Прежде всего снимай с очей ума твоего покровы, содержащие его в ослеплении.
Феофан Затворник
До чего довела «перестройка»
К началу 1991 года ситуация в стране усложнилась. Пустели магазинные полки, останавливались предприятия, возникли перебои с выплатой зарплат. Росло недоверие населения не только к Горбачеву, но и к Ельцину. Это нашло отражение в «Политическом заявлении Верховному Совету РСФСР, народным депутатам РСФСР», сделанном заместителями Председателя Верховного Совета С. Горячевой и В. Исаевым, Председателем палаты Совета национальностей Р. Абдулатиповым, Председателем палаты Совета республики В. Исаковым, заместителем Председателя палаты Совета Республики А. Вешняковым, заместителем Председателя палаты Совета национальностей В. Сыроватко.
В заявлении отмечалось:
«В прогрессивной поначалу деятельности Бориса Николаевича Ельцина все явственнее стали проступать авторитарность, конфронтационность, стремление единолично решать вопросы внутренней и внешней политики, пренебрежение законом и мнением конституционных органов. Обещая способствовать единению общества, он привел парламент и республику к ожесточенному противостоянию политических сил.
Крайне непоследовательна и противоречива позиция Председателя Верховного Совета РСФСР в вопросах экономической политики. В условиях нарастающего кризиса он пытается уйти от непопулярных решений, переложить их бремя на Центр на другие республики, усиливая тем самым хаос и дезорганизацию в экономике. При этом игнорируются достигнутые договоренности, предложения собственного правительства, мнении членов Совета Федерации РСФСР…»
В такой непростой обстановке 17 марта состоялся референдум граждан Советского Союза, на котором главным был вопрос: «Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза Социалистических Республик как обновленной Федерации равноправных суверенных республик, в которой будет в полной мере реализованы права и свободы человека любой национальности?»
112 миллионов, или 76, 4 процента высказались за сохранение Союза. Эти цифры прозвучали на Верховном Совете СССР 21 марта. Несмотря на то, что органами власти ряда республик (Грузия, Литва, Молдова, Латвия, Армения, Эстония) решения о проведении референдума не были выполнены, более двух миллионов проживающих в них граждан СССР сказали Союзу «да». Верховный Совет СССР оценил это как «акт мужества и патриотизма». Самый низкий процент сказавших «да» оказался в славянских республиках. На Украине - 70,3 процента, в России – 71,3, Белоруссии – 82,7 процента. В то же время, в Туркмении 97, 9 процента, Киргизии – 96,4, Таджикистане – 96,2, Казахстане – 94, 1, Узбекистане 93, 7, Азербайджане 93, 3 процента…
Референдум поддержал введение поста Президента России.
Записи из моего дневника дополняют картину тех бурных дней:
«23 марта:
России, возможно, грозит голод. Разговаривал с директором совхоза «Подгороднее» Николаем Андреевичем Смирновым. По его мнению, колхозы и совхозы нынче окончательно завалятся на бок. Нет удобрений, запчастей, горючего, туго с семенами картофеля. Угроза голода – угроза появления своего Пиночета.
28 марта
Утром шли в Кремль мимо грузовиков. Под брезентом – солдаты. Ельцин, открыв Съезд, неожиданно предоставил слово депутату Волкову, который зачитал обращение группы депутатов в связи с действиями центральных властей. Потом Съезд прервался до завтрашнего утра: условие – войска должны уйти. В конце дня из номера Злобина наблюдали за маневрами военных. Они встали в ряд, загородившись щитами и перекрыв вход на Красную площадь. Репетируют, что ли?
25 апреля
Был на заседании бюро обкома. Слушали отчет секретаря Старицкого педучилища о работе в новых условиях. Возник вопрос о деполитизации. Заведующий облоно Беляев обосновал важность деполитизации, назвав это естественным процессом в условиях плюрализма. Председатель облсовета Шестов заметил: «Важно, чтобы при этом сохранялся смысл нашей идеологии». Начальник академии ПВО Хюппенен развил мысль: «Если будет департизация, нам звезды будут выжигать на спинах». Второй секретарь обкома Аксенов мыслил в том же ключе: «Как можно деполитизировать жизнь, я себе не представляю».
…В мае я получил вызов на курсы редакторов региональных газет в Академию общественных наук при ЦК КПСС.
- Не боитесь уезжать? - спросил в дороге водитель Виктор Миронов.
- Чего бояться?
- В гараже всякое болтают…
На курсах выступали известные ученые, высокие партийные чины: Бакатин, Шенин, другие. Чем-то они напоминали сухово-кобылинского Тарелкина, который, «когда объявили прогресс», «встал и пошел впереди прогресса». Декларируя необходимость «демократии и реформ», «перестройки и ускорения», эти люди терялись в общих рассуждениях, когда речь заходила об исполнении того, что они говорили.
