Поминовение всех усопших, пострадавших в годину гонений за веру Христову
РУССКИЕ СТРАСТОТЕРПЦЫ: СМИРЕНИЕ РАДИ ЛЮБВИ
Каждая Поместная Православная Церковь имеет свои особенности, которые слагаются из национальных, исторических, пространственных и множества других факторов. "Русская душа", как ее представляют во всем мире (естественно, в позитивном плане) — воспитана Русской Православной Церковью.
Первыми прославлены ею были святые благоверные князья Борис и Глеб, сыновья св. Владимира "Красное солнышко", Крестителя Руси. По времени сам он, как и св. великая княгиня Ольга, и как казненные еще язычниками-киевлянами мученики отец и сын свв.Федор и Иоанн жили раньше их, но первыми были канонизированы именно святые братья-страдальцы.
Тому немало объяснений, в том числе и чрезвычайная важность для тогдашней Руси, для самого ее существования прекращения междоусобных распрей, борьбы за обладание властью во что бы то ни стало.
Лик страстотерпцев – это страдальцы, принявшие мученический венец за исповедание Христа образом своей жизни, христианским подобием души.
Обманутые Святополком "окаянным", оказавшись перед выбором, и имея возможность даже уйти от смерти, они с горестным молитвенным сожалением о старшем брате, — о своем, не иноверце! — с протестующим сердцем христиан — такого быть не должно — обмана — коварства — злобы — властолюбия! — со смирением агнчим были зверски умерщвлены.
Это был великий, предупреждающий урок всем русским людям, всем князьям — властителям: опомнитесь, что мы творим!
И плач по смиренным страстотерпцам, кротко принявшим смерть от брата, сострадание о безвинно убиенных, всё это вошло навсегда в русскую душу, так жалеющую всех бедствующих, убогих и нищих, даже если они сами стали виновниками своего состояния... Это сожаление и плач по бессмертной душе, по образу Божию в каждом человеке, который может быть замаран грехами, засыпан, но он есть! — и по нему плачет сострадательное сердце православного христианина.
"ПОШЛИ НАМ, ГОСПОДИ, ТЕРПЕНЬЕ..."
Первыми страстотерпцами после безбожного переворота 1917 года стали Царственные мученики. Их канонизировали в 2000-м году (в Русской Зарубежной Церкви в 1981-м), по подобию канонизации святых Бориса и Глеба (+1015), Игоря Черниговского (+1147), Андрея Боголюбского (+1174), Михаила Тверского (+1319), царевича Димитрия (+1591).По словам митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия, председателя синодальной комиссии по канонизации святых, "в богослужебной и житийной литературе Русской Православной Церкви слово "страстотерпец" стало употребляться применительно к тем русским святым, которые, подражая Христу, с терпением переносили физические, нравственные страдания и смерть от рук политических противников".
МОЛИТВА
Пошли нам, Господи, терпенье
В годину буйных мрачных дней
Сносить народное гоненье
И пытки наших палачей.
Дай крепость нам, о Боже правый,
Злодейства ближнего прощать;
И крест тяжелый и кровавый
С Твоею кротостью встречать.
И в дни мятежного волненья,
Когда ограбят нас враги,
Терпеть позор и униженья
Христос, Спаситель, помоги!
Владыка мира, Бог вселенной!
Благослови молитвой нас
И дай покой душе смиренной,
В невыносимый, смертный час...
И у преддверия могилы
Вдохни в уста своих рабов
Нечеловеческие силы
Молиться кротко за врагов!
Это стихотворение — молитву, переписанное собственноручно Великой княжной Ольгой Николаевной в заточении накануне расстрела, было передано в Тобольск автором — Сергеем Бехтеевым в октябре 1917 года через графиню А.В Гендрикову...Словно Сам Господь через поэта прислал страдальческой Царской семье эту удивительную, укрепляющую и утешающую сердце молитву.
***
7 ноября 1997 г., день 80-летия Октябрьской революции я решил, будучи в Москве, отметить паломнической поездкой по столичным храмам.
Автобус отправлялся от церкви Всех Святых на Кулишках (она построена св. великим князем Димитрием Донским в молитвенную память воинов, павших на поле Куликовом, ныне здесь располагается подворье Александрийской Патриархии).
Я приехал раньше, дай, думаю, загляну и в храм святителя Николая в Подкопаях, там хорошая была книжная лавка, он неподалеку.
Зашел — идет молебен, на аналое икона небольшая, подошел ближе — это же образ Царя Николая II, который, я слышал, возили в эти дни по московским храмам! Конечно же, я порадовался такой неожиданной встрече.
Молебен закончился, мы приложились к иконе, потарапливаясь, так как за ней приехали уже, чтобы отвезти в другое место. Мы с поклоном проводили образ, я еще задержался в храме, начал разглядывать книжки, как вдруг услышал снаружи: "Миро!".
Тут же выбежал на крыльцо, несколько человек стояли возле образа, который держал на руках мужчина (возможно это был Олег Бельченко, хранитель иконы), протиснулся и вдруг увидел, как на деревянной рамочке с левой стороны неожиданно (так и хочется сказать — ниоткуда!) выступила капелька масла и скатилась немного по деревяшке. Это было поразительно, я свидетельствую об этом!..
***
Через десятилетие, в 2007-м году Великая княгиня Мария Владимировна (заезжавшая и к нам в Магадан, во время архиерейского служения епископа Гурия (Шалимова), с которым они были знакомы по Парижу) подала через адвокатов Дома Романовых прошение в Генеральную прокуратуру РФ о признании необоснованными репрессий в отношении императора св. Николая II и его семьи, требуя их политической реабилитации.
И — о времена! — Генеральная прокуратура отказалась это сделать. То-есть, убили законного правителя государства, Царя (помазанника Божия — это для юристов не аргумент), расстреляли супругу, пятерых детей, врача Боткина (которого, слава Богу, недавно канонизировали), горничную, лакея — и не подлежат реабилитации?!
На этот отказ была подана соответствующая надзорная жалоба в Верховный Суд РФ. И вот 1 октября 2008 года ВС реабилитировал Августейшую Семью... Эта акция гражданской власти страны сняла в какой-то мере напряженность в обществе, возникшую после того, как Русская Православная Церковь канонизировала Царственных мучеников в лике святых страстотерпцев. Разительное противоречие между уверениями власти, почтительным — хотя бы внешне — захоронением останков Царской семьи, спустя два десятилетия после падения коммунистической власти в России хотя бы с виду было погашено... (В 2009 г. и Генпрокуратура "дозрела" до реабилитации Царственных мучеников).
