Последние недели на юго-западе бывшего СССР были чрезвычайно богаты событиями и вызвали значительный отклик в сети. События в Крыму вызвали особенный ажиотаж, и, к сожалению, как водится в таких случаях, большинство спорящих плохо представляет себе предмет спора, предпочитая изучению источников откровенные мифологемы. Многим дискутантам, например, страшно полюбилось сравнение крымской ситуации с событиями 1938 года вокруг Судетской области Чехословакии – хотя, они, как правило, не в состоянии показать, где этот район хотя бы находится на карте. Это еще со времен агрессии Грузии против Южной Осетии распространенный прием, проводить аналогии такого рода. Между тем сравнение это откровенно привязано за уши – скорее всего потому, что те, кто его делают, плоховато знают факты.
Итак, что такое «Судеты»? Это район расселения этнических немцев, занимавший, на нынешней карте Европы длинную полосу вдоль северной, западной и южной границ Чехии. При распаде Австро-Венгерской империи немалая часть этих земель попала в состав независимой Чехословакии, в которой немцы составили примерно 23-25% населения и владели двумя третями промышленных активов нового государства. Сами немцы выражали желание присоединиться к Австрии, и на следующий же день после того, как в Праге «Чешский национальный совет» взял всю полноту власти на себя, представители судетских немцев провозгласили независимую «Германскую Богемию» с центром в городе Либерец (т.е. на севере Чехии). Еще через несколько дней было объявлено о создании другого такого же образования, провинции Судетенланд, охватывавшей южный и западный районы компактного расселения немцев в Чехословакии. Два других района также претендовали на автономию, и озвучена была идея создания органов самоуправления в городах, где присутствовали немецкие общины. Чехословацкая армия положила автономиям конец спустя два месяца после их провозглашения, но идея автономии продолжала прельщать умы. Первое десятилетие судетские немцы стояли строго на позициях обструкционизма и в политической жизни участвовали мало, немецкие депутаты в избрании первого президента Чехословакии участие принять отказались. С обретением Чехословакией экономической стабильности и осознанием наличия перспектив для деятельности в демократическом обществе возобладал «конструктивизм», и представители немецкого меньшинства стали регулярно попадать в состав правительства, а к гимну Чехословакии, где шла сперва чешская, а потом словацкая части, была добавлена и немецкая. Республика Чехословакия с первого дня и до Мюнхенского сговора оставалась демократическим государством, в отличие от соседей так и не испытавшим в межвоенный период прелестей диктатуры.
Вместе с тем в условиях роста влияния нацистов в Германии и по мере оформления внешнеполитической доктрины их режима и воплощения ее в жизнь все большую популярность стали приобретать националистические организации, чему очень помог мировой кризис начала 30-х годов, от которого немецкое меньшинство в Чехии серьезно пострадало. Флагманом движения за особый статус для немцев стала «Партия судетских немцев» (СдП), которая постепенно эволюционировала, выдвигая все новые и новые требования, и в конце концов откровенно поддержавшая идею присоединения населенных в основном немцами районов к Германии. Политические лидеры Чехословакии предлагали ей места в кабинете, различные льготы немцам при приеме на работу, увеличение бюджета на культурные и социальные нужды этнических меньшинств, расширение сферы использования немецкого языка, и выражали желание пойти на дальнейшие уступки, однако чем больше уступали, тем более решительно СдП выдвигала новые и новые требования. В 1938 году предлагалось официально признать немцев государствообразующей нацией, запретить имиграцию в немецкоязычные ареалы, предоставление таковым полной автономии, замещение должностей в ней сугубо немцами, распространения всех прав автономии на немцев вне ее территории. Впрочем, когда под давлением стран Запада Чехословакия согласилась даже на это, СдП объявила, что этнические немцы желают подчиняться только германскому правительству, германским законам и голосу немецкой крови. Наличие доброй воли чехословацкой администрации пойти навстречу этническим меньшинством совершенно невозможно отрицать: осенью 1938 года правительство Чехословакии предоставило широчайшую автономию Словакии и Рутении (нынешнему Закарпатью).
Все мы (или почти все – кроме тех, кто предпочитает неприятные для себя факты просто игнорировать) прекрасно помним, что дальше был Мюнхенский сговор, на котором светочи демократии ударили по рукам нацистской Германией и фашистской Италией, дав согласие на отъем части территории суверенного и демократического государства с легитимно избранной народом властью тремя диктатурами (в разграблении Чехословакии участвовали, как известно, кроме Германии, еще Венгрия и Польша). Великобритания – так, к слову – до сих пор формально не денонсировала этот замечательный акт. Даже и условия самого Мюнхенского сговора Германия нарушала почем зря, и державы-гаранты на это никак не отреагировали. Обошлись, например, без предусмотренного сговором плебисцита в тех зонах, где немцы большинства населения не составляли. Еще попозже имела место окончательная оккупация Чехословакии – точнее, ее остатков, которым Великобритания ранее гарантировала безопасность и независимость. Когда наступила пора эти гарантии соблюсти, светочи демократии предпочли заняться юридической гимнастикой, дабы не выполнять свои обязательства. Возражал против аннексии один СССР.
Итак, в чем же заключается, если кратко подытожить, суть «Судетского кризиса»?
1. Соседнее государство – в этом случае Германия – никогда не скрывало своего желания присоединить населенные родней титульной нации районы, включенные в состав соседних стран, в первую очередь Чехословакии.
2. В Чехословакии существовало демократически избранное и легитимное правительство.
3. Это правительство выражало намерение пойти на предоставление широчайшей автономии нетитульным группам населения, и подтвердило это намерение на деле.
А теперь сравним эту ситуацию с крымской:
1. Соседнее государство, в лице России, никогда и никак не выражало намерения претендовать на территории соседних государств, населенные этническими русскими.
2. В Киеве руководит группа узурпаторов, пришедшая к штурвалу в результате массовых беспорядков и де факто государственного переворота.
3. Первым делом эта группа покусилась на права нетитульных групп населения.
Как видим, между одной ситуацией и другой нет никакого сходства – ну разве что вопрос о защите прав меньшинств поднимался в обоих случаях. В первом случае мы имеем попытки демократического государства цивилизованно урегулировать спорные вопросы сложно складывающихся отношений с одним из этнических меньшинств, во втором – разгул воинствующего шовинизма, который реально угрожает вывести ситуацию в регионе из равновесия. Причем шовинизм, судя по решениям узурпаторов, это главная (после только желания обогатиться) детерминанта их поведения. Экономика в скверной форме, из кабмина доносятся стенания о падении доходов, гривна просела на треть за неделю – но в первую очередь ставленники буйствующей толпы отменили закон о языке. При этом лицемерно заявляя, что в конституции все равно прописаны «права» лингвистических меньшинств, и будто бы не понимая, что некие продекларированные без всяких уточнений «права» – это не совсем то же самое, что законный акт, точно регулирующий спорные вопросы их реализации.
Искренне жаль людей, купившихся на демагогию про «европейский выбор» и «украинскую революцию» – их ждут отчаянные попытки уместить все более неприятную реальность националистического шабаша и триумфа одной группы олигархов над другой в тесную и кривую рамку с биркой «Мирные протесты против злого Януковича и торжество демократической Украины». А потом – страшное разочарование. Первого «майдана» многим оказалось мало. Но тут уж ничего не поделаешь – историю надо знать, господа, и извлекать уроки.
Владимир Александрович Носов, политолог
Итак, что такое «Судеты»? Это район расселения этнических немцев, занимавший, на нынешней карте Европы длинную полосу вдоль северной, западной и южной границ Чехии. При распаде Австро-Венгерской империи немалая часть этих земель попала в состав независимой Чехословакии, в которой немцы составили примерно 23-25% населения и владели двумя третями промышленных активов нового государства. Сами немцы выражали желание присоединиться к Австрии, и на следующий же день после того, как в Праге «Чешский национальный совет» взял всю полноту власти на себя, представители судетских немцев провозгласили независимую «Германскую Богемию» с центром в городе Либерец (т.е. на севере Чехии). Еще через несколько дней было объявлено о создании другого такого же образования, провинции Судетенланд, охватывавшей южный и западный районы компактного расселения немцев в Чехословакии. Два других района также претендовали на автономию, и озвучена была идея создания органов самоуправления в городах, где присутствовали немецкие общины. Чехословацкая армия положила автономиям конец спустя два месяца после их провозглашения, но идея автономии продолжала прельщать умы. Первое десятилетие судетские немцы стояли строго на позициях обструкционизма и в политической жизни участвовали мало, немецкие депутаты в избрании первого президента Чехословакии участие принять отказались. С обретением Чехословакией экономической стабильности и осознанием наличия перспектив для деятельности в демократическом обществе возобладал «конструктивизм», и представители немецкого меньшинства стали регулярно попадать в состав правительства, а к гимну Чехословакии, где шла сперва чешская, а потом словацкая части, была добавлена и немецкая. Республика Чехословакия с первого дня и до Мюнхенского сговора оставалась демократическим государством, в отличие от соседей так и не испытавшим в межвоенный период прелестей диктатуры.
Вместе с тем в условиях роста влияния нацистов в Германии и по мере оформления внешнеполитической доктрины их режима и воплощения ее в жизнь все большую популярность стали приобретать националистические организации, чему очень помог мировой кризис начала 30-х годов, от которого немецкое меньшинство в Чехии серьезно пострадало. Флагманом движения за особый статус для немцев стала «Партия судетских немцев» (СдП), которая постепенно эволюционировала, выдвигая все новые и новые требования, и в конце концов откровенно поддержавшая идею присоединения населенных в основном немцами районов к Германии. Политические лидеры Чехословакии предлагали ей места в кабинете, различные льготы немцам при приеме на работу, увеличение бюджета на культурные и социальные нужды этнических меньшинств, расширение сферы использования немецкого языка, и выражали желание пойти на дальнейшие уступки, однако чем больше уступали, тем более решительно СдП выдвигала новые и новые требования. В 1938 году предлагалось официально признать немцев государствообразующей нацией, запретить имиграцию в немецкоязычные ареалы, предоставление таковым полной автономии, замещение должностей в ней сугубо немцами, распространения всех прав автономии на немцев вне ее территории. Впрочем, когда под давлением стран Запада Чехословакия согласилась даже на это, СдП объявила, что этнические немцы желают подчиняться только германскому правительству, германским законам и голосу немецкой крови. Наличие доброй воли чехословацкой администрации пойти навстречу этническим меньшинством совершенно невозможно отрицать: осенью 1938 года правительство Чехословакии предоставило широчайшую автономию Словакии и Рутении (нынешнему Закарпатью).
Все мы (или почти все – кроме тех, кто предпочитает неприятные для себя факты просто игнорировать) прекрасно помним, что дальше был Мюнхенский сговор, на котором светочи демократии ударили по рукам нацистской Германией и фашистской Италией, дав согласие на отъем части территории суверенного и демократического государства с легитимно избранной народом властью тремя диктатурами (в разграблении Чехословакии участвовали, как известно, кроме Германии, еще Венгрия и Польша). Великобритания – так, к слову – до сих пор формально не денонсировала этот замечательный акт. Даже и условия самого Мюнхенского сговора Германия нарушала почем зря, и державы-гаранты на это никак не отреагировали. Обошлись, например, без предусмотренного сговором плебисцита в тех зонах, где немцы большинства населения не составляли. Еще попозже имела место окончательная оккупация Чехословакии – точнее, ее остатков, которым Великобритания ранее гарантировала безопасность и независимость. Когда наступила пора эти гарантии соблюсти, светочи демократии предпочли заняться юридической гимнастикой, дабы не выполнять свои обязательства. Возражал против аннексии один СССР.
Итак, в чем же заключается, если кратко подытожить, суть «Судетского кризиса»?
1. Соседнее государство – в этом случае Германия – никогда не скрывало своего желания присоединить населенные родней титульной нации районы, включенные в состав соседних стран, в первую очередь Чехословакии.
2. В Чехословакии существовало демократически избранное и легитимное правительство.
3. Это правительство выражало намерение пойти на предоставление широчайшей автономии нетитульным группам населения, и подтвердило это намерение на деле.
А теперь сравним эту ситуацию с крымской:
1. Соседнее государство, в лице России, никогда и никак не выражало намерения претендовать на территории соседних государств, населенные этническими русскими.
2. В Киеве руководит группа узурпаторов, пришедшая к штурвалу в результате массовых беспорядков и де факто государственного переворота.
3. Первым делом эта группа покусилась на права нетитульных групп населения.
Как видим, между одной ситуацией и другой нет никакого сходства – ну разве что вопрос о защите прав меньшинств поднимался в обоих случаях. В первом случае мы имеем попытки демократического государства цивилизованно урегулировать спорные вопросы сложно складывающихся отношений с одним из этнических меньшинств, во втором – разгул воинствующего шовинизма, который реально угрожает вывести ситуацию в регионе из равновесия. Причем шовинизм, судя по решениям узурпаторов, это главная (после только желания обогатиться) детерминанта их поведения. Экономика в скверной форме, из кабмина доносятся стенания о падении доходов, гривна просела на треть за неделю – но в первую очередь ставленники буйствующей толпы отменили закон о языке. При этом лицемерно заявляя, что в конституции все равно прописаны «права» лингвистических меньшинств, и будто бы не понимая, что некие продекларированные без всяких уточнений «права» – это не совсем то же самое, что законный акт, точно регулирующий спорные вопросы их реализации.
Искренне жаль людей, купившихся на демагогию про «европейский выбор» и «украинскую революцию» – их ждут отчаянные попытки уместить все более неприятную реальность националистического шабаша и триумфа одной группы олигархов над другой в тесную и кривую рамку с биркой «Мирные протесты против злого Януковича и торжество демократической Украины». А потом – страшное разочарование. Первого «майдана» многим оказалось мало. Но тут уж ничего не поделаешь – историю надо знать, господа, и извлекать уроки.
Владимир Александрович Носов, политолог