Слушая их, мы задумывались об опасностях, которые несет с собой «перестройка». Днем редакторская братия жадно впитывала в себя мысли из лекций обновленцев, по вечерам ударялась в групповое пьянство и горячие споры. Кто только не говорил в ту пору о большой политике. Не читал вышедшую огромным тиражом книгу «Иного не дано» с «перестроечными» статьями. Не сидел допоздна, затаив дыхание перед телеэкраном, когда транслировались заседания депутатских Съездов. Не слушал с надеждой выступления видных экономистов…
12 июня 1991 года состоялись выборы Президента и Вице-президента РСФСР. В голосовании участвовало 74,7 процента избирателей. Пара Ельцин - Руцкой одержала победу в первом туре, получив 57,3 процента голосов. 10 июля Ельцин принес президентскую присягу, а Руцкой стал вице-президентом РСФСР…
Жизнь продолжалась. Шли разговоры о Союзном договоре. Торжествовала гласность. Полки в магазинах пустели, цены росли, как на дрожжах, но экономикой никто не занимался. Одни все еще хотели «больше демократии - больше социализма», другие, не в силах ничего изменить, распевали частушки:
Перестройка – мать родная,
Горбачев – отец родной.
Нахрена родня такая,
Лучше буду сиротой.
Перестройка, перестройка,
До чего ты довела –
Даже Райка Горбачева
Поросеночка взяла…
23 июля 1991 года был опубликован проект новой программы КПСС. Показательно, что для публикации была избрана антисоветская «Независимая газета».
В тот же день «Советская Россия» напечатала «Слово к народу». Его подписали Юрий Бондарев, Юрий Блохин, Валентин Варенников, Эдуард Володин, Борис Громов, Геннадий Зюганов, Людмила Зыкина, Вячеслав Клыков, Александр Проханов, Валентин Распутин, Александр Проханов, Василий Стародубцев, Александр Тизяков Они предупреждали соотечественников о возможной гибели Советского Союза:
«Случилось огромное, небывалое горе. Родина, страна наша, государство великое, данное нам в сбережение историей, природой, славными предками, гибнет, ломается, погружается во тьму и небытие. И эта погибель происходит при нашем молчании, попустительстве и согласии. Неужели окаменели наши сердца и души и нет ни в ком из нас мощи, отваги, любви к Отечеству, что двигала нашими дедами и отцами, положившими жизнь за Родину на полях брани и в мрачных застенках, в великих трудах и борениях, сложившими из молитв, тягот и откровений державу, для коих Родина, государство были высшими святынями жизни? Что с нами сделалось, братья?
Письмо было искренним, трогало за душу, но в распад Союза мне все же не верилось.
Через день после этого пленум ЦК КПСС решил созвать ХХIХ Съезд партии для принятия новой программы. Примерно в то же время Верховный Совет СССР законодательно отказался от понятия «общенародной собственности», она объявлялась только государственной. Как потом выяснилось, это устраняло юридические барьеры для приватизации (в декабре того же года в Российской Федерации будет узаконена частная собственность).
В первых числах августа, как-то незаметно прошло опубликованное в партийной прессе и в «Известиях» сообщение о смерти народного депутата СССР, бывшего первого секретаря Калининского обкома КПСС Н.Ф. Татарчука. Ему шел 64-й год. Немногим более года прожил он на пенсии. Говорят, серьезно болел, но, скорее всего, ранний уход Николая Федоровича из жизни был предопределен психологической нагрузкой, выпавшей на его долю в годы перестройки.
Я испытывал симпатию к этому человеку. Он держался скромно, знал жизнь простых людей. Помню, газета дала материал о том, что в Твери опустели полки магазинов. Татарчук пригласил меня на разговор:
- Валерий Яковлевич, вы написали правду. Но если сегодня о плохом, завтра о плохом – к чему это приведет, как думаешь?
Я молчал, а он продолжил - миролюбиво, но с намеком:
- Как бывший тракторист, скажу: если в моторе обнаружен стук, значит, он куда-нибудь «выйдет». Поэтому не надо добивать «трактор», а лучше подумать, как отремонтировать «мотор»…
Изучая справочник «Тверские руководители (1917-1991)», я обнаружил, что первый из трех своих орденов Ленина Н. Татарчук заработал в должности директора МТС в 1957 году, когда ему было всего 29 лет…
В моем архиве хранится фотография, сделанная в конце 1989-го или в начале 1990-го. Николай Федорович, с тоскою в глазах, стоит перед митингующей толпой на площади Славы в Твери, а над ним поднятый кем-то транспарант: «Н.Ф. Татарчук - вы консерватор. Уходите в отставку!». Он честно и добросовестно работал во благо Отечества, и вот все, чему посвятил жизнь, рушилось у него на глазах.
…В августе 1991-го было такое ощущение, что может случиться нечто из ряда вон выходящее, но, как и для миллионов жителей СССР, это нечто оказалось для меня совершенно неожиданным. В книге «Кремлевское дело» Т.Х. Гдлян, с которым мне доводилось беседовать, и его коллега Н.В. Иванов пишут:
«В ночь с 18 на 19 августа 1991 года почти трехсотмиллионный народ великой страны спал, как ни в чем не бывало. Никто, конечно, не предполагал, что день грядущий сулит точку отсчета в нашей истории».
