Оценка экклезиологических убеждений Патриарха Алексия I

Аннотация. На основании источников следует, что экклезиологическое восприятие Патриарха Алексия характеризуется верностью традициям единства и соборности Церкви, при понимании реалий жизни в атеистическом государстве. В послевоенное время, при совпадении интересов государства и Церкви, Патриарх предлагал ряд международных проектов, которые возвышали авторитет Русской Церкви как лидера объединяющего Православные Церкви и давали возможность налаживать церковную жизнь в внутри страны, что позволяет сделать вывод о соответствии единства его взглядов и служения.

На Паместном соборе Русской Церкви 2 февраля 1945 года Патриархом Московским и всея Руси был избран митрополит Ленинградский Алекси (Симанский). При рассмотрении и анализе его деятельности, а также, при изучении его эпистолярного и проповеднического наследия следует признать, что экклезиологическое сознание Патриарха Алексия твердо базировалось на догмате IV Вселенского собора, провозглашавшего равность двух природ во Христе – божественной и человеческой, и не претерпело изменений на протяжении всей его жизни. Именно в понимании догмата о соработничестве Бога и человека можно точнее понять вгляды и саму деятельность Патриарха как главы Русской Церкви. Понять выбранный им курс жизни Церкви в атеистическом государстве. Сам Патриарх поясняет, что халкидонский догмат о двух природах во Христе «представляет для нас незыблемое основание богочеловеческой жизни. Средоточием оной является Церковь Христова как видимый союз Бога с человеками, как Царство Божие на земле»[1]. Именно с позиций догмата богочеловеческого соработничества Патриарх направлял курс Церкви, призывал духовенство и верующих бороться против религиозного обмирщения, наряду с чем, указывал, что евангельское благовестие должно помочь христианину правильно воспринимать вызовы времени и давать на них правильный ответ. В условиях государственного атеизма он предлагал воспользоваться формулой «христианского реализма» - воплощать заветы Христа в секулярном мире, используя при этом современные формы проповеди[2]. Именно в силу своего убеждения надмирной природы Церкви, он, обращаясь к Председателю Совета народных комиссаров, Генеральному секретарю ЦК ВКП(б) И. В. Сталину в 28-ю годовщину Советского государства, называл его «великим вождем народов наших», приведшим страну к победе, и с «любовью приветствуя его», призывал благословение Божие на «мирный и созидательный труд народов СССР». Свое обращение Сталину в столь восторженных выражениях он делал несмотря на инициированные им репрессии против Церкви и ее священнослужителей, причем ясно осознавая, что кардинально политика большевиков к религии не изменилась[3].

Деятельность Патриарха Алексия, возглавлялвшего в телечение 25 лет Русскую Церковь характеризуется величием его личности. О нем, как о человеке больших духовных дарвоаний вспоминал его бывший иподиакон, митрополит Питирим (Нечаев), характеризуя Патриарха как человека большого духовного содержания и высоты, которые выделяли его среди современных ему православных иерархов[4]. Следует отметить, что во время своего управления Русской Церковью всвязи со сменой государстввенного курса в отношении к Церкви Патриарх Алексий много раз оказывался перед различным ситуативным выбором, который требовал не только глубоких богословских познаний, но также таких качеств как сила веры, чуткость, интуиция, владение инструментарием тонкой дипломатии.

