Те ли даты мы отмечаем?

Источник: Русский Вестник

   
Фестиваль «Китайский Новый год в Москве» прошел с 28 января по 9 февраля в столице с таким размахом, что дал повод говорить о культурной экспансии изнутри. Москвичи и гости столицы, оказываясь на Тверской или Манежной площади, в Камергерском переулке или в других местах, с головой погружались в атмосферу праздничного парадного Китая. Многочисленные красные фонарики и золотые драконы, а также шествия, мастер-классы и лавки с китайской кухней появились в рамках упомянутого фестиваля, а в совокупности с мощной информационной поддержкой события и постоянного напоминания об этой китайской традиции в информационном пространстве в целом создали картину массового празднования. Такая подача у многих вызвала недоумение. Бурный экономический рост и внешнеполитические события последних лет предоставили Китаю особые преференции в отношениях с Россией, позволив чувствовать себя вольготно в качестве важного стратегического партнера, ведущего при этом весьма неоднозначную политическую игру в сферах исконных интересов России. В последнее время официальный Пекин нередко позволяет себе говорить с позиции «старшего брата», и критики прошедшего в российской столице Китайского Нового года отмечают, что подобные реверансы лишь укрепляют эту позицию.
   
Культурные фестивали изначально не несут вреда, хотя при умелом использовании могут послужить инструментом мягкой силы. Китайская культура, безусловно, имеет право быть представленной. Десять лет назад в Москве проводились Рождественские фестивали с национальными павильонами от Дании, Швеции, Эльзаса, Австрии и т. д., где продавали глинтвейн, марципаны и другие характерные атрибуты Рождества в старой Западной Европе. Однако фестиваль Рождества на западный лад оставался именно фестивалем. Масштаб китайского праздника превзошел все ожидания, потому и вызвал неоднозначную реакцию.

При этом у нас в стране есть свой Лунный Новый год, который отмечают коренные народы России, а также представители этих народов в Москве или любом другом городе, исповедующие буддизм. Это – праздник Белого месяца, отмечаемый в Бурятии, Калмыкии, Туве и на Южном Алтае. Буряты называют буддийский Новый год Сагаалган, калмыки, как и монголы, – Цаган Сар, тувинцы – Шагаа, а алтайцы – Чага Байрам. Мы привыкли слышать во всех официальных речах и программах о многонациональном и многоконфессиональном характере нашей страны, в столице которой ставят нарядные елки, официально отмечаются Рождество и Пасха, а многотысячные потоки мусульман стекаются к мечетям на Ураза-байрам и Курбан-байрам. Иудейский Новый год Рош ха-Шана известен меньше, но его часто путают с Ханукой, о наступлении которой знают все, а одно время на Манежной площади при участии мэра зажигалась огромная минора. На важных культурных событиях, с привлечением руководителей религиозных организаций, обычно представлены именно авраамические религии.

Буддизм, являющийся третьей по численности верующих конфессией России, чаще остается в стороне. А ведь эта религия – часть национальной и культурной идентичности жителей обширных пространств – калмыцких степей, Алтайских гор, Тувы – от Иркутской области до Забайкалья. Буддизм исключает прозелитизм, поэтому мы не услышим о миссионерах от этой религии и представители буддийских религиозных организаций не особенно активны в общественном, тем более в политическом поле, но это не умаляет его значения.

Впервые в государственных распоряжениях Российской Империи эта религия была выделена в 1741 году, а в 1764 году Екатерина Великая издала указ, возводивший на престол первого Пандито Хамбо-ламу как главу «буддийской церкви» в Восточной Сибири. Эта дата считается официальным признанием буддизма в России, т. е. даже раньше, чем императрица признала законом права ислама и основала местное духовное управление. Распоряжение самой императрицы бурятская знать и ламы встретили восторженно, ведь с того момента они могли уверенно сказать, что государство поддерживает Дхарму, т. е. учение, и царская власть стремится к утверждению праведной жизни. А духовное обоснование легитимности государственной власти для многих народов в те годы было важнее юридического, что во многом правильнее. Благодарные ламы провозгласили Елизавету Петровну и Екатерину Великую эманацией Белой Тары – могущественного и заботливого божества насыщенной долгой жизни. Важно отметить, что к тому моменту уже не одно столетие исповедующие буддизм калмыки были естественными союзниками и опорой России на южных рубежах: еще до принятия российского подданства они участвовали в военных походах казаков и царских войск, доблестно сражались против турок и крымских татар. Впоследствии калмыки добровольно переходили на казачью службу и участвовали в стяжании многих побед Российской Империи. Буряты охотно поддерживали русских в противостоянии китайской экспансии, а позже вливались в Забайкальское казачье войско. После официального признания религиозного института буддизма отношения императорской власти и буддийских народов обрели духовную основу.

Расцвет этой гармонии приходился на правление Государя Николая II, который высоко почитался как Белый Царь, просвещенный покровитель Дхармы, к которому обратили взоры последователи Ламаизма, т. е. тибетского буддизма, и по ту сторону границ. В 1901 гому император принимал в Петергофском дворце делегацию от Далай-ламы XIII из Тибета – ему вручили письмо и подарки от Далай-ламы. В 1913 году в столичном Петербурге было завершено возведение буддийского храма «Дацан Гунзэчойнэй». С падением династии Цин тувинцы сразу же попросились в российское подданство – не сомневаясь в сакральном характере царской власти, и Государь удовлетворил их желание. В честь этого отрадного события по инициативе благодарных тувинцев в 1914 году был основан город Белоцарск (ныне – Кызыл, т. е. красный). На очереди была Монголия, и сам Тибет ждал, когда Белый царь примет его под свою руку. В те годы это было естественное движение бурно развивающейся России на Восток, как и постепенное вхождение в состав империи Маньчжурии, однако козни англичан, война, а затем революция обратили все вспять. Знаменитый Пандито Хамбо-лама XII Даши-Доржо Итигэлов, нетленное тело которого в Иволгинском дацане привлекает и паломников, и туристов, присягал на верность и России и лично императору.

Калмыки и буряты отважно сражались за Россию и веру в рядах Белых армий, многие также уходили в эмиграцию. Буддизм разделил с Православием все ужасы борьбы с религией. Храмы осквернялись, в 20–30-е годы большевики массово убивали духовенство – погибло не менее 16 тыс. буддистских лам. Но, как говорил глава традиционной сангхи России Пандито Хамбо-лама Дамба Аюшеев: «Они шли умирать спокойно, потому что у них был пример Белого Царя Николая II».

И сегодня весь мир наслышан о мужестве бурятов, калмыков, тувинцев – сыновей и патриотов России, без культуры и религии которых ее богатство и своеобразие были бы неполными. В этом году Сагаалган отмечают 1 марта.

   Поздравляем наших буддийских братьев с их Новым годом!
   

Филипп ЛЕБЕДЬ