Вместе с народом спал безмятежным сном и я. Утром, которое выдалось солнечным, теплым, моя мама Анна Дмитриевна напекла блинов. Я и мой пятнадцатилетний сын Алеша с аппетитом уплетали их, сидя за столом в прихожей. Говорили о предстоящей рыбалке на речке Волкоте, где, по словам сына, «дядя Толя поймал двух огромных язей».
- Тихо! - неожиданно воскликнул отец и, пройдя в переднюю комнату, добавил в приемнике громкости.
Передавали Указ Вице-президента Г.И. Янаева о его вступлении в исполнение обязанностей Президента СССР:
- В связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения Горбачевым Михаилом Сергеевичем своих обязанностей Президента СССР…
Начали передавать Обращение к Советскому народу Государственного Комитета по чрезвычайному положению:
- Соотечественники! Граждане Советского Союза! В тяжкий, критический для судеб Отечества и наших народов час обращаемся к вам! Над нашей великой Родиной нависла смертельная опасность!…
В установившейся тишине чеканно звучали слова:
«…Воспользовавшись предоставленными свободами, попирая только что наметившиеся ростки демократии, возникли экстремистские силы, взявшие курс на ликвидацию Советского Союза, развал государства и захват власти любой ценой…
… Каким быть общественному строю, должен решать народ, а его пытаются лишить этого права…
«- Допрыгались со своей демократией, - мрачно произнес отец, когда диктор закончил читать обращение.
За час мы с сыном собрались в дорогу. Мои старички вышли нас провожать. Отец - бледный, осунувшийся, мать - в слезах. Уткнулась мне в грудь, шепчет:
- Боюсь, будут аресты. Береги себя и своих. Если что, пусть едут к нам. На картошке с капустой проживем как-нибудь…
Всю дорогу по включенному в машине приемнику слушали повторяемое государственными радиостанциями обращение членов ГКЧП.
- Пап, где взять автомат? – спросил Алеша.
- Ты же стрелять не умеешь…
Понимал мой сын: события могут завершиться столкновением. Вот только кому и с кем воевать, если вокруг свои? Забегая вперед, скажу: стрелять ему, ставшему офицером, придется в начале 2000-х, когда в горячей точке он будет защищать суверенитет России.
..Подъезжая в сумерках к Твери, я крутанул ручку приемника и наткнулся на радио «Свобода». Оно передавало обращение, противоположное по смыслу предыдущему. Президент России Ельцин, Председатель Совета министров РСФСР Силаев и исполняющий обязанности Председателя Верховного Совета РСФСР Хасбулатов назвали пришедший к власти «так называемый комитет» незаконным. Все его решения объявлялись недействительными…
Приехав на работу, столкнулся с полнейшей неразберихой. Из обкома то и дело звонили, просили давать материалы ГКЧП. Председатель облисполкома В.А. Суслов занял взвешенную позицию:
- Обстановка сложная. Не следует делать импульсивных шагов…
Пытаясь хоть как-то прояснить ситуацию, позвонил Москву В.И. Брагину – его не было на месте. Звоню в редакцию газеты «Аргументы и факты» - телефон постоянно занят. А по городу гуляют слухи один страшней другого: на окружной дороге якобы стоит большая колонна танков и бронемашин, в сторону Москвы идут эшелоны с воинскими частями…
Трое суток пришлось дневать и ночевать на работе. Помню, как появился в редакции глубокой ночью бывший начальник академии ПВО генерал-полковник Ю.М. Бошняк.
- В руках у «путчистов» ядерный чемоданчик. Но вряд ли он им поможет, - рассуждал прошедший Вьетнам и Ближний Восток (в ранге советника) генерал. - Надо быть безумцем, чтобы использовать его как дубину.
- До этого не дойдет.
- Надеюсь…
Вновь обращаюсь к страницам своего дневника:
«24 августа 1991 г.
Утром в обкоме было совещание первых секретарей райкомов партии. Узнал об этом случайно. Позвонил Брагину, пошли вместе. Совещание проводил первый секретарь обкома (официально он утратил эту должность 23 августа), народный депутат РСФСР Ильенков. Разговор короткий - указ Ельцина о приостановлении деятельности Российской компартии выполнять, подчиниться решениям советской власти. У некоторых на глазах были слезы. Новость из Удомли: там объявился самозваный комитет, опечатавший здание парткомитета. В Красном Холме рьяный тракторист поехал на бульдозере срывать здание райкома, да перепутал его с кинотеатром. Еле урезонили «смельчака».
28 августа
Знающие мужики сообщили, что Крючков, Язов, Тизяков трое суток находились в Кашинской тюрьме. Мол, на крыше тюрьмы поставили два дота с пулеметами, а в радиусе сорока километров - секреты. Крючков сразу угадал, куда привезли. Тизяков ночью замерзал, ему дали солдатский бушлат. Язов держался просто и раскаивался, что ввязался в заговор. Правда это или нет?
29 августа
Опасная тенденция поиска врагов среди тех, кто поддержал путчистов. Ни к чему хорошему это не приведет.
