В Генеральной прокуратуре прочитали статью нашего корреспондента Владимира Кобылинского по поводу конфликта, который возник у Казанского монастыря и жильцов соседнего дома. Монашки незаконно срубили яблоневый сад, принадлежащий жильцам дома, захватили весь двор, огородили его железным забором и устроили за ним кладбище. И все это при попустительстве местных властей и правоохранительных органов. Генпрокуратура поручила прокуратуре Ярославской области провести проверку.
САД
Первый факт, по которому претензии у прокуратуры были к монастырю, - срубленный яблоневый сад. Четыре десятка деревьев пошло под бензопилу сестер во Христе. Ярославская прокуратура отчиталась Генеральной, что монашки якобы посадили взамен целый ботанический сад. 42 ели, 10 сосен, 1 лиственницу, 1 рябину, 3 туи, 4 яблони, 2 сливы, 1 вишню, 5 кустов шиповника и 5 сирени, 2 жасмина, 1 японской айвы, 2 малины, 2 ежевики, 2 японских дерева. Вдоль улицы Первомайской посажена линия декоративных цветущих кустарников. На газонах устанавливаются цветники из роз, лилий, георгинов и гладиолусов. Это буйство зелени существовало лишь на бумаге, а ярославские прокуроры не удосужились пройти 300 метров до монастыря, чтобы проверить наличие всех этих роз, вишен и лилий на сегодняшний день. Может быть, монашки и сажали сливы, но выросли-то лишь могильные кресты!
КЛАДБИЩЕ
Ярославская прокуратура провела проверку и выяснила, что действительно на территории рядом с Казанским монастырем монашки устроили кладбище. Это запрещено законом, и областная прокуратура обязала архиепископа Кирилла решить этот вопрос. Прокуроры поверили на слово служителям церкви, что они нашли могилы предков. Ни одного доказательства, что останки были найдены, предоставлено не было.
В прокуратуре области затребовали с владыки Кирилла согласовать с местными властями установку могильных крестов. В ответ церковнослужители предоставили разрешение главного архитектора города Аркадия Бобовича и заместителя председателя департамента культуры Татьяны Васильевой. У прокурорских работников после предъявления этих бумаг претензий не стало. А зря. Департамент культуры области в лице Татьяны Васильевой долго убеждал, что Казанский монастырь и территория вокруг него находятся под их неусыпным контролем и без их разрешения там даже лопатой копнуть не посмеют. И, дескать, монашки предоставляли им эскиз памятного знака, а департамент провел длительные исследования в архивах и фондах и разрешил-таки установку знака. Только неувязочка-то в том, что монашки установили не памятный знак, а восстановили четыре могилы. Причем сделали это в мае, а разрешение запросили 23 июня, в день визита корреспондента в монастырь, добро же получили от департамента лишь 7 июля. Вот так на якобы полностью контролируемой властями территории монашки творят что хотят.
Но в своем стремлении угодить церкви департамент культуры и туризма зашел даже дальше просимого. Игуменья Михаила просила разрешить памятный знак для граждан Ярославля, замученных в застенках концентрационного лагеря, размещавшегося в Казанском монастыре, и, возможно, погребенных здесь же. Чиновников не смутили ни слова "концентрационный лагерь", ни слова "возможно", и они разрешают установку могильных крестов и памятного знака в виде креста в память о репрессированных в 1919 - 1922 годах. И дело даже не в том, что никакого памятного знака монашки не установили, словно, и не нужны были им эти якобы репрессированные люди. И даже не в том, что под благородными намерениями о памяти репрессированных монахини задним числом разрешили себе установку четырех братских могил. Дело в том, что департамент культуры не имел права разрешать установку могильных крестов. Никаких могил законом не разрешено устанавливать ближе чем в 300 метрах от жилой зоны. И очень странно, что юристы администрации области этого не знали. На самое странное то, что Татьяна Васильева разрешила установку памятного знака, а такого термина в законах не существует. Есть понятие "памятник культуры", на которое могилы явно не тянут, есть могилы, которые нельзя устанавливать, а чиновники придумали промежуточный незаконный термин. Их даже не смутило то, что весь город шумит из-за этих могил, что жильцы судятся из-за захваченной монашками территории. Разрешить - и баста!
