Жил - был на Руси царь-государь. Было у него пять дочерей царевен и сын Иван-царевич, единственный наследник. Иван в царской семье был самым младшеньким, а потому самым любимым и балованным. Баловали его и сёстры и мамки и няньки и мать-царица, да и царь-отец этим грешил. Оттого вырос Ванечка гордым и своевольным.
В день, когда исполнилось царевичу восемнадцать лет, вдруг объявил он, что хочет ехать за моря-океаны счастье искать. Расстроился царь-отец, говорит:
- На чужой стороне и сокола вороной зовут. Русский человек на чужбине счастлив быть не может. Там народ другим духом наполнен.
- Ванечка, сынок, - всплеснула руками мать-царица, - не езди ты за счастьем в иноземные царства, лучше женись. Крепкая семья человека счастливым делает. Возьми в жёны Марьюшку, дочь воеводы, она девица добрая да пригожая.
- Пригожая да мне не гожая, - сморщился царевич. - Проста Марья больно: нос курнос, щёки - пирожки, взгляд безмятежный. Посмотришь ей в глаза, и уснуть хочется. Скучно с ней. Мне девицы нравятся с норовом, с огнём во взоре, чтобы их, как коней диких укрощать надо было.
- Ох, сынок, гляди, как бы такая огненная лошадка тебя самого не укротила, - вздохнула царица. - Добрую жену взять - ни скуки, ни горя не знать.
- Устарели Ваши взгляды, - отмахнулся от матери Иван. - Сам знаю, что для меня лучше, а что хуже. Сейчас все за границу едут - кто учиться, кто веселиться. А я, царский сын, чем хуже?
- А ежели я тебе денег на дорогу не дам, тогда как? - прищурился царь.
- А у меня свои деньги имеются, скопил. На дорогу мне хватит, а дальше заработаю - сила есть, ума мне не занимать, счёту и грамоте обучен.
- Вот и поезжай на свои, коли такой умный, - решил царь. Не стал с сыном спорить. Знал - кто спорит, тот ничего не стоит.
Пока царевич в путь-дорогу собирался, бросилась мать-царица в пустыньку, где жил и Богу молился старец-отшельник. За праведную жизнь даровал ему Господь дар знать, что было, что есть и что будет.
Рассказала царица старцу, что её единственный сынок собрался на чужбине счастье искать.
- Не плачь, голубушка, - погладил её по голове старчик, - вернётся твой сынок. На чужбинке, как в домовинке. За морями и гордости у него поубавится и ума прибавится. Вот, передай ему, - протянул он ей узелок. - Здесь просфорка, маслице от неугасимой лампадки да пузырёк со святой водичкой. Скажи Ивану, чтобы всегда при себе эти святыньки держал, да про силу крестного знамения не забывал. Ежели что страшное увидит, пусть водой кропит, если заболеет - маслицем больное место мажет, ну, а коли голодать придётся, то и крошка от просфоры его насытит. Нет хлеба дороже, как в просфоре, а золота - как в кресте. Накажи, чтобы крест с себя не снимал. Кто без крестов, тот не Христов. Иди с Богом.
Вернулась царица во дворец, а сынок уже в путь-дорогу собрался. Нарядился в самые богатые и красивые одежды и самого быстрого коня велел оседлать. Вышла вся семья царевича в путь проводить. Царь-отец мрачен, как туча грозовая. Старшие сёстры замужние слёзы от печали утирают, а младшая незамужняя Василиса не от горя слёзы льёт, а от зависти. Хочется и ей за морями-океанами счастье искать. Хочется, да не можется. Марьюшка, дочь воеводы, на проводы дорогого её сердцу Ванечки из дворцового окошка смотрит, молится, чтобы Господь молодца вразумил, остановил. Ну, да Бог видит, кто куда идёт.
Царица на любимого сынка всё наглядеться не может. Чуть не забыла ему узелок отдать и напутствие старца пересказать. Выслушал Иван мать, сунул святыньки в карман, говорит:
- Так за морями народ в Бога-то уже и не верит.
- Что ты, Ванечка, такое говоришь? Без Бога свет не стоит. Без веры русскому человеку верная погибель, - вскинулась царица, - кто тебя этой глупости научил?!
- Это я в иноземных книгах вычитал. Мне их заморские послы дарили, когда в друзья набивались, и в гости зазывали. Говорили, что любят и нас и землю русскую.
- Не землю они нашу любят, а богатства её, - говорит царь, - а нас на дух не переносят. Лукавят послы - на словах дружбу предлагают, а в головах - войну затевают, думают, как бы им Русь-матушку ограбить.
Дальше Иван никого слушать не стал. Вскочил в седло и направил коня в сторону моря. Прискакал на пристань, а там кораблей иноземных тьма тьмущая. Задумался Иван, на какой из них сесть, в какую сторону податься?
- О чём думу думаешь, царевич? - вдруг слышит он чей-то голос.
Обернулся, видит - стоит перед ним человечек маленький с глазами раскосыми, волосы в косицу заплетены, сам в шелковое платье одет, золотым поясом опоясан, ладошки домиком у груди сложены, по-русски смешно говорит. Китаец, одним словом.
- Чего тебе от меня надобно? - спрашивает Иван.
А китаец улыбается, купцом называется, в гости в свою страну зовёт, на корабль указывает - мол, мой это корабль. Смотрит царевич - на палубе девица стоит. Лицом кругла, как полная луна, глаза раскосые, как два молодых месяца перевёрнутых, губы - как бутон розовый. Взглянула она на Ивана, как огнём опалила.
- Дочь моя, в нашей стране первая красавица, - кланяясь, говорит китаец.
Соколом взлетел царевич на корабль, тот от берега сразу и отошёл.
Ни день, ни два плыл Иван под чужим флагом. Царевича на корабле с почётом принимали, любое его желание исполняли, а лунноликая девица сама ему чай готовила и подавала.
- Скажи-ка мне, а в чём китайское счастье заключается? - однажды спросил китайца Иван.
- Чтобы работа была. Будет работа будут юани, будут юани будет еда, будет еда будет счастье.
- Значит, счастье в сытом животе?
- Да, да, - кивает китаец. - В сытом животе и в красивой жене. Женись на моей дочери, будет тебе счастье.
- Не, - отказался Иван. - Мне ваше счастье не нравится. Скучное оно какое-то.
Разозлился купец, что не вышло так, как ему хотелось, но злобу свою сдержал, а когда его корабль к земле пристал, велел слугам Ивана поколотить и на берег выкинуть. Там-то и вспомнил царевич об узелке материнском. Достал из него маслице, больные места помазал и - вот чудо, будто и не болело ничего.
Пошёл царевич в город: домов в нём тьма тьмущая, крыши углами к небу завёрнуты; людей, как муравьёв в муравейнике; суетятся, шумят, торопятся, но на гостя заморского оглядываются, дивятся. И Иван на всё дивится - в одной лавке змей продают, в другой - сухую саранчу, в третьей - корни диковенные на человека похожие. Нагулялся царевич, устал, зашёл в первую встречную гостиницу, поел что попроще и спать завалился. Только глаза закрыл, как входит в его комнату лунноликая девица с корабля, говорит:
- Женись на мне русский царевич, я тебя счастливым сделаю.
- Да зачем я тебе сдался? - спрашивает её Иван.
- Живём мы, как пчёлы в улье. Нас много, а земли под нами мало. А у твоего отца земли немерено. Давно мы хотим на вашу землю перебраться.
- В гости приезжайте, по торговому делу тоже, а жить постоянно - увольте. Нашу землю мы никому не отдадим! - возмутился Иван. - Иди туда, откуда пришла!
- Ах, так! - крикнула девица, ударилась об пол, превратилась в красного огнедышащего дракона и давай кружить вокруг царевича. Того и гляди сожжёт заживо. Вспомнил тут Иван о наказе старца. Перекрестился, на чудище крестное знамение наложил и святой водой его окропил. Пламя в пасти тут же потухло, а дракон сжался и в окно вылетел, словно не дракон это был, а ворона.
С утра пораньше вернулся царевич на пристань. Стоит, думает, в какую сторону за счастьем отправиться.
- О чём задумался, царевич? - вдруг слышит он чей-то голос.
Обернулся, видит - стоит рядом с ним человек: ростом не мал и не велик, темнокож, но не чёрен, на голове яркая шаль намотана, одет в одежды шёлковые, на пальцах перстни с камнями драгоценными. Индус, одним словом.
- А как ты понял, что я русский? - спрашивает его Иван.
- По лицу твоему понял, - смеётся индус. - Лицо у тебя серьёзное. Надо тебе в Индии побывать. У нас народ лёгкий, весёлый, счастливый глядишь и ты своё счастье найдёшь. Поплыли со мной. Сам я купец, а вот и корабль мой.
Взглянул царевич на корабль, видит на палубе девица стоит - очи чёрные в пол лица, брови - полумесяцы, губы, как роза алая. Взмахнула девица ресницами, сверкнула на молодца очами драгоценными, как огнём опалила.
- Дочь моя, первая красавица в Индии, - говорит купец.
Ястребом взлетел Иван на корабль, тот сразу от берега и отошёл.
Ни день, ни два плыл царевич под чужим флагом. Индийский купец с почётом Ивана принимал, все его пожелания исполнял, а красавица черноокая чтобы гостю не скучно было для него танцевала.
- Скажи-ка мне, - однажды спросил царевич у индуса, - в чём твоё счастье заключается?
- Будет работа, будут деньги, а на деньги всё купить можно: дворец, слуг, камни драгоценные, ткани, явства. Будет богатство, будет и почёт от людей.
- Значит, счастье твоё в богатстве и в почёте?
- Именно так, и ещё в красивой жене. Женись на моей дочери, царевич. Соединим наши деньги и земли, и будешь счастлив.
- А дочь свою благословишь нашу веру православную принять?
- Нет, - качает купец головой, - мне мои боги измены не простят. Лучше ты в нашу переходи.
- Да чтобы я, русский царевич языческим божкам поклонился, не бывать этому никогда! К тому же дочь твоя, хоть и красавица, но только и умеет, что танцевать, и ресницами хлопать. Скучно с ней.
Разозлился купец на Ивана, но промолчал, а когда корабль к индийской земле пристал, велел слугам его поколотить и все деньги, что у царевича найдут, за проезд забрать.
Очутился Иван на берегу гол, как сокол. Слава Богу, что материнский узелок не отняли. Помазал молодец маслицем побои - словно не было их вовсе, положил в рот кусочек просфоры - голода, как не бывало, и пошёл, куда глаза глядят, а поглядеть-то есть на что! В индийском городе народу не меньше, чем в китайском, и не только народу: ходят по улицам слоны - великаны, ушами-лопухами обмахиваются; на слонах - шатры, в шатрах богатые люди сидят, на мир свысока смотрят. Коровы повсюду бродят, а люди им дорогу уступают. На каждой улице капище с острой крышей, а в нём - идолы расписные, украшенные цветами яркими, пахучими; в лавках фрукты продают - один другого чуднее; повсюду мартышки - воришки скачут. Жара на улице стоит несусветная. Куда от неё бежать, куда прятаться? Вернулся царевич к океану, увидел шалаш рыбацкий, забрался в него, чтобы передохнуть, да подумать, что дальше делать. Только глаза закрыл, как входит в шалаш красавица черноокая, та, что на корабле перед ним плясала. Говорит:
- Женись на мне, русский царевич. Я тебя счастливым сделаю.
- Да зачем же я тебе сдался? - удивляется Иван.
- Лицо у тебя белое, пригожее. Полюбила я тебя.
- Да кто же на лице женится? Чтобы счастливо жить, надо душу полюбить.
Заплакала красавица:
- Раз ты жениться на мне не хочешь, пойду - утоплюсь.
Жалко стало царевичу девицу.
- Не могу я жениться без отцовского благословения, - говорит.
- А ты забудь про своего Бога. Наши боги нам всё разрешают, если им наши жертвы приятны.
- Какие - такие жертвы? - поразился Иван.
- Если просьба маленькая, можно цветы или рис богам в жертву принести, а если большая - человека. Только это тайна великая, чужеземцы о ней не знают.
«Что же делать? - думает царевич. - Как от девицы избавиться?»
- Проси у меня, всё что хочешь, - говорит, - но жениться на тебе не могу.
- Раз так, отдай мне крест золотой, что на шее у тебя висит, - обрадовалась красавица.
- Крест не отдам!
Схватился Иван руками за крест, а девица вдруг об пол ударилась, зашипела и коброй обернулась, поднялась на хвост, жало высунула и давай перед его лицом раскачиваться, к смертельному укусу примеряться.
Вспомнил царевич наказ старца, перекрестился, нанёс на чудище крестное знамение, окропил его святой водой. Жало из змеиной пасти тут же выпало, кобра в ящерку превратилась и на волю выскользнула. Выскочил Иван из шалаша, помчался со всех ног к пристани. «В последний раз судьбу испытаю, - думает на бегу, - если и в третий раз счастья не найду, домой вернусь».
Прибежал он на пристань, смотрит, в какую сторону за счастьем отправиться.
- О чём задумался, царевич? - вдруг слышит Иван чей-то голос. Обернулся, видит - стоит перед ним голландский купец. Узнал он русского царевича и пригласил его на свой корабль. Иван хотел отказаться, но увидел он на голландской палубе девицу - красавицу: высокую, статную, волосы на солнце золотом переливаются, словно снопы пшеничные, глаза синие, глубокие, с поволокой. Повела она ими на царевича, он и забыл обо всём. Коршуном взлетел на корабль, тот сразу от берега и отошёл.
Ни день, ни два плыл Иван под чужим флагом. А в середине пути встретился корабль с чёрной бурей. Словно щепку бросало его среди волн, чудом спаслись.
Случилось это чудо по молитвам старчика из пустыньки. Он о царевиче ни на миг не забывал, молился непрестанно. Ведь каждое чудо по чьей-то молитве происходит. Всё просто. А где просто - там и ангелов со сто.
Девица золотоволосая оказалась королевской дочерью. Каждый день приходила она к Ивану, учила царевича своему языку. Иван от скуки голландский язык и выучил. Начала ему красавица песни петь, да сказки сказывать. Быстро надоели царевичу и сказки чужие и песни. Тогда стала красавица Ивану свою страну Голландию хвалить и напитки подносить, непростые напитки-то, заговорённые. Получалось из рассказов принцессы заморской, что страна её лучше Руси, в которой ничего хорошего, разве, что земля. «Нашёл я своё счастье, - решил Иван, - женюсь на золотоволосой принцессе и жить останусь в её стране замечательной». Прибыл корабль в порт, а там уже народ собрался, принцессу и её жениха во дворец на руках несёт. Король голландский рад - радёхонек, велит всем к свадьбе готовиться, а сам карту русских земель изучает, думает, какого воеводу над какой областью ставить.
Перед свадьбой принесли Ивану новый камзол, золотом расшитый. Стал царевич переодеваться, как из старого платья выпал материнский узелок. Выпил царевич пару капель водичку, съел крошечку просфоры, намазался маслицем тут же морок с него и слетел. «Что же я наделал? Что натворил? Без отцовского благословения жениться решил. Да и не люба мне эта дылда голландская, - чуть не заплакал Иван. - Как быть? Что делать?» Тут чудесным образом пришла ему одна мысль.
Свадьбу справляли на корабле, там и алтарь поставили. Когда вывели к нему невесту, Иван и говорит:
- По традиции своей страны должен я задать будущей жене один вопрос. Если она на него правильно ответит, быть свадьбе.
Не хотелось королю голландскому соглашаться на условие, чуял он в нём подвох, но деваться ему было некуда.
- В чём ваше голландское счастье заключается? - спрашивает Иван у принцессы.
- В свободе и справедливости! - отвечает она.
- Как это? - удивился Иван.
- Жить, как хочешь и делать всё, что хочется.
- А если тебе другого полюбить захочется, то что?
- Полюблю, зато и ты можешь любить кого хочешь, я тебе слова против не скажу.
- Нет, не могу я на такой свободной девице жениться, - говорит Иван. - Мне жена нужная честная, добрая, чтобы я ей, как себе доверял и она мне.
У нас на Руси другая свобода и справедливость. Свобода - от греха, справедливость - от Бога.
От этих слов разъярилась красавица, стукнулась об землю, обернулась огромной чайкой, налетела на царевича, так и норовит глаза ему выклевать, да крест сорвать. Вспомнил Иван завет старца, перекрестился, а на птицу крестное знамение наложил. Чайка замертво в море и упала. Хотел король царевича вслед за дочерью в волны бросить, да побоялся, что узнает об этом русский царь-государь и войной на него пойдёт.
Посадили слуги Ивана в лодку, оставили посреди моря, сказали: - «выживешь - твоё счастье». «Вот и узнал я, в чём счастье», - вздохнул царевич.
Ни день, ни два носило лодку по морю. От голода, жажды и зноя спас царевича материнский узелок со святыньками. Счёт времени Иван потерял, зато молитвы, что в детстве учил, вспомнил. Не только молитвы вспомнил - перебрал в памяти каждый прожитый день, каждый поступок и проступок, все сказанные слова. Вспомнил, как сестёр и слуг обижал, как жадничал, как обманывал, осуждал, хвастался, ленился, гордился. Вспомнил царевич и о Марьюшке, понял, что добрее и нежнее её никого не встречал и не встретит; понял, что дороже Родины нет ничего. А как только понял, так лодка его прямо к родному берегу и приплыла.
Дошёл до дома царевич, упал в ноги отцу и матери, моля простить неразумного сына, а после к старцу направился, благодарить. Обнял тот Ивана, говорит:
- Не меня благодари - Господа! Он тебя от бед спасал. Трижды ты мог и свою свободу потерять и всю землю русскую во вражьи руки отдать. Одно проси - Господи, прости! И ещё запомни - кто родителей почитает, тот вовеки не погибает. Ступай с Богом! Тебя в другом месте ждут - не дождутся.
Обрадовался Иван несказанно, понял о ком старец говорит и полетел голубем прямо к Марьюшке.
На радостях, что вернулся сын домой, повелел царь во всех храмах звонить в колокола пасхальным звоном. Запели, зазвенели колокола, понеслась над Русью радостная весть - вернулся наследник, а значит быть Руси!
Вот и сказке конец, а кто слушал молодец!
1. Re: Живая Русь