31 августа
Прошла сессия областного Совета. Почти все выступавшие ругали председателя областного Совета Шестова, который не заявил об осуждении путчистов, а занял осторожную позицию. Когда же стали голосовать, за доверие Шестову было 135 человек. Против всего 38…»
29 августа 1991 года Верховный Совет СССР приостановил деятельность органов КПСС на всей территории Союза. Стоит заметить, к этому времени рост сепаратистских настроений привел к тому, что в большинстве союзных республик уже существовали и действовали (с 1988-89 гг.) народные фронты, ставящие своей главной целью суверенизацию этих республик, и она была достигнута. В историю это вошло под названием «парад суверенитетов». В августе приняли решения о государственном суверенитете Азербайджан, Белоруссия, Киргизия, Латвия, Молдавия, Узбекистан, Украина, Эстония. В сентябре к ним добавились Армения и Таджикистан, в октябре – Туркменистан. Еще раньше, в 1990 году и весной 1991 года, суверенитет обрели Литва и Грузия.
Оставалась некоторая надежда на Украину, но состоявшийся здесь 1 декабря 1991 года референдум принес довольно неожиданные результаты: 80 процентов граждан республики, включая русское население Крыма, проголосовали за ее независимость. После этого избранный Президентом Л.К. Кравчук отказался подписывать Союзный договор в любой форме, а Парламент Украины в одностороннем порядке денонсировал Союзный договор 1922 года. 2 декабря Б.Н. Ельцин заявил о признании независимости Украины. Ликвидацию Союза ССР довершили Беловежские соглашения:
12 декабря Верховный Совет РСФСР ратифицировал соглашение и подписанные вместе с ним документы, в связи с чем был расторгнут Союзный договор 1922 года.
Против ратификации соглашения из 250 членов Верховного Совета РСФСР голосовали 7: Иван Шашвиашвили, Александр Луговой.
Поскольку соглашение затрагивало государственное устройство республики и изменения в Конституцию, для его ратификации требовалось созвать Съезд народных депутатов РСФСР. Но в апреле 1992 года VI Съезд трижды отказался ратифицировать соглашение и исключить из текста Конституции РСФСР упоминания о Конституции и законах СССР. Таким образом, хотя Советский Союз и прекратил свое существование, де-юре продолжала действовать на территории России согласно статье 4 Конституции РСФСР до 25 декабря 1993 года, когда вступила в силу новая Конституция, не содержащая упоминании о законах ССР.
Процесс двигался дальше. 21 декабря 1991 года в Алма-Ате главы 11 бывших республик СССР подписали Декларацию в поддержку Беловежских соглашений и заявили о создании Содружества Независимых Государств с координирующими функциями и без каких-либо совместных законодательных, исполнительных или судебных органов. От участия в СНГ уклонились республики Прибалтики и Грузия. 25 декабря 1991 г. в 19 часов президент СССР М.С. Горбачев выступил по телевидению, заявив о сложении своих полномочий. После этого красный флаг СССР над Кремлем был заменен трехцветным российским.
Анализируя сейчас эти события, понимаешь: распространенное суждение, что именно Беловежье, где «три президента-изменника» подписали «предательское соглашение», развалило Союз, не отражает в полной мере сути произошедшего. Дело в том, что к той поре в СССР сложилась ситуация, когда удержать развал страны мирным путем было невозможно, а на применение жестких мер, использование армии и КГБ Горбачев не отважился. Впрочем, трудно представить, во что все вылилось бы, вмешайся в разрешение ситуации армия и спецслужбы. Дело вполне могло дойти до гражданской войны.
Естественно, большинство граждан были до глубины души потрясены распадом Советского Союза. Но, как верно подметил в своей книге «И все им неймется!» публицист Владимир Бушин, с которым мы переписывались,«многие поначалу не сознавали, например, что такое СНГ. Думали, что по сути так и останется Советский Союз, только под другим названием. Мысль о развале страны просто не умещалась в головах честных людей». Между тем произошла крупнейшая геополитическая трагедия ХХ века.
Версии и выводы
Людям свойственно идеализировать прошлое. Вот и причину гибели Советского Союза многие видят главным образом на стороне. Действительно, наши внешние враги спали и видели, чтобы разрушить великую страну. Ниже я коснусь этого со ссылкой на документы. Однако в конце 80-х годов углубились и внутренние причины, приведшие СССР к краху.
Сергей Кара-Мурза отмечает («Наука становления». «Завтра», №51, 2012), Сергей Кара-Мурза отмечает: «Советский строй немыслим без контекста, в котором он существовал. Общинный крестьянский коммунизм, который поначалу лежал в основе советского строя, иссякал после войны, когда произошла урбанизация. Советский строй был создан так, чтобы прекратить социальные бедствия, но пришло совершенно другое поколение, которое этих бедствий уже не знало и не боялось. Нужно было что-то менять. Но как и что – никто не знал. Андропов правильно сказал: «Мы не знаем общества, в котором живем. А рядом был процветающий вроде бы Запад…»
Начавшееся при Хрущеве загнивание партийной верхушки продолжилось при Брежневе, когда стало уходить поколение руководителей-фронтовиков. Воочию видел я, какие это были личности! Первым секретарем райкома партии в Андреаполе работал бывший партизанский комбриг Федор Тимофеевич Бойдин, в Сандове - бывший командир пехотной роты, Герой Социалистического Труда Александр Иванович Виноградов, в Красном Холме - бывший командир танковой роты Александр Ильич Федоров, в Торжке бывший пеновский партизан, народный депутат СССР Алексей Викторович Волконский…Такие руководители правили в каждом районе. Победители фашизма, крестьянские сыновья, они не стремились к наживе, не были карьеристами, не выставляли напоказ свои боевые и трудовые ордена, а верой и правдой служили Родине, своему народу, из недр которого и вышли. Сама созидательная атмосфера жизни выдвинула их на руководящие посты.
