Встречаясь в Чечне и уже после нее с офицерами, вернувшимися в строй после тяжелейших ранений, всякий раз ловлю себя на мысли, что жизнь выводит этих сильных людей на предел испытаний, которые они могут выдержать. Героическая судьба кавалера ордена Мужества подполковника Владимира Птицына - еще одно тому подтверждение. Глядя на этого крепкого человека, командующего сегодня лучшим в ВДВ самоходно-артиллерийским дивизионом, трудно поверить, что в 1995-м вытаскивающие Птицына с того света врачи опасались, а сможет ли он ходить...
29 декабря 1994-го бронеколонна сводного батальона 98-й воздушно-десантной дивизии совершала марш из Моздока на Грозный. Артиллерийская машина управления "Реостат", на которой находился лейтенант Птицын, съехав в темноте с колеи, налетела гусеницей на фугас. Взрыв выбросил офицера из машины через открытый десантный люк. Пришел в себя Птицын уже на земле, когда старший прапорщик Александр Козлов оттаскивал его от горящей "брони". Несмотря на болевой шок - были сломаны черепные кости, пока оказывали первую помощь, Птицын держался в сознании, успел даже понять, что цена ошибки механика-водителя - четверо раненых и двое убитых. Потом перед глазами все поплыло. И в следующий раз Владимир пришел в себя уже после операции.
На всю жизнь запомнил, как лежит в реанимации, как бьют куранты, а медсестра с врачом разливают шампанское.
- С возвращением с того света, лейтенант, - обрадовался хирург, увидев, что раненый приоткрыл глаза.
- С Новым годом! - прошептал в ответ Птицын и опять потерял сознание.
После штурма Грозного Владикавказский военный госпиталь предстал Птицыну таким, какими в фильмах показывают переполненные госпитали Великой Отечественной: море крови, забитые ранеными коридоры, падающие от усталости с ног хирурги и молоденькие, словно только со школьной скамьи, медсестры. Но больше всего убивало, конечно же, то, что с ним случилось. В черепе дыра размером с кулак, левая сторона тела обездвижена. Словом, хоть и старался, как мог, бодриться, в израненную голову лезли мысли одна мрачнее другой. Как же теперь дальше-то, думал Птицын, неужели ему - самбисту-перворазряднику - теперь оставаться калекой? Не говоря уже о том, что о службе, по словам врачей, надо было забыть. А ведь он, выпускник Коломенского артучилища, так мечтал о десанте! И именно эта мечта, вспоминает Птицын, в конце концов помогла ему преодолеть мрачные мысли, выстоять.
Первый шаг решивший во что бы то ни стало вернуться в строй Птицын сделал уже через две недели после операции. Тайком от врачей. Оторвался от кровати, шагнул левой парализованной ногой и упал. Острая боль пронзила непослушное тело, на глазах невольно выступили слезы. И от боли, и от обиды. Спекся, все, бесполезно, нашептывал ему какой-то внутренний голос. Но Птицын, до крови кусая от боли губы, снова и снова пытался встать на ноги. Ты сможешь, подбадривал себя, ты десантник, давай!
Два долгих месяца после второй, прошедшей уже в Подольске операции боролся Птицын с собой, пытаясь вновь обрести власть над телом. И хотя эти шестьдесят дней показались длиннее, чем все его двадцать прожитых лет, офицер победил! И себя, и судьбу-злодейку, и категорично настроенного начальника нейрохирургического отделения госпиталя полковника медслужбы Константина Бурмистрова, во власти которого в тот момент оказалась вся его дальнейшая карьера в десанте. И хотя поначалу доктор о его пожеланиях не хотел и слышать - с такой травмой не то что бегать и прыгать с парашютом, ходить, говорил, придется с особой осторожностью, под конец сдался под десантным напором.
- Бог с тобой, Птицын, - сказал на выписной комиссии, - как тебе откажешь? Дам тебе шанс - молодой ты еще, может, в самом деле оклемаешься!..
А вот в родном парашютно-десантном полку ни у кого из командиров не возникало и мысли предложить искалеченному лейтенанту покой.
- Служи, сынок, борись и обязательно победишь, ты же десантник, - по-отечески обнял его при встрече командир полка полковник Давлятшин.
Ох и нелегко далось Владимиру Птицыну восстановление после травмы. В курсантские годы пробегал по 17 километров в день, а после госпиталя не хватало здоровья и для спортивной ходьбы. Но он не сдавался. И, начав с небольшой зарядки и бега трусцой, в конце концов победил!
Глядя на то, с какими весами работает сегодня подполковник Птицын в тренажерном зале, едва ли поверишь, что когда-то его могли списать в запас, а то и отставку по здоровью. А узнав о его служебных успехах, понимаешь, какую роль сыграл в его офицерском становлении тот роковой взрыв 29 декабря 1994 года. Вот уж действительно говорят: проблемы - еще один шанс в нашей жизни.
