Марина Андреевна Журинская – советский и российский журналист, публицист, переводчик и лингвист; основатель и главный редактор православного журнала «Альфа и Омега» (1994–2013), который стал одним из самых востребованных изданий среди отечественной христианской периодики. 10 лет назад, 4 октября 2013 года, Марина Андреевна отошла ко Господу.
Марина Андреевна Журинская, журналист
25 лет назад мне посчастливилось познакомиться с Мариной Андреевной Журинской. Я пришел на встречу с ней, будучи аспирантом, и мы проговорили часа три. Первое впечатление было не такое уж хорошее, скажу без утайки. Слава Богу, оно оказалось обманчивым, и наше общение продолжилось, наметились какие-то перспективы. Удивительно, но Марина Андреевна пригласила меня работать в журнале. На мою долю выпала редакторская задача: отсматривать богословскую и философскую тематику, что было чрезвычайно интересно. Так Марина Андреевна дала мне путевку в редакторскую жизнь.
К тому времени журнал «Альфа и Омега» выходил уже несколько лет, встал на ноги, обрел свой неповторимый облик. Выпуск журнала был отлажен. Постепенно формировался круг его постоянных авторов. Мне предстояло войти в это обжитое пространство православной мысли. Марина Андреевна учила меня премудростям редакторской работы, помогала вырабатывать «редакторский глаз».
Прошло около года, и я решил выйти за рамки редакторской работы – принес в редакцию написанный мной текст. У меня уже были напечатаны какие-то статьи в газете, в основном по православным праздникам. Но другое дело – журнал. Требовался переход на новый уровень. Планка была высокая, но я решился, поскольку атмосфера в этом академическом журнале была очень творческая и одновременно традиционно-церковная. Люди, которых я видел и читал, росли, развивались. Марина Андреевна это всячески поощряла.
Первое желание, как ни странно, было связано с переводом чужой статьи. У меня дома подобрались православные английские тексты на аскетические темы для научной работы. Я выбрал лучшую статью. С удовольствием ее перевел и принес. Статью приняли, обсуждали. В тот момент я был только автором перевода. И хорошо понимал, что в мои задачи входит бережное отношение к тексту. Я не его автор, не соавтор – я просто посредник между автором и русскими читателями. В журнале этому тоже учились.
Опыт перевода дал многое. Мне изнутри стало понятно то, что знают и ощущают все профессиональные переводчики: автор пишет по-английски лучше, чем я пишу по-русски. Вот в чем проблема, и ее приходится решать. Эта проблема поважнее, чем чисто словарно-грамматические трудности. А взялся я за перевод, не будучи переводчиком, из-за того, что есть ситуации, когда ты просто должен перевести текст: иначе с ним множество наших читателей еще долго не познакомится. Или не познакомится никогда. Сама Марина Андреевна переводила статьи православного немецкого священника Петера Планка, и это были образцовые переводы.
И еще один любопытный случай с переводом был в «Альфе и Омеге». Журнал публиковал части знаменитой книги Ганса фон Бальтазара о богословии преподобного Максима Исповедника. Я редактировал русский текст, а Марина Андреевна редактировала его после меня и сказала с одобрением: «Везде, где вы поставили вопросы по русскому тексту, я обнаружила ошибки перевода». Ценно было услышать такое от гениального редактора. Перед нами оказался сложный богословский текст, и я мог справиться с редактурой такого уровня. Понятно, благодаря какой школе. Кстати, «гениальным редактором» Марину Андреевну впервые назвал один московский батюшка-книгоиздатель, наш общий знакомый. Я долго думал над его словами и пришел к выводу, что он прав.
Через пару лет работы редактором появились в журнале и написанные мной статьи. Их мы тоже обсуждали с Мариной Андреевной. Благожелательно, но строго. С высокими требованиями. Она давала дельные советы как опытный автор. Делала замечания. Например, по интонации текста.
До сих пор помню некоторые ее советы: не злоупотреблять ссылками на исследовательскую литературу и подстрочными примечаниями. Этому трудно следовать. Но совет запомнился навсегда. И хотя бы отчасти, но работает и сейчас, помогает. В голове засело, что не надо перегружать статью, отвлекаться от главной темы. Хочешь написать об одном, о другом и о третьем – напиши вторую статью, третью. Этим ты проявишь уважение к читателю. Это даже будет воспитание читателя. И самовоспитание автора тоже.
Еще Марина Андреевна убеждала начинающего автора не стопориться в начале статьи, писать, как идет, – а как допишешь статью, вернуться к первому предложению и полностью переделать его. Пользуюсь этим простым советом и с благодарностью вспоминаю нашего редактора. Многим знакомо болезненное состояние: перед автором чистый лист и задача – написать что-то толковое на непростую тему. Об этой проблеме говорилось еще в русской классической литературе XIX века. Начинающий автор, имея толковые задумки, может месяцами мучиться над чистым листом, давать обещания редактору, что скоро пришлет статью, а сам сидеть перед клавиатурой, будучи не в состоянии составить первое предложение…
Через несколько лет работы в журнале я почувствовал что-то особенное как редактор. Попробую объяснить. Хорошие периодические издания актуальны на момент выхода из печати, но со временем они устаревают. Это настолько неизбежно, что выглядит естественно. Но в случае с журналом «Альфа и Омега» возникало чувство, что он какой-то неустаревающий. Статьи подобраны так мастерски, что они читаются через десять-пятнадцать лет как новенькие… Чувствовалось, что в этом журнале ты работаешь для вечности.
И еще: другой журнал открываешь – и если на один номер нашел две замечательные статьи, то благодаришь Бога: спасибо редакции за хороший номер! Замечательными я называю статьи, которые стоит прочесть, оценить и потом еще раз внимательно перечитать, проштудировать. С «Альфой и Омегой» было иначе. Марина Андреевна издавала такой журнал, в котором замечательных статей было большинство. Подобная подборка давалась редактору с трудом. Марина Андреевна говорила, что самое сложное в издании журнала – вынуть из автора текст. И с этим она справлялась блестяще.
…На днях мы собрались на панихиду по Марине Андреевне. Четыре священника да четверо ученых, знакомые. Десять лет прошло со дня ее смерти. О таких людях, как Марина Андреевна Журинская, рассказывают с теплым чувством. Вспоминаются классические строки: «Не говори с тоской: их нет; Но с благодарностию: были».