Когда в 1982 году умер Брежнев, обывательское измельчание кадров ускорилось. Нередки стали разговоры: вот, мол, Запад, как богато живет – не то, что мы. Выразительнее всего это проявилось на высшем уровне, а «рыба тухнет с головы».
Михаил Лобанов в книге «Оболганная империя» рассуждает: «Новоиспеченная группа консультантов Андропова состояла исключительно из западников-космополитов, таких, как Г. Арбатов, Г. Шахназаров, А. Бовин, А. Черняев, Ф. Бурлацкий и т.д. Недавно в нашей печати (газета «Советская Россия», 8 апреля 2000 года) приводились слова заместителя госсекретаря США Тэлботта о том, что академик Арбатов стал «другом Америки» еще с семидесятых годов. В качестве агента влияния в интересах США действовал он и как консультант ЦК КПСС. Ему были всегда открыты двери кабинетов генсеков… Вот одна из историй. Партийная комиссия во главе с одним из членов Политбюро при проверке работы академического Института мировой экономики установила факты «засоренности института сионистскими элементами», пришла к выводу, что «институт дезориентировал руководство страны относительно процессов, происходивших в мире». Директор этого института Н. Иноземцев оказался, что называется, в подвешенном состоянии. И тогда на выручку своему другу и единомышленнику бросился Арбатов. Как он сам рассказывает в своих мемуарах «Затянувшееся выздоровление (1953-1985 гг.)», придя к Брежневу в кабинет, он начал обвинять парткомиссию в необъективности, клевете на директора Института мировой экономики, и первой же реакцией Леонида Ильича на эти слова было то, что, положив руку на телефон, он спросил: «Куда позвонить?» И этот звонок генсека в присутствии Арбатова прекратил расследование преступной деятельности агентов влияния».
Лобанов ссылается на книгу Т.Окуловой-Микешиной «Бесовщина под прикрытием утопий», где, в частности, отмечалось: «Насколько обоснованными были выводы комиссии, можно судить и по тому, что бывший сотрудник этого института Д. Саймс после эмиграции в 1973 году в США стал там консультантом Совета по разведке ЦРУ». Со вступлением Андропова на высший пост в партии панибратское отношение с ним Арбатова приняло такой наглый характер, что новый генсек счел нужным в письме к академику несколько «урезонить» его».
В подобном же ключе размышления в журнале «Наш современник» Линдона Ларуша:
«Очень многие ваши новоиспеченные либералы были самым тривиальным образом подкуплены американским правительством. В основном через такую структуру, как Международный республиканский институт. Это было своеобразное иностранное вторжение, формирование своей агентуры. Чтобы понять, как это получилось, надо задаться вопросом, кто они такие – новые русские либералы. Большая их часть – выходцы из элитарных семейств, из партноменклатуры. Их молодость приходится на 80-е годы. То есть это дети так называемых шестидесятников, которые были воспитаны в атмосфере безверия, цинизма. Их идеалами стали деньги, импортные машины, красивая заграничная жизнь. Поэтому подкупить таких людей не составило труда…
Я внимательно следил за Горбачевым, когда он был у власти. В какой-то момент у него завелись денежки. Устроил ему это Генри Киссинджер, который был тогда президентом Фонда Хьюго Хэмфри. Фонд находится в Миннесоте. И я в тот момент, о котором идет речь, тоже находился в Миннесоте – сидел в тюрьме, куда меня по обвинению в подготовке заговора упек мой «дружок» Джордж Буш-старший, он был тогда американским президентом. Ну, так вот. Сижу я, значит, в тюрьме, и вдруг в фонд Хэмфри – а это всего в нескольких кварталах от тюрьмы – приезжает Борис Ельцин. А финансовую поддержку ему оказывает… все та же структура Генри Киссинджера, все тот же фонд Хэмфри! На публике Горбачев и Ельцин вели себя как политические противники. А в действительности оба были поддержаны из Америки, причем из одного и того же финансового учреждения».
А Роджер Киран и Томас Кенни в книге «Продавшие социализм» пишут:
«Наиболее крайние взгляды в этом направлении сводятся к тому, что предательство по отношению к советскому социализму стало возможным по причине проникновения агентов ЦРУ в ряды советского руководства.
