Летом-осенью 1941 года фронт неуклонно приближался к Москве. Во всех районах Московской области, прежде всего в западных, северных и южных, начали готовиться к партизанской войне в тылу врага: оборудовали базы боеприпасов, снаряжения и продовольствия. Подбирали людей в состав отрядов, создавали агентурную сеть из сотрудников Управления народного комиссариата внутренних дел Московской области, которые должны были оставаться в оккупированных районах на нелегальном положении и обеспечивать связь между партизанами и центром.
Первый секретарь районного комитета партии Краснополянского района Московской области - общерайонный комиссар партизанских отрядов П.А.Латышев вспоминал: "В конце августа или начале сентября мы стали подбирать отряд... Мы заочно намечали людей из партийного и советского актива, с кем нужно было вести разговор. Наметили человек 80-85, стали их вызывать в райком партии. Осталось у нас 60 человек в двух отрядах... В основном в отряд входили работники райкома партии, исполкома райсовета, райзо, председатели сельсоветов, председатели колхозов... Было заложено 4 продовольственных базы и 5 баз боеприпасов в разных местах района предполагаемых действий... Была землянка сделана на 40 человек, там было две маленькие печки..."1
В Высокиническом районе к партизанской войне начали готовиться в июле: "подбирать людей в истребительный батальон... землянки сделали, организовали в лесу базы".
В Звенигородском районе "РК ВКП /б/ организовали 5 партизанских отрядов", один из которых полностью состоял из работников милиции и сотрудников НКВД2.
В Дмитровском районе командир созданного партизанского отряда не справился с порученным делом, и руководство в ноябре 1941 года принял на себя 2-й секретарь горкома партии В.А.Дробышевский - уже в условиях оккупации. "Примерно 15-20 числа ... территория действий еще не была определена, не были намечены и точки расположения землянок, не закончена была закладка продовольствия, боеприпасы совершенно отсутствовали. Личный состав отряда не был укомплектован и расстановка его сделана не была"3.
"В Верейском районе партизанский отряд при РК ВКП (б) был организован с момента появления немцев - 10 октября 1941 года, преимущественно из партактива... Продукты питания заготовлены не были... Врача или даже медсестры в отряде не было"4.
Как вспоминал старший оперуполномоченный Ленинградского районного отдела УНКГБ Михеев, "в ноябре месяце 1941 года руководством Управления УНКВД МО было дано указание формировать партизанские отряды и отправлять в тыл немецко-фашистских войск... Под непосредственным руководством начальника Ленинградского РО УНКГБ г. Москвы тов. Скворцова в Ленинградском районе было организовано и направлено в тыл противника 5 партизанских отрядов из сотрудников РО УНКГБ, милиции и рабочих фабрик и заводов района. 13 ноября 1941 года в 14 часов три партизанских отряда были направлены на линию фронта в районе Наро-Фоминска и переданы в распоряжение командира дивизии Героя Советского Союза Лизюкова для получения указаний и переброски в тыл противника"5.
В Коминтерновском районе Москвы организацией Осоавиахима была создана партизанская группа в количестве 30 человек во главе с Колядой - "Батей", позже принявшем общее командование партизанскими отрядами6.
Появление немцев, хотя оно и ожидалось, внесло в действия наспех сколоченных боевых групп немало сумятицы. В отчете о деятельности партизанского отряда Лотошинского района говорится, что "при внезапном появлении немцев... среди некоторой части коммунистов получилась паника ... часть коммунистов (названы 8 фамилий) струсили, в отряд не явились, а истребительный батальон при отходе из района был обстрелян немцами, после чего на точку сбора из 196 человек явилось только 54 человека, остальные разбежались"7. Из Дмитровского партизанского отряда, вспоминал его командир В.А.Дробышевский, часть партизан "при первых трудностях в связи с воздушным налетом фашистской авиации разбежалась, как трусы и паникеры. Сбежало 29 человек, причем захватив с собой... обмундирование и вооружение"8. Что ж, как заметил комиссар партизанского отряда Высокинического района Н.С.Дроздов, "были разные люди, одни посмелее, другие потрусоватей, но те, которые потрусоватей, тянулись за теми, которые посмелее, других приходилось подталкивать за смелыми"9, ведь большинство партизан "не участвовали ни в одной войне... не держали в своих руках винтовки. Все это многих пугало, вселяло страх и неверие в свои силы"10. Судить следует по результатам. Подмосковные партизанские отряды в целом сражались достойно. Многие бойцы были награждены орденами и медалями.
Сохранился текст клятвы партизан Высокинического района:
"Я, гражданин Великого Советского Союза, верный сын героического русского народа, клянусь, что не выпущу из рук доверенного мне боевого оружия до тех пор, пока не будет на нашей земле уничтожен последний фашистский гад.
Я клянусь всеми средствами помогать Красной Армии уничтожать бешеных гитлеровских псов, не щадя крови и своей жизни.
Я обязуюсь беспрекословно выполнять приказы своих командиров и начальников, строго соблюдать военную дисциплину.