В связи со спорами о роли и личности Ленина (после высказывания президента Путина, что тот «заложил мину» под государственность России), хочется вспомнить — подробнее — статью "Оправдывают изуверов" главы Союза "Христианское Возрождение" Владимира Осипова, появившуюся в те дни на РНЛ (14.10.2008 г., на Покров).
Владимир Николаевич говорит в начале, что при самом резком отношении к последнему русскому Царю, за прошедшие два десятилетия ни у кого не поворачивался язык оправдать убийство детей. "И вдруг — повернулся".
Когда Верховным Судом РФ было вынесено решение о реабилитации, второе лицо КПРФ, первый заместитель председателя ЦК Иван Мельников публично заявил, что считает репрессии в отношении Царской семьи, включая 14-летнего Алексея, дочерей-царевен Ольги, Татьяны, Марии, Анастасии — оправданными!
Владимир Осипов напомнил, что всю гражданскую войну и все 1920-е годы РКП-ВКП (б) исповедовала учение о великодержавном русском шовинизме как главной опасности и главной вражеской силе. (Завуалированно и незавуалированно это звучит и сейчас в разных формах, и не только от либералов).
17 сентября 1918 г. во влиятельной тогда газете "Северная коммуна", напоминает автор, было опубликовано беспрецедентное требование председателя Петросовета и члена ЦК РКП (б) Г.Е. Зиновьева: "Мы должны увлечь за собой 90 миллионов из 100, населяющих Советскую Россию. С остальными нельзя говорить — их надо уничтожать". Вот так! И уничтожали…
И вот, по мнению первого заместителя председателя ЦК КПРФ И. Мельникова — "реабилитация Романовых" — это попытка "влезть в те оценки, которые уже сложились". Кто же их сложил и когда? Ленин, Троцкий, Зиновьев, Дзержинский? — справедливо вопрошает Владимир Осипов. - Последний откровенно заявлял: "Не думайте, что я ищу формы революционной справедливости. Нам не нужна сейчас справедливость, идет война лицом к лицу, война до конца, жизнь или смерть. Я предлагаю, я требую органа для революционного сведения счетов с контрреволюцией".
В тон ему вещал чекист Лацис: "Мы истребляем буржуазию как класс. Не ищите на следствии материала и доказательств того, что обвиняемый действовал делом или словом против советской власти. Первый вопрос, который вы должны ему предложить, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. В этом смысл и сущность красного террора".
Мельников утверждает: "Сегодня признавать эту позицию наших предков неверной — как минимум, неуважительно". (Слово-то какое употреблено к упомянутым людям — "предков"! чьих?!).
"На фоне бесчеловечных заявлений Зиновьева, Дзержинского, Лациса утверждение Мельникова звучит чудовищно", — говорит Осипов.
Второй человек в КПРФ далее заявляет: "Не большевики, а весь трудовой народ, за счет которого наслаждалось жизнью высшее общество, вынес царской семье приговор и исполнил его". По мнению Мельникова, расстрел Романовых — "логичный выплеск народного гнева".
В. Осипов напоминает, что пресловутое "высшее общество", "омасоненное и офранцуженное" — как раз и вызвало к жизни февральскую революцию, свергшую Царя, оно предало, по сути, свой народ, свою страну.
Что же касается "страданий" трудового народа при царе Николае II, рабочий, согласно статистике, напоминает автор, зарабатывал 120 рублей в месяц (а где и больше: например на Обуховском заводе до 300-400 руб.), при том, что хлеб стоил 6 копеек за килограмм, телятина 40 коп., сахар 29 коп., добротная кожаная обувь 7 рублей. Заработки наших рабочих при Николае II были на втором месте в мире и уступали только американским рабочим.
Зато после революции зарплата рабочих уменьшилась в разы, и по сей день она в разы меньше, чем зарплата рабочих и служащих в Западной Европе или в Российской империи до 1917 года. Известный историк А.С. Панарин писал в монографии "Православная цивилизация в глобальном мире", что правящие реформаторы (особенно Чубайс) торопят с введением европейских цен на жилье, газ, электроэнергию, транспорт, забывая, что "средняя заработная плата российского рабочего в 100 раз ниже среднеевропейской". (М., 2002 г.).
Стоит напомнить, что при Николае II стремительно увеличивалась численность населения: за четверть века оно выросло на 62 млн. человек!
"Но ведь КПРФ вроде бы дистанцируется от Маргарет Тэтчер и Збигнева Бжезинского, которые спят и видят, чтоб мы скорее очистили для них жизненное пространство", — справедливо замечает В. Осипов.
Царь был убит как символ России, как гарант государственности русского народа. Троцкий цинично и откровенно выразил суть убийства Царской семьи, именно включая детей, так: "Казнь царской семьи была нужна не просто для того, чтобы напугать, ужаснуть, лишить надежды врага, но и для того, чтобы встряхнуть собственные ряды, показать, что впереди полная победа или полная гибель".
То — есть, иначе говоря, повязать всех кровью, бесповоротно, как это делают в бандитских сообществах.
Казалось бы, и компартия ныне другая, позволяет своим членам принимать крещение и ходить в храм. (Может и Мельников И. пересмотрел за прошедшие годы свои взгляды, дай Бог). Немало, вроде бы, делает нынешняя КПРФ в отстаивании интересов трудового народа, в стремлении восстановить социальную справедливость, много в рядах партии настоящих патриотов, любящих Россию и болеющих о её судьбе...
Но — как показала дискуссия о Ленине, скрытно и нескрытно в недрах современной компартии сохраняется крепкое, стойкое "ядро" людей материалистического (а иначе, атеистического и антихристианского) мировоззрения, которые никак не хотят или не могут понять истинную причину "итогов" марксистко-ленинского проекта — развала СССР.
А она в том, что дом, построенный на песке, на богоотрицании, рухнул в одночасье, как говорится в Евангелии.
Тогда, в революционные годы, пишет В.Осипов в завершение статьи, "большевикам удалось дубиной террора собрать воедино распавшиеся части страны. Но при этом усилиями Троцкого и Ленина была заложена мина замедленного действия — так называемое "право союзной республики на выход из СССР". Едва появились предатели Горбачёв, Яковлев, Шеварднадзе, Ельцин, как это фантастическое "право", которого нет ни в одной конституции на планете, было реализовано".