Время и ситуация требовали поиска новых путей, анализа и переоценки уже возникших форм и моделей церковного управления. Широкий диапазон деятельности Патриарха был наполнен пастырским служением, интенсивными международными и межцерковными контактами, восстановлением разрушенных в 1930-1940-е годы церковных структур, работе с кадрами. Понимая убеждения Патриарха, высоту его личности, следует также четко понимать, что в его обращениях к И. Сталину, к председателю Совета по делам РПЦ Г. Карпову, не было ни тени пресмыкательства перед властью. Обращения Патриарха не были продиктованы велением времени или боязнью репрессий. Испытание ссылкой и пребыванием в блокадном Ленинграде, которые он выдержал достойно не сломили его. Наглядно духовная величина Патриарха, его верность своему призванию видна из его выступлений в защиту Церкви и паствы в 1940-х, так и в 1960-е годы «хрущевских гонений против Церкви. Опубликованная переписка с Г. Карповым также показывает позицию Патриарха, в которой твердо выражена глубокое понимание им международной и церковной обстановки, определены приоритеты интересов Русской Православной Церкви внутри страны. Наглядно видна взвешенная и продуманная позиция Патриарха, например, в рекомендациях Совету по делам РПЦ по поводу процесса воссоединения украинских греко-католиков с Православной Церковью. Патриарх указывает на весь спектр особенностей предлагаемого воссоединения (съездами, приходами) как форму действительного свободного единения в Церкви, не вызывающего двусмысленности. Он просит Совет в данной ситуации отменить назязываемую властями соборную форму, как пререкаемую, могущую показать в дальнейшем как сам навязанный характер воссоединения, так и давление, идущее от гражданской власти[5]. К сожалению, власть не прислушалась к доводам Патриарха. Принятая Советом концепция дала повод для дискредитации воссоединения в 1946 году, и основание, в 1990-е годы, восстановить структуры УГКЦ.

Среди инициатив выдвигаемых Патриархом в послевоенное время, в русле нового церковного курса государства следует отметь ряд международных проектов, в которых он предлагал авторитет страны-победительницы над фашизмом подкрепить образом церковного объединения возрожденной славы Отечества, как возрожденной имперскости России. Победой церковной дипломатии во главе с Патриархом в 1946-1948 годы можно назвать выход Русской Православной Церкви на уровень международнуго сотрудничества, завоевание высокого авторитета среди Православных Церквей и неправославных религиозных объединений. В частности, в 1946 году в советском руководстве было принято решение поддержать инициативу Русской Православной Церкви по объединению всех Православных Церквей в мире, а также, объединение вокруг нее епархий Русской Церкви в Америке, Финдляндии и Европе. Учитывая желание государственнной власти к возвышению роли СССР в мировой политике, 13 января 1947 года Патриарх обращается к Г. Карпову с мыслью созыва Всеправославного совещания, которое могло бы перерасти во Всеправославный собор в Москве, как в объединительном центре Православного мира (царства). В той же парадигме, к категориям вселенского масштаба и к извечной геополитической формуле «Москва – Третий Рим» следует отнести просьбы Патриарха о «Русском Афоне», о восстановлени русского присутствия в Европе, Америке, на Балканах и Ближнем Востоке, в Японии. В них говорится, что Советский Союз проводит политику «защиты традиционных интересов Родины»[6]. Патриарх, как и сменовеховцы, готов принять Советский Союз как форму имперской России, справедливо считая, что преемственность «русской идеи», «Православного царства», не подвержены изменениями времени и всегда будут востребованы людьми, желающими развития своему Отечеству.

По ряду причин, в первую очередь политических, Вселенский всеправославный собор в Москве не состоялся. С 8 по18 августа 1948 года в Москве прошло Всеправославное совещание по случаю празднования 500-летия автокефалии Русской Православной Церкви. В 1948 году международная обстановка изменилась – период холодной войны, противостояние систем, набирали обороты, что сказалось непосредственным образом на отношения государства к Церкви. В данной ситуации, интересы Церкви и интересы государства расходились. Они, по-прежнему, были в разных плоскостях. Основу единства автокефальных Православных Церквей, как и основу единства всех христиан, Патриарх Алексий видел, в первую очередь, в верности Божественному Откровению и подлинной христианской свободе духа, которая полагается в свидетельстве Истины, подтвержденным опытом неразделенной Церкви и раскрываемой соборным сознанием. Но видение Патриарха, как следует из переписки с Г. Карповым, не совпадали с желанием руководства государства использовать религиозный инструментарий для решения своих задач по созданию «второго Ватикана»[7].

Выход Русской Церкви на мировую арену, заявка на ее на лидерство в мировом экуменическом движении, была также задумана и подана Патриархом в его обращениях к Г. Карпову. Патриарх видел возможность посредством создания «Всемирной Ассамблеи Мира», а также, религиозного обьединения на площадках ООН, воплотить давнюю мечту Православной России и собрать Православные Церкви в братском единстве, а также, всех христиан, в единую Православную семью, возглавляемую Русской Церковью[8]. Следует отметить, что вопреки мнению некоторых историков, и уже определившемуся в историографии стереотипу, инициатива о созыве Всеправославного совещания - собора принадлежала не столько государственной власти, сколько Патриарху Алексию, для чего достаточно посмотреть его переписку с Г.Карповым. В ней ясно становится видно, что директивы по предлагаемым международным проектам исходят не столько от Карпова, сколько идут от Патриарха[9]. Карпов же, в свою очередь, уже по докладе своем в Совете Министров, отписывал Патриарху рамки возможных действий, указывая на заинтересованность в них правительства[10]. Такая постановка вопроса говорит об искреннем желании Патриарха воплотить идею объединения Православных Церквей в Москве.

Впоследствии, концепцию Патриарха Алексия по утверждению Русской Церкви как объединительной силы подтвердит его приемник, Патриарх Пимен, который в своей речи на обещественной встрече Всемирного Совета Церквей 17 сентября 1973 года заявлял, что вопросы христианского единения, а также, вопросы связанные отношением Церкви к нехристианам и неверующим, ставились и намечались к разрешению в России задолго до их возникновения на площадках экуменичского движения на Западе[11]. Актуальность предложений Патриарха Алексия подтвердится через много лет. Идеи справедливости, мира и целостности творения появятся на поветке дня в 1990-е годы. Их предложат ученые, философы, богословы, общественные деятели. Среди них назовем, например, такого немецкого ученого как д-р Карл Фридрих Фон Вайцзеккер. Его работа «Время не ждет» посвящена идее созыва в 1990-м году Всехристианской ассамблеи мира. Такой призыв ученых в 1990-м подтверждает правильность и актуальность предложений Патриарха Алексия, высказанных в 1946 году[12]. Укажем также, что в 1971 году, участвуя в работе Экклезиологической группы Конференции Европейских Церквей, проходившей в Шотландии, ее Генеральны секретарь, д-р Г. Вильямс, в своем докладе заявил, что «вопросы экклезиологии и межцерковного диалога не могут быть решены должным образом без активного участия представителей Православия, особенного Москвоского Патриархата»[13]. Он подчеркнул, что « в диалоге христианства с миром важно теперь не столько подчеркивать вероисповедную истину […] сколько определять и находить правду в мире, в жизни человека и общества для деятельности в соответствии с правдой»[14]. Другими словами, д-р Вильямс призывал к христианскому реализму, дабы видеть «секулярную» правду, справедливость и мир в свете христианского понимания, что вполне соответствовало убеждениям Патриарха Алексия в его представлениях о христиансокм реализме.

Пользуясь предоставленными возмжностями государстввенного курса, в контексте объединения всех русских епархий оказавшихся после революции заграницей, и возрастания Русской Церкви как соборной объединительной силы, Патриарх обращается к советским властям с просьбой о возвращении на Родину священников-эмигрантов, монахинь Леснинского монастыря и других монастырей, оказавшихся в эмиграции[15]. Такое обращение Патриарха еще раз доказывает его приверженность идее объединительной силы Русской Церкви, предоставленной ей ситуацией и временем. Из переписки Патриарха в Совет по делам РПЦ видно, что международные проекты, привлечение Русской Православной Церкви к дипломатической деятельности, рост ее авторитета во всем мире, помогали решению внутренних задач по возвращению Церкви храмов и монастырей, возвращению репрессированных священнослужителей к своей деятельности, умножению количества духовных учебных заведений. Патриарх Алексий, пользуясь возможностями, неоднократно защищал духовентство от произвола местных чиновников и уполномоченных Совета по делам РПЦ. Приведем цифры, свидетельствующие о плодотворной деятельности Патриарха по восстановлению церковных структур в 1945-1918 годах. Увеличение количества храмов только за год с 1947 по 1948 составило цифру 526 единиц (с 13803 до 14329) . Количство священнослужителей на 3 477 человек (с 9627 до 13 104). В Академиях (2) и Семинариях (8) обучалось 562 человека[16]. К 800-летнему юбилею Москвы в 1947 году были возвращены мощи святителя Алексия Московского, Виленских мучеников, в Троице-Сергиеву лавру для поклонения верующих вернулись мощи преподобного Сергия Радонежского.

Одним из таких проектов Патриарха по привязке международного и внутреннего контентов следует назвать проект возрождения духовного образования. Насточивым призывом звучат его ходатайства в Совет по делам РПЦ по восстановлению Духовных школ, дальновидно считая образование не только «рассадником для кадров нашей Церкви, но и центром научно-богословской мысли Вселенского Православия»[17]. В этом контексте достаточно указать, что Патриарх Грузинский Илия II получил духовное образование в Московских духовных школах. Следует также отметить, что многие иерархи славянских и восточных Церквей получили образование в восстановленных Духовных академиях. Патриарх Алексий мыслил Лавру преподобного Сергия как комплексный духовный центр Русской Православной Церкви: академические и монастырские помещения как научно-богословскую базу и как площадку для производства предметов предназначенных для богослужебных целей[18].

Просьбами о решении задач с восстановлением Московской духовной академии и Семинарии в Троице-Сергиевой Лавре решался вопрос о возвращении не только исторического центра Русского Православия, но и центра всего Православного мира. Мысли Патриарха подтвеждены всем ходом дальнейших событий. В Лавре преподобного Сергия, постепенная передача Церкви которой проходила с 1946 по 1956 гг., проходили все последующие Поместные и Архиерейские соборы Русской Православной Церкви, международные экуменические конференции. В Лавру преподобного Сергия приезжали главы правительств государств Запада и Востока, духовные лидеры Православия и мира.

В заключении кратного обзора богословских взглядов и церковного служения Патриарха Алексия следует признать, что главным итогом его деятельности в 1945 по 1948 годы было то, что проложенный им церковных курс на присущую ей всегда патриотическую деятельность и верности догматам был продолжен его преемником Патрирахом Пименом, который, как и Патриарх Алексий, воплощал в жизнь соборную экклезиологию руководствуясь халкидонским догматом в рамках христианского реализма.

Таким образом, деятельность Патриараха Алексия I вполне соответствует истине, что Бог, в тяжелые для Церкви времена выбирает для управления ею людей мудрых и мужественных, людей, без которых, последующие в 1960-е годы гонения трудно было бы перенести. Своей верой и верностью Богу Патриарх подал пример стойкости и несгибаемости малодушным и сомневающимся, пример мудрой дипломатии и дальновидного терпения. Он смог в тяжелые для Церкви времена поднять ее авторитет, собрать и объединить многих людей для созидательного соборного труда, выбрать верный курс в отношениях с государственным апппаратом, воспитать кадры, преданные Церкви и своему Отечеству, которому не переставал искренне служить верой и правдой на протяжении всей своей жизни.

В завещании, в котором Патриарх передает паству в ведение Бога, желая ей мира и благоденствия, слышится его вера в единство небесной и земной Церкви, которую он, как пастырь, не оставит без своей молитвы.[19]

Протоиерей Димитрий Сазонов, Костромская епархия

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ

1. Александрова Т.Л., Суздальцева Т.В. Русь уходящая. Рассказы митрополита Питирима. СПб, 2007.
2. Алексий I- Г.Г. Карпову 7 декабря 1945 г. Письма патриарха Алексия I в Совет по делам Русской православной церкви при Совете народных комиссаров – Совете министров СССР. Том 1. 1945–1953 гг. под ред. Н. А. Кривовой; отв. сост. Ю.Г. Орлова; сост. О. В. Лавинская, К. Г. Ляшенко. – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2009.
3. Алексий, Патриарх Московский и всея Руси. Слова, речи, послания, обращения статьи(1948-1954). М.: Издание Московской Патриархии, 1954. Т.II.
4. Время не ждет! // Журнал Московской Патриархии. М., 1989. С 46.
5. Государственный архив Российской Федерации (далее – ГАРФ) Ф. Р-6991. Оп.1. Д. 21.
6. ГАРФ. Ф. Р-6991-ю. Оп.1. Д. 30.
7. ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп.1. Д. 80; Ф. Р-6991. Оп.1. Д.142.
8. ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп.1. Д.129.
9. ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 2. Д. 38.
10. Заболотский Н.А. Правда, справедливость и мир в Европе // ЖМП, 1972. №5. С.61.
11. Пимен, Патриарх Московский и всея Руси. Слова, речи, послания, обращения (1957-1977). М., 1977.
12. Пострадавшие за Христа на Радонежской земле в годы гонений и репрессий ХХ века. Синодик с краткими биографическими справками [в 2 т.] / Сост. иером. Пафнутий (Фокин). Сергиев Посад: СТСЛ, 2021. Т. 1.
13. Речь Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия на официальном приеме в честь Генерального Секретаря Всемирного Совета Церквей д-ра Юджина Карсона Блейка (Троице-Сергиева Лавра, 29 марта 1967года) // ЖМП, 1967. №5.
14. Речь Святейшего Патриарха Алексия на приеме, устроенном в его честь Генеральным Секретарем Всемирного Совета Церквей в Женеве 24 сентября 1965 года // ЖМП, №11.
15. Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИ ДНИ). Ф.17. Оп.132. Д. 7; Д. 109.
16. Телеграмма Святейшего Патриарха Алексия И.В. Сталину 5.11.1945 // ЖМП, 1945. №11.

REFERENS

1. Alexandrova T. L., Suzdaltseva T. V. Outgoing Russia. The stories of Metropolitan Pitirim. St. Petersburg, 2007.

2. Alexy I- G.G. Karpov on December 7, 1945. Letters from Patriarch Alexy I to the Council for the Affairs of the Russian Orthodox Church under the Council of People's Commissars - the Council of Ministers of the USSR. Volume 1. 1945-1953. edited by N. A. Krivova; ed. comp. Yu. G. Orlova; comp. O. V. Lavinskaya, K. G. Lyashenko. Moscow: Russian Political Encyclopedia (ROSSPEN), 2009.

3. Alexy, Patriarch of Moscow and All Russia. Words, speeches, messages, addresses, articles (1948-1954). Moscow: Edition of the Moscow Patriarchate, 1954. Vol. II.

4. Time does not wait!//Journal of the Moscow Patriarchate, Moscow, 1989. From 46.

5. The State Archive of the Russian Federation (hereinafter – GARF) F. R-6991.Op.1.D. 21.

6. GARF. F. R-6991-yu. Op.1. D. 30.

7. GARF. F. R-6991. Op.1. D. 80; F. R-6991. Op.1. D.142.

8. GARF. F.R-6991. Op.1. D.129.

9. GARF. F.R-6991. Op. 2. D. 38.

10. Zabolotsky N. A. Truth, justice and peace in Europe // ZHMP, 1972, No. 5, p. 61.

11. Pimen, Patriarch of Moscow and All Russia. Words, speeches, messages, addresses (1957-1977). Moscow, 1977. 11.

12. Those who suffered for Christ on the Radonezh land during the years of persecution and repression of the twentieth century. Synodic with brief biographical information [in 2 volumes] / Comp. Jerome. Paphnutius (Fokine). Sergiev Posad: STSL, 2021. Vol. 1.

13. Speech by His Holiness Patriarch Alexy of Moscow and All Russia at an official reception in honor of the Secretary General of the World Council of Churches, Dr. Eugene Carson Blake (Trinity Sergius Lavra, March 29, 1967) // Journal of the Moscow Patriarchate, 1967. No. 5.

14. Speech by His Holiness Patriarch Alexy at a reception hosted in his honor by the Secretary General of the World Council of Churches in Geneva on September 24, 1965 //ZHMP, No. 11.

15. Russian Center for the Storage and Study of Documents of Modern History (RCCI DAYS). F.17. Op.132. D. 7; D. 109.

16. Telegram of His Holiness Patriarch Alexy I. V. Stalin on 11/5/1945 // ZHMP, 1945, No. 11.