4 июля 2010 г в селе Довгиньком Изюмского района Харьковской области были перезахоронены останки 25 советских воинов-кавалеристов, погибших в мае 1942 года.
Это событие стало возможным благодаря деятельности поискового отряда Слобожанского Казачьего войска (Объединенного), руководил поисковыми работами сотник Роман Руденко организацией перезахоронения заведовал начальник бунчужной управы Коротенко Валерий Владимирович. Расходы по перезахоронению взяла на себя местная агрофирма «Сервис».
В мае-июне членами поискового отряда были обнаружены останки 25 советских воинов, одно имя удалось установить.
Перед собравшимися гостями и жителями села выступили представители казачества атаман Белый Виктор Ильич и бунчужный Коротенко Валерий Владимирович, представители сельсовета.
После чего состоялась панихида, которую усопшие воины живот за Отечество положившие ждали долгих 68 лет. В этом был и символ и промысел - Слобожанские казаки предавали земле казаков кубанских с которыми они связаны духовными и кровными узами. Ведь в свое время на свободные земли Кубани ушло много выходцев из Малороссии и запорожцев. Погибнув в неравном бою с танками, кубанцы даже смертью своей скрепили братские узы соотечественников. И вот произошло чудо, из массы безымянных имен воскресло и засияло одно имя старшего лейтенанта Николая Прокофьевича Звягинцева.
Теперь твое имя известно - солдат с честью выполнивший священный долг перед Родиной.
После панихиды батюшка простыми словами сказал яркую и сердечную проповедь.
«Сегодня можно услышать такие слова - мы плохо, погано живем. А живем мы погано, потому что не знаем, что такое погано. Вот юношам нужно было заводить семьи, помогать родителям, а они здесь в окопах сидели под пулями и бомбами гибли - вот это было погано.
У нас теперь есть свобода, которой наградил Господь человека, и дал ему свободную волю - вот мы и творим, что хотим.
Сегодня мало стариков, которые могут рассказать молодежи о том, что творилось во время войны. А рассказывать надо.
А ведь мы не просто звались Святой Русью - наша земля полита кровью Православной. Вся она усеяна такими костями. В Евангелии говорится - нет больше той любви как положить душу свою за други своя! Чтить память воинов за Отечество живот положивших все равно, что чтить угодников Божиих - это угодники Божии!»
В словах священника о том, что эта земля буквально усеяна костями наших защитников, не было никакого преувеличения.
Во время Великой Отечественной войны Изюм не раз становился ареной боевых действий. С октября по май 1942 года через город проходила линия фронта.
Трагические события в районе Изюма развернулись в мае 1942 года, когда в результате неудачной наступательной операции в окружение попали 6-я и 57-я армии. Почти неделю, с 23 мая по 29 мая, продолжались ожесточенные бои.
Из окружения вышли только 22 тысячи бойцов 280 тысяч погибли или попали в плен.
В отличие от многих других крупных городов Харьков не получил звание города-героя. Слишком высокую цену заплатили народы CCCP за его освобождение. В общей сложности за всю войну только в районе Изюма полегло около миллиона Советских солдат. Просчеты командования искупались кровью рядовых, слишком велики и неоправданны, оказались потери. И вот вопрос почему - они рядовые, мужественно выполнившие свой солдатский долг не достойны нашей памяти только потому, что мы стыдимся вспоминать поражения. Неужели они сражались менее храбро чем воины, которым выпало участие в других прославленных нами сражениях? Или они не внесли вклад в общую Победу? Их подвиг так же достоин светлой памяти потомков. Они свидетели, что мы разбили действительно сильного и вероломного врага, они свидетельствуют о цене победы.
Здесь, на забытом Изюмском ратном поле, ковались будущие победы.
Должна ли наша память быть избирательной? Вина ли солдата в том, что представитель Ставки - Никита Хрущев покинул поле боя на самолете?
Он же впоследствии развенчивая культ Сталина пытался всю ответственность переложить только на главнокомандующего утверждая, что лично звонил ему докладывая о угрозе окружения.
Но маршал, Советского Союза Георгий Константинович Жуков (в Изюме в 1916 году получил свое первое офицерское звание) в своих воспоминаниях отмечал, что в те дни все время находился рядом со Сталиным, и от Хрущева звонков не было.
На мемориале представители Изюмского Православного просветительского центра организовали импровизированную выставку, посвященную тем трагическим событиям.
Представитель организации Игорь Алимов в своем докладе перед собравшимися обрисовал, подробности боевых действий, которые развернулись здесь в мае - 42 го. Так же он рассказал и о героизме наших бойцов и командиров.
После войны мы научились описывать наши победы, однако стыдливо умалчивали о собственных просчетах и неудачах. И даже сейчас, спустя полвека, мы мало, что знаем об окружении наших войск в районе Изюма и Барвенково. В официальных исторических трудах, во многих мемуарах военачальников Харьковское сражение лишь упоминается или описывается предельно скупо, в общих чертах. Руководители бывшего Советского Союза не желали, чтобы им напоминали о крупном провале в годы войны и его причинах. Оно и понятно: трудно было объяснить, почему громкие и многообещающие заверения об успехе оказались пустыми, безответственными словами, почему страна снова потеряла тысячи своих защитников, а 20 генералов попали в плен. Таких поражений в истории войн немного. Все причастные к нему, спасая себя, старались вычеркнуть это событие из нашей истории и памяти народа. Правда была убита под Харьковом в 1942 г. Однако человек не может жить без веры и надежды на будущее. Но для этого он должен знать прошлое, чтобы не повторять ошибок, знать истину, какой бы горькой она ни была.
План, утвержденный главкомом советской армии, предусматривал осуществление двух ударов по сходящимся линиям в направлении Харькова, разгром группировки врага и создание условий для организации наступления на Днепропетровском направлении уже с участием Южного фронта. Оборону противника удалось сломить в самом начале сражения южнее Харькова. Воины 393-й стрелковой дивизии в течение дня освободили 13 населенных пунктов.
Четыре дня шли напряженные и кровопролитные бои. Войска Красной Армии упорно пробивались к Харькову. Моральный дух у всех был высоким, сражались самоотверженно.
В сводке с фронта приводились такие цифры: наши войска продвинулись на 30-60 км и освободили 300 населенных пунктов, захватили в плен свыше 1200 солдат и офицеров противника, а также немалые трофеи. За это время, указывалось в сводке, уничтожено свыше 12 000 гитлеровцев, 400 танков, 210 орудий, 147 самолетов, около 700 автомашин. «Наступление продолжается» - такими словами заканчивалось сообщение Сов-информбюро. Но главком направления не предусмотрел мер по разгрому или хотя бы парированию возможных ударов со стороны немецких танковых дивизий, которые в первый же день сражения стали сосредотачиваться северо-восточнее Харькова. И вскоре наши войска понесли немалые потери в районе Краматорска от армейской группы «Клейст».
Противник настойчиво бил в стык двух наших армий. На угрожающее направление были переброшены 162-я стрелковая дивизия и одна танковая бригада. На пути врага, пытавшегося смять наши позиции, встали танкисты и артиллеристы. Только 13 мая воины 6-й гвардейской, 133-й и других танковых бригад подбили и подожгли 75 вражеских танков. Стойкость и мужество проявили бронебойцы 622-го стрелкового полка, а также бойцы 46-го артполка 124-й стрелковой дивизии. Ее позиции атаковали 80 фашистских танков с пехотой. Воины не дрогнули, подбили 12 вражеских машин. Обстановка севернее Харькова продолжала осложняться, фашисты превосходили здесь войска Красной Армии в людских силах и технике. В то же время отдельные наши части, продвигаясь вперед, достигли тылового рубежа врага на правом берегу реки Харьков. Город находился совсем близко. Бойцы уже видели высокие здания, заводские корпуса. Группы кавалеристов вступили на окраины Харькова, беседовали с его жителями, горячо ожидавшими своих освободителей.
Но добиться перелома на этом направлении советскому командованию не удалось.
Главнокомандующий войсками Юго-Западного направления маршал Тимошенко, и его штаб, как и раньше, не представляли себе истинные силы врага и масштабы возникшей опасности.
В течение 18-19 мая положение наших войск на барвенковском выступе значительно ухудшилось. Противник нанес новые удары из районов Барвенково и Долгенькое. Здесь сошлись немецкие клинья малого окружения.
Командующий юго-западного фронта направил 2-й и 5-й кавалерийский корпус на перерез наступающему противнику. Но 5-й кавалерийский корпус уже вел тяжелые бои возле села Долгенькое. 2-й кавалерийский корпус лоб в лоб столкнулся с отборными танковыми частями немцев.
Наступил роковой день - 23 мая 1942 года. Около полудня обе немецкие группировки - танковые дивизии Клейста и части 6-й армии Паулюса - соединились в 10 километрах южнее Балаклеи, отрезав путь отступления нашим войскам. Отрезанные западнее Северского Донца части Красной Армии спешно объединили в группу «Юг». Ее возглавил Ф. Я. Костенко. С 23 по 29 мая красноармейцы, в полном окружении вели жестокие бои.
Немецкий офицер рассказывал, как на позиции русских обрушился град бомб и снарядов. Батальон, на который наступали гитлеровцы сражался до последнего солдата. Когда немцы вошли в окопы то обнаружили 450 погибших и ни одного сдавшегося в плен не было.
Исключительный героизм проявила батарея старшего лейтенанта Порохина, отбивая атаки она уничтожила 9 танков и отойдя на запасную позицию подбила еще 5 танков противника.
Стрелковая рота старшего лейтенанта Матыкина уничтожила 8 танков и не сдвинулась с места. Немцам пришлось ее обходить. А сколько таких эпизодов мы не уже не узнаем.
Это безвестное ратное поле нашей большой родины, орошенное кровью безвестных солдат и офицеров, сейчас колосится пшеничной нивой.
Вокруг оборонявшихся лежала степь, редкие лесополосы. Они не позволяли укрыться воинам. Тактика фашистов была изуверской, отработанной до мелочей. С утра в небе появлялись самолеты-разведчики и выискивали цели. По их сигналам бомбардировщики налетали даже на небольшие скопления советских бойцов и техники, методично их бомбили. Затем сюда двигались танки и мотопехота.
Советских воинов теснили в балки и овраги. После налета бомбардировщиков туда на большой скорости въезжали танки и давили гусеницами всех подряд, расстреливали из пулеметов. Добивали раненых автоматчики, а тех, кто еще в состоянии был держаться на ногах, сгоняли в колонны. На первой же остановке выявляли командиров, политруков, евреев и здесь же убивали. Выживших ждали концлагеря, голод, нечеловеческие издевательства. Даже радость вышедших из окружения была преждевременной.
В районе села Богородичное исключительный героизм проявил пулеметный эскадрон 3-го кавалерийского полка, целый день он защищал переправу, к концу дня напротив позиций кавалеристов лежало 380 немецких солдат и офицеров.
Немцы так и не смогли переправиться через Северский Донец. В составе 9-й армии воевало много жителей средней Азии, многие не умели плавать и утонули при переправе.
Были случаи, когда красноармейцы выходя из окружения ночью атаковали гитлеровцев «тихой смертью» - без единого выстрела, без привычного «ура», расчищая себе дорогу штыком, ножом и лопаткой.
Несмотря ни на что, удалось пробить спасительную полосу. Она была узкой, не более километра, гитлеровцы не переставали простреливать и бомбить ее, часто атаковали. Однако советские воины выстояли, добились своего. 28 мая были спасены 22 тысячи красноармейцев и командиров.
Собрав 60 танков клином, положив на броню раненных наши войска двинулись на прорыв, и с упорными боями сделали, казалось невозможное, ночью прорвали оборону противника.
Командир немецкой егерской дивизии был потрясен увиденным, - рассказывал, что русские шли на позиции не боясь огня, спотыкаясь, о трупы, и падая и все же их не возможно было остановить.
И вот опять возникает вопрос, напрасно ли положили свои жизни наши солдаты в этих боях?
Только через полстолетия в стране обнародовали число жертв Харьковского сражения. Официально с 12 по 29 мая 1942 года безвозвратные и санитарные потери (убитые в бою, умершие от ран, пропавшие без вести, раненые и контуженые, эвакуированные из района боевых действий) составили около трехсот тысяч бойцов и командиров. Каждый день из строя выходило по пятнадцать тысяч воинов. Это один из самых высоких показателей ежедневных потерь за весь период Великой Отечественной войны. Столько мы теряли солдат только во время штурма Берлина. Но, судя по многим данным, эти цифры занижены, не отвечают действительности. Ведь известно, что только в плен под Харьковом попало 229 тысяч солдат и командиров. Ощутимым был и материальный урон советских войск: 5060 орудий и минометов, 775 танков, сотни самолетов. Среди погибших - видные военачальники, десятки высших и старших командиров. Все они до последней возможности сражались с врагом, рядом с солдатами, и разделили их судьбу. Командующий 6-й армией генерал-лейтенант А. М. Городнянский погиб в штыковом бою. Пораженные его бесстрашием, гитлеровцы привезли тело командарма на захваченном танке в село Орлиноорское и похоронили с воинскими почестями.
Если нам сейчас не хватает веры, мужества и стойкости, мы можем занять это у солдат и офицеров с честью выполнивших свой солдатский долг.
Невольно возникает вопрос: почему за эту катастрофу никто не понес наказания? Видимо, потому, что виновны были главным образом Ставка и Генеральный штаб, а они себя, естественно, наказывать не могли. Харьковское сражение явилось для советского командования суровым и горьким уроком.
По балкам и оврагам лежат герои этих боев. Они не победили в том сражении. Однако в жестоком бою сбили спесь с тех, кто хотел уничтожить само звание человека. Немцы тоже несли большие потери, ломалась их воля к победе. Потом будет Сталинградская битва, где встретятся те же противники генерал Паулюс и генерал Василевский, потом выяснится, что под Харьковом ни одной неоправданной потери не было.
Трижды пытались освободить Харьков в мае 1942, в феврале 1943 и наконец освободили 23 августа 1943 года.
Именно освобождение Харькова считается завершением коренного перелома во Второй мировой войне. За мужество и отвагу, проявленные при освобождении Харькова, 10 стрелковым дивизиям Степного фронта присвоено наименование «Харьковские».
Помянув усопших воинов, возвращались мы домой, в Харьков вдоль полей, на которых колосились нивы и невольно думалось - одно имя, одно имя открыл Господь по своему неисповедимому промыслу. Имя погребенное, казалось навечно стертое, из небытия восстало, обрело бытие, пропадало и нашлось, умерло и воскресло.
Но почему же только одно?
Может быть, открыв одно имя, Господь хотел сказать нам нечто большее. Напомнить что у Бога времени нет и нет забвения, имена воинов павших за Отечество, за други своя, золотыми буквами вписаны в книгу жизни, которая пишется от начала времен. Одно имя это не статистика - это символ Воскресения. Имена Ты весь знаешь, - обращаемся мы к Господу в молитвах за неизвестного солдата.
И в этом видится великий смысл - неизвестный, не значит безымянный, у этих солдат есть общее имя - они святы!
Но почему изюмская земля стала русской Голгофой?
Здесь когда-то была обретена и хранится величайшая святыня русского мира Песчанская икона Божией Матери.
Божия воля была на то, чтобы чудотворный Песчанский образ пришел на помощь России в один из тяжких моментов ее истории, в самый разгар Первой Мировой войны, и был... отвергнут. (об этом подробно в воспоминаниях князя Н.Д.Жевахова).
Когда-то отвернулись люди от этой святыни, не захотели внять воле Божией и открыли ящик Пандоры.
И здесь же отступивший от Бога народ, пройдя через круги, ада выплатил искупительную жертву. Потери неоправданны? Но может ли быть что-либо неоправданным, если и волосы на наших головах посчитаны.
И все же помиловал Господь землю Русскую - следующей большой битвой был уже Сталинград!
Сергей Моисеев, председатель Харьковской областной общественной организации «Русь Триединая»