Убийство Царской семьи открыло бездну репрессий против русского народа.
КАМЕНЬ - БУТ, И КАМЕНЬ ВЕРЫ
В Бутово я впервые поехал теплым спокойным днем в сентябре, несколько лет назад...Еще и сейчас чувствуется отдаленность этого места: добравшись на метро до "Бульвара Димитрия Донского", надо еще минут сорок ехать в автобусе...Остановка у метро недалеко от храма великомученицы Параскевы Пятницы. Взяв благословение у святой страдалицы III века, и именем своим и жизнью сораспявшейся Христу, отправляюсь к страдальцам ХХ века, встретившим свою мученическую Пятницу на Бутовском полигоне...
Миновав высотные корпуса, автобус оказывается на трассе, которую доделывают, копают-перекапывают, и только промелькивают иногда сельские постройки, небольшие дома... Вот он сворачивает, со Старо-Варшавского шоссе (на развилке Крест-голубец), проезжает мимо большого старого дуба, которому, как считают, не меньше трехсот лет, идет мимо какого-то маленького озерка или запруды, и оказывается в поселке, у железнодорожной платформы (станция "Бутово", если ехать с Курского вокзала).
Немного постояв, направляется к конечной остановке — Бутовскому полигону. Дорога красивая, краем дубовой рощи... Сначала глаз выхватывает темнозеленый деревянный забор с колючей проволокой, потом Крест, а затем выплывает и сам Храм новомучеников и исповедников Российских.
Воспользуюсь в рассказе о новомучениках бутовских текстами из буклета "Бутовский полигон", который я приобрел в ту поездку, изданного в 2007 году (составитель Анастасия Демина, выпускающий редактор священник Кирилл Каледа, ответственный редактор Валентин Филоян). Ныне ознакомиться с буклетом можно на сайте храма.
***
Название Бутово носила когда-то маленькая деревенька, что стояла на восемнадцатой версте старого Варшавского тракта. "Бут" — название мелкого строительного камня, который, согласно архивным документам XVII в., издавна добывался в здешних краях. Возможно, мастера, работавшие в местных каменоломнях, и основали вдоль дороги, ведущей на Серпухов, эту маленькую деревушку: в конце XVII в. в ней было всего три двора.
Паровик из Москвы до "полустанции" Бутово шел примерно полтора часа. (Я на метро и автобусе ехал из центра примерно столько же).
В конце XIX — начале ХХ в.в. в окрестностях находились имения известных людей — князя П.Д. Волконского, графа С.Д. Шереметева, сына покровительницы и друга П.И. Чайковского — Н.К. фон Мекк, владельца аптек В.К. Ферейна, журналиста и издателя А.М. Каткова, производителя лучших в России сыров Н.И. Бландова.
Впоследствии Бутовым стали называть также расположенное поблизости старинное барское имение Дрожжино. Именно на его территории в середине 30-х годов ХХ в. разместился спецобъект НКВД "Бутовский полигон".
Как полагают, первым владельцем усадьбы, давшим этой земле свое имя, был Андрей Дрожжин, в начале XVI века вместе с Андреем Вяземским и Михаилом Глинским перешедший на службу Великому князю Московскому Василию III из Польско-Литовского королевства... Позже, при Иване Грозном, хозяином здесь был земской боярин Федор Михайлович Дрожжин, ставший первой жертвой в истории здешних мест — в 1568 г. его казнили опричники. Хочешь не хочешь, а символика напрашивается.
В канун революции 1917 г. этими местами владело, в нескольких поколениях, семейство старообрядцев Зиминых — купцов, промышленников, не чуждых благотворительности. После того, как имение было национализировано, последний представитель этого рода был оставлен в качестве управляющего принадлежащим Зиминым конезавода, потом и его отсюда изгнали...
Местность отошла в начале 30-х ведомству госбезопасности, вскоре дороги и тропинки, по которым местные жители с детства ходили по грибы и ягоды, оказались перегороженными колючей проволокой, появились два поста со шлагбаумами, в деревянном здании бывшей конторы Зиминых расположилась комендатура НКВД.
Жителям стало известно, что на огороженной территории размером почти в два квадратных километра будет устроен стрелковый полигон. Так местных сельчан подготавливали к тому, что по соседству будут происходить массовые казни... Возможно, поначалу здесь проводились стрельбы, но сами чекисты свидетельствуют, что ни настоящих учебных стрельб, ни испытаний стрелкового оружия на полигоне никогда не проводилось.
***
Как известно, небывалые по масштабу расстрелы 1937-1938 г.г. были следствием решения Политбюро ВКП (б) от 2 июля 1937 г. о проведении широкомасштабной операции, во исполнение которой вышел "знаменитый" оперативный приказ N 00447 от 30 июля 1937 г. за подписью Ежова по "репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов", под которыми подразумевались "члены антисоветских партий, бывшие белые, жандармы, чиновники царской России, каратели, бандиты, бандоспособники... реэмигранты", а также "сектантские активисты, церковники и прочие, содержащиеся в тюрьмах, лагерях, трудовых поселках и колониях".
"Антисоветские элементы" делились на две категории, к первой относились "все наиболее враждебные из перечисленных элементов", они подлежали "немедленному аресту и по рассмотрении их дел на тройках — РАССТРЕЛУ". Ко второй категории были отнесены "менее активные, но все же враждебные элементы", их ждали сроки от 8 до 10 лет.
Согласно представленным начальниками краевых и областных управлений НКВД учетным данным, из Центра был спущен план по двум категориям репрессируемых. По Москве и Московской области первоначальный план составлял 5000 человек по первой категории и 30000 по второй. "Если во время этой операции будет расстреляна лишняя тысяча людей — беды в этом особой нет", — писал Ежов в разъяснении к приказу. Всю широкомасштабную операцию по репрессированию предполагалось провести за четыре месяца. Но потом она еще дважды продлевалась.
Автозаки, в которых помещалось до пятидесяти человек, подъезжали к полигону со стороны леса примерно в 1-2 часа ночи. Деревянного забора тогда не было. Зона была огорожена колючей проволокой. Там, где останавливались машины, находились вышка для охраны и прожектора, закрепленные на деревьях. Неподалеку виднелись два строения: небольшой каменный дом и длиннейший, метров восемьдесят в длину, деревянный барак. Людей заводили в барак якобы для "санобработки".