Я клянусь, что скорее умру в жестоком бою с врагом, чем отдам себя, свою семью и весь могучий советский народ в рабство озверелого фашизма.
За сожженные города и села, за смерть детей, за пытки, насилия и издевательства над народом я клянусь мстить врагу жестоко, беспощадно, неустанно. Кровь за кровь и смерть за смерть.
Если же по моей слабости, трусости или по злой воле я нарушу эту клятву и предам интересы народа, пусть умру я позорной смертью от руки своих товарищей"11.
На войне как на войне. Приходилось сталкиваться и с предательством. Командир одного из партизанских отрядов под городом Солнечногорском И.А.Рюмкин свидетельствовал: "Когда немцы приходили в деревни, то они иногда устно, а иногда и в письменной форме обращались к населению с воззванием выдавать партизан, причем за поимку главарей партизанских отрядов они установили премии в 10 тысяч рублей. Среди населения находились охотники получить эти деньги за наши головы"12. Однако отряд своевременно предупредили об опасности и он успел передислоцироваться. Успел уйти от врага и партизанский отряд Лотошинского района - его пыталась захватить группа рабочих МТС, получившая оружие от немецкого штаба13. Отряд же Верейского района немцам все же удалось разгромить по наводке предателей, и он был переформирован.
В ноябре 1941 года Московский обком ВКП (б) и Управление НКВД по Москве и Московской области приняли директиву "Всем командирам и комиссарам партизанских отрядов об активизации партизанского движения", пункт 5 которой гласил: "Выявлять и беспощадно истреблять предателей - пособников врага из местного населения"14.
И партизаны не оставляли предательство безнаказанным. "За период своей деятельности в тылу врага, - написано в отчете о деятельности партизанского отряда Лотошинского района, - отряд боролся также и с предателями. Нашим отрядом был уничтожен в селении Федосово Соколов и ранен Буров - организаторы банды по розыску партизан... Уничтожен Крылов М.Д., немецкий шпион, который под видом жестянщика ходил по деревням и уточнял места расположения партизан, выделял, кто сочувствует советской власти и т.д." "Уничтожена Цветкова", указавшая немецкому карательному отряду партизанский лагерь, "уничтожен дезертир из отряда Друганов"15.
Стремительность немецкого наступления воспрепятствовала полноценному снабжению и оснащению партизан. Многие отряды оказались без продовольствия и боеприпасов. В начале октября 1941 года не успели вывезти продукты из Лотошино, и боровские партизаны остались без продовольственных баз. "Питание вынуждены были доставать у немцев с боем". Базы партизан Высокинического района оказались в расположении немецких окопов: "Немцы заняли свою линию обороны там, где были расположены наши землянки... часть этих продовольственных продуктов была выдана немцам предателями..."16 Приходилось самим добывать себе у врага и оружие, потому что присланные из Москвы канадские винтовки не стреляли. Лотошинцы страдали от того, что "не имели ни одной пары лыж... во второй половине ноября снега выпало уже много... Выступить в бой за 3-4 км от базы было невозможно... Несколько бойцов пришли в лес в хромовых сапогах, валенок не было, и когда пошли морозы, боеспособность этих товарищей понижалась"17.
"Не хватало на всех винтовок, патронов, гранат. Бутылки с горючей жидкостью мы еще ни одной не имели. Все это удавалось понемногу отыскивать и вооружаться для выполнения боевых заданий... Питание и обмундирование мы добывали себе сами..."18
Для поддержания боевого духа очень важна была информационная поддержка извне. Но газеты приходили редко, радиоприемники ломались. "В землянке было у нас радио, - вспоминали партизаны Высокинического района, - пользовались последними известиями. Правда, питание было очень ограничено. Потом это питание было совершенно уничтожено, не имели ни газет, ничего. Потом получаем речь Сталина с самолета. Устроили громкую читку, и потом по несколько раз каждый читал индивидуально. После этой речи мы почувствовали, что мы сильны. Мы так ее читали!"19
Группами и поодиночке выходили из окружения солдаты действующей армии. "Впечатление было такое: мы уходим в партизанский отряд, а армия целиком спасовала... За время действия партизанского отряда мы очень много вывели своих людей, которые шли из-под Вязьмы, Рославля и др., давали им направление и выводили. Давали помощь раненым, кормили их". "...нужно было принять во внимание панику, которая началась в октябре месяце ... когда некоторые одиночки и целые подразделения армии бежали, кидали оружие. Мы проявили инициативу - сделали заградительные отряды, людей... направляли к коменданту города... Мы отобрали у всех задержанных оружие, если оно у них было, после оружие, куда полагалось, сдавали, так как в этом отношении было очень жесткое задание"20.
Партизанские отряды тесно взаимодействовали с ближайшими частями Красной Армии, поставляли им разведывательные данные о расположении войск противника и движении его обозов; по заданиям командиров Красной Армии организовывали диверсии на вражеских линиях связи и на транспорте. Отряд Лотошинского района так активно досаждал немцам во время их продвижения к Москве по дороге Шестаково - Клусово, что те вынуждены были искать другие, хотя и менее удобные, пути21. Борьба же немцев с партизанами была почти безрезультатна.