- В общем, буду служить в ВДВ, пока не выгонят, - улыбается подполковник Владимир Птицын, командир лучшего в Воздушно-десантных войсках самоходно-артиллерийского дивизиона. И это улыбка сильного духом, уверенного в себе, преданного службе и долгу человека.
http://www.redstar.ru/2007/06/20_06/3_01.html
29 декабря 1994-го бронеколонна сводного батальона 98-й воздушно-десантной дивизии совершала марш из Моздока на Грозный. Артиллерийская машина управления "Реостат", на которой находился лейтенант Птицын, съехав в темноте с колеи, налетела гусеницей на фугас. Взрыв выбросил офицера из машины через открытый десантный люк. Пришел в себя Птицын уже на земле, когда старший прапорщик Александр Козлов оттаскивал его от горящей "брони". Несмотря на болевой шок - были сломаны черепные кости, пока оказывали первую помощь, Птицын держался в сознании, успел даже понять, что цена ошибки механика-водителя - четверо раненых и двое убитых. Потом перед глазами все поплыло. И в следующий раз Владимир пришел в себя уже после операции.
На всю жизнь запомнил, как лежит в реанимации, как бьют куранты, а медсестра с врачом разливают шампанское.
- С возвращением с того света, лейтенант, - обрадовался хирург, увидев, что раненый приоткрыл глаза.
- С Новым годом! - прошептал в ответ Птицын и опять потерял сознание.
После штурма Грозного Владикавказский военный госпиталь предстал Птицыну таким, какими в фильмах показывают переполненные госпитали Великой Отечественной: море крови, забитые ранеными коридоры, падающие от усталости с ног хирурги и молоденькие, словно только со школьной скамьи, медсестры. Но больше всего убивало, конечно же, то, что с ним случилось. В черепе дыра размером с кулак, левая сторона тела обездвижена. Словом, хоть и старался, как мог, бодриться, в израненную голову лезли мысли одна мрачнее другой. Как же теперь дальше-то, думал Птицын, неужели ему - самбисту-перворазряднику - теперь оставаться калекой? Не говоря уже о том, что о службе, по словам врачей, надо было забыть. А ведь он, выпускник Коломенского артучилища, так мечтал о десанте! И именно эта мечта, вспоминает Птицын, в конце концов помогла ему преодолеть мрачные мысли, выстоять.
Первый шаг решивший во что бы то ни стало вернуться в строй Птицын сделал уже через две недели после операции. Тайком от врачей. Оторвался от кровати, шагнул левой парализованной ногой и упал. Острая боль пронзила непослушное тело, на глазах невольно выступили слезы. И от боли, и от обиды. Спекся, все, бесполезно, нашептывал ему какой-то внутренний голос. Но Птицын, до крови кусая от боли губы, снова и снова пытался встать на ноги. Ты сможешь, подбадривал себя, ты десантник, давай!
Два долгих месяца после второй, прошедшей уже в Подольске операции боролся Птицын с собой, пытаясь вновь обрести власть над телом. И хотя эти шестьдесят дней показались длиннее, чем все его двадцать прожитых лет, офицер победил! И себя, и судьбу-злодейку, и категорично настроенного начальника нейрохирургического отделения госпиталя полковника медслужбы Константина Бурмистрова, во власти которого в тот момент оказалась вся его дальнейшая карьера в десанте. И хотя поначалу доктор о его пожеланиях не хотел и слышать - с такой травмой не то что бегать и прыгать с парашютом, ходить, говорил, придется с особой осторожностью, под конец сдался под десантным напором.
- Бог с тобой, Птицын, - сказал на выписной комиссии, - как тебе откажешь? Дам тебе шанс - молодой ты еще, может, в самом деле оклемаешься!..
А вот в родном парашютно-десантном полку ни у кого из командиров не возникало и мысли предложить искалеченному лейтенанту покой.
- Служи, сынок, борись и обязательно победишь, ты же десантник, - по-отечески обнял его при встрече командир полка полковник Давлятшин.
Ох и нелегко далось Владимиру Птицыну восстановление после травмы. В курсантские годы пробегал по 17 километров в день, а после госпиталя не хватало здоровья и для спортивной ходьбы. Но он не сдавался. И, начав с небольшой зарядки и бега трусцой, в конце концов победил!
Глядя на то, с какими весами работает сегодня подполковник Птицын в тренажерном зале, едва ли поверишь, что когда-то его могли списать в запас, а то и отставку по здоровью. А узнав о его служебных успехах, понимаешь, какую роль сыграл в его офицерском становлении тот роковой взрыв 29 декабря 1994 года. Вот уж действительно говорят: проблемы - еще один шанс в нашей жизни.
- В общем, буду служить в ВДВ, пока не выгонят, - улыбается подполковник Владимир Птицын, командир лучшего в Воздушно-десантных войсках самоходно-артиллерийского дивизиона. И это улыбка сильного духом, уверенного в себе, преданного службе и долгу человека.
http://www.redstar.ru/2007/06/20_06/3_01.html