Непосредственно перед расстрелом объявляли решение, сверяли данные. Делалось это, как ни странно, очень тщательно. Эта процедура продолжалась порой в течение многих часов. Исполнители приговоров в это время находились совершенно изолированно в каменном домике, стоявшем неподалеку.
Приговоренных выводили по одному из помещения барака. Тут появлялись исполнители, которые принимали их и вели — каждый свою жертву — в глубину полигона в направлении рва. Стреляли на краю рва, в затылок, почти в упор. Тела казненных сбрасывали в ров, устилая ими дно глубокой траншеи. "Уборкой" тел занимались специально выделенные для этого сотрудники НКВД.
За день редко расстреливали меньше 100 человек. Бывало и 300, и 400, и свыше 500. Например, 8 декабря 1937 г. было расстреляно 474 человека, а 17 и 28 февраля 1938 г. — соответственно 502 и 562 человека. Исполнители пользовались личным оружием, чаще всего приобретенным на гражданской войне; обычно это был пистолет системы "наган", который они считали самым точным, удобным и безотказным. При расстрелах полагалось присутствие врача и прокурора, но, как известно из показаний самих исполнителей, соблюдалось это далеко не всегда.
В дни расстрелов всем исполнителям и охране выставлялось ведро водки, из которого можно было черпать сколько угодно. (Да и как выполнять подобную работу, не оглушая себя спиртным?!). В сторонке стояло еще ведро с одеколоном. По окончании расстрелов ополаскивались одеколоном, т. к. от исполнителей за версту несло кровью и порохом. По их собственному признанию, от них "даже собаки шарахались".
Затем исполнители шли в комендатуру, где от руки заполняли бумаги, в конце акта о приведении приговоров в исполнение ставили свои подписи. После всех необходимых формальностей полагался обед, после чего исполнителей, обычно мертвецки пьяных, увозили в Москву. К вечеру на месте казни появлялся человек из местных; он заводил бульдозер, стоявший для этих целей на полигоне, и тонким слоем земли присыпал трупы. На следующий день расстрелов все повторялось сначала.
До августа 1937 г. расстрелянных хоронили в небольших отдельных ямах-могильниках, следы их можно обнаружить на территории Бутовского полигона и за его пределами. Но с августа 1937 г. казни в Бутове приняли такие масштабы, что "технологию" расстрелов и захоронений пришлось изменить. В Бутово доставили мощный экскаватор типа "Комсомолец", предназначенный для рытья каналов. С его помощью заранее рыли громадные рвы, длиной в сотни метров, шириной в три-пять и глубиной в три с половиной метра.
Всего таких рвов на Бутовском полигоне 13, по имеющимся данным в них захоронено 20 760 человек. Расстреливали в первую очередь "националов" — за шпионаж, потом "бывших" и "церковников" — за антисоветскую агитацию, затем — инвалидов, которых из-за их нетрудоспособности отказывались содержать в тюрьмах и принимать в лагеря.
***
Подавляющее большинство расстрелянных (80-85%) были люди беспартийные; около половины из всех имели низшее образование. Одним словом, это были люди, далекие от политики. Здесь расстреливали и 15 -16-летних мальчишек и 80-летних стариков. Опустошались целые селения, в Бутове лежат по 10-30-40 человек — из какой-нибудь одной деревни или поселка. В основном, шло истребление мужской части населения: мужчин расстреляно здесь 19 903 человека, женщин — 858. Полуграмотных или неграмотных крестьян, ставивших крестики вместо подписи под протоколами допросов, обвиняли в "троцкизме", контрреволюционной террористической деятельности — в то время как они и слов-то таких не знали. Они не понимали, за что их взяли, куда везут. Наверное, некоторые так и умирали — не понимая, что происходит.
Поводы для арестов и расстрелов подчас бывали трагически нелепы.
Вина некоторых казненных на полигоне заключалась лишь в том, что они хранили переписанное от руки стихотворение Есенина, направленное против "придворного поэта" Демьяна Бедного ("антисоветская агитация"). Или книгу С.Нилуса "На берегу Божьей реки" ("национализм, антисемитизм, церковное мракобесие"). Или, не дай Бог, у кого-то припрятан был портрет последнего царя ("диверсия, монархические настроения"). Иных привели в Бутово невинные шутки, которые они позволяли себе...
Попал на полигон наборщик 1-й Образцовой типографии, допустивший непоправимую ошибку в своей многотиражке "Правда полиграфиста": вместо "троцкистской нечисти" набрал — "советской нечисти". Он и женщина-корректор поплатились за это жизнью. В Бутове окончились дни одного райкомовского работника; войдя в раж на демонстрации, бедолага что есть мочи крикнул в громкоговоритель: "Да здравствует Гитлер!" — вместо "Да здравствует Сталин!" (и сколько он потом не оправдывался, что это получилось "нечаянно", "не знаю как", никто ему не поверил). Некоторые оказались в бутовских рвах лишь потому, что их захудалая комнатенка в коммуналке приглянулась соседу или жене соседа. (Хорошие отдельные квартиры после ареста их жителей предназначались серьезным людям...)
Кого только нет в бутовских рвах... Милиционеры и педагоги, врачи и юристы, пожарные, туристы и сотрудники НКВД, летчики, военные, самые обыкновенные уголовники и, конечно же, "бывшие" — дворяне, царские офицеры. Пострадали в Бутове и музыканты — композиторы, певцы, пианисты, скрипачи, есть артисты драматических театров, цирковые артисты, есть даже артист эстрадного жанра.
Но из деятелей искусства и культуры больше всего здесь художников — около ста. В числе погибших — художники самых разных направлений: и авангардисты, и соцреалисты. Есть живописцы, графики, скульпторы, миниатюристы и прикладники, есть иконописцы, модельеры, художники по тканям и по росписи посуды.
Среди них художники, работы которых вошли в золотой фонд русского искусства: А. Древин, Р. Семашкевич, В. Тимирев, Г. Клуцис (родоначальник советского фотоплаката), В. Комаровский и другие. В Бутове лежат останки правнука Кутузова и одновременно родственника Тухачевского — профессора церковного пения М.И. Хитрово-Крамского, правнучки Салтыкова-Щедрина — Т.Н. Гладыревской, здесь расстреляны десять летчиков, в их числе один из первых русских пилотов — Н.Н. Данилевский и другие, положившие основание русской авиации: полковники Л.К. Вологодцев, П.И. Аникин-Обрезков, летчик морской авиации, делавшей тогда первые шаги — О.С. Бильченко.
В числе расстрелянных в Бутове немало выдающихся деятелей прошедшей эпохи: председатель Государственной Думы второго созыва Ф.А. Головин, граф Б.В. Растопчин, князь Л.А. Шаховской, товарищ министра внутренних дел при Временном правительстве в 1917 г. Д.М. Щепкин... Из женщин мы видим в списках жену начальника царской охраны и учительницу царских детей в Тобольске и Екатеринбурге — К.М. Кобылинскую, княгиню Н.В. Никитину...
Кроме перечисленных групп населения, в Бутове расстреляно множество работников транспорта и торговли, представителей администрации заводов, фабрик, трестов и т.д., агрономов, научных работников, военнослужащих, в бутовских рвах лежат талантливые кустари, работники всевозможных артелей и кооперативов.
Москвичи с дореволюционных времен любили китайские прачечные. Китайцы жили небольшими колониями, многие были женаты на русских. Белье, идеально выстиранное и выглаженное, китайцы-прачечники доставляли своим клиентам на дом. В 1937 г. сами прачечные как частные предприятия были ликвидированы, в Бутове расстреляны более пятидесяти китайских прачечников...
Большую категорию казненных в Бутове составляют заключенные Дмитлага НКВД — более 2500 "каналармейцев", работавших на "стройке века" — сооружении канала Москва — Волга.
Конечно, здесь были и настоящие преступники, но таких — единицы. Больше всего уголовников осуждено и расстреляно за мелкие кражи, совершенно не соразмерные с мерой наказания (за кражу галош, пару буханок хлеба, гармошку, пять кусков мыла и т.д.). Судьбу воров, фальшивомонетчиков, спекулянтов разделили гадалки и проститутки, цыгане и айсоры — уличные чистильщики обуви, потомки древних ассирийцев...
"КТО ПОВЕДАЕТ МИРУ ВСЯ ПРЕТЕРПЕННАЯ ВАМИ!"
И особое место среди убиенных на Бутовском полигоне занимают чада Русской Православной Церкви — священнослужители и миряне. Здесь за неполных пятнадцать месяцев было расстреляно 935 человек, единственная вина которых заключалась в исповедании Православной веры.
"Кто испишет имена ваша! Кто поведает миру вся претерпенная вами!" — поется в службе святым новомученикам и исповедникам Российским.
Первый расстрел группы священников состоялся 20 августа 1937 г., на второй день праздника Преображения Господня... В праздник иконы Матери Божией "Знамение" 21 октября 1937 г. были расстреляны 48 священнослужителей и мирян, 10 декабря того же года (нынешний День прав человека) мученическую кончину приняли 49 священнослужителей — во главе с архиепископом Владимирским Николаем (Добронравовым) и последним наместником Троице-Сергиевой Лавры Кронидом (Любимовым). 17 февраля 1938 г. было расстреляно 75 священнослужителей и монашествующих, 14 марта — 40 и т.д.
Сонм священнослужителей, пострадавших за веру в Бутове, возглавляют семь архиереев: митрополит, два архиепископа, четыре епископа. Обвинения арестованным за веру предъявлялись в основном по 58-й статье, пункты 10 и 11 ("антисоветская агитация", "контрреволюционная деятельность"). Но поводы для обвинения могли быть самые разные: "сохранение церкви и насаждение тайного монашества", "недоносительство" (знал о "беглом попе" и не донес), "помощь ссыльным", "приют бездомных священнослужителей", "клеветал, что церкви закрываются, священники арестовываются...".
Старейший архиерей, принявший мученический венец в Бутове - священномученик Серафим, митрополит Ленинградский (в миру — Леонид Михайлович Чичагов), человек незаурядных и разносторонних дарований, мужественный воин, ученый, историк, писатель, живописец и музыкант. Помимо написанных им самим икон, "Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря", фундаментального труда "Медицинские беседы" и "Музыкальных дневников" он оставил после себя и восстановленные храмы и обители...
До принятия священнического сана и монашеского пострига он в 1887-1888 г.г. был активным участником и историографом событий русско-турецкой войны, за заслуги перед обществом, гражданские и военные, Л.М. Чичагов был удостоен четырнадцати российских и иностранных орденов и знаков отличия... За сорок лет своего служения владыка Серафим трудился во многих местах России, помимо настоятельских трудов он занимался организацией прославления преподобного Серафима Саровского.
Повеление от старца Серафима о необходимости его прославления было передано Л.М. Чичагову через дивеевскую блаженную Пелагию Ивановну, которая имела непосредственное общение с преподобным при его жизни. Составленная Леонидом Михайловичем "Летопись" имела особое значение для прославления, т.к. она открыла всей России величие благодатных даров преподобного. По завершении "Летописи" ее автор сподобился благодарственного посещения батюшки Серафима, который сказал ему: "Проси у меня все, что хочешь за нее". Архимандрит Серафим ответил: "Только всегда быть около Вас".
Несколько позднее владыка участвовал во втором прославлении святой благоверной великой княгини Анны Кашинской... Он много претерпел после революции, был неоднократно арестован, а в ноябре 1937 года, уже отошедший от церковных дел больной 82-летний старец был доставлен на носилках в Таганскую тюрьму...
Он был расстрелян на Бутовском полигоне 11 декабря 1937 г., а спустя шестьдесят лет, 23 февраля 1997 г. первым из Бутовских новомучеников был причислен к лику святых...
В кондаке священномученику митрополиту Серафиму поется: "Саровскому чудотворцу тезоименит быв... С ним же ныне, священномучениче Серафиме, в небесных чертозех водворяяся, моли Христа Бога серафимския радости нам причастником быти".
В декабре же 1937 г., только в конце, 29 числа был расстрелян в Бутово священномученик Аркадий, епископ Бежецкий (Аркадий Иосифович Остальский, уроженец Житомира). До этого он несколько раз подвергался арестам, находился в заключении на Соловках.
В его житии есть удивительные моменты. Еще до принятия монашества о. Аркадий организовал в своем приходском храме Свято-Николаевское братство, которое оказывало помощь всем нуждающимся и больным, хоронило умерших, не имевших близких и родственников. Он не только других побуждал к нищелюбию и состраданию, но и сам показывал пример этой жертвенности и крайнего нестяжания.
Так, однажды близкие, зная, что у него нет средств, сшили и подарили ему шубу. Он пару раз надел ее, а потом она исчезла. Когда мать спросила, где шуба, он ответил, что висит в алтаре. Но потом и в церкви поинтересовались, где же его шуба, на что он смущенно сказал: "Она висит там, где нужно". Шубу он отдал бедной вдове, у которой двое детей болели туберкулезом.
Другой пример. Однажды он вышел из Житомира в сапогах, а пришел уже в лаптях. Оказалось, что ему в пути встретился какой-то бедняк, и они обменялись обувью.
В другой раз отец Аркадий отдал какому-то неимущему брюки и остался в нижнем белье, а чтобы этого не было видно, зашил впереди подрясник, чтобы полы не распахивались.
У батюшки почти не было никаких собственных вещей, ничего ценного, в комнате почти не было мебели. Однажды, вспомнив об одном нуждавшемся человеке, он зашел в комнату матери и взглянув на висящий на стене ковер, осторожно спросил: "Этот ковер наш?" — "Наш, но не твой", — ответила Софья Павловна, поняв, что он хочет отдать его кому-то...
Вот такой был священнослужитель.
Сколько страданий и тягот перенесли все мученики и священномученики от безбожной власти!.. И трое братьев Агафонниковых — приходских священников, сыновей священника Вятской епархии Владимира Агафонникова, и епископ Нижнетагильский священномученик Никита (в миру Федор Петрович Делекторский), монахи и монахини, и миряне...
Так называемые "церковные дела" это в буквальном смысле свидетельства о вере. Так, монахиня Елисавета (Орлова) из Акатовского монастыря говорила на допросе: "... Я была и остаюсь убежденной, что советский строй непрочен, и что эти тягостные времена посланы нам от Бога ненадолго. Поэтому я призывала верующих сплотиться вокруг Православной Церкви". Матушка Елисавета была расстреляна на Бутовском полигоне 17 февраля 1938 г.
Священнослужители и миряне, в Бутове и по всей стране убиенные, не сомневались, что власть безбожников будет свергнута, что придет время и окончится помрачение: вновь откроются храмы и монастыри, и зазвучит в них с новой силой Слово Истины.
Незадолго до своего ареста владыка Серафим (Чичагов) сказал: "Православная Церковь сейчас переживает время испытаний. Кто останется верен святой апостольской Церкви — спасен будет. Многие сейчас из-за преследований отходят от Церкви, другие даже предают ее. Но из истории хорошо известно, что и раньше были гонения, но все они окончились торжеством христианства. Так будет и с этим гонением. Оно окончится, и Православие снова восторжествует. Сейчас многие страдают за веру, но это — золото очищается в духовном горниле испытаний. После этого будет столько священномучеников, пострадавших за веру Христову, сколько не помнит вся история христианства".
Эти провидческие слова сбылись.
***
"Русской Голгофой" назвал Святейший Патриарх Алексий II Бутовский полигон. Всего на март 2007 г. полнотой Русской Православной Церкви в лике святых было прославлено 322 пострадавших в Бутове. Для сравнения напомним, что к концу ХХ в. в Русской Православной Церкви было канонизировано за тысячелетие около 400 святых. Собор новомучеников и исповедников Российских, прославленных только в 2000-2002 г.г., включает имена 1250 святых...
Когда в ходе исследовательской работы стало очевидно, что в Бутово казнены многие чада Церкви, и Патриарху Алексию был передан первый список из 250 священнослужителей и мирян, он благословил в глубине полигона водрузить большой Поклонный Крест, в основание которого была вмонтирована белая мраморная плита со словами Патриарха: "На месте сем будет сооружен храм в честь новомучеников и исповедников Российских, в память об иерархах, клириках, монашествующих и мирянах, за веру и правду жизнь свою положивших и мученическую кончину здесь принявших".
Идею о строительстве на Бутовском полигоне храма поддержал и мэр Москвы Ю.М. Лужков, присутствовавший на освящении Креста, которое состоялось вечером в Фомино воскресенье (первое воскресенье по Пасхе) 8 мая 1994 г. Крест был изготовлен Православным Свято-Тихоновским Богословским институтом (ПСТБИ) по проекту и при участии скульптора Д.М. Шаховского, сына убиенного в Бутове священника Михаила Шика...
Первая Божественная литургия на Бутовской земле была совершена 25 июня 1995 г., в день празднования Собора всех святых, в земле Российской просиявших. Она проходила перед Крестом в палаточном храме, возглавлял Литургию и большой Крестный ход, ставший храмовой традицией в этот день, ректор ПСТБИ протоиерей Владимир Воробьев.
11 декабря 1996 года, в день мученической кончины митрополита Серафима (Чичагова) был освящен деревянный храм, сооруженный по проекту Д.М. Шаховского, и начались
здесь регулярные богослужения… Настоятелем храма стал священник Кирилл Каледа, чей дед (ныне священномученик Владимир Амбарцумов) лежит в одном из бутовских рвов.
***
Пятишатровый двухэтажный соборный храм Новомучеников и исповедников Российских построен по проекту М.Ю. Кеслера и эскизному проекту А.С. Тутунова, у
которого оба деда погибли в ГУЛАГе. На первом этаже, куда спускаешься вниз по лестнице (как в крипту, где в греческих храмах хранятся останки святых), располагается реликварий – собрание вещей (более 500), которые так или иначе связаны с пострадавшими на полигоне. Центральный придел нижнего храма посвящен Державной иконе Божией Матери, под покровом которой жил русский народ в ХХ в. после свержения императора Николая II. Правый придел освящен во имя сщмч. Серафима (Чичагова), левый – в честь святителя Иоанна Шанхайского. Над царскими вратами центрального придела помещена икона Спасителя, которая принадлежала священномученику Сергию Кедрову, убиенному в Бутове…
Если нижний храм символизирует Страстную седмицу, то верхний храм – это Пасха. Поэтому Святейший Патриарх Алексий II благословил освятить центральный придел в честь Воскресения Христова, правый – во имя Святых новомучеников
и исповедников Российских, левый – во имя святителя Тихона, как главы Собора новомучеников.
Освящение соборного каменного храма состоялось 19 мая 2007 г., через два дня после подписания акта о воссоединении Русской Зарубежной Церкви с матерью Церковью в праздник Вознесения Христова в храме Христа Спасителя.
***
Греческие слова «мартириа», «мартис», часто встречающиеся в Священном Писании и означающие «свидетельство» и «свидетеля», в церковном словоупотреблении имеют особый оттенок – «свидетельство об Истине страданиями за веру». В Новом Завете эти слова приобретают значение преимущественно мученического свидетельства о Христе, Который «есть путь и истина и жизнь» (Ин. 14, 6). Потому они переводятся на
русский словами «мученичество», «мученик»… «Даже до смерти» свидетельствовали свою верность Христу и веру в жизнь вечную новомученики и исповедники Российские в ХХ веке.
Немало их было и в колымских лагерях… Мне довелось в 90-х годах прошлого уже столетия, когда началась работа по реабилитации безвинно осужденных, поработать с архивными делами в нынешней ФСБ и в прокуратуре… Свидетельства – папки с
грифом «Хранить вечно» – напоминают записи о мучениках в Древней Церкви, которые имели вид протокола допроса в римском суде, проходившем обычно в присутствии «нотариев» – стенографистов.
Сначала в этих актах обозначалось имя проконсула, в области которого проводился суд, затем год, месяц и день, а иногда и время суток, и, наконец, уже сам допрос. По окончании его проконсул призывал прочитать протокол вслух, затем судья со своими асессорами выносил решение и читал приговор. Исполнение его производилось в отсутствии судьи.
За многие сотни лет механика карательной машины почти не изменилась, вся «новизна», пожалуй, состоит в вопиющей мере беззакония, какая не допускалась и во времена римского права.
КАК СОЛНЦЕ КОРЗИНОЙ НОСИЛИ
Одно из таких «дел», возбужденных осенью 1940 года, возникло как внутрилагерное, оно некоторым образом типично для тех случаев, когда речь идет о верующих. Они, оказавшись в заключении, быстро находили друг друга, вступали в общение, и чаще всего, вскоре оказывались на виду – и в силу своей сплоченности, и потому что открыто исповедовали свою веру.
Так было и на сей раз. Все участники «контрреволюционной религиозной группы», как она именуется в материалах дела, составляли бригаду из четырех человек, работавшую
на стройучастке ОЛП (отдельный лагпункт), в Палатке, что в 80 километрах от Магадана.
Бригадиром и лидером был Василий Петрович Лесовицкий, уроженец Киевской области, отец его был священником, сам он закончил, судя по материалам дела, церковное
среднее училище, в анкете напротив графы: «Чем занимались до 1929 г.?» – сделана запись: «служитель культа, работал регентом». В других документах отмечается, что он
закончил также духовную семинарию, а в копии выписки из протокола «тройки» при Киевском НКВД (от 31 августа 1937 г.) говорится, что Лесовицкий – бывший священник, а на момент ареста – табельщик Белокриницкого стеклозавода, обвиняемый в том, что «проводил среди рабочих к-р агитацию против стахановского движения, компрометировал
молодежь, открыто выступил против Сов. Власти». (Характерная деталь: в материалах допросов все время употребляется вместо выражения «контр-революционный» краткое
«к-р». Наверное потому, что уж слишком часто приходилось прибегать к этому понятию).
Второй обвиняемый – Коротков Нестер Степанович (г. р. 1891, из крестьян), работал слесарем на оборонном заводе в Петрограде.
Третий персонаж – Слоистов Иван Иванович, самый старший из них, пятидесяти двух лет (г. р. 1888) – уроженец деревни Панино Егорьевского района Московской области. Он был из крестьян-кустарей и попал на Колыму уже с третьей судимостью («контрреволюционная агитация», срок 5 лет, 1938 г.).
В отношении этих троих было вынесено стандартное обвинение: организация «к-р» религиозной группы, соответственно «к-р агитация», отказ от работы в воскресенье… Отказ работать по праздникам и воскресеньям («малая Пасха») был среди верующих, попавших в лагеря, распространенной формой исповедания Бога. Понятно, что это часто приводило к обвинениям в «к-р саботаже».
Из протоколов допросов свидетелей перед нами встают образы людей небоязненных, откровенно и рискованно высказывавших свои суждения. Особенно это относится к Лесовицкому и Слоистову. О Короткове сообщается, что он порицал колхозы и отзывался хорошо о прежнем, царском строе… А также о том, что он носит крест, только приходится прятать его в кармане.
Как явствует из показаний, лидер группы Лесовицкий открыто высказывался против богоборческой власти в кругу сотоварищей-зека, среди которых были, конечно, и осведомители, «стукачи». Впрочем, не только в узком кругу. По одному свидетельству, Василий Петрович на производственном совещании, в присутствии 40-50 человек, воскликнул: «Опомнитесь, Бога овцы вы заблудшие!».
Этот же свидетель, воспитатель (из уголовников!) сообщает, что еще раньше в столовой Лесовицкий говорил, что и на свободе народ живет как в лагере, разница не очень большая… «Народ православный мучат, сосут из него кровь, но
придет время, когда существующей власти придет конец…» (из показаний).
Подобные высказывания священнослужителя характеризуют его как человека открытого, мужественного и весьма горячего… Однажды, когда у них вышел спор с одним зека, который утверждал, что Советский Союз крепок и силен, Лесовицкий сказал, что он «крепкий до своего времени, а дальше его не будет…» «Советская власть, – продолжил он, – должна просущестовать до некоторого времени, а после воцарится царь и будет царствовать вместо Советского правительства».
Свидетель сообщает, что Василий Петрович говорил: страна «превращена в общую тюрьму народов», что «Красные палачи», по горячему слову Лесовицкого, «затопили народ в сплошном море крови, уничтожили сотни тысяч хороших людей, разорили нашу русскую культуру, нашу семью и нашу жизнь».
Добавим к портрету Василия Петровича, что он любил петь и приходил часто в столярную мастерскую, где работал некто Павлюченко, и куда собирались все иные любители пения… Что они пели, о чем говорили – понятно.
Как становится ясно из показаний, Лесовицкий и Слоистов часто между собой по-дружески спорили, в основном на религиозные темы. Судя по материалам дела, Иван Иванович, вообще, кажется, обо всем рассуждал, стараясь основываться только на Священном Писании, разумеется, так, как понимал те или иные его положения… Так, например, однажды, когда Лесовицкий стал аппелировать к земным властям, Слоистов возразил: «Это неверно, и если ты верующий человек… то должен верить пророчеству. В пророчестве сказано, что ослепление человечества произошло по Писанию». Возражая на жалобы своих друзей, что они несправедливо осуждены и страдают в лагерях ни за что, Иван Иванович говорил: «У человека мы не виновны, а перед Богом виноваты…»
Когда, работая на разборке леса у бензобаков, кто-то из товарищей сказал Слоистову, что его воззрения являются «отсталыми», Иван Иванович ответил: «Скажите, а что дала эта власть нового… что построили канал Москва-Волга, или то, что нас послали на Колыму, где мы мучаемся?..»
Подобно В.П. Лесовицкому, Слоистов говорил, что «на сегодня страной управляют антихристы, которые ни за что мучают православных людей. Но скоро придет время, когда этих антихристов отделят от православных людей».
Вообще, Иван Иванович Слоистов производил впечатление человека не от мира сего, были в нем черты блаженства некоторого и даже, вероятно, юродства, разумеется, в христианском, положительном смысле этого слова.
Исконный русский хозяйственный мужик, христианин-крестьянин, он был, вероятно, так потрясен событиями, которые принесла революция, что словно запечатлелся в этом
первоначальном протесте и недоумении, в этом непонимании абсурда, обрушившегося на Россию и перекалечившего весь строй жизни. Его христианско-крестьянское здравомыслие не приняло этот абсурд, не приняло нового уклада, предполагавшего некие лукавые правила игры, «изгнавшего» Бога из жизни.
Когда его, православного здравомыслящего человека, желавшего лишь разумно и хозяйственно трудиться, жить с Богом и по Богу, вырвали из жизни, осудив (в 1928 г., два года ссылки), Иван Иванович как бы затвердел в неприятии нового строя, остался навсегда тем самым прежним человеком, рассуждая и говоря небоязненно о новой власти с прежних, навсегда утвержденных в сознании позиций.
В деле (и в этом, и в последующем персональном) остались рукописи Ивана Ивановича Слоистова, представляющие собой как бы некий поток мыслей, которые, по его собственному признанию, давались ему свыше.
Акт, приложенный к общему делу «троих», свидетельствует, что у Слоистова в августе 1940 г. при обыске нашли «целый сверток из желтой бумаги, нарезанной по листовой
форме, исписанной карандашом с содержанием старобиблейских слов на тему позорящих слов Советскую власть и партию ВКП (б)». (Так в подлиннике).
***
Всем троим по данному делу присудили по 10 лет тюремного заключения плюс 5 поражения. Приговор вынесен 22 марта 1941 года. От подачи кассационной жалобы все отказались, причем Иван Иванович пишет в заявлении, мотивируя этот отказ: «… ибо по Положению Текущего Времени решение суда считаю правильным и к сему присоединяюсь. Слоистов. 27/III/1941 г.».
С этого времени следы В.П. Лесовицкого и Н.С. Короткова теряются, а вот на Слоистова вскоре заводится новое, уже персональное дело.
С мая 1941 г. Иван Иванович трудится на штольне № 4 шахты № 2 чернорабочим по изготовлению запальных пыжей из глины… Судя по всему, он остается верным своей неизменной привычке говорить – свидетельствовать открыто, как бы не от мира сего и не от себя только – об Истине… Но начинается война, и обвинения в его адрес принимают характер более суровый, чем прежде.
Ему вменяется распространение неверия в газетные сообщения и пораженческих настроений. По одному из свидетельств, 1 сентября 1941 г., когда группа заключенных, человек 12, шла на работу, и они стали подниматься в гору, «в это время Слоистов сказал: «Вот мы 23 года поднимались на гору, а сейчас пришло такое время, когда за один час скатываемся с горы».
На этот раз Слоистова судил Военный трибунал. В определении, предшествующем приговору, говорится: «Подсудимому предоставлено последнее слово, в котором подсудимый ничего не сказал».
Всегда словоохотливый и всегда готовый к изъяснительному рассуждению, Иван Иванович почувствовал, наверное, уставшей душой, что оно уже ни к чему, «ибо по Положению Текущего Времени», совершается то, что должно совершиться.
Трибунал приговорил его 24 октября 1941 г. к ВМН – высшей мере наказания: «РАССТРЕЛЯТЬ».
Следом идет маленькая краткая серенькая справка, сообщающая о том, что «Приговор в отношении Слоистова Ивана Ивановича, 1888 г. р. приведен в исполнение 18.ХII.1941г.»
А дальше подшиты в деле уже близкие к нашим дням реабилитационные
бумаги.
В странноватых, иногда рифмованных потоках трудноразбираемых
слов, запечатленных в оставшихся рукописях Слоистова, то и дело мелькают крупицы необычные.
«Кто-то одерживает вас? Я думаю, окружающая вас, утопающая тьма, чувствуя гибель свою, дает разные вам наветы, чтобы разрушить Божьи заветы; зорко следите сами за собой, ибо диавол хитер, не пролез ли он в сектантский шатер; это воспитание темной диавольской руки: ибо в миру диавольского притона было семьдесят четыре тона, и каждый тянет свою ноту, и все подобны Диаволу идиоту; нет ни одного праведника, ибо все совращены с пути истинного, и себя не ставлю праведником…»
***
В серовато-желтых листах, исписанных карандашом, неожиданно
всплыло и законченное
«ОДНО ИСТОРИЧЕСКОЕ СКАЗАНИЕ (РАССКАЗ ДРЕВНИЙ)».
«Жили два брата в отчуждении на хуторе, дом их был устроен по старинке – без окон: когда пришла веселая весна-красна, то они придумали в свой безоконный дом носить
солнце плетухой (плетеной корзиной – авт.), дабы в доме было так же светло, как в Божией природе; долго они мучились, носивши солнце плетухой. Однажды проходил мимо ихнего дома неизвестный им человек. Увидя их в неплодотворной работе, между прочим, в великом труде и заботе, Он сказал им: друзья мои! Сжальтесь над собою, не трудитесь понапрасну, не войдет в ваш дом солнце красно. И сделал им свое предложение: Я могу водрузить в вашем доме солнечное Преображение; вы будете находиться в доме, и солнце будет издали озарять своими лучами ваш дом; и весело будет
в доме вашем, когда Я вам устрою. Неизвестный им Человек был Плотник. Они сначала изумились этому, а потом согласились; сей Плотник своим топором прорубил в доме три окна, с Востока, Юга и Запада… Братья… благодарили сего Незнакомца за водворение Света, Нового Завета. Но вы, дорогие друзья, еще продолжаете носить солнце плетухой?..»
***
Этот вопрос задает Иван Иванович сотоварищи, с Лесовицким, Коротковым, с бутовскими новомучениками и исповедниками, с сотнями тысяч убиенных и пострадавших – всем нам, сегодня живущим.
2016-2023 гг. Магадан
