Сами названия работ В.Н.Ильина (1891-1974) говорят о разносторонности его интересов. Здесь и статьи на эсхатологические темы: "Атеизм и гибель культуры", "Религия революции и гибель культуры", "Шесть дней творения", "Запечатанный гроб. Пасха нетления". Чисто философские работы, такие как "Очерк общей морфологии", "Материализм и материя", "Загадка жизни и происхождение живых существ". И статьи о литературе: "Блок и Россия", "Голгофа культуры", "Эзотеризм К.Случевского", "Фауст и Пер Гюнт", "Гете как мудрость", "Фауст и Мефистофель". Среди литературных опусов философа нужно особо отметить целую серию статей о Льве Толстом, из которых современные издатели составили книгу "Миросозерцание графа Льва Николаевича Толстого".
В этой статье я хочу сделать краткий обзор толстовских работ Ильина, так как это очень актуально, - проблема отношения к мировому классику до сих пор во многом остается нерешенной. Правда, уходят в прошлое те времена, когда православные учителя выкидывали художественные произведения Л. Толстого из программы "за то, что он был еретиком". "Войну и мир", "Казаков", "Чем люди живы?" и другие художественно безукоризненные рассказы православным читать разрешено. Но, все-таки, вопрос о мировоззрении, о духовном пути гениального писателя для православных во многом остается неясным, прояснить его и помогают нам работы В.Н. Ильина. Мыслитель, в отличие от большинства противников и защитников Толстого, пытается посмотреть на те духовные процессы, которые происходили в его душе, изнутри.
Опираясь на биографию Л.Толстого, В.Н.Ильин доказывает, что тот духовный переворот, который он пережил в зрелом возрасте, был связан с детскими и юношескими переживаниями. Прежде всего, со смертью любимой матери.
Страх смерти преследовал Толстого всю жизнь, он всячески пытался освободиться от него, от этого и болезненно философствовал. "Во всяком случае внутренний мир Толстого с его непрерывным ростом, с мучительными борениями, исканиями, срывами, мудрым пессимизмом, уходом в безнадежный мрак отчаяния, с попытками пробиться к свету, с надеждой на узрение этого света, - как все это непохоже на застой, самодовольство, дешевый пошлый оптимизм и безнадежный моральный маразм тех самых кругов, которые впоследствии попытались причислить Л.Толстого.... к своим "святым". Последняя характеристика Ильина, увы, может быть отнесена и к нам, людям церковным и того времени, когда жил художественный гений, и к нашему времени.
Потому "толстовский вопрос", претензии Толстого к людям церкви остаются, увы, до сих пор справедливыми. Вновь обратимся к В.Ильину. "Лев Николаевич Толстой, подобно Гоголю и Достоевскому, был человек с "ободранной совестью", мало того, вместе с Достоевским он, несомненно, являл совесть земли русской и тяжба его с Церковью была кажущейся. Это очень походило на борьбу Иакова с Богом. На деле он вступил в "прю" вовсе не с Церковью, а с псевдоцерковной теплохладностью с псевдоцерковной полицией и бюрократией и со всем тем, что покрыло себя в церкви личиной лицемерия и совершенно погасило Дух любви".
В своих работах Ильин доказывает, что Толстой на глубине, им самим и не сознаваемой, - потому что во второй половине жизни отдался духу рассудочности, - оставался человеком глубоко верующим. А перед концом хотел исповедоваться, покаяться в своих прегрешениях и перед Богом и пред Церковью. "Однако плотный круг безбожников-интеллигентов и сектантов-толстовцев не пустил к нему, пришедшее со Святыми Дарами, духовенство....Ибо имя Толстого и легенда о его закоренелой антицерковности было так огромно, что его открытое и всем известное обращение к Церкви могло бы изменить вид новой истории и духовных судеб России и всего мира. А для левых (фактически - уже большевиков) вопрос стоял так: быть или не быть в России безбожной революции".
Вот как получается нужно православным относиться к Толстому, как говорить о нем детям на уроках литературы: это одна из самых трагических личностей в русской истории. Потому что при всей своей гениальности он явил высшую степень несвободы. И, когда, увлекшись борьбой за правду, - и в общерусской и в церковной жизни, - был подхвачен идеологами разрушителей России. И, когда потом, те же идеологи, хитро назвавшись учениками Толстого, не допустили его до покаяния, не дали ему вернуться в Церковь. Однако в лучших своих произведениях он остается "стихийным христианином". По словам В.Ильина: "Основная историософская идея "Войны и мира" вполне христианская: побеждают верующие и смиренные....Последние рассказы "Чем люди живы", "Бог правду видит, да нескоро скажет", "Кавказский пленник", "Хозяин и работник", "Корней Васильев" обнаруживают, что Лев Николаевич в это время стоял к святой истине в чистосердечных, любовных отношениях, - в них нет ничего еретического". Христианско-нравственное отношение к жизни обнаруживает В.Ильин и в ранних рассказах, и в "Анне Карениной" и в пьесах "Власть тьмы" и "Живой труп". А трилогии "Детство. Отрочество. Юность" Ильин просто поет панегирик, свидетельствуя: "Здесь Толстой напитал и свою душу, и своих читателей дивным образом Святой Руси - образом юродивого Гриши. Собственно говоря, это и есть основная тема души Толстого, особенно, если принять во внимание, что впечатления детства самые сильные и неизгладимые. Так и надо рассматривать все, что говорил и писал Толстой, как и все его поступки, вплоть до последнего бегства, именно как странные, для души необъяснимые, но вещие поступки юродивого во Христе". Может быть, последнее утверждение покажется православным читателям чрезмерным, но все-таки, цель у философа была благая: отвратить церковных русских людей от духа осуждения по отношению к их великому соотечественнику и обратиться на себя - увидеть, что то, что он клеймил, "срывая все и всяческие маски" действительно достойно покаяния.