Командир Боровского партизанского отряда Н.И.Рачков записал в дневнике свои впечатления с 14 ноября по 2 декабря 1941 года: "В основном население ждет быстрейшего возвращения армии, восстановления советов. Есть небольшая группа, которая колеблется, говорят - скорее бы к одному концу. Третья группа, очень маленькая, ждет победы фашистов, главным образом из-за того, чтобы не было колхозов". Когда Советская Армия перешла в решительное наступление, он отмечал: "Особое настроение в основном народе стало к 15 декабря в связи с большим движением по трем дорогам немецких войск в сторону Смоленска. Даже староста изменил тон, отменил регистрацию коммунистов и комсомольцев". "Вчера получил сведения о движении немцев из Боровска к Можайску. В деревне Бортники у населения немцы вскрыли все сундуки, отобрали все тряпки и пожгли на кострах. Остальную часть забросили в колодцы... Сегодня немцы обозлили сильнее народ - искали по домам везде валенки"22.
17 ноября 1941 года появился приказ Ставки Верховного Главнокомандования № 0428: "Разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40-60 км в глубину от переднего края и на 20-30 км вправо и влево от дорог... при вынужденном отходе наших частей... обязательно уничтожать все без исключения населенные пункты, чтобы противник не мог их использовать"23. "После этого мы уже потеряли связь с населением", - свидетельствовал командир партизанского отряда Высокинического района В.Д.Петраков24. В отчетах появились сведения о количестве сожженных жилых строений. По неполным данным на 25 января 1942 года, партизанскими отрядами Можайского, Волоколамского, Лотошинского, Рузского, Осташевского, Нижне-Петровского и Угодско-Заводского районов было сожжено 8 деревень и 131 строение25.
Когда началось освобождение Московской области от немцев, партизаны помогали местному населению ремонтировать сгоревшие и разрушенные здания, восстанавливать колхозы. Они выявляли дезертиров, собирали трофейное оружие, продовольствие, фураж для Красной Армии. Одновременно партизаны наращивали военное давление на вражеские тылы. "Чума" - так называли их немцы26. Немецкое командование призывало своих солдат "оставить свою беспечность в этой коварной стране", запрещало "ночлег отдельных солдат в незанятых населенных пунктах", предписывало пехоте "в близлежащие леса входить только группами", а шоферам "заканчивать свои поездки в тыловой местности в занятых населенных пунктах до наступления темноты"27.
Движение гитлеровских полчищ на восток было остановлено. В этом немалая заслуга и партизан Подмосковья.
1Научный архив Института российской истории Российской Академии наук (ИРИ РАН). Ф.2, р.II, оп.I, ед.хр.9а, л. 1-5.
2Там же. Ед.хр.4а, л.1; ед.хр.7б, л.1.
3Там же. Ед.хр.6, л.1.
4Там же. Ед.хр.2б, л.1,4.
5Там же. Р.IX, оп.8, д.31, л.1.
6Там же. Оп.26, д.1, л.18.
7Там же. Р.2, оп.1, ед.хр.10б, л.9, л.10.
8Там же. Ед.хр.6, л.2.
9Там же. Ед.хр.4а, л.15.
10Там же. Ед.хр.10б, л.10.
11Там же. Ед.хр.4б, л.22.
12Там же. Ед.хр.8, л.9.
13Там же. Д.10а, л.10.
14Хроника событий, документы. Приложение к Календарю дат и событий // 50 лет. Великая Отечественная война. М., 1992, вып.3. С.55-56.
15Научный архив ИРИ РАН. Ф.2, р.2, оп.1, ед.хр.1б, л.10-13; ед.хр.10б, л.13.
16Там же. Д.10а, л.3; ед.хр.1г, л.1; ед.хр.4а, л.14, л.15.
17Там же. Ед.хр.4а, л.12; ед.хр.10б, л.10; ед.хр.9а, л.4; ед.хр.6, л.21.
18Там же. Ед.хр.9а, л.2, л.5.
19Там же. Ед.хр.4а, л.59.
20Там же. Ед.хр.10б, л.13; ед.хр.4а, л.15.
21Там же. Ед.хр.10б, л.13.
22Там же. Ед.хр.1б, л.10,12.
23Скрытая правда войны: 1941 год. Неизвестные документы. М., 1992. С.211.
24Научный архив ИРИ РАН. Ф.2, р.2, оп.1, ед.хр.4а, л.21.
25Москва военная. Мемуары и архивные документы. М., 1995. С.131.
26Война Германии против Советского Союза 1941-1945. Документальная экспозиция. Каталог. Берлин, 1992. С.132, 135.
27Там же. С.130.
*По материалам бесед с подмосковными партизанами, записанным в начале 1942 года сотрудниками Института истории СССР Академии наук СССР (сейчас Институт российской истории РАН)
