятки тысяч рублей, и я сам застал однажды у Есаула Панкратова 14 т. в ящике.
Казаков там всего 12, из них одни едут с помощником на поимку разбойников, другие с другим на различный расследования и беспорядки, которых между ногайцами немало возникает на почве земельных недоразумений
В ставке иногда остается не больше 3-4 человек, которые, хотя, конечно, и не дадутся без потерь в руки разбойников, как это было в Кизляре с солдатами, но и выдержать спешно борьбу с шайкой в 15-20 человек тоже вряд ли смогут.
Однако и это не такая еще беда. В ставке русских всего три-четыре семьи, и мы уже привыкли и к более крупным потерям, но я не могу мириться с положением нашим здесь в Терской области, когда нам приходится пассивно ждать удара в какую-либо из точек на огромном протяжении области и, обладая громадными силами и средствами, почти наверняка подвергаться разгрому.
Безнаказанность чеченских аулов, по которым прошла шайка Зелимхана после ограбления Кизлярского казначейства, и которые эту шайку там очевидно скрывали, а чеченская часть Адиль-Чанка-Юрта***** даже забивала следы (Чанка-Юртовцы забили следы на 15 верст, это ведь каторжный труд!), такая безнаказанность и столь продолжительное время, конечно, окрылит разбойников и повлечет их на новые подвиги.
Меня обвиняют, Ваше Превосходительство, в слишком страстном отношении к чеченцам, по это неверно, и Вы сами отлично знаете, что это неверно. Я об их интересах заботился, быть может, гораздо больше, чем их начальники округов, но я заботился не об их личных интересах только, а об общих, народных.
Я указывал на необходимость дорог в Чечне не только для обладания краем, но и в интересах самого чеченского мирного населения, которое во многие места довозит "несчастные пуды" кукурузы, единственный их хлеб, путем огромной затраты энергии и средств.
Я указывал на необходимость общей воинской повинности для чеченцев и ингушей также и для пользы их самих, а не только России.
Просил для них земство, надеясь, что, больше занимаясь общими гражданскими интересами, они скорей сделаются культурными и скорей прекратится обкрадывание их низшей администрацией.
Школу просил, только отчасти надеясь на облегчение нашей несчастной казачьей участи от соседства с ними. Я указывал, что школа эта должна быть профессиональной, уж конечно только для них же, чеченцев и ингушей, и я готов был, это скажут Вам все присутствовавшие на школьном заседании в областном правлении, отказаться в станицах от всякого казенного пособия для наших школ в пользу опять таки школ чеченцев.
Но в то же время, с первого же моего представления Вам, я говорил, что начальным шагом в борьбе с разбоями и воровством в области должна быть замена всех туземцев в милиции русскими. Полумеры всегда полумеры, и сколько русской крови пролилось потому только, что на мои слова свыше не обратили внимания. Сколько раз под покровом погон убивали русских и грабили, сколько раз, пользуясь возможностью состоять на русской службе и иметь оружие, милиционеры чеченцы и ингуши вооружали разбойников и сами без погон уже шатались около станиц и "работали по разбойничьи", если не попадались вооруженным казакам, или шли открыто к вооруженным, надеясь на полную безнаказанность.
Я приказал теперь, в случай, если произойдет опять нападение в Кизляре, всем станицам мобилизовать своих казаков и выступать в Надтеречную чеченскую полосу, чтобы перехватить ее сплошной линией до железной дороги. Но и опять предупреждаю Вас, Ваше Превосходительство. Боюсь я казаков, боюсь их толпы в настоящее тревожное время, когда, в ожидании нападений чеченцев, нервы казачьего населения до крайности напрягаются, а злоба на коварных соседей накопляется и накопляется. Я Вам уже не раз докладывал, а генералу Берхману еще в 1908 году говорил, что казаки волнуются, и это может разразиться бурей. В Карабулаке это подтвердилось пока слегка.
Казаки волнуются, и мне с трудом удается их сдерживать, пользуясь еще кое-каким влиянием. Но начинают бродить темные, не знаю кем распускаемые слухи, что я начал делиться с Зелимханом и потому он беспрепятственно грабит, чеченцы его скрывают, и все это им проходит безнаказанно.
Скверный это признак. Население ищет виновных в своих несчастиях, и нелепые слухи родятся в его темном мозгу, а это можете служить указанием, что волна народного гнева по какому-нибудь поводу подхватит толпу и... обрушит ее на чеченцев сначала, а затем первым долгом на мою голову, а потом, быть может, и на Вашу или на того, кого Вы пришлете, как это было с князем Орбелиани.
И вот, возможность такого исхода побуждаете меня сим же просить Ваших указаний: двигать ли мне в случае нападения на Кизляр казаков в Чечню или опять довольствоваться "надеждой", что администрация Чечни, сама, со своими "партизанами"-чеченцами, остановит или определит направление шайки, как это было после Кизлярской резни? По-моему, или лучше сказать, по-нашему, разбойников нужно преследовать, а не ждать их нападений. Врага легко укараулить только у него под саклей, а не у себя кругом станицы, так как "в сакле у него выход один, а околица станицы слишком длинна", говорили наши старики, а они понимали толк в этих делах.
И. д. атамана Кизлярского отдела
войсковой старшина Вербицкий
Примечания
* Разница между смешанным и народно-примирительным судами состоит в том, что первые были выработаны на Червленском съезде в 1906 году и введены в действие, как видно из настоящего прошения, в ст. Кахановской только в июле 1908 г.; а народно-примирительный суд учрежден по постановлению Грозненского общеобластного съезда 3-8 апреля 1909 г., якобы вследствие оказавшейся непригодности первого. В Кахановке введение их в жизнь совпало. Так, хорошо исполнялись народные постановления.
** См. в дополнении статью чеченца.
*** В положении о суде так и было намечено.
**** К характеристике положения в Караногае.
***** Кумыкский аул на пути грабительской шайки Зелимхана из Кизляра к Луддемеву после разграбления Кизлярского казначейства.
