На эту статью меня вдохновил круглый стол, прошедший 10.10.11. во ВГИКе. Высказавшись там, я почувствовал себя непонятым или понятым некорректно, посему и решил изложить свою позицию по данному вопросу более развернуто, тем более, что уже давно и много на эту тему думал.
* * *
Искренне сочувствую тем, кто по сей день пытается найти историческую истину. А еще больше тем, кто считает, что ее нашел. На мой взгляд, совершенно очевидно, что такой истины попросту нет. То есть она, конечно, есть - точнее, была, - но, простите уж за такой агностицизм, недоступна ныне для объективного познания.
Это связано, во-первых, с самой природой истории как науки, с ее фундаментом и источником - фактологией. «Факты», составляющие историю, черпаются из всякого рода летописей и архивных документов, которые во все времена были подконтрольны властным структурам и при необходимости легко могли фальсифицироваться. Во-вторых, даже если допустить, что «факты» подлинные, то они остаются всего лишь разрозненными единицами информации ровно до той поры, пока некий историк не свяжет их в единую цепь событий, подчинив их причинно-следственным связям. Но тут заканчивается стадия описательная и начинается стадия оценочная, стадия интерпретации, на которой субъективизма уже никак не избежать. Таким образом, исторический материал при взаимодействии с ученым неизбежно переходит из категорий фактологии, относительно строгой науки, в область герменевтики. А последняя в переводе с греческого означает «искусство толкования».
В связи с этим, на мой взгляд, корректнее говорить не об исторической истине, а об историческом мифе, который преподносится широким массам официальной историей (читай историей государственной). Этот исторический миф имеет вполне понятную тенденцию искажаться при смене политических режимов, а иногда даже просто при смене правителей. И тут встает вопрос о способах обновления исторического мифа.
Так вот кино с момента своего появления было одним из важнейших способов воздействия на массовое восприятие исторического мифа. Достаточно вспомнить В.И.Ленина, который, будучи одним из создателей, пожалуй, крупнейшего в нашей истории мифа, прямо указал, что кино является важнейшим из искусств (в том числе, «искусств толкования»). Кино, в силу своего жизнеподобия, наративности и способности одновременно воздействовать на доминирующие в восприятии мира органы чувств, стало своего рода буфером исторического мифа - именно туда, словно в водонапорную башню, интенсивно закачивался исторический миф, который затем разливался по сосудам сознаний конкретных индивидов.
Кино в России зародилось в царскую эпоху и выражало, соответственно, традиционную русско-имперскую идею - тут я воздержусь от слова «миф», потому что назвать мифом всю русскую культуру, из которой вырос и на которую всецело опирался дореволюционный кинематограф, у меня просто не повернется язык. Вслед за большевистским историческим мифом, оставшимся в таких памятниках немого кинематографа как «Броненосец Потемкин», «Стачка», «Октябрь», «Мать», «Обломок империи» и т.д., последовал Сталинский миф, обретший воплощение в фильмах «Иван Грозный», «Александр Невский», «Клятва», «Чапаев» и проч., затем - позднесоветский или анти-сталинский миф, который в кино отозвался эпохой «оттепели», плавно перетекшей в эпоху «застоя», что чисто лингвистически уже очень символично. Далее началась «перестройка», которая в 1993-м году закончилась государственным переворотом - я считаю, что сейчас уже можно смело и совершенно справедливо (в т.ч. с юридической точки зрения) называть это именно так. В результате социализм сменился, простите уж за прямоту, либеральной диктатурой, которая продолжается и по сей день.
Естественно, становление нового режима сопровождалось утверждением нового исторического мифа. Но последний процесс шел в основном через СМИ и непосредственно через образовательные программы, в то время как кинематограф, будучи очень дорогим производством, в условиях тотального обнищания страны попросту вымер. Что уж говорить об историческом кино, ведь появление в сценарии прошлого, ровно как и будущего, времени всегда значительно увеличивает бюджет фильма. Наиболее характерен для этого периода фильм Алексея Балабанова «Брат», который стал народным хитом своего времени и по сей день претендует на эпитет «культовый». Преступность как общественная норма, ксенофобия как признак патриотизма, погоня за деньгами как принцип существования, родственные связи как атавизм - с такими установками мы вошли в 21-ый век.
Путинская эпоха (сюда я включаю и годы президентства Д.А.Медведева) в целом была отмечена стабилизацией во всех сферах, увеличением ВВП, повышением среднего уровня жизни населения и поисками национальной идеи. После кризиса 2008-го национальной идеей была объявлена «модернизация». Само это понятие предполагает движение вперед, в будущее, однако мы наблюдаем, что прошлое наше волнует либералов, стоящих у руля, ничуть не меньше. Посудите сами - 20-ый съезд КПСС прошел 55 лет назад, а в государственных идеологических документах сегодня появляется такое понятие как «десталинизация», не правда ли странно?
Ничего странного в этом нет - просто полная модернизация требует, в том числе, модернизации исторического мифа, ведь для манипуляции человеческим сознанием исторический материал всегда удобнее в силу того, что исторические личности и события уже прошли через массовое сознание не одного поколения и превратились в устойчивые, иногда почти архетипические, образы. С уже сложившейся системой образов работать всегда легче.
Итак, возьмем самые видные исторические фильмы последних лет и проанализируем их, но не с позиций официальной истории на предмет анахронических киноляпов, а с позиций новой исторической мифологии.
Начну я с масштабного полотна Никиты Михалкова «Утомленные солнцем 2», вторая часть которого («Цитадель») сразу же отправилась на соискание Оскара по примеру своего фильма-дедушки 1994-го года. Видимо, члены нашего Оскаровского комитета полагают, что американские кино-академики прекрасно помнят сюжет первых «Утомленных...» и будут чрезвычайно заинтригованы продолжением, даже несмотря на то, что между первой частью и «Цитаделью» был интерквел с пафосным названием «Предстояние». Что ж, хотя бы какая-то логика в этом прослеживается.
Какой же посыл можно усмотреть в этом почти шестичасовом экскурсе в события Великой Отечественной Войны в компании целой роты российских звезд? Еще до своей премьеры на Каннском фестивале фильм «Утомленные солнцем 2: Предстояние» был назван одним из французских изданий «гимном сталинизму». Надо сказать, что это в высшей степени странно и говорит только о том, что сама победа СССР во Второй мировой уже ассоциируется у европейцев только с «мерзостями сталинизма», потому как Сталин в картине показывается, если не ошибаюсь, всего в двух сценах, да и то, мягко говоря, не в лучшем свете. Мне, например, очень запомнился кадр, когда вождь смотрит на Котова исподлобья, потягивая трубку - здесь использована ракурсная съемка, которая обычно выражает субъективную точку зрения героя либо автора (что, судя по всему, в данном случае тождественно). Котов, он же Михалков, смотрит на Сталина сверху вниз, а тот монструозно поглядывает на него, испуская дым изо рта - настоящий дьявол. В общем-то, на этом роль Сталина в фильме заканчивается. И в самом деле, фильм же не о нем, а о Великой Победе, к которой Сталин вообще не имеет отношения. Тогда, отбросив всякую иронию, хочется спросить: кто же в таком случае сделал эту победу? Михалков дает совершенно четкий ответ: русский народ - с палками в руках и при поддержке высших сил, действующих в фильме лапами пауков и мышей, он разбил-таки фашистов. Ну и слава Богу.
Хотя вот главный герой фильма Владимира Хотиненко «Поп» мог бы эту радость и не разделить, ведь фашисты церкви стали открывать - авось победил бы Гитлер, да и возродилась бы духовная жизнь в России. Только наивный отец Александр, видно, и не предполагал, что ходить в эти церкви будет некому, ведь в планы Гитлера входило уничтожение около ста миллионов русских и использование оставшегося населения сугубо в качестве рабов. Священник в фильме Хотиненко изображен не больше, не меньше - святым. Он даже свою слабость к мороженому за грех считает, а вот пособничество фашистам почему-то нет. Причем после того, как новый патриарх объявил об отлучении участников Псковской миссии от церкви, Александр Ионов и все его соучастники в рясах официально потеряли, выражаясь юридическим языком, легитимность, то есть стали не просто изменниками Советской власти, а еще и раскольниками. В связи с этим мне непонятны восторги представителей РПЦ по поводу этого фильма.
Сталина Хотиненко не показывает, но, если вождь упоминается в диалогах, то исключительно с отрицательной оценкой персонажа. Впрочем, эту хулу еще можно простить, хотя она в фильме довольно нарочитая, но вот образы советских партизан вызывают прямо-таки праведный гнев - их режиссер изображает настолько тупыми и жестокими, что немцы в сравнении с ними действительно выглядят проводниками культуры и гуманизма (а в концлагере у них так хорошо, что даже забор высоким делать не было нужды). Таким образом, здесь Хотиненко пошел дальше Михалкова - он облил грязью не только вождя, но и весь советский народ, честно сражавшийся за свою Родину и остающийся, как бы ни противились либералы, предком нынешних россиян, причем еще не вымершим.
Стоит отметить, что прототип героя Маковецкого, священник Псковской миссии Алексий Ионов, не был наделен даже тем патриотизмом, которым одарили своего персонажа Сегень (сценарист фильма) и Хотиненко. В жизни Алексий Ионов не сдался в руки советских солдат, а с приближением линии фронта бежал на Запад и вскоре вступил в ряды власовцев. После войны этот «великий русский миссионер» перебрался в США, где прожил почти до 70 лет. В этом я вижу изначальную лукавость создателей «Попа» - все-таки история прототипа ведет к совершено иным выводам, и романтизировать ее было, на мой взгляд, подлостью.
Еще один фильм о проблеме власти и религии снял Павел Лунгин - называется он «Царь». Только вождь тут, как намекает название, уже другой. Впрочем, не менее «жестокий и сумасбродный», чем Сталин - Иоанн IV Грозный.
Стоит признать, что художественный уровень этого фильма несравнимо выше относительно двух, мной только что упомянутых, но сам выбор актера на роль царя уже заставляет относиться к фильму предвзято. Хотя чему удивляться в стране, где бандита и сельского участкового, Есенина и Пушкина, Василия Сталина и генерала Каппеля, Ивана-Дурака и Христа играет один и тот же человек? Это я о Безрукове, если кто-то не догадался. Что же до Петра Мамонова, то он, в общем, ничего нового, при всем моем к нему уважении, не показал - стандартный набор симптомов маниакально-депрессивного психоза был исполнен им с фирменным блеском. И все бы хорошо, только играл он на этот раз не подоночного саксофониста или неврастеничного профессора, а Великого Русского Царя, не только удержавшего страну от распада, но и присоединившего огромные территории новых земель, в том числе, еще неосвоенной тогда Сибири - обращаю внимание на то, что это голые факты.
И снова - кто противостоит царю? - ну, конечно, духовное лицо, в данном случае митрополит Филипп, весьма талантливо исполненный Янковским.
Конечно, говоря о фильме «Царь», нельзя избежать сравнения его с шедевром Эйзенштейна. У меня нет никаких претензий к киноязыку Лунгина и выбранной им стилистике, меня даже не смущает обилие сцен жестокости - все-таки Эйзенштейн творил в совсем иной эстетической парадигме и мера условности была соответствующая - я даже считаю, что сегодня снимать фильм о Грозном без крови было бы просто смешно, но меня интересует другое. А именно: как сильный и мудрый правитель спустя 65 лет превратился на экране в юродивого? Вопрос этот я не оставлю риторическим, но с ответом чуть позже.
Коль скоро я затронул позднее творчество Эйзенштейна, то хотелось бы еще вспомнить фильм «Александр Невский». В нем мы снова увидим образ правителя с трезвым рассудком и твердой рукой, радеющего за свой народ, свои земли, и готового сражаться за них против любого недруга. Достаточно вспомнить фразу, которая настолько прилепилась к образу Невского, что сейчас уже кажется историчной, а между тем была придумана авторами фильма: «Кто к нам с мечом войдет, тот от меча и погибнет».
К сожалению, и этот период нашей истории не обошли вниманием современные кинематографисты - в 2007 году на экраны вышел «Монгол» Сергея Бодрова старшего. Фильм, снятый Россией совместно с Казахстаном, Германией и США, повествует о жизни Чингисхана, доблестного завоевателя, положившего начало тому, что в нашей истории осталось под названием Татаро-монгольского нашествия и последовавшего за ним одноименного ига. Я думаю, комментарии тут излишни. Сделаю лишь одно примечательное дополнение: в ноябре 2006 года по российскому телеканалу «Культура» (!) была показана укороченная версия фильма Эйзенштейна «Александр Невский», без фрагмента, в котором поётся песня «Вставайте, люди русские».
Какой из всего этого можно сделать вывод? Недальновидный человек ответит, что все тут понятно - либеральная власть продолжает демонтаж советской системы, в том числе, и в головах людей. Сам я не склонен идеализировать советскую историю, вообще, и фигуру Сталина, в частности - меня, повторюсь, волнует не столько абстрактная историческая истина, сколько исторический миф, имеющий значение для самосознания народа здесь и сейчас, поэтому мне представляется, что все гораздо серьезней. И я неслучайно включил в свой краткий обзор фильмы «Царь» и «Монгол», не имеющие отношения к советской эпохе.
На мой взгляд, сегодня либералами совершается покушение на символы самой российской государственности, каковыми, бесспорно, по сей день остаются И.В.Сталин и Иван Грозный. Нас пытаются приучить к мысли, что наша история - сплошь темный бесчеловечный тоталитаризм с бесконечными репрессиям, бессмысленными войнами и безжалостным угнетением собственного народа - и что лучше сейчас это признать, наскоро покаяться за деяния предков и только тогда уже со спокойным сердцем приниматься за светлое дело модернизации нашей Родины (читай европеизации - читай американизации).
Поэтому руководящая роль Сталина в войне полностью замещается подвигом народа в образе Котова, а «извергу» Грозному противопоставляется святой Филипп, но при этом святому благоверному князю Александру Невскому в качестве героя фильма предпочитается варвар Чингисхан - да не смутит это вас, ибо двойные стандарты имманентны самой природе западной демократии. Все одно: не хотят нам показывать на экране сильных и мудрых правителей земли Русской, а это значит, что, вообще, таких правителей видеть во главе нашего государства не хотят.
Взамен же державной идеи нам преподносится псевдодуховность в упаковке ставшего после развала СССР модным - и это действительно так - христианства. Будучи православным христианином, я не считаю вышесказанное хулой, ибо нужно различать, где есть истинное учение, а где псевдорелигиозный популизм.
Почему именно христианство? Во-первых, это то, что формально связывает большинство (пока еще) нашего населения, то есть является универсальной психологической платформой для всякого рода спекуляций, а во-вторых, христианскую идею очень удобно эксплуатировать для подавления народной воли, ведь одной из главных добродетелей в христианстве является смирение. Неважно, какое правительство - ты смиряйся. А придет иноземец править - все равно смиряйся - уж хуже, чем при Путине, точно не будет. Таким образом, происходит перерождение толстовской ереси, обезличивание добра и зла, отделение Русской веры от Русской государственности, а государственности, в свою очередь, от Русского народа, которые в нашей традиции не просто едины, а единосущны, как Святая троица.
Причем совершенно неважно, закладывался ли такой посыл создателями упомянутых фильмов - даже, если это делалось несознательно, сути это не меняет, но лишь означает, что в умах нашей киношной интеллигенции исторический миф уже сменился и теперь дело только за аудиторией, то есть народом. Однако тут ситуация вселяет оптимизм, так как, несмотря на сравнительно высокий художественный уровень вышеуказанных картин и их солидные бюджеты (в том числе, затраты на рекламные кампании), в прокате они проваливаются - не идет на них народ.
И это неудивительно - как можно после двадцати лет унижений заставить человека еще и каяться за то, чего он уже толком-то и не помнит? Конечно, простым обывателям нет дела до исторической истины - они и официальную-то историю, преподаваемую в школах, едва помнят, - но им все же хочется сохранения элементарного национального достоинства, в то время как насаждаемый прозападными либералами исторический миф, напротив, старается его окончательно уничтожить. Именно жаждой возвращения национального достоинства и обусловлен, на мой взгляд, успех не такого уж выдающегося фильма «Брестская крепость» совместного производства России и Беларуси.
Кстати о ко-продукциях: с недавнего времени Российские продюсеры загорелись идеей снимать фильмы при участии иностранного капитала. А это накладывает условия не только на организацию съемочного процесса и прокат, но и, собственно, на тематику фильма - она должна быть более универсальной и понятной за рубежом. Тут снова встает вопрос об истории, а именно - о моментах, общих для нашей истории и историй других стран/народов.
Кажется, что их полно - ну не на острове же мы всю жизнь жили. Однако, если снять розовые очки с едва зачастую заметной надписью «made in USA», то при ближайшем рассмотрении выясняется, что приятных моментов мало. Так что при желании снять фильм на историческую тему с привлечением средств из-за рубежа придется спорные моменты в нашей истории преподносить на чужом блюде, ну или, по крайней мере, под чужим соусом. Тот же «Монгол» есть яркий тому пример - зачем в этот фильм вложился Казахстан, я еще могу понять, с Германией и США, кажется, чуть сложнее, но, как инициатором такого проекта могла быть Россия, я не пойму. Что не менее примечательно, в съемках ура-патриотического кино-кича «Предстояние», помимо наших «союзников» французов и чехов, Михалкову помогли сами немцы. Как видите, раскаяние за грехи предков, доходящее вплоть до самоуничижения - тренд, модный нынче не только у нас. Кстати, первые «Утомленные...» тоже были сняты совместно с Францией, и это притом что все действие там происходит в Советском Союзе. Зачем французам было вкладываться в историю о Советском комдиве? Не ради ли красноречивого кадра со зловеще развевающимся портретом Сталина, улетающим в небо (странно, что не уходящим под землю)?
На этом вопросительном знаке я, пожалуй, закончу свой краткий историко-кинематографический обзор. Зрите в корень, друзья - у большинства растений он сидит глубоко, а потому грязный.
Михаил Енотов, литератор, музыкант, аспирант кафедры кинодраматургии ВГИК
11-13 октября 2011, Москва.
17. Вот вспомнилось по ходу чтения статьи
16. Относительно царя Иоанна Грозного
15. 12. чистякова
14. Десоветизация - скрытое язычество.
13. Re: Спорные моменты российской истории в современном кинематографе, или Иван Васильевич меняет профессию-2
12. Re: Спорные моменты российской истории в современном кинематографе, или Иван Васильевич меняет профессию-2
11. СТАТЬЯ ОТЛИЧНАЯ !!! АВТОРУ и тому кому интересен мой комментарий
10. Re: Спорные моменты российской истории в современном кинематографе, или Иван Васильевич меняет профессию-2
9. о 7-м
8. Re: Спорные моменты российской истории в современном кинематографе, или Иван Васильевич меняет профессию-2