Такое проникновение и присутствие в действительности было гораздо значительнее, чем это могут представить не очень посвященные в данную тематику наблюдатели извне. Исключительно интересными в этом плане являются данные, опубликованные в газете «Нью-Йорк таймс» 25 декабря 2001 года о том, что непосредственно перед 1985 годом со стороны ЦРУ, ФБР и других секретных ведомств США была осуществлена самая масштабная за всю историю отношений СССР акция по внедрению шпионов во все структуры узлового значения. Вследствие этого как КГБ, так и ГРУ (Главное разведывательное управление армии) того времени во многих отношениях оказались «проеденными молью», т.е. заполненными агентами США».
Заслуживает особого внимания фигура «архитектора перестройки» А.Н. Яковлева, ответственного при Горбачеве за всю идеологическую работу, а до этого прошедшего вместе с генералом КГБ Калугиным стажировку в Колумбийском университете США. В российских СМИ неоднократно встречались намеки на то, что Яковлев мог быть резидентом США в России. Прямых доказательств этому нет или они очень глубоко спрятаны от общественного мнения. Но то, что Яковлев был высокопоставленным «агентом влияния», несомненно. Это в первую очередь он обеспечивал идеологическое прикрытие «перестроечных действий» Горбачева. Можно согласиться с выводом, сделанным В.М. Легостаевым в статье «Теневик демократии», опубликованной в газете «Завтра» (на нее ссылается в своей книге «Загадка гибели СССР» А.П. Шемякин):
«Заявить о себе как о самом преданном слуге антирусских сил, чтобы быть «замеченным», - такая задача не была поставлена перед А.Н. Яковлевым кем-то со стороны. Эта задача была, скажем, так, - для себя, для собственного карьерного роста. А.Н. Яковлев «показал себя» на этом поприще, опубликовав в «Литературной газете» свою известную русофобскую статью «Против антиисторизма».
Перерождение «верхов» пагубно отражалось «внизу». Еще оставалось, и немало, среди партийных работников честных, принципиальных, в хорошем смысле – деятельных людей. Но угодничество, лесть, трусость, алчность, выдвижение на высокие посты не по заслугам, не по профессиональным качествам, приобретали распространенный характер. Нарастало нравственное разложение и в комсомоле. С началом «перестройки» некоторые живчики, презрев мораль и искусившись коммерцией, взялись «крутить» за деньги в Музее комсомольской славы имени Лизы Чайкиной порнографические фильмы, а в редакции молодежной газеты – торговать тушенкой, рыбой, сигаретами. Откуда только прорезалась в них эта торгашеская жилка? А если прорезалась, значит, была? Дожидалась удобного часа?! И вот результат. Один прибрал к рукам магазин в центре города. Второй без лишнего шума завладел огромными складскими помещениями. Третий обрел успех в табачном и игорном бизнесе…
- Ты жить не умеешь! - упрекал меня один делец, вчерашний работник обкома комсомола.
- А как надо жить?
- Приватизируй редакционный склад, «стриги» «бабки».
- Я его не строил.
- А кто что строил? Все хапают.
Он был неправ: хапали не все. И далеко не все понимали причины происходящего.
К сожалению, в годы советской власти почти не издавалось трудов великих русских мыслителей. Наверняка многие из нас прислушались бы к их предостережениям о том, что есть Запад. Даже с «Доктриной Даллеса» (о ней еще не писали наши СМИ) мы были знакомы лишь на уровне слухов. А ведь директор ЦРУ США еще в 1945 году поставил конкретные задачи по уничтожению России:
«Мы бросим все, что имеем, все золото, всю материальную мощь и ресурсы на оболванивание и одурачивание людей.
Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв в России хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые… Мы найдем своих единомышленников, своих помощников и союзников в самой России. Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного угасания его самосознания.
Из литературы и искусства мы… постепенно вытравим их социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением, исследованием… тех процессов, которые будут происходить в глубинах народных масс. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в сознание культ секса, насилия, садизма, предательства – словом, всякой безнравственности.
В управлении государством мы создадим хаос, неразбериху. Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркоманию, животный страх… и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу - все мы будем ловко и незаметно культивировать.
И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества…
Мы будем расшатывать таким образом поколение за поколением… Мы будем драться за любого с детских, юношеских лет, будем всегда главную ставку делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее. Мы сделаем из них космополитов».
Не ведома была большинству народа и директива Совета Национальной Безопасности США 20/1 от 18 августа 1948 года «Цели США в отношении России». Эта директива, в частности, гласит:
«Наши основные цели в отношении России, в сущности, сводятся всего к двум пунктам:
а) свести к минимуму мощь и влияние Москвы;
6) провести коренные изменения в теории и практике внешней политики, которых придерживается правительство, стоящее у власти в России. (...)
Наши усилия, чтобы Москва приняла наши концепции, равносильны заявлению: наша цель - свержение Советской власти. (…)
Во-первых, мы не связаны определенным сроком для достижения наших целей в мирное время. (...)
Во-вторых, мы обоснованно не должны испытывать решительно никакого чувства вины... Не наше дело задумываться над внутренними последствиями, к каким может привести принятие такого рода концепции в другой стране, равным образом мы не должны думать, что несем хоть какую-нибудь ответственность за эти события. Наше дело должно работать и добиться того, чтобы там свершились внутренние события.