Но монашкам и этого оказалось мало, и они попросили у главного архитектора города разрешения на установление могильных крестов. Речь уже ни о каких репрессированных не шла. Аркадий Бобович разрешил установку мемориального знака, но не могил. Являются ли могильные кресты мемориальным знаком, из ответа главного архитектора города непонятно. "Во всяком случае, проекта мемориального знака мне никто не показывал", - заявил архитектор.
Татьяна Васильева утверждала, что без ведома департамента культуры ничего в монастыре не делается, и тут же рассказала, что ей лично показывали эскиз могильных крестов до их установления. Помня, что их установили раньше запроса в департамент, я попросил показать проект. Но его не нашлось. Вернули монашкам, оказывается. Тут же Татьяна Львовна поведала, что у монастыря нет специалистов, которые могли бы им придумать нормальный знак, а не нечто стопроцентно напоминающее могилы. И как ей жаль, что вышла именно такая форма памятного знака. "Нехорошо, конечно, получилось, - посетовала чиновница Васильева. - Но будем надеяться, что когда-нибудь монахини найдут деньги, пригласят специалиста и установят какой-нибудь приличный по внешнему виду знак. А сейчас, раз все так получилось, пусть все так и остается".
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
В непонятном все-таки мире мы живем, Господи! Одни слепо верят в то, что посадили в центре Ярославля райские кущи, и в то, что могилы рядом с жилым домом - это всего лишь мемориальный знак. Другие, поставленные на свои посты, чтобы защищать интересы горожан, не хотят видеть явного подлога, более того, дают какие-то разрешения непонятно на что задним числом. Третьи, которые обязаны блюсти букву закона, составляют отписки и тоже пребывают в полной уверенности, что так и надо.
"Жители дома могут обратиться в суд", - посоветовали мне в областной прокуратуре. Человек, защити себя сам. Все правильно. Но зачем же тогда нужна нам власть? Или зачем нам нужна такая власть?..
САД
Первый факт, по которому претензии у прокуратуры были к монастырю, - срубленный яблоневый сад. Четыре десятка деревьев пошло под бензопилу сестер во Христе. Ярославская прокуратура отчиталась Генеральной, что монашки якобы посадили взамен целый ботанический сад. 42 ели, 10 сосен, 1 лиственницу, 1 рябину, 3 туи, 4 яблони, 2 сливы, 1 вишню, 5 кустов шиповника и 5 сирени, 2 жасмина, 1 японской айвы, 2 малины, 2 ежевики, 2 японских дерева. Вдоль улицы Первомайской посажена линия декоративных цветущих кустарников. На газонах устанавливаются цветники из роз, лилий, георгинов и гладиолусов. Это буйство зелени существовало лишь на бумаге, а ярославские прокуроры не удосужились пройти 300 метров до монастыря, чтобы проверить наличие всех этих роз, вишен и лилий на сегодняшний день. Может быть, монашки и сажали сливы, но выросли-то лишь могильные кресты!
КЛАДБИЩЕ
Ярославская прокуратура провела проверку и выяснила, что действительно на территории рядом с Казанским монастырем монашки устроили кладбище. Это запрещено законом, и областная прокуратура обязала архиепископа Кирилла решить этот вопрос. Прокуроры поверили на слово служителям церкви, что они нашли могилы предков. Ни одного доказательства, что останки были найдены, предоставлено не было.
