Двадцатая юбилейная церемония вручения премии "Ника" шла шесть часов. До ее завершения досидели только самые стойкие, но они были вознаграждены, и не только ярким концертным номером Максима Галкина, но и разгоревшейся под конец дискуссией о состоянии российского кинематографа. Именно это, а не вручение "Ник" в шести номинациях, включая все главные - за лучший фильм, лучшую режиссуру, лучшие мужские роли, лучшую операторскую работу - фильму "Остров", стало главным событием церемонии. Про "Остров" уже и так все понятно, и, как заявил Петр Мамонов, поднявшись на сцену за призом, "напрасно вы от меня чего-то ждете, я уже все сказал" (имелось в виду выступление при получении "Золотого орла", вырезанное при телетрансляции и потому привлекшее к себе особое внимание). К тому же наиболее ярким фильмом года, если судить по частоте цитат и ссылок, стал вовсе не "Остров", а "Изображая жертву", хотя "Нику" получила за него только Лия Ахеджакова, как исполнительница женской роли второго плана.
Спор о том, где сегодня находится кино - в ж... ли, как заявляет герой Юрия Чурсина в начале картины "Изображая жертву", или в расцвете, как сочли необходимым возразить на это режиссер Андрей Смирнов и глава "Роскультуры" Михаил Швыдкой, начал Дмитрий Быков, который вышел вручить Ивану Вырыпаеву премию за "Открытие года". Быков прочитал едкие и даже, можно сказать, горькие вирши, в которых обрисовал неприглядное положение новых звезд в условиях оскудения отечественного культурного пейзажа.
Тему продолжило выступление Максима Галкина, который вместе с выводком пародируемых им персонажей, воспроизвел некий стандартный набор суждений о месте современного кинематографа, сопроводив эту вольную импровизацию показом отрывков из номинируемых фильмов, в каждом из которых звучала ненормативная лексика. Выяснилось, что эта тема может привлечь внимание публики даже ближе к полуночи.
Однако дело не в радостном возбуждении при упоминании крепкого словца, а в отсутствии любого другого содержания, за которое можно ухватиться, чтобы сочинить даже просто шутку для капустника (хотя шутки и пародии, пожалуй, самый серьезный индикатор смысла).
Именно нового содержания и не хватало юбилейной церемонии, во время которой чествовали Эльдара Рязанова - так долго и так однообразно, что никаких чувств это уже не вызывало (в отличие от куда более краткого и действительно трогательного появления на сцене Федора Хитрука, сказавшего словами своего героя Пятачка: "Неужели это я один смог наделать столько шума?"). Еще вспоминали прошедшие 20 лет, ностальгировали по тому времени, когда были молоды, декларировали независимость, коллегиальность и профессионализм академии "Ника"...
К сожалению, на церемонии стало ясно, что отсутствие в современной культуре новых лиц, новых идей, новых смыслов - результат системного кризиса именно профессионалов. Выбирая из всего массива созданных в этом году произведений, академики безошибочно попадали в самые общие, самые заезженные варианты из всех возможных и не продемонстрировали никакого желания выйти за пределы банальностей.
Оформление сцены, где в центре красовалось стилизованное под эмблему "XX век Фокс" "20 лет Ника", а сбоку на двух экранах горели цифры "ХХ лет", похожие на символ партийного съезда, наглядно демонстрировало, что мышление основной массы кинематографистов застряло где-то в этих пределах. Духовные достижения советского кино и американские соблазны бездуховности, приевшиеся и уже не имеющие содержания слова о необходимости пробуждать с помощью кино добрые чувства, воспоминания о 20-летней давности борьбе за свободу (какая свобода? что под этим понимали тогда и понимают сегодня?) - вот узкий круг тем, к которым сводилась риторика поздравлявших и принимавших поздравления.
Даже обещание Михаила Швыдкого, желавшего поднять значение победы Павла Лунгина, - предоставить тому материальную поддержку с постановкой любого нового сценария, не вызвало особого оживления. И не только потому, что публика торопилась домой. Просто есть ощущение, что дело не в возможностях снимать, осуществлять и поддерживать. Дело в неверии в жизненную необходимость каких-либо проектов. Исчерпанность старого дискурса на этой юбилейной церемонии проявилась с какой-то устрашающей очевидностью, и списать ее на особенности конкретной ситуации никак не получается.
