Святая Императрица Александра Феодоровна

 

«Смысл жизни не в том, чтобы делать то, что нравится, а в том, чтобы с любовью делать то, что должен». «Настоящая добродетель – это без свидетелей поступать так, как обычно поступают перед глазами мира».

«Кто перестает помогать другим, становиться обузой для себя».

«Неси с радостью свой крест: тебе его дал Господь».

Выдержки из дневниковых записей Царицы Александры

 

Российская Императрица Александра Федоровна родилась 24 мая/6 июня 1872 года в Дармштадте в семье Великого герцога Гессенского и Рейнского Людвига IV и его жены Алисы, дочери Английской Королевы Виктории Великой.

Девочку назвали Алисой в честь матери, в домашнем кругу ее называли Аликс. У нее было два старших брата, три старших сестры и одна младшая. В семье ее звали «солнышко» за добрый и ласковый нрав.

Высокую нравственность и чистоту Аликс унаследовала от своей матери. Великая герцогиня Алиса Гессенская оставила по себе столь добрую память, что главная больница Дармштадта, одна из лучших в Германии, носит и сейчас ее имя. Она воспитывала детей в духе простоты и милосердия.

Еще ребенком Аликс регулярно, каждую субботу посещала вместе с матерью, больницы в Дармштадте. В обязанность девочки входило раздавать больным цветы. Гессенский двор держался простой и трудолюбивой жизни. Одежда и пища была скромна. Основное меню составляли овсянка на завтрак, отварное мясо с картофелем на обед, а в качестве десерта – рисовый пудинг или печеные яблоки.

Как и дети русских царей и великих князей, маленькие гессенские герцоги и герцогини спали на простых солдатских койках.

В одном из писем матери – королеве Виктории – герцогиня Алиса писала: «… важно, чтоб принцы и принцессы знали, что они ничуть не лучше и не выше остальных и что своей добротой и скромностью им следует всем подавать пример.

Надеюсь, что именно такими вырастут мои дети».

 

Они такими и выросли. За принцесс Эллу и Аликс можно уж точно поручиться!

С самого раннего детства Аликс ее мать видела в ней «милую, веселую маленькую девочку, всегда смеющуюся, с ямочкой на щеке». Дома Аликс была ласковая, нежная, с незнакомыми же застенчивая, и очень страдала от этого. Когда осенью 1878 года во время эпидемии дифтерита умерла ее мать, эта робость стала еще сильнее.

Позже Аликс скажет: «…было безоблачное, счастливое детство, постоянный солнечный свет, а потом – огромная туча». С этого времени Аликс стала смотреть на происходящее серьезно, рано познав драгоценную хрупкость земного существования.

Ее преподавательница и воспитательница Маргарет Джексон, высокообразованная и культурная англичанка, пробуждала у детей интерес к интеллектуальным вопросам, горячо обсуждала с детьми политические и социальные темы.

Сплетни не разрешались.

К пятнадцати годам Аликс уже хорошо знала историю, литературу, географию, искусство, естественные науки и математику. По мнению многих, была блестящей пианисткой. Любимым композитором был Вагнер.

Она свободно владела немецким, английским и французским языками. Круг ее чтения по истории и классической литературе был настолько серьезным, что «Потерянный рай» Мильтона, весьма непростая книга и для взрослых, был «легким чтением» для нее.

В 1884 году в возрасте 12 лет принцесса Алиса впервые приехала в Россию на свадьбу своей старшей сестры Эллы, ставшей Великой Княгиней Елизаветой Федоровной, женой Великого Князя Сергея Александровича.

 

Принцесса Элла

 

По его приглашению Алиса и посетила в 1889 году Россию во второй раз.

Во время этого визита принцесса познакомилась с Цесаревичем Николаем Александровичем. Встреча эта стала судьбоносной для обоих. Но на пути к своему счастью им пришлось выдержать испытания, причем со стороны любящих их сердец.

Дело в том, что Алиса была любимой внучкой королевы Виктории и много времени проводила при Виндзорском дворе. Именно свою любимицу Виктория мечтала сделать Британской императрицей, и усердно сватала ее за своего старшего внука ‒ старшего сына будущего короля Эдуарда VII ‒ Альберта Виктора, герцога Кларенса и Эвондейла. Однако Аликс сказала – нет! И Королеве пришлось отступить.

Но, в принципе, у юной Гессенской принцессы был большой шанс стать не русской царицей, а английской королевой. И прожить долгую безмятежную жизнь!