В прокуратуре области затребовали с владыки Кирилла согласовать с местными властями установку могильных крестов. В ответ церковнослужители предоставили разрешение главного архитектора города Аркадия Бобовича и заместителя председателя департамента культуры Татьяны Васильевой. У прокурорских работников после предъявления этих бумаг претензий не стало. А зря. Департамент культуры области в лице Татьяны Васильевой долго убеждал, что Казанский монастырь и территория вокруг него находятся под их неусыпным контролем и без их разрешения там даже лопатой копнуть не посмеют. И, дескать, монашки предоставляли им эскиз памятного знака, а департамент провел длительные исследования в архивах и фондах и разрешил-таки установку знака. Только неувязочка-то в том, что монашки установили не памятный знак, а восстановили четыре могилы. Причем сделали это в мае, а разрешение запросили 23 июня, в день визита корреспондента в монастырь, добро же получили от департамента лишь 7 июля. Вот так на якобы полностью контролируемой властями территории монашки творят что хотят.
Но в своем стремлении угодить церкви департамент культуры и туризма зашел даже дальше просимого. Игуменья Михаила просила разрешить памятный знак для граждан Ярославля, замученных в застенках концентрационного лагеря, размещавшегося в Казанском монастыре, и, возможно, погребенных здесь же. Чиновников не смутили ни слова "концентрационный лагерь", ни слова "возможно", и они разрешают установку могильных крестов и памятного знака в виде креста в память о репрессированных в 1919 - 1922 годах. И дело даже не в том, что никакого памятного знака монашки не установили, словно, и не нужны были им эти якобы репрессированные люди. И даже не в том, что под благородными намерениями о памяти репрессированных монахини задним числом разрешили себе установку четырех братских могил. Дело в том, что департамент культуры не имел права разрешать установку могильных крестов. Никаких могил законом не разрешено устанавливать ближе чем в 300 метрах от жилой зоны. И очень странно, что юристы администрации области этого не знали. На самое странное то, что Татьяна Васильева разрешила установку памятного знака, а такого термина в законах не существует. Есть понятие "памятник культуры", на которое могилы явно не тянут, есть могилы, которые нельзя устанавливать, а чиновники придумали промежуточный незаконный термин. Их даже не смутило то, что весь город шумит из-за этих могил, что жильцы судятся из-за захваченной монашками территории. Разрешить - и баста!
Но монашкам и этого оказалось мало, и они попросили у главного архитектора города разрешения на установление могильных крестов. Речь уже ни о каких репрессированных не шла. Аркадий Бобович разрешил установку мемориального знака, но не могил. Являются ли могильные кресты мемориальным знаком, из ответа главного архитектора города непонятно. "Во всяком случае, проекта мемориального знака мне никто не показывал", - заявил архитектор.
Татьяна Васильева утверждала, что без ведома департамента культуры ничего в монастыре не делается, и тут же рассказала, что ей лично показывали эскиз могильных крестов до их установления. Помня, что их установили раньше запроса в департамент, я попросил показать проект. Но его не нашлось. Вернули монашкам, оказывается. Тут же Татьяна Львовна поведала, что у монастыря нет специалистов, которые могли бы им придумать нормальный знак, а не нечто стопроцентно напоминающее могилы. И как ей жаль, что вышла именно такая форма памятного знака. "Нехорошо, конечно, получилось, - посетовала чиновница Васильева. - Но будем надеяться, что когда-нибудь монахини найдут деньги, пригласят специалиста и установят какой-нибудь приличный по внешнему виду знак. А сейчас, раз все так получилось, пусть все так и остается".
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
В непонятном все-таки мире мы живем, Господи! Одни слепо верят в то, что посадили в центре Ярославля райские кущи, и в то, что могилы рядом с жилым домом - это всего лишь мемориальный знак. Другие, поставленные на свои посты, чтобы защищать интересы горожан, не хотят видеть явного подлога, более того, дают какие-то разрешения непонятно на что задним числом. Третьи, которые обязаны блюсти букву закона, составляют отписки и тоже пребывают в полной уверенности, что так и надо.
"Жители дома могут обратиться в суд", - посоветовали мне в областной прокуратуре. Человек, защити себя сам. Все правильно. Но зачем же тогда нужна нам власть? Или зачем нам нужна такая власть?..