Если взять худший случай, то есть сохранение Советской власти над всей или почти всей нынешней советской территорией (то есть речь идет о расчленении России), то мы должны потребовать:
а) выполнение чисто военных условий (сдача вооружений, эвакуация позиционных районов и т д.) с тем, чтобы надолго обеспечить военную беспомощность;
б) выполнение условий с целью обеспечить значительную экономическую зависимость от внешнего мира.
Мы должны создавать автоматически гарантии, обеспечивающие, чтобы даже некоммунистический и номинально дружественный нам режим:
а) не имел большой военной мощи;
б) в экономическом отношении сильно зависел от внешнего мира;
в) не имел серьезной власти над главными национальными меньшинствами;
г) не установил ничего похожего на железный занавес. В случае если такой режим будет выражать враждебность к коммунистам и дружбу к нам, мы должны позаботиться, чтобы эти условия были навязаны не оскорбительным или унизительным образом. Но мы обязаны, так или иначе, навязать их для защиты наших интересов».
Обращает на себя внимания то, что августовский «путч» совпал с датой подписаний этой директивы - 18 августа.
Простодушным был взгляд общественности на «Парижскую Хартию для новой Европы», которую подписали 20 ноября 1990 года тридцать одна европейская страна, США, Канада и СССР. Горбачев тогда скрыл от народа истинный смысл документа. Лишь теперь мы знаем, что основной задачей Хартии было определено «создание оптимальных условий для экономически целесообразного и рационального освоения энергетических ресурсов» в противовес «националистическому эгоизму» и «провинциальному обособлению». Подписав Хартию, наша страна фактически соглашалась на утрату своего экономического и сырьевого суверенитета.
А то, что уже несколько лет в отношении России осуществлялся тщательно разработанный на Западе «Гарвардский проект», мы и в мыслях не держали (это сейчас содержание «коварного» документа цитируется в газетах, книгах, выступлениях политиков).
В первом его томе отмечается, что на грани ХХ и ХХI веков миру грозит страшный кризис из-за нехватки сырьевых и энергетических ресурсов, и спасение человечества зависит от того, насколько удастся разрешить общие задачи после уничтожения «империи зла», то есть за счет СССР. Речь идет о сокращении населения в 10 раз и разрушении национального государства. Программа рассчитана на три пятилетки. В первое пятилетие с 1985 по 1990 год проходит «Перестройка» с ее гласностью, борьбой за социализм «с человеческим лицом», подготовкой реформ «от социализма к капитализму». «Перестройкой» руководит один вождь, предположительно Генсек.
Второй том посвящен «Реформе», ее время - 1990-1995 годы. За этот срок предполагалось достичь (уже под руководством другого вождя): ликвидации мировой социалистической системы; ликвидации Варшавского договора; ликвидации КПСС; ликвидации СССР; ликвидации патриотического социалистического сознания.
Третий том - «Завершение». Руководить этапом «завершения» должен третий вождь. Его время - 1996-2000 годы. Цели следующие: ликвидация Советской армии; ликвидация России как государства; ликвидация атрибутов социализма, вроде бесплатного обучения и медицинского обслуживания, и введение атрибутов капитализма: за все надо платить; ликвидация сытой и мирной жизни в Ленинграде и Москве; ликвидация общественной и государственной собственности и введение частной собственности повсеместно. «Завершение» должно сопровождаться вымораживанием голодного населения России, постройкой хороших дорог, морских портов для вывоза сырья и богатств России за границу.
Неизвестно, знал ли о «Гарвардском проекте» в момент написания своей книги «За державу обидно…» Александр Лебедь, но его оценка августовских событий по сути представляется достоверной: «Была гениально спланированная и блестяще осуществленная крупномасштабная, не имеющая аналогов провокация, где роли были расписаны на умных и дураков. И все они, умные и дураки, сознательно и бессознательно свои роли выполнили».
В принципе с ним соглашается в статье «В чьих руках бикфордов шнур контрреволюции», опубликованной в газете «Правда», публицист Виктор Трушков:
«Объективная заинтересованность антисоциалистических сил в «экстриме», в чем-то похожем на ГКЧП, сомнений не вызывает. Дело в том, что «подготовительный период» контрреволюции был практически завершен. Выяснялась и исчерпанность легальных способов смены общественно-политической системы. Требовался хотя бы повод для антисоциалистического государственного переворота. Требовался…ГКЧП. Контрреволюционные силы ждали его, как манну небесную.
В общем, ГКЧП в августовской контрреволюции был не детонатором. Это была скорее изготовленная по чужим (с иностранным клеймом) чертежам мина, которую готовые броситься со скалы соколы должны были отважно установить в указанном месте. Но они не ведали, где бикфордов шнур, кто его подожжет и когда до мины дойдет огонек, подпаленный чужой умелой рукой. Не случайно же, что почти все члены Государственного комитета по чрезвычайному положению одновременно вечером 19 августа поняли, что они проиграли, что они преданы. Видимо, в это время потянуло с неожиданной стороны гарью от затлевшего шнурка.
