Тишина
Когда же приписываем Богу глас, речь и повеление, тогда под Божиим словом не разумеем звука, издаваемого словесными органами, и воздуха, приводимого в сотрясение посредством языка, но хотим в виде повеления изобразить самое мановение в воле. Свт. Василий Великий
Бог в вечной тишине – Боготворит.
И потому, как гвалт «корпоратива»,
Теория и шум «большого взрыва»,
Мне, как-то неосознанно, претит.
***
Любовь Творца апломба лишена.
В ней молчаливый жест – благословенье.
Предвечного Совета мановенье.
И сокровенность действа - тишина.
Нельзя услышать тайный жизни ход.
Он безсловесен - вечный свод законов.
Лишь вписан в неживую суть фотонов,
Творцом одушевлённый, жизни код.
В нем Дирижёр, невидимой рукой,
Сам приглушает скрежет какофоний
Негромкой нотой жизненных симфоний.
И жизнь течет неслышимой рекой.
Негромкое – величие таит.
Я даже кожей ощущаю это.
Представив, как ожившая планета
Средь тишины космической летит.
Улыбкой молчаливой красоты
Распустится бутон и явит чудо.
Нам хрупкой тайной приоткрытой будет.
Творящим гласом горней немоты.
Внимая Духу Бога в вышине,
Рождая, тихо молится природа.
Молчанием заката и восхода.
Великое - созвучно тишине.
Восход солнца
Небо чёрное над головой-
Плат, с рисунком созвездий и звёзд…
Я стою, ожидая рассвет
Среди грёз.
Тишина, предрассветный покой.
Нет ни ветра, ни шелеста трав…
Не встречавший ни разу восход
Ты неправ.
На востоке у края земли,
Появилась блестящая нить…
Светлый ткач заправляет станок
С чем сравнить?
Начал ткать, заалел небосклон.
Чуть задвигалось царство теней…
И снимается чёрный покров
Всё быстрей.
Нить сменил, и багрянец ушёл.
Перламутром оделся восток…
Ветерок пробежал холодком
Как озноб.
Открывается огненный глаз ,
Хочет, миру, послать свой исток…
С ним тепло и покой и любовь
И, восторг!
Вот и вышел к нам солнечный диск.
Ввысь и вдаль, понеслась синева…
Красота, высота и лазурь
Лишь слова.
Пережить ликованье души,
Он мне снова сегодня помог…
Губы шепчут, не в силах смолчать
Вечен Бог!
Горные вершины
Вершины обнимает небо.
Нас высота смиренно манит.
В молчании гор и быль, и небыль.
Снега хранят седую память.
Свидетели творений мира.
Его Творца, обетований.
Смотрящих ввысь - перо и лира.
Подъем возвышенных желаний.
Хочу вас петь, и вы поймёте.
Чуть прикоснусь к высоким сферам.
Там на заоблачных высотах
Царит другая атмосфера.
Сверканье белизны лучистой,
Лишь облаков мелькают тени.
Истоки рек и мыслей чистых.
Мечты парящих устремлений.
Величию не надо шума.
Достоинство – не суетливо.
Лавинами встречают горы
Всех громогласно неучтивых.
Ничтожны камни под ногами.
Песок и пыль гоняет ветер.
Громады гор – земные храмы.
На чем стоят за то, ответят.
Они молчат, но постигаешь
Весь тайный смысл и поученье,
Что ты в душе скорбишь и знаешь,
Мы здесь - небесные творенья.
Равнин, притоптанных, молитва.
О дивном вознесеньи песня.
С унылым приземлением битва
Застыла пиком поднебесным.
Вершины обнимает небо.
Нас высота смиренно манит.
В молчании гор и быль, и небыль.
Небесного творения память.
Птицы в небе
Летящие по небу тысячи пернатых движутся как сложная сеть связанных между собой объектов. Учёные рассматривали стаи разного размера — от 122 до 4268 птиц — и во всех случаях пернатые двигались по одинаковым законам, то есть модель поведения не зависела от масштаба такого «коллектива», а внимание каждой птицы простиралось намного дальше непосредственных соседей.
Обративший взор на небо подобрать хочу слова.
Нереальная, густая в этих высях синева.
Редко-редко пролетают белых облаков снежки,
Где-то осень набивает снегом рваные мешки.
Вскоре станут дыры шире и сугробы полетят,
Потемнеют, отсыреют, упадут в увядший сад.
А пока,в лазури летней, где просторно и светло,
Лишь одна в пол-неба туча -птицы встали на крыло.
В жизнь готовят поколенье - в дальний путь через моря.
Сохраняя птичье племя - научая и любя.
Как одной семьёю дружной поднимают молодняк.
Я смотрю и восхищаюсь – вот бы людям тоже так!
Кто полётом управляет? Кто команды подает?
Так един и безопасен многотысячный полёт!
Не ломают птицы крылья и не бьются грудью в грудь,
Человек, взгляни на небо, ощути единства суть!
Жаль, что смотришь и не видишь. Почему ты не такой?
И живёшь не птичьей стаей – стадом, сворою, толпой.
Раздвигаешь всех локтями и с заботой о себе,
Сам полёт свой приземляешь. В небо не взлететь толпе…
Жизнь стремится к красоте всегда
Где Ты — там богатство души, там трепетом наполняется сердце, там величава и разумна становится природа и вся жизнь!
Где нет Тебя — там пустота. (из акафиста Слава Богу за всё)
Словом, свет из темноты извлёк.
Из холодной пустоты немой.
Глубина, Непостижимость, Жизнь.
Что моя хвала перед Тобой?
Одухотворённый белый свет,
Создавал как есть из вечной тьмы.
Изваял гармонию любви,
Дал порядок вместо кутерьмы.
Хаос в мраке - это смерть и тлен.
Жизни - соответствует закон!
Обновление. Красота. Любовь!
Так устроен и задуман он!
Вновь восходит солнце надо мной.
Испытав любовь, боготворюсь.
С Замыслом сольюсь живой душой.
Красотой в нетленье облекусь.
Умалюсь, почувствовав грозу.
Скрипки звуком сердце умягчу.
На щеке почувствую слезу
И пойму горящую свечу.
Бог любовью к жизни увлечён.
Жизнь хранит пронзая темноту.
В Млечный путь затерянных Небес
Лунный тракт проложен в высоту.
Смотрит вечность искрами светил.
Зодиак расскажет про любовь.
Там Творцом начертан путь Земли -
Вечный круг рождаться вновь и вновь.
В эту даль восторженно глядеть.
Созерцая трепет ощутить.
Мы крылаты. Надо лишь взлететь!
Тянется от Бога эта нить.
Не умри! Мне данная душа.
Обнови меня и освяти.
Устремлюсь от плоти в высоту.
Гусеница, бабочкой взлети!
Там, раскинув яркие крыла,
И являя миру красоту,
Божьей правде посвящая жизнь,
Окажись на радужном мосту.
Когда дождливо
Низко, намокшею серою ватой
Из кучевых завитков,
Выси зовущую синь покрывает
Взбитая грязь облаков.
Вот и накинулась, словно ловушка,
Цепкая сетка дождя.
Серая низость навесом унылым,
Как эпизод "Бытия"*:
«Люди! О, люди! Забывшие Бога.
Ной уже строил ковчег.
Ждал, что придёт кто-нибудь и поможет.
Нет - ни один человек!
Множество дней продолжалось ненастье,
Мир ожидала беда.
Смыло водой, погрузило в пучину
Гордых людей города.»
Ветер промозглый. Холодная морось.
Дымка от влажной земли.
Луж, пузырящихся, мутные блюдца
В ямки и рвы натекли.
Грусть растеклась, словно лужи повсюду,
И пропитала сердца.
Кажется серая хмарь безпросветной,
Если не верить в Творца.
Верой живу. Свой завет Он исполнит.
Срок у ненастья пройдёт.
Солнце теплом своих рук в одночасье
Мокрую вату порвет.
Свод разбросает по небу комками
И отожмет добела.
Где прикасались горячие пальцы,
Там - огневая кайма.
Радуга аркой-раскраской согнётся.
Вечная память о том,
Что не закрыт среди хлябей небесных
К Богу зовущий проём.
Белого света великое чудо.
Ярких мазков красота.
Спектра полоски – надежда и радость.
Вот Он - Творец у холста!
*В Ветхом Завете говорится о Всемирном потопе (Бытие, гл. 7, ст. 11 —12): «Разверзошося вси источницы бездны, и хляби небесные отверзошася. И бысть дождь на землю четыредесять дней и четыредесять ночей».
Гроза
Черные горы туч
Синий закрыли плед.
Дел человечьих мрак
Божий зашторил свет.
Вниз потечёт стеной
С туч грозовых свинец.
Но, неразумный сын,
Любит тебя Отец!
Небо не промолчит.
Видя, что здесь творим.
Смоет сейчас грозой
Нашей гордыни грим.
Там наверху есть Бог.
Это Он нас журит.
Рокотом громовым
Катится и гремит.
Этих раскатных слов
Аллегоричен смысл.
Трепет возвысит дух,
Их проясняя мысль.
Гордость свою унять
Просит опять Творец.
Молнией осветив,
Сполохом в тьму сердец.
Вот постигаем мы
Тайнопись Высших сил.
Быть поскромнее нас
Вечный Господь просил.
Грома, ветров, дождя
Слушаем голоса.
Совестью вспыхнет вдруг
Молнии полоса.
Высокомерна тварь-
Одушевлённый прах.
Раз упустила суть
И потеряла страх.
Разумом не кичись.
Эти прочти стихи.
Строгость Его пойми
Он Властелин стихий!
