1
Щедрость обаятельнейшей улыбки – говорила о щедрости души: простой и сложной одновременно, ясной, как кристаллическая озёрная вода.
Улыбка Гагарина согревала мир, потрясённый небывалым полётом: возможности человека расширились, и, хоть грядущее никогда неизвестно, представлялось оно теперь в не столь пасмурных тонах.
Космос становится ближе.
Космос оказался благосклонен к Гагарину, отпустив его из своих таинственных, и по-прежнему толком неизвестных недр; что не сказать… о тренировочном полёте: обыденном вроде бы, но… погубившем легенду.
То есть нет – погубившем человека, ставшего легендой.
Знаково – Гагарин выходец из плазмы народной, из глубин её: отец – плотник, мать – работница молочной фермы; и, казалось бы, жизнь Гагарина должна была пройти в таких же пределах, однако, вечно неизвестная судьба распоряжается этой жизнью, предложив максимальную возможность высоты.
Детство в деревне – вскоре оказавшейся в оккупации; учёба мальчика прервалась.
…он строит землянку для укрытия, видит, как людей угоняют в Германию; ощущает режущие в кровь полосы яви, проходящие металлом жестокости по душе.
Он не упоминал об этих тяготах.
Деревню освободили в 1943 году, продолжилась учёба.
Различные формы учёбы продолжаются до призыва в армию: там его направляют в Оренбург, в 1-е военное авиационное училище лётчиков имени К. Е. Ворошилова…
Судьба проясняется.
Манит ли небо – душу Гагарина?
Остаётся загадкой.
Он требователен к себе: по всем дисциплинам получает высшие баллы, не удаётся ему только освоить момент посадки…
Его хотели отчислить, однако, принималось во внимание заявление его – что без неба жить не сможет.
В конце концов проблемы с посадкой были решены; училище Гагарин оканчивает с отличием.
Рапорт с просьбой зачислить его в отряд космонавтов Гагарин пишет сам: верит ли в успех?
Будет гонка, тщательность отбора; будут сложные подготовки: никто не знает, что ждёт в полёте, да и возможность оного под вопросом.
Из двадцати претендентов отбирают шестерых, кто станет основным, пока неясно; тренировки под руководством М. Галлая, отличаются необходимой суровостью.
…копия ракеты, отправившей Гагарина в космос, находящаяся на ВДНХ: люди гуляют, проходят мимо, радуются солнечному, скажем, деньку.
Что испытывал Гагарин, вмещённый в маленькую капсулу-кабину огромной ракеты?
Гамму чувств едва ли передать…
…огонь и поток всего, пламя и взлёт, и легендарное – Поехали!
Он кажется неунывающим – Гагарин, живёт онтологией оптимизма…
Полёт успешен: одновитковый полёт завершён.
Возвращение на землю триумфально.
Как будут овевать триумфы последующие годы Гагарина: ставшего символом начала проникновения в космос; как будет сиять в истории его улыбка, раскрывая бездну обаяния такой простой и столь сложной человеческой души.
2
Алхимическая двойственность, вложенная в человека, разгорается стихами сложного состава, толкую противоречия, бесконечно развивающие и душу, и интеллект:
Трепещет пламя – Солнце дня –
И не поймет оно меня
С моею думой непокорной:
Мы чужды духом – мы враги,
Хотя и кровные с ним братья:
Его прохладные объятья –
Мои последние шаги.
Разнообразно многое совмещая, Чижевский воспринимается поэтом науки, и поэзия, имея источником надмирное и необъяснимое, казалось подсказывала ему иногда научные коды – расшифровку определённых явлений; равно догадки: не доказанные, но… кто знает, как будет развиваться ветвление мысли впредь?
В работе «Физические факторы исторического процесса» Чижевский высказал предположение (для него оно, похоже, было уверенностью) о влияние солнечной активности – с огненными мечами протуберанцев и потусторонними пятнами – на активность социальных процессов, протекающих в недрах людских.