Заклинания о дружбе, единстве, общем кинематографическом пространстве звучали потрепанно и стерто. А все вместе очень напоминало концерт в доме ветеранов, на который не пришли дети и внуки. При том, что как раз со стороны организаторов и постановщиков действия было проявлено максимум старания - и технические возможности сцены Театра Армии использованы, и номера вполне симпатичные, и кинокапустник смешной, и вообще все не хуже, а даже, может быть, и лучше обычного. Только вот не радует, потому что эмоции - фальшивые. И кино, которое сегодня предъявлено, за редким исключением тоже фальшивое. А церемония, по своей форме капустника-междусобойчика рассчитанная все-таки на живой отзвук, на импровизацию, на игру творческих сил, это отсутствие содержания только проявляет.
http://www.vremya.ru/2007/51/10/174668.html
Спор о том, где сегодня находится кино - в ж... ли, как заявляет герой Юрия Чурсина в начале картины "Изображая жертву", или в расцвете, как сочли необходимым возразить на это режиссер Андрей Смирнов и глава "Роскультуры" Михаил Швыдкой, начал Дмитрий Быков, который вышел вручить Ивану Вырыпаеву премию за "Открытие года". Быков прочитал едкие и даже, можно сказать, горькие вирши, в которых обрисовал неприглядное положение новых звезд в условиях оскудения отечественного культурного пейзажа.
Тему продолжило выступление Максима Галкина, который вместе с выводком пародируемых им персонажей, воспроизвел некий стандартный набор суждений о месте современного кинематографа, сопроводив эту вольную импровизацию показом отрывков из номинируемых фильмов, в каждом из которых звучала ненормативная лексика. Выяснилось, что эта тема может привлечь внимание публики даже ближе к полуночи.
Однако дело не в радостном возбуждении при упоминании крепкого словца, а в отсутствии любого другого содержания, за которое можно ухватиться, чтобы сочинить даже просто шутку для капустника (хотя шутки и пародии, пожалуй, самый серьезный индикатор смысла).
Именно нового содержания и не хватало юбилейной церемонии, во время которой чествовали Эльдара Рязанова - так долго и так однообразно, что никаких чувств это уже не вызывало (в отличие от куда более краткого и действительно трогательного появления на сцене Федора Хитрука, сказавшего словами своего героя Пятачка: "Неужели это я один смог наделать столько шума?"). Еще вспоминали прошедшие 20 лет, ностальгировали по тому времени, когда были молоды, декларировали независимость, коллегиальность и профессионализм академии "Ника"...
К сожалению, на церемонии стало ясно, что отсутствие в современной культуре новых лиц, новых идей, новых смыслов - результат системного кризиса именно профессионалов. Выбирая из всего массива созданных в этом году произведений, академики безошибочно попадали в самые общие, самые заезженные варианты из всех возможных и не продемонстрировали никакого желания выйти за пределы банальностей.
Оформление сцены, где в центре красовалось стилизованное под эмблему "XX век Фокс" "20 лет Ника", а сбоку на двух экранах горели цифры "ХХ лет", похожие на символ партийного съезда, наглядно демонстрировало, что мышление основной массы кинематографистов застряло где-то в этих пределах. Духовные достижения советского кино и американские соблазны бездуховности, приевшиеся и уже не имеющие содержания слова о необходимости пробуждать с помощью кино добрые чувства, воспоминания о 20-летней давности борьбе за свободу (какая свобода? что под этим понимали тогда и понимают сегодня?) - вот узкий круг тем, к которым сводилась риторика поздравлявших и принимавших поздравления.
Даже обещание Михаила Швыдкого, желавшего поднять значение победы Павла Лунгина, - предоставить тому материальную поддержку с постановкой любого нового сценария, не вызвало особого оживления. И не только потому, что публика торопилась домой. Просто есть ощущение, что дело не в возможностях снимать, осуществлять и поддерживать. Дело в неверии в жизненную необходимость каких-либо проектов. Исчерпанность старого дискурса на этой юбилейной церемонии проявилась с какой-то устрашающей очевидностью, и списать ее на особенности конкретной ситуации никак не получается.
Заклинания о дружбе, единстве, общем кинематографическом пространстве звучали потрепанно и стерто. А все вместе очень напоминало концерт в доме ветеранов, на который не пришли дети и внуки. При том, что как раз со стороны организаторов и постановщиков действия было проявлено максимум старания - и технические возможности сцены Театра Армии использованы, и номера вполне симпатичные, и кинокапустник смешной, и вообще все не хуже, а даже, может быть, и лучше обычного. Только вот не радует, потому что эмоции - фальшивые. И кино, которое сегодня предъявлено, за редким исключением тоже фальшивое. А церемония, по своей форме капустника-междусобойчика рассчитанная все-таки на живой отзвук, на импровизацию, на игру творческих сил, это отсутствие содержания только проявляет.
http://www.vremya.ru/2007/51/10/174668.html