Цесаревича же Николая родители сначала сватали за принцессу Елену Бурбон, дочь претендента на французский престол, а затем принцессу Маргариту Прусскую. На руку Николаю, уже любившему Алису, сыграл отказ обеих кандидаток сменить собственную веру на Православие.

Последний фактор едва не стал роковым и в случае с Аликс. Глубоко религиозная принцесса считала предательством смену своей лютеранской веры. Первоначально получив предложение руки и сердца со стороны Цесаревича Николая, принцесса заплакала, сказав, что не в состоянии отказаться от своей веры.

 

Сам Наследник записал в дневнике: «Говорили до 12 часов, но безуспешно, она все противится перемене религии. Она, бедная, много плакала».

Будучи исключительно верной по натуре, к тому же будучи прекрасно образованной, ‒ все же доктор философии Оксфордского университета! ‒ Аликс не решалась принести свои религиозные чувства в жертву своей любви к Цесаревичу.

Помог ее собеседник, а затем духовник —просвещеннейший богослов, бывший ректор Санкт-Петербургской Духовной академии протопресвитер Иоанн Янышев. Он сумел открыть ей истину Православной веры. Великая Княгиня Елизавета Федоровна также приложила все усилия для обращения в Православие младшей сестры. Любопытно, что отец Иоанн в разговоре с Великой Княгиней Елизаветой отметил необыкновенно острый ум принцессы Аликс. Она задавала протопресвитеру такие глубинные вопросы по богословию, которые он и от богословов не слышал.

Вспоминая впоследствии дни обручения, Государыня писала Царственному супругу: «Ты видишь, как даже тогда вера и религия играли такую большую роль в моей жизни. Я не могу просто к этому относиться, и если я прихожу к уверенности в чем-либо, то уже навсегда... И также любовь ко Христу ‒ она всегда была так близко связана с нашей жизнью в эти 22 года». Окончательно же сомнения принцессы были сняты словами самого Цесаревича Николая в их решающем разговоре:

«Аликс, я понимаю Ваши религиозные чувства и благоговею перед ними.

Но ведь мы веруем в одного Христа; другого Христа нет.

Бог, сотворивший мир, дал нам душу и сердце.

И мое сердце и Ваше Он наполнил любовью, чтобы мы слились душа с душой, чтобы мы стали едины и пошли одной дорогой в жизни. Без Его воли нет ничего.

Пусть не тревожит Вас совесть о том, что моя вера станет Вашей верой.

Когда Вы узнаете после, как прекрасна, благодатна и смиренна наша Православная религия, как величественны и великолепны наши храмы и монастыри и как торжественны и величавы наши богослужения, ‒ Вы их полюбите, Аликс, и ничто не будет нас разделять».

И принцесса Аликс сказала – Да!

В октябре 1894 года Аликс срочно вызвали в Россию: Государь Александр Третий был при смерти. В Ливадии, где Царь проводил последние дни, собралась вся Царская Семья. Готовились к худшему.

Несмотря на полный упадок сил, Александр Александрович поднялся с постели и надел мундир, чтобы встретить невесту сына.

Государь Император Александр III скончался 20 октября/2 ноября 1894 года. В тот же день принял Престол Николай Александрович, а на следующий день 21 октября его невеста принцесса Гессен-Дармштадская Алиса присоединилась к Православию и стала называться Александрой Феодоровной.

14 ноября 1894 года состоялось бракосочетание Государя Императора Николая II с Александрой Федоровной, после которого она написала в дневник мужу: «Никогда бы не поверила, что может быть такая полнота счастья в этом мире ‒ такое чувство единения двух смертных существ.

Мы не разлучимся более...».

Будучи в трауре, молодожены не устраивали свадебных приемов и празднеств. Не было и свадебного путешествия; они уехали жить к матери Николая Александровича в Аничков дворец, где им отвели шесть маленьких комнат.

Сохранилось описание внешности Аликс в первые годы Ее царствования. Фотографии – увы! – не могут передать цвет Ее кожи, грациозность движений. Она была статная, хрупкая, прекрасно сложенная, с изумительно белой шеей и плечами.

Густые золотистые волосы государыни были так длинны, что, если Она распускала их, покрывали ее всю. Цвет лица – как у ребенка, розовый, ровный.

У Императрицы были огромные темно-серые блестящие глаза.

Позднее печали и тревоги придали им ту затаенную грусть, которая была постоянной, а в юности эти глаза сияли живым блеском, и потому в семье Аликс звали «солнышко».

 

Так почти всегда звал Ее и сам Император.

14/27 мая 1896 года в Успенском Соборе в Москве состоялось Священное Коронование и Святое Миропомазание, Венчание на царство Николая Второго и Александры Федоровны.

Помазание на Царство – это церковная печать священного права Царей, священнодействие, перешедшее в Третий Рим из Второго. Это присяга Императора не только править Россией по заповедям Христовым, но и отвечать пред Богом за нее и ее народ и быть защитником Православной веры. Это станет главным делом всей жизни Николая Александровича и Александры Феодоровны.

 

Ни один Царь династии Романовых не сделал столько хорошего для России и Русского народа, сколько смог сделать Николай II за неполных двадцать три года своего Царствования.

Крушение российской государственности в феврале 1917 года в результате предательства правящей верхушки империи, а говоря шире, − почти всего имперского образованного слоя, переставшего в массе своей быть православным, а потому утратившего понимание задач православной империи, заслонило от нас свершения Императора Николая II.

Свершения эти были грандиозны практически во всех сферах и областях государственной деятельности. Например, вопреки широко распространенным представлениям, Россия уже между 1904 и 1914 годами стала мировым лидером в области технического образования, обойдя Германию.

Причем это было личной заслугой императора Николая^[1].

За всю свою историю Россия не была столь сильна, как она была сильна в одна тысяча девятьсот четырнадцатом году.

1914 год ‒ это год, следующий за двумя с половиной десятилетиям постоянного, непрерывного экономического роста. Благодаря реформам Александра III, но прежде всего Николая II, среднегодовые темпы роста российской экономики на протяжении целой четверти века превосходили развитие всех других развитых стран, составив 8% в 1889-1899 годах и 6,25% в 1900-1913 годах (снижение «среднего» темпа объясняется войной с Японией и попыткой первой «русской» революции).

Более того ‒ за период с 1914 по 1916 год рост русской экономики составил двадцать один с половиной процент!

То есть тяжелейшая, невиданная война привела не к экономической катастрофе, а наоборот, к еще большему экономическому росту!

Двадцать один с половиной процент роста за неполные три года ‒ это существенно больше, чем мы сейчас пытаемся «выдавить» в мирное время!

Промышленное производство с 1900 по 1913 год выросло втрое, с 1890 по 1914 год утроился и объем внешнеторгового оборота. Россия занимала первое место в мире не только по производству зерна, но и по производству текстиля, экспортируя его больше, чем Британия.

По темпам роста ВВП и по темпам роста производительности труда к 1913 году мы обошли США и также заняли первое место в мире.

По объему производства в натуральном выражении на душу населения мы занимали четвертое место в мире, по доходам на душу населения ‒ пятое, причем при подсчете Британия, например, считалась без своих колоний, а Россия считалась полностью, ‒ с Сибирью, Закавказьем и Туркестаном! Колоний у нас не было.

Государственный бюджет более чем наполовину формировался из неналоговых поступлений, в результате чего Россия имела возможность поддерживать налоговую нагрузку в несколько раз меньшую, чем в развитых странах, что приводило к стабильному и долговременному росту всех основных экономических показателей.

В Россию вкладывали инвестиции со всех стран мира, причем почти вся прибыль, заработанная в России иностранцами, ‒ в Россию же и вкладывалась.

Это понятно ‒ выводя ее в свою страну, иностранцы должны были бы заплатить чудовищные по российским меркам налоги. Вот они и не делали этого, строя в России все новые и новые производства (сравните с тем, как капиталы вывозят из России сейчас).

Количество чиновников составляло всего около двухсот тысяч на всю Россию, а нынешний уровень коррупции ‒ невозможно было представить и в страшном сне.

Россия занимала третье место в мире по численности населения и первое по территории. Даже если сравнивать с СССР ‒ Россия имела владения в Польше, Финляндии, некоторую часть территории Китая, приоритет на Персию.

Армия России была, безусловно, первой в мире по численности (около миллиона четырехсот тысяч человек в мирное время), по мобилизационным возможностям, а после войны 1905 года с Японией русская армия стала первой в мире и по степени подготовленности к современной войне.

Столыпин говорил в 1911 году, что еще двадцать лет и Россия будет непобедима. Война ускорила темпы всестороннего развития, и все это должно было свершиться на десять лет раньше. К 1 марта 1917 года Российская Империи стояла на пороге скорой и безусловной победы.

Таких свершений, действительно, не было ни у одного из Императоров Дома Романовых. И что бы ни говорили об этой династии – именно она создала величайшую в мире Империю.

При этом ни один Царь не был так оболган, как Николай II, и как оболгана Его супруга, Святая Царица Александра.

Один из верных Русских людей последнего Царствования, последний защитник Российской Империи генерал Михаил Константинович Дитерихс, писал:

«Настанет время, когда воскресшая Россия и возрожденный искренним раскаянием русский человек скажут свое последнее и окончательное слово о трагически погибших Государе Императоре и Государыне Императрице.

Но русский человек дореволюционного периода сказать этого слова не может: он жил и знал Царя и Царицу не теми, какими они были в действительности, а теми, которыми их представляли ему кошмарная интрига, гнусная, продажная печать и грязные слои общества, и своя извращенная, притупленная мысль.

Общество России питалось сведениями о Царской Семье не от тех, кто знал или мог знать правду о них, а от тех, кто умышленно не хотел знать правды и умышленно искажал ее, если и знал.

Не характерно ли то, что когда теперь устанавливается лицо непосредственных вдохновителей и руководителей кошмарного преступления в доме Ипатьева, почвой для особого распространения лжи о Царской семье была избрана именно ее религиозность…» [Бедный Михаил Константинович! Знал бы он, что и через сто лет его слова сохранят почти стопроцентную актуальность!]

 

С дочками

 

Подарив своему венценосному супругу пятерых детей, Святая Царица сумела воспитать в них глубокую веру в Бога, любовь к Православию и его святыням, трудолюбие, почтительное и доброе отношение к окружающим вне зависимости от их социального уровня. Свое положение Императрицы православного государства, и всю свою жизнь без остатка, она понимала, как долг, обязанность быть для подданных примером жизни по Евангелию.

Многим в окружении Императрицы это было не по вкусу, многие отказывались ее понимать, каждый ее шаг, манеры, ее болезненность, природная скромность и стеснительность перетолковывались во зло. С изощренной жестокостью выдумывались подлые прозвища:

глубокая истовая вера Императрицы ‒ «религиозная фанатичка»;

серьезные болезни, которые она мужественно терпела (с юности ‒ тяжелая болезнь ног, болезнь сердца, невралгия) ‒ «истеричка».

Император Александр не успел произвести своего сына в генералы, а Николай не считал возможным сам присваивать себе чины, и потому петербургские дуры-генеральши с наслаждением именовали Царицу «полковничихой».

Открытый, явный пример жизни по Заповедям Христа, без тени лицемерия ханжества, слишком «не ко двору» пришлись тогдашнему, почти безрелигиозному обществу ‒ кстати, не только великосветскому.

Еще до трагедии 1917-го Царя и его Семью предали в конечном итоге все слои русского «образованного» общества: аристократ, и священник, дворянин и промышленник.

А что же народ? «Народ ‒ дитя», ‒ говорила Царица.

Так вот, этот самый простой народ, столетиями привыкший слушаться старшего: аристократа, барина-дворянина и купца, и подражать ему во всем с детской непосредственностью ‒ принял ложь за чистую монету. – До Царя ведь было далеко, – а обратиться к народу по ТВ или хотя бы по радио – Он, увы, не мог.

Хорошая и верная сама по себе традиция субординации социальных групп и «подражания старшему», употребленная высшими слоями общества во зло Главе государства, сыграла роль удавки и топора все для того же несчастного аристократа, дворянина, священника и купца ‒ в результате спровоцированной ими же революции, высшие сословия, элита Российской Империи, были уничтожены «как класс».

Государыня претерпела все, зная, что клевета ‒ удел праведных: «Много скорбей у праведного и от всех их избавит его Господь» (Пс. 33).

Евангелие было для нее не отвлеченным моральным кодексом, а образом жизни, который делает человека достойным Небесного Царства. Она постоянно читала Евангелие и толкования Св. Отцов, чтобы познать путь, по которому должно идти за Христом. Царица не только молилась, регулярно бывала на богослужениях, исповедовалась, ездила по святым местам, но посещала и великих подвижников, и Христа ради юродивых ‒ русский народ назвал их «людьми Божиими».

Близость этих людей к Богу помогала Царице познать и исполнить волю Всевышнего. Среди таких имен ‒ св. праведный Иоанн Кронштадтский, блаженная Паша Саровская, блаженная Мария Новгородская.

И все они предсказывали гибель России и династии.

Требовалась сила духа, чтобы, зная эти грозные пророчества, не впасть в уныние и не отчаяться, трудиться не покладая рук!

Государыня занималась широкой благотворительной деятельностью, посильно помогала мужу решать вопросы государственного управления. Стремясь помочь страждущим, бедным, нищим, сиротам, она устраивала детские приюты, благотворительные базары, на которых продавалось то, что было связано, сшито или сделано ее собственными руками. С улыбкой, превозмогая слабость тяжкие боли в сердце и в ногах, Государыня вместе с дочерьми выстаивала на этих базарах долгие часы. Вырученные немалые средства шли на поддержание благотворительных учреждений.

Императрица Александра Федоровна была бесконечно искренна в своей любви к России и русскому народу. И всего больше Государыня боялась европейской войны, так как справедливо видела в этом конец России.

 

В Ливадии - 1914

 

Характерно, что, когда на основании недобросовестной информации со стороны деятелей Генштаба и МИДа, Государь счел нужным объявить всеобщую мобилизацию, ‒ преддверие войны ‒ он скрыл это от Аликс.

Анна Александровна Танеева (монахиня Мария) пишет в своих воспоминаниях: «Я была свидетелем Ее неописуемой скорби, когда Она узнала об этом, все еще желая всеми своими силами как-то спасти Россию. Она чувствовала приближение гибели и искренне пыталась делать все возможное, что может сделать любящая женщина для спасения, как России, так и своей семьи».

Скорбное состояние Государыни продлилась недолго. За одну ночь Она стала совершенно другим человеком. Во время войны Она, возможно, больше, чем кто-либо из светских лиц пыталась сделать все возможное для того, чтобы привести войну к решительной победе.

Она разработала широкую сеть лазаретов и центров военно-медицинской службы, которая простиралась от Петербурга и Москвы до Харькова и Одессы на юге России.

Вместе с Великими Княжнами Ольгой и Татьяной Царица становится сестрой милосердия. И вместе с двумя старшими дочерьми выстаивала долгие часы, теперь уже за операционным столом, была сиделкой, выполняла самую тяжелую и грязную работу. Перед сложными операциями солдаты просили:

«Царица! Стой со мной рядом, держи меня за руку, чтобы я не боялся».

Попробуйте для интереса представить нечто подобное в наши дни!

И Государыня Всея Руси положив страдающему на голову руку, говорила ему слова утешения, молилась с ним, и самим прикосновением рук облегчала боль.

 

«Я принимала искалеченных мужчин с ужасными ранами, ‒ писала Александра Феодоровна. – У меня болит сердце за них. Я им особенно сочувствую как жена и мать».

Раненые обожествляли Ее, старались коснуться Ее, когда она проходила мимо. Достоверно известен случай, когда «приговоренный» врачами к смерти тяжело раненный офицер жил вопреки всему почти сутки, пока не смог увидеть Царицу.

Все это так.

Но кто из тех, кого выхаживала Государыня и Ее Дочери, заступился за Них, когда настали черные дни?

Кто пролил за Них, в те страшные дни измены, хоть каплю крови, ‒ той самой крови, которую Они собственными руками остановили из ран?

Кто за сто лет хотя бы осознал, что и лучшие из наших предков были, мягко говоря, недостойны дарованных им Божиим милосердием Святых Царей?

Кроме деятельности в Ее лазаретах Государыня объезжать прифронтовые города России с целью посещения местных госпиталей.

В форме сестры милосердия со старшими Великими Княжнами и небольшой свитой Государыня посетила Лугу, Псков, где работала Великая Княжна Мария Павловна младшая, Вильно, Ковно, Гродно и Двинск.

Не описать любовь и радость, с которой везде встречали Государыню. В Ковенской крепости Она проходила по госпиталю, приветствуемая ранеными – словно Ангел. Они окружали Ее, забывая свои страдания.

У Царицы, казалось, были основания считать, что хотя бы простые люди любят Ее.

Во время последнего приезда Царской Семьи в Могилев одна из Великих Княжон сказала, что Императрица хочет быть у всенощной не в штабной церкви, а в городском монастыре и просит сопровождать Их. И чтобы не предупреждали никого и не говорили полиции, так как Они хотят помолиться совсем незаметно для других.

Это было накануне 21 ноября/4 декабря 1916 года, а в сам тот день архиепископ Могилевский Константин (Булычев) сказал свою разнесшуюся по всему городу проповедь, которая началась словами: «Сегодня мы празднуем Введение во храм Царицы Небесной, а вчера в наш храм вошла незаметно Царица земная…».

Это редкая по красоте, полная искреннего чувства проповедь, призывавшая к отданию должного Государыне за всю Ее жизнь, посвященную Церкви и страдающим людям, произвела даже тогда, в жесткие, притупленные предреволюционные дни, очень сильное впечатление.

Государыня и Ее Дочери вошли, никем незамеченные, в церковь и смешались с молящимися. Императрица купила свечи и сама, как и Великие Княжны, поставила их перед чудотворной иконой.

Все ее движения, земные поклоны, приемы, с которыми Она ставила свечку, крестилась, прикладывалась к образам, поражали изумительным сходством с движениями простых религиозно настроенных русских женщин.

Только женщина, родившаяся и выросшая в старинной и православной среде, проникнутая православными обычаями, сознающая всю ценность церковных обрядов, даже думающая простодушно по-русски, могла таким внешним образом выражать свое молитвенное настроение.

Царская семья всем сердцем и всею душой любила свой народ, при том с такой силой и благородством, которые даются лишь немногим, только избранным аристократам духа и крови, какими они и были в действительности.

Но «общество» и особенно «общественность» не желали понимать и осуждали деятельность Императрицы, опускаясь даже до обвинений в измене.

«Государыня знала о кампании, которая велась против нее, — вспоминает воспитатель Цесаревича Алексея Пьер Жильяр, — И страдала от этого, как от глубокой несправедливости, ибо она приняла свое отечество так же, как новую религию, со всем порывом своего сердца; она была русская по чувствам, так же как православная ‒ по убеждению».

«Разве фамилия заставляет любить или не любить свое Отечество, быть верным своей Родине, и своему Государю? Дело не в фамилии, а в том, как относишься к своим обязанностям по отношению к Родине...

– Я не хочу теперь о Себе думать; личные Мои чувства отстраняю от Себя, ‒ говорила Государыня. …На то, что говорят злые люди, обращать внимание не стоит.

Вы слыхали: Меня обвиняли, что я англичанка, теперь – я им немка.

Но там, ‒ Царица показала рукой наверх, ‒ там знают, кто я.

А это главное. Моя совесть спокойна.

Я – русская.

Я ‒ православная».

Мужественно перенеся поношения, лишения и страдания, вызванные изменой, предательством и последовавшей революционной смутой, Государыня Александра Федоровна со всей своей Семьей приняла мученическую кончину от рук озверевших убийц 4/17 июля 1918 года.

Ей было только 46 лет.

Преданный до конца Царской Семье и лично Государыне Императрице князь Николай Жевахов писал:

«Императрица Александра Федоровна была не только Русскою Императрицею, но и Русскою женщиною, насквозь проникнутою теми свойствами, какие возвеличили образ русской женщины и возвели Ее на заслуженный пьедестал.

И с этого пьедестала Императрица не сходила и выполнила Свой долг пред Россией, пред церковью и личной совестью до конца.

И если, тем не менее, Она не была понята русским народом, то только потому, что была настолько выше общего уровня Своего народа и стояла на такой уже высоте, какая требовала духовного зрения, чтобы быть заметной».

Старик-камердинер Алексей Андреевич Волков, простой русский человек, обожавший Царских детей, говорил: «Я не умею рассказать про характеры Царской Семьи, потому что я человек не ученый, но я скажу, как могу. Я скажу про них просто; это была самая святая и чистая семья».

Особенной любимицей Волкова была Великая Княжна Ольга. «Да, Ольга ‒ это Романова!», ‒ с гордостью повторял он. И вздыхал:

«Какое время пришло!

Замуж дочек [Царю] пора выдавать, а выдавать не за кого, народ-то все пустой стал, махонький!»

Последние слова Алексея Волкова, раскрывают причину русской катастрофы февраля 1917 года, равно как и последующую, пожалуй, лучше и вернее тысяч посвященных ей «академических» томов. Равно как объясняют и встречающиеся сплошь и рядом по сей день хамские отзывы о Святой Царской Семье.

В 2015 году Войсковой Православной Миссией, по благословлению Первоиерарха Русской Православной Церкви Заграницей митрополита Восточно-Американского и Нью-Йоркского Илариона, учреждена международная церковно-общественная женская негосударственная награда Орден «Святая Императрица Александра Феодоровна».

 

Орден Святой Царицы стал посильным вкладом в начавшееся в наши дни почитание Святой Царицы Александры и увековечивание Ее памяти в сердцах истинно Русских людей.

Борис Глебович Галенин, военный историк, Начальник Штаба Войсковой Православной Миссии