А миф о судьбоносной роли ГКЧП в разрушении СССР был придуман потом теми, кому он был выгоден. Давно известно, что громче всех орет: «Держи вора!» - сам вор».
В какой степени знали о существовании планов Запада в отношении СССР высшие руководители страны? Утверждается, что материалы «Гарвардского проекта»» советская разведка добыла еще в начале 80-х. Обладала она информацией и о «пятой колонне» в высших эшелонах власти. Бывший руководитель КГБ СССР В.А. Крючков в своих мемуарах отмечает, что он заранее информировал Горбачева об «агенте влияния» А.Н. Яковлеве, но якобы Генсек пропустил информацию мимо ушей и рекомендовал Крючкову помириться с Яковлевым. Для этой цели они встретились в сауне, и о чем там говорили, неизвестно.
А вот вопрос для размышления, поставленный не кем-нибудь, а самим Горбачевым. В книге «Жизнь и реформы» он приводит письмо В.А. Крючкова, переданное из Лефортово: «Уважаемый Михаил Сергеевич! Надо ли нас держать в тюрьме: одним под семьдесят, у других проблемы со здоровьем. Нужен ли такой масштабный процесс? Кстати, можно было бы подумать об иной мере пресечения. Например, строгий домашний арест. Вообще-то мне стыдно! Вчера прослушал часть (удалось) Вашего интервью о нас. Заслужили или нет (по совокупности), но убивает. К сожалению, заслужили. По-прежнему с глубоким человеческим уважением, В. Крючков».
Что за интрига скрыта между строк, остается лишь догадываться. Трудно согласиться с тем, что начальник великой сыскной службы, не видел в происходящем «двойного», а то и «тройного» дна. Это подтверждается и странной репликой прилетевшего из Фороса Горбачева:
- Вы еще не все знаете и никогда не узнаете.
В необычном ракурсе проливает свет на августовские события книга М.П. Любимова «Операция «Голгофа». Автор касается последнего периода деятельности шефа КГБ, а впоследствии секретаря и Генерального секретаря ЦК КПСС Юрия Андропова.
Как пишет Любимов, желая восстановить «истинный социализм», Ю. В. Андропов поручил разработать план операции «Голгофа», в основе которого были четыре части. Первая - системный развал существующего устройства государства; вторая - переворот и внедрение капиталистического системы «дикого типа»; третья - направленное пролонгирование хаоса и неразберихи как средства мобилизации озверевших масс на борьбу с властью под социалистическими лозунгами; четвертая - социалистическая революция, поддержанная всем народом, радикальная аннигиляция компрадорской буржуазии и связанных с нею политико-экономических структур.
То, что М.П. Любимов представлен «высокопоставленным сотрудником КГБ», не убеждает в его объективности Вероятнее всего, «Голгофа» - цэрэушная «утка», призванная прикрыть каким-то образом реализацию «Гарвардского проекта». Мол, они сами же у себя в России все и придумали. Гораздо убедительнее выглядит суждение Юрия Фроянова в книге «Октябрь семнадцатого»: «Сейчас можно с уверенностью говорить, что «перестройка» явилась подготовительной ступенью для последующих манипуляций внешних сил с Россией. С этой точки зрения эпоху «демократических реформ» следует считать вторым изданием Октябрьской революции 1917 г.».
Реальную картину в своей книге «Агенты перестройки, Рассекреченное досье КГБ» рисует генерал КГБ Вячеслав Широнин:
«По оперативным материалам КГБ становилось ясно, что в тот период резко активизировалась и резидентура ЦРУ, находившаяся на территории нашей страны под прикрытием посольства США…
Оценивая наступление на фронтах тайной войны, которое было начато американцами в соответствии с директивой Рейгана, нельзя не сказать о том, что в 89-х годах ЦРУ отладило координацию своих действий с разведчиками из военных атташатов посольств стран НАТО, расквартированных в Москве...
Документальные материалы, которыми располагал КГБ, убедительно свидетельствуют, что наиболее плотным и скоординированным было сотрудничество ЦРУ с израильской разведкой «Моссад», причем речь шла о согласовании усилий в деле разрушения СССР».
Суммируя мнения, можно сделать вывод: судьба СССР определилась совпадением интересов мировой закулисы и деградировавшей советской номенклатуры. О нравах этой касты неприкасаемых написано в последнее время немало не только в России, но и за рубежом. Эмигрировавший на Запад бывший партийный чиновник Михаил Восленский в книге «Номенклатура» подчеркивает, что при социализме номенклатура была классом, коллективно владевшим социалистической собственностью, но, вследствие своего перерождения, отгородившимся от общества и оказавшимся не в состоянии гибко реагировать на реалии времени.
Предощущая гибель системы, будучи не в силах предотвратить ее без отрицательных для себя последствий, партноменклатура избрала путь предательства. Этой ценой она купила у Запада право остаться у власти в качестве управленцев территориями некогда великой державы.
Задатком были уступка Восточной Европы, шельфа в Беринговом и Чукотском морях, сдача позиций в переговорах по стратегическим вооружениям, другие пакостные деяния. Судьба народа при этом номенклатуру не беспокоила.
