Митрополит Таллинский и всея Эстонии Корнилий (Якобс)
«Надо быть очень внимательным ко всем, кого Господь посылает нам на жизненном пути… Или мы бываем нужны данному человеку, или он посылается, чтобы оказать милость нам».
Эти слова архимандрита Иоанна (Крестьянкина) вспомнились мне, когда церковный приход таллинского храма Рождества Пресвятой Богородицы провожал в последний путь старшую дочь Митрополита Таллинского и всея Эстонии Корнилия – Елену Вячеславовну Селиверстову, которая долгие годы возглавляла канцелярию Митрополита и была редактором газеты «Мир Православия».
Работники канцелярии и Таллинское епархиальное управление, 2017 г.
Духовная глубина и искренность этой женщины расположили меня к ней сразу, а сугубо деловое наше общение быстро переросло в «дружбу по телефону» – нам не приходилось выкраивать время на долгое передвижение в городском транспорте из одного конца города в другой, а достаточно было поздним вечером набрать знакомый номер телефона, и мы, «духовной жаждою томимые», сидели уже рядом…
Смертельная болезнь Елены Вячеславовны застала всех врасплох. Митрополита Корнилия – тоже! Нестерпимая боль от понимания приближающегося расставания с дочерью стала тяжким испытанием для него. И только в молитвах владыка находил утешение. В них было сокровенное – неколебимая вера в Божию волю…
Только через 6 лет после кончины Елены Вячеславовны узнала я от Митрополита Корнилия, что именно она предложила взять меня, русского филолога, на должность референта и литературного редактора газеты «Мир Православия», а я, сомневаясь в своих силах, дважды отказывалась от этой милости Божией, не ведая, что годы, проведённые рядом с владыкой Корнилием, станут для меня духовной Лествицей.
«Совесть должна руководить человеком»
Много поучительных историй, извлечённых из наблюдений за жизнью, успел рассказать нам владыка Корнилий. Повествовал он необыкновенно интересно: живо, образно, непременно с добрым юмором и долей самоиронии. Он увлекал нас автобиографическими сюжетами, которые невольно напоминали о том, что перед нами – человек-эпоха! Господь отмерил владыке 94 года! И в его жизнь, как в книгу, были вписаны история Эстонии, школьное детство и юность 1920–40-х годов, пастырское наставничество при разных властях, арест и лагерное заключение, нелёгкий крест архиерейства… Редкий рассказчик мог найти себе более внимательных слушателей, чем мы.
Много воспоминаний было связано с большим двухэтажным деревянным домом купеческой семьи Епинатьевых, в котором прошло детство владыки Корнилия. Дом находится недалеко от Кадриорга, на углу Нарвского шоссе и улицы Крейцвальди. Причудливый железный вензель с буквой «Е» и сегодня украшает карниз над входом и напоминает о бывших владельцах. А чуть дальше, в районе нынешней гостиницы «Кунгла» и 6-й школы, располагались когда-то знаменитые «епинатьевские» огороды. Земля эта впоследствии была подарена городу, а в благодарность эстонские власти назвали две улицы в этом районе в честь дарителей – Большая и Малая Епинатьевские улицы – «Suur Epinatjevi tänav» и «Väike Epinatjevi tänav». Сейчас этих названий уже нет…
Рассказ Митрополита об одном жизненном уроке, который заставил его пережить нравственную боль, тоже связан с «епинатьевскими» огородами.
Однажды Сергей Старченко – школьный приятель владыки Корнилия – предложил натаскать моркови с чужих огородов. Мальчишки радостно поддержали эту огородную затейку! Когда же в самый разгар разбойного труда появилась на горизонте громогласная хозяйка одного из земельных участков, то все «разбойники» кинулись врассыпную, и только Слава Якобс остался стоять на месте.
– Женщина подбежала ко мне, руками машет, ругается, – рассказывал владыка, – а я кусаю нижнюю губу и не убегаю, стою возле грядки и ногой круг черчу на земле…«Ты что – дурной?» – кричит женщина мне в самое ухо. А я киваю головой: мол, правильное определение мне нашли, а сам от стыда сгораю. Очень меня мучило чувство вины и растерянности от неспособности объяснить дурной поступок. Огородница посмотрела-посмотрела – и махнула рукой: «Иди отсюда, а!» Я и пошёл. Не побежал, а именно пошёл, даже не пошёл, а медленно-медленно поплёлся: моя совесть пудовые камни на ноги мне подвесила. Впервые тогда я задумался о том, что нельзя стадным инстинктом жить, что совесть должна руководить человеком.
«Чем напитаем свою душу – тем и будем!»
Останутся в памяти долгие вечера, когда владыка Корнилий, чуть откинувшись в кресле, неспешно рассуждал о человеческих слабостях и силе духа, о вечной жизни и смерти, о спасительной молитве и духовных скитаниях, о книгах – душеполезных и отравляющих сознание…
– Настоящая русская литература всегда связана с Православием, – говорил владыка.
И я понимала, что писатель, в душе которого есть место Богу, никогда не будет спорить с догматами Церкви, а будет всем своим творчеством утверждать заповеди Христа.
Литература знает правду о человеке, а Библия знает правду о Христе! И именно поэтому художественная литература никогда не заменит собой Евангелие – весть об Истине. Но литература может приблизить человека к Богу, а может и увести от Бога! Важно – какую книгу мы читаем! Каждая эпоха показывает своё духовное состояние именно через художественное слово, а в литературных героях отражаются идеалы времени.
«Чем напитаем свою душу – тем и будем!» – часто повторял владыка.
– А как вы относитесь к Лермонтову?! – однажды спросил меня Митрополит Корнилий, извлекая из недр своего книжного шкафа объемную книгу «Православие и русская литература». Это был первый том из 6-томного сочинения православного богослова, профессора М.М.Дунаева.
– Гений! – ответила я. – В 26 лет погиб на дуэли, а успел написать такие глубоко психологические произведения, которые под силу только умудрённому жизненным опытом человеку, обладающему философским складом мышления: драма «Маскарад», поэма «Мцыри», роман «Герой нашего времени»… Но, знаете, владыко, меня всегда как-то пугало романтическое упоение «адской» стихией и интерес к демону, которого поэт наделил мрачной привлекательностью. Мне роковым показалось, когда в поэме «Демон» (гениальной!) Лермонтов творчески «примерил» на себя сущность, чуждую православной душе, и, обратившись к поэтическому осмыслению «своего демона», он даже заговорил голосом духа зла. Силой своего таланта Лермонтов так нарисовал страдающего от одиночества демона, желающего любить и молиться (по версии Лермонтова!), что мы, читатели, поверили в этот лирический образ и даже на какое-то мгновение пожалели «тоскующего по чистоте» демона, а пожалеть – значит впустить в свою душу! После знакомства с поэмой «Демон» Великий князь Михаил Павлович (младший брат Александра I и Николая I) даже задал риторический вопрос: «Никак не пойму, кто кого создал: Лермонтов ли – духа зла, или же дух зла – Лермонтова?» Лермонтов для многих молодых людей, увлечённых романтизмом, стал «властителем дум»: Врубель написал серию картин «Демон», а Антон Рубинштейн подарил миру одноименную оперу, в которой впоследствии Ф. Шаляпин спел арию Демона…
Между прочим, русский Император Александр III запретил в Мариинском театре постановку этой оперы, сказав, что России не нужны такие демонические впечатления, они не полезны православной душе в деле спасения. Кстати, о спасении души: на родовом гербе Лермонтовых начертано: «Sors mea – Jesus» («Жребий мой – Иисус»). Вот Михаил Лермонтов и шёл к Богу через весь разъятый мир! Шёл через «антихристианский демонизм», о котором писали Н.В. Гоголь и религиозный философ В.С. Соловьёв, через мистику и бунтарские страсти, через напряженные раздумья и духовные искания…
Митрополит Корнилий и референт Ольга Майер
Владыка Корнилий всё очень внимательно выслушал и, немного помолчав, резюмировал:
– Знаете, это мощный талант убил Лермонтова! Убил без всякой дуэли! Понимаете?! И речь не о гениальных стихах и прозе, а – о душе человека! Есть Свет и Тьма – надо об этом говорить! И, главное, – надо объяснять людям: где настоящий свет сияет, а где – обманный. Вы помните стихотворение Лермонтова «Молитва»? Название этого стихотворения изначально обещает Свет, понимаете, о чём я?! Когда же стал читать, то никак не мог понять, почему душе так неуютно. Музыка этого стиха льётся, а душе – неуютно. Поделился своими мыслями с одним неглупым человеком, а в ответ услышал: «И чем вам Лермонтов не угодил?» Ну, вот, разве дело во мне? Это трагедия, когда душа Гения перестаёт чувствовать Божественное… Вы только вчитайтесь в его «Молитву»:
В минуту жизни трудную
Теснится ль в сердце грусть,
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.
Есть сила благодатная
В созвучьи слов живых,
И дышит непонятная,
Святая прелесть в них…
Медленно перечитывая вслух стихотворение, я услышала, как в знакомых строчках зазвучало сокровенное: «твержу наизусть» – это же не доверительный разговор с Богом, а – заученное, торопливое, быстро проговариваемое вслух; «святая прелесть» – «прелесть» в духовной сфере имеет негативное значение – самообман, самообольщение. Обманчивая святость – неосознаваемое человеком ложное состояние души… Надо же! Вот оно, главное – восприятие слова зависит от нашего духовного состояния! Всегда и везде!
А владыка уже просит прочесть стихотворение «К Матери Божией»:
Я, Матерь Божия, ныне с молитвою
Пред Твоим образом, ярким сиянием,
Не о спасении, не перед битвою,
Не с благодарностью иль покаянием,
Не за свою молю душу пустынную…
– Что скажете? – спрашивает он тихо, почти шёпотом, и пытливо смотрит прямо мне в глаза. Я не нервничаю: мне нравится говорить прямо и открыто – без осторожных, иносказательных оборотов речи. Нравится живая мысль, которая заставляет волноваться. Отвечаю вопросом на вопрос:
– Скажите, а что значит – «не с благодарностью иль покаянием»? Без покаяния, без благодарности, без моления о спасении души – что это за молитва? Напрягает выражение «пустынная душа»…
Владыка с явным облегчением вздыхает:
– Хорошо, что вы не дезертируете! Разговор непростой! Величина гениев многих пугает! Многих! Но не тех, кто с Богом! Преподобный Варсонофий сказал о Лермонтове так: «Печальное состояние, если поэт называет свою душу ‟пустынею”! Вот пустынная душа поэта и дошла до такого состояния, что стала воспевать демона». О причинах этого «пустынного» одиночества, страшного в своей безысходности, очень верно написал профессор Дунаев, проанализировав весь жизненный и творческий путь гения. Я подарю вам его книгу.
« Божья Любовь спасает человека»
Обсуждение материала для нового номера церковной газеты «Православный собеседник».
Главный редактор — Митрополит Корнилий. Литредактор — Ольга Майер
В гибели великих людей, оставивших яркий след в мировом искусстве, владыка Корнилий всегда искал причинно-следственную связь. Даже в свой последний день жизни, при обсуждении материала для очередного номера газеты «Православный собеседник», владыка попросил рассказать о трагической судьбе Марины Цветаевой, которая вобрала в своё творчество всё: и молитвенный свет, и страсти богемной жизни…
Цветаеву Владыка вспомнил по той причине, что на его столе лежала книжечка стихов, в которой была подчёркнута карандашом строчка
Не лебедей это в небе стая:
Белогвардейская рать святая…
С Белой гвардией было связано имя отца владыки. Василий Якобс – бывший офицер Северо-Западной армии Юденича – в марте 1941 года был арестован сотрудниками НКВД и вскоре расстрелян. Стихи Марины Цветаевой о трагической судьбе Белой гвардии не могли не волновать Митрополита:
Белая гвардия, путь твой высок:
Чёрному дулу – грудь и висок.
Божье да белое твоё дело:
Белое тело твоё – в песок…
Когда владыка Корнилий узнал о печальных подробностях трагической смерти Марины Цветаевой – о её самоубийстве, то горько покачал головой: «Она задохнулась без Любви! Божья любовь спасает человека…».
 игумен_Союз.png)