О, брызги солнца, оседающие в душах, возбуждающие массы на огненные действа, провоцирующие вождей! представляется – Чижевский ощущал, насколько человечество есть единый организм:
Покорны Солнцу и весне
И, одолев снегов плотины,
По необъятной ширине
Бегут ручьи, поют стремнины,
Ликуют с небом наравне.
А Солнце ближе все стремится
К земным лазурным берегам
В великолепной колеснице,
В сиянии, свойственном богам,
С зеленой веткою в деснице.
Античные образы зажигаются, дыша собственным великолепием; розоватое детство человечества разносится колдовскими колесницами… бытия.
Калуга, тишина изогнутых улиц, патриархальность купеческого городка, садами текущего к спокойной и глубокой Оке; Чижевский ходит в частное реальное училище; потом Москва раскроется – неожиданно: коммерческим институтом, затем – археологическим.
Чижевский добровольцем уходит на фронт Первой мировой, волны смертного страха познав, противопоставив им мужество: награждён Георгиевским крестом.
Две, друг за другом защищённые диссертации: «Русская лирика 18 века», и - «Эволюция физико-математических наук в древнем мире».
Вскоре возникает и его теория: предполагающая, что циклы солнечной активности проявляют себя в биосфере, влияя на…многое: в диапазоне от урожайности до психических состояний людских.
В глубоких недрах мозга человека
Таится знание всего. Лишь надо
Открыть пути к далеким этим недрам,
И вверит нам природа свои тайны.
С каким волнующим благоговеньем
Смотрю на вас, папирусы Египта,
С геометрическими чертежами,
Началом алгебры и знаком ?..
С нейрофизиологией не соприкасался, интуитивно чувствуя необъятность возможностей сего таинственного дворца, устроенного под костной защитой совершенно вылепленного черепа.
Возникают пейзажи Чижевского: багряное, словно разодрана порфира, солнце, садящееся за пространство вод; словно извивающиеся снежные деревья, представляющие странный проход между собою – в потустороннее?
Чижевский стремился передать душу всякого пейзажа, расшифровать нечто настолько таинственное… с чем ни научной мыслью, ни стихом не совладать.
В течение трёх лет ставил первые опыты по воздействию отрицательно ионизированного воздуха на живые организмы: утверждал, что влияют отрицательно.
Положил основы гелиобиологии, параллельно продолжая поэтические дерзновения и пейзажное постижение мира…
Он переносит свои научные опыты на промышленную основу: научно-исследовательская станция ионизации возглавляется им.
Он узнал омут и помрачения лагеря: на восемь лет вырванный из обыденной жизни…
Реабилитация, возвращение к жизни, переполненной дерзновениями…
Чижевский дружил с Циолковским: математические формулы судеб верны, и схождение людей – согласно им – подразумевает…родство космоса.
Космос в душе.
Он начинается в нас.
Мощь бытийных противоречий означена Чижевским алмазною гранью строк:
О, двойственная жизнь!
В каком противоборстве
Существовать ты в тьме обречена:
Начала борются в сверхжизненном упорстве,
Исчерпывая муть познания до дна.
Взлелеянное днем, ты убиваешь ночью,
Цветение души ты превращаешь в смерть,
И сладострастие преобразуешь в корчи
И беспредельности повелеваешь: мерь!
В стихотворение, наименованном «Достоевский», он трактует классика с гневным (как будто) своеобразием:
Ты совершил кощунственное дело
И вопреки учению Христа
Разворотил всю душу до предела,
Обшарил в ней все черные места.
Но всё объясняют финальные строки, хотя объяснение это не особенно внушает оптимизм:
Ты совершил кощунственное дело
И вопреки учению Христа
Разворотил всю душу до предела,
Обшарил в ней все черные места.
Неповторимость русского космизма нашла в Чижевском одно из ярчайших воплощений, одарив человечество стольким, что хватило бы на несколько жизней.
