В одной популярной песне 90-х годов пелось: французы сидят (едят, пьют), немцы сидят (едят-пьют), японцы сидят (едят-пьют), а русские – русские идут. Мы – единственная на земле нация, проживающая на 1/6 части суши и страдающая от тесноты своего угла. С тех пор, как через Христа русские нашли себе новую родину в небесном Иерусалиме, нашему человеку стало тесно среди окружающих его бескрайних полей и горизонтов. Как верно заметил герой одной сказки: по рождению мы тутошние, а вообще, мы тамошние.
И вот когда идея о том, что мы тамошние укоренилась в русском сознании, мы больше не смогли сидеть на месте и пошли. Взяли в руки святыни и символы своей Небесной Родины и пошли по своей земле, чтобы и ее тоже привести на небо. Пошли с хоругвями и иконами, мощами святых – небесных жителей и боговдохновенными песнопениями. Всем народом пошли: и цари, и священники, и женщины и дети, и старики с калеками. Это было так естественно и просто, что стало традицией нашего народа. Прабабушка моего друга ходила пешком в Иерусалим, однокурсница из университета недавно вернулась из монастыря на Ганиной Яме, а молодежная дружина Свято-Пафнутьевого Боровского монастыря отправилась с иконой святителя Николая Мир Ликийского в знаменитый Великорецкий крестный ход.
Начало древней традиции Великорецкого крестного хода связано с обретением чудотворного образа святителя Николая на берегу реки Великой жителем деревни Крутицы Семеном Агалаковым. Однажды, как повествует сказание о явлении иконы, «некоторый благоговейный муж, проходя по домашней потребности близ Великой реки, увидел в лесу, в стороне от своего пути свет как бы от множества горящих свечей, остановился в испуге, но от страха не решился подойти к таинственному месту и пошел дальше по своему делу. Когда же возвращался домой, снова на том же месте увидел сияние светозарных лучей, почувствовал непреодолимое желание подойти к тому месту и, осенив себя крестным знамением, пробрался через лесную чащу и увидел там, у небольшого источника, образ святителя Николая, свет же скрылся».
Первое чудо от иконы произошло там же в деревне, когда приложившись к чудотворной иконе, исцелился крестьянин, который не мог ходить. Люди местных деревень, узнав о творящихся чудесах от иконы, стремились побывать на том месте и возблагодарить Бога за дарованную им святыню. С этого времени берет свое начало и почитание места явления иконы. На берегу реки Великой, вскоре построили деревянную часовню. Она стала местом паломничества. Из окрестных деревень и сел шли люди поклониться святому месту. Источник, появившийся у сосны, где явился чудотворный образ, стал источником исцеления страждущих и скорбящих, чающих утешения Божия. Слава о чудесах Великорецкой иконы вскоре достигла и столицы Вятского края – града Хлынова. По соборному решению духовенство и градоначальники обратились к жителям Великорецких деревень с просьбой перенести чудотворную икону в Хлынов ради ее безопасности и «многонародного собрания» и дали обет ежегодно возвращать икону святителя Николая на берега реки Великой к месту его славного явления. Так была заложена одна из самых древних и величественных традиций Вятской земли – Великорецкий крестный ход. Чудотворный образ был принесен в Хлынов и торжественно внесен в главный храм города во имя святого Прокопия Устюжского. Вскоре в честь святой иконы был сооружен деревянный Никольский собор, ставший на долгие годы главным городскими собором. Именно в этот храм со слезами и молитвой к святителю Николаю приходил великий подвижник, молитвенник и печальник земли Вятской преподобный Трифон Вятский – отец вятского монашества.
Летопись рассказывает: «и шел Николин образ Вяткою и Камою вниз, да Волгою вверх на Казань и на Свиязской город, и на Нижний Новгород Окою вверх до Коломны, а от Коломны Москвою рекою вверх». Это путешествие нашло отражение в знаменитом лицевом летописном своде, составленном в XVI столетии.
Из Свято-Пафнутьева Боровского монастыря первым участником Великорецкого крестного хода был иеромонах Лазарь (Антипенко). Еще лет семь назад отец Лазарь благословился у духовника монастыря, схиархимандрита Власия, взвалил на плечи рюкзак, и ушел. Вернулся через неделю счастливый: Слава Богу за то, что сподобил со святителем Николаем по земле вятской обойти! Оно и понятно. С другом близким куда пойдешь – уже хорошо. А со святым Николаем и подавно! В этот раз с ним собрались идти и ребята и девушки из монастырской молодежной дружины. А как не пойдешь, когда такая благодать?
Крестный ход начался от Свято-Успенского Трифонова мужского монастыря. Народу - тьма. Со всей России народ съехался. Да, что из России – из ближнего и дальнего зарубежья тоже люди приехали. Отслужили молебен святителю Николаю, помолились и пошли. Идут, акафисты святителю Николаю поют, Богу молятся. Колонна на дороге растянулась на несколько километров. Солнце на крестах сверкает – глазам больно. Иконы, кресты, хоругви. Радостные все.
Хотя идти без малого 180 километров, многие шли с детьми. Очень много детей. И больших, и маленьких и малышей. Малыши в рюкзачках и колясочках. Ребята – сами, но поближе к взрослым, чтобы в толпе не потеряться. А те, что постарше, еще и родителям помогают. Дедушки, бабушки с палочками тоже идут. Все стараются им помогать, позаботиться. Здесь не как в городе в очереди за колбасой, где все лезут вперед и норовят ноги отдавить. Здесь же все с уважением, со вниманием и улыбкой. Бабушка давайте я вам помогу! Дедушка, а вам сумку не понести? Потому что православия без любви не бывает.
Наши, что по незнанию не надели простые кожаные кроссовки с закрытым верхом, выйдя за город, сразу же поняли о своей ошибке. В жаркий солнечный день пыль от тысяч ног поднялась до неба и закрыла солнце. Дышать приходилось через смоченные марлевые повязки, глаза закрывать очками. А вот ноги….
Хотя поначалу продуваемые насквозь кроссовки в сеточку и кажутся удобными, но уже через десять километров они забиваются пылью, а ноги начинают саднить и кровоточить. Первый привал – самый долгожданный. Те, что поумнее, много не пьют и не едят – дорога только начинается. Менее искушенные, конечно, не выдерживают. Потом в пути под палящим солнцем приходит запоздалое прозрение, идти становится совсем тяжело, и спасает только молитва. Пожалуй, нигде, как на крестном ходе люди не начинают так остро чувствовать ее благодатную силу.
Казалось бы, идут себе люди и идут. Но если человек идет просто так, туристом, то дорога становится просто невыносимой. Пыль, жара под тридцать и сплошные неудобства. Но стоит человеку начать молиться и все меняется: дорога становится не такой ухабистой, путь не таким длинным, нагруженный под завязку рюкзак перестает давить на плечи, а время вообще отмеряется акафистами. Один переход – три акафиста. Помолились, попели, и вот он – привал!
В деревне Бобино наших паломников ждала крыша над головой – старожил этого хода отец Лазарь постарался: позвонил и договорился о ночлеге со всеми, с кем только можно. Хозяйка к приходу гостей натопила баню, сварила ужин и застелила чистые постели. Когда все привели себя в порядок, отужинали и перевязали стертые ноги, спать осталось часа три. Девушки на постель, юноши – на пол на кухню валетом. Вся деревня – один сплошной лагерь. Отовсюду слышаться песни, смех. Сразу понятно – здесь у людей все хорошо.
В полтретьего утра стали выходить. Нужно было пройти до Загорского и дальше к селу монастырскому. Дорога быстро превратилась в просёлочный большак. Пропетляла по косогорам и оврагам, свернула в лесную чащу, провела через болота и топи, превратилась в тропу, а затем снова вывела в широкое поле. Наши девушки все это время выходили в интернет и писали на сайт монастыря онлайн-репортажи с фотографиями. И те, кто идти с ними не мог, могли видеть все, что происходило во время хода в режиме реального времени. Кому интересно, может зайти на сайт монастыря. www.pafnuty-abbey.ru
Самым тяжелым оказался третий день пути. Болячки к этому времени превратились в кровоточащие раны, а усталость стала невыносимой. Это здоровым было реально тяжело. А ведь шли не только здоровые, но и больные, и инвалиды-колясочники тоже шли. И никто не заскорбел, не пожалел, что пошел. Для тех, кто идти не мог, или кому становилось плохо, дежурили машины скорой помощи и сотрудники МЧС. За время проведения этих ходов организаторы научились предусматривать все неожиданности. Если возникала такая необходимость, вызывали вертолет – и помощь приходила с неба.
Да и Господь не оставлял. В этот самый трудный день прошли почти пятьдесят километров. А потом на берегу реки Великой отец Лазарь вместе с другими священниками исповедовал почти до утра. Утром была архиерейская служба, за которой причащались тысячи людей. Почти все причащались. Посреди поля стоял Святой престол, и вся земля вокруг стала домом Божиим. И хотя впереди еще были десятки километров, получается, что дошли. Потому что главное во всем этом мероприятии – это встреча со Христом. А куда пойдешь, когда всюду Господь? Только на Небо.
Молитва, которая у каждого конечно своя, о чем-то своем, сокровенном: за детей, за дом, за родных, за любовь, за немощных и больных, за одиноких и забытых, за Русь, за мир, за весь народ наш стала дыханием Духа, и полетела к небесам, к самому престолу Божию.
За нашу улыбчивую Дашу, у которой был день рождения. За нашего доброго Валеру, красивый смартфон которого в начале пути сломался, и как ни в чем не бывало, включился только в конце. За начальника монастырского гаража Павла, который чтобы пойти с крестным ходом, взял отпуск. Он мог как все – на море, но он пошел Великорецким. И хотя стер ноги насмерть, простыл и хромал, радовался как ребенок.
Когда на горизонте появился Киров, навстречу как по команде выползла огромная черная туча, и стеной пошел дождь. Старожилы говорят, что так происходит каждый год. Дождь смыл усталость и тяжесть, скрыл весь мир вокруг, оставив людей один на один с Небом. Какая-то девочка выбежала вперед и не в силах больше сдерживаться, и смеясь, запрыгала по самым глубоким лужам. Глядя на нее засмеялся отец. Я больше не буду запрещать тебе прыгать по лужам! Разве можно запрещать радоваться? И глядя на них сверху загрохотал шумный проказник-гром.
Денис Ахалашвили, ответственный редактор Свято-Пафнутьева Боровского монастыря
Фото Елены Николаевой
