Почему до сих пор не взяли Харьков

- Вы с первых дней специальной военной операции находились на передовой под Харьковом? Как Вы считаете, в чем причина того, что город не был взят русской армией?

- Причина в том, что была совершенно неверная оценка с нашей стороны всей диспозиции. То есть, рассматривался крымский сценарий. Насколько мне известно, речь шла о заключении с элитой Харькова некого договора о том, что они откроют ворота города, и российские войска войдут без особого сопротивления. После чего Харьков мягко и плавно войдёт в состав России или, как изначально планировалось, новой Украины, которая будет лояльна России. Её президентом рассматривался Виктор Медведчук, и за основу бралась команда Медведчука. А губернатором Харьковской области должен был стать Михаил Добкин.

Мы это всё знали ещё до 24 февраля. Я эту информацию получил из Харькова сразу из нескольких источников. И для нас, участников Русской Весны, это была, можно сказать, катастрофа. Мне товарищи говорили: «Куда мы идем? Ставить Добкина?».

- Почему эти персоны были так токсичны для участников Русской весны?

- Для нас работа с Медведчуком всегда была ужасом, катастрофой. Мы понимали, что Медведчук и Кучма – это линия украинских националистов. Кучма написал книгу «Украина не Россия», Медведчук эту линию продолжил. На самом деле любая такая попытка сделать некую «пророссийскую Украину» всегда чревата только поражением. Потому что слово «Украина» несет в себе корень зла для России. То есть, представьте, что мы взяли и украли автомобиль у соседа, перебили номера и говорим: «Это уже наша машина. Да, мы с вами будем дружить, но признайте, что эта машина не была вашей никогда, она наша». И вот эти воры, эти лукавые люди собирались делать видимость дружбы с Россией, как это делал в своё время Кучма, который изображал видимость дружбы с Россией и одновременно писал книгу «Украина не Россия».

- И попутно заглядывал в рот Западу...

- Да, заглядывал в рот Западу, и именно при Кучме начались столкновения с Россией за остров Тузла. Потом Янукович в векторах запутался, пытался подписывать какие-то соглашения о евроинтеграции и одновременно брал у России все по дешевке. То есть, политика постоянного сидения на двух стульях не может быть бесконечной. Поэтому, когда мы узнали, что собираются ставить Медведчука и его команду, в частности, Добкина в Харькове, для нас это была очень плохая новость. Мои товарищи мне говорили: «Мы сейчас идем для того, чтобы поставить Добкина? Может быть, мы никуда не пойдем?». Я же отвечал: «Мы идем только потому, что этого не случится, и Господь усмотрел другой сценарий».

- Чем могла бы обернуться для России такая конфигурация, когда Украину возглавил бы Медведчук, а Харьков – Добкин?

- Это была бы для России страшная катастрофа. Формально всё могло бы пройти по «крымскому сценарию», но фактически мы бы получили у власти на Украине «пятую колонну», которая при первой возможности предала Россию бы и нанесла удар в спину. Представим себе ситуацию: в России разразился политический кризис. Западники, навальнисты устроили бы какую-то бучу. Так вот, эти «товарищи» первыми бы предали Россию и перешли на сторону врага. Но Господь этого не допустил. Потому, что они предали нас гораздо раньше.

- Как именно это произошло?

- Когда 24 февраля наша колонна подошла к харьковской окружной со стороны Северной Салтовки, то встретили нас очень недружественно. Был бой, был подбит наш танк и несколько единиц другой бронетехники. Мы в тот момент находились в 7 километрах от Харькова в Черкасских Тишках, перевязывали наших раненых солдат и разбирались с задержанными украинскими военными – расчётом «Града», который должен был нас расстрелять. Но они просто заблудились, выехали не туда и попались нам. Пока мы разбирались, я услышал звуки боя. Оказалось, что это голова нашей колонны была встречена огнем.

В общем, мы Харьков не взяли, потому, что изначально была совершенно неверная оценка происходящего. То есть, первыми, по сути, пошли росгвардейцы, у которых были щиты и дубинки. Их задача была обеспечивать правопорядок в городе, в который зайдут российские войска. А по этим росгвардейцам ударили из «градов», их колонны были разбиты, и очень долго не убирали их тела. Может быть, они и не убраны до сих пор на той территории, которая сейчас под украми. Вот такой печальный финал был.

Говорят, что кого-то там потом сняли из генералитета и Администрации президента. Но проблема в том, что те люди, которые изображали вид, что они нам якобы друзья, и с ними договорились, они в тот момент держали нож за пазухой. То есть, это все было согласовано с СБУ, и они нас на тот момент переиграли, если так можно выразиться.

- И теперь этот Добкин клянет Россию самыми последними словами, обещает убивать русских и публично объявил себя бандеровцем.

- Да, что и требовалось доказать. Накануне спецоперации я определенным товарищам говорил: «Очнитесь! Вразумитесь! С Добкиным нельзя даже близко иметь никаких дел. Это человек, который переобуется в прыжке в любую секунду». Он неоднократно на моей памяти переобувался, и на этого человека опереться совершенно невозможно.

Так, он нас предал в марте 2014 года. Я хорошо помню его слова, сам лично стоял рядом, когда он в феврале 2014 го говорил, что если бандеровцы придут в наш город, то мы что-то свернем в трубочку и засунем им куда-то. И что по итогу? Он переобулся.

Добкин – это абсолютно безвольное существо, которое руководимо определенными силами. Это абсолютно не самостоятельная фигура без волевого импульса, который был присущ тому же покойному Кернесу. Куда ветер дует – туда и Добкин. Сейчас он понимает, что если он риторику не сменит, то с ним легко разберутся «кракены» и прочие нацисты, поэтому он бежит впереди паровоза и рассказывает, как он ненавидит москалей и будет их расстреливать. Но когда будут заходить российские войска, он обвешается Георгиевскими ленточками и будет ползти на коленях, в страхе падать и рассказывать, что Георгиевская ленточка у него всегда была где-то спрятана…

- …и вообще он заслуженный подпольщик.

- Да, и что он – заслуженный подпольщик. Я когда-то написал статью под названием: «Добкин и Кернес: расплата за двурушничество».

О двух этих личностях и их роли в том, как Харьков оказался в орбите украинства в 2014 году. И еще есть мое выступление на «ютубе»: «Как Добкин и Кернес слили Харьков».

То есть, к этим людям у нас никогда не было веры.

Достаточно посмотреть тот предвыборный ролик, который они когда-то снимали с Кернесом: про «скорые помощи», про то, что денег никто не даст. Это внутренняя сущность этих людей.

- Есть такая версия, что будь жив Кернес, то ситуация с Харьковом могла бы пойти совершенно по другому сценарию. Как Вы считаете?

- Я думаю, что она не пошла бы по другому сценарию, потому что у него уже не было тех рычагов и возможностей. Надо не забывать о том, что Аваков тоже харьковчанин. И Аваков сделал бы просто контрольный выстрел в Кернеса, даже если бы вдруг тот и подумал посