* * *
Я где-то видел это раньше
в другой какой-то стороне:
рассвет над елями оранжев
и росный глянец на стерне.
В пыли извилины дороги,
овраг, смородины кусты,
в тени деревьев крепконогих
притихли звёзды и кресты...
И будто лик Руси издревле -
в парной лазури, в тишь-дали,
в зелёных облаках деревня
с названьем грустным «Журавли».
* * *
Я бреду по холодным просторам,
по заснеженной зыбкой дороге,
и чернеют, не радуя взора,
деревушек останки убоги.
Сколько этих пейзажей в округе...
То не мор, то не глад, не пожары:
То приказов бумажные вьюги
Погуляли здесь, словно хазары.
А по белым полям одиноко -
Чёрно-красным ржавеющим гнётом
агрегаты стоят кособоко,
как подбитые чьим-то налётом.
Мы бредём, потерявши друг друга,
(окруженцы!) родной стороною...
Как из бесого вырваться круга!..
Что зовётся холодной войною.
АПРЕЛЬ, БУДТО МАЙ, 2000 ГОДА
Ветром свалило забор,
теплом полыхнуло не здешним,
что-то с крыши упало во двор...
И сверкнуло, и грянуло вешне!
Косит по деревне дождём,
по крышам гремит огрубело,
как в гроб загоняет живьём,
людей по домам престарелых.
Но знают они: не спроста -
апрель, будто май, появился...
Авось, не продаст он, наследник кресла,
Россию, в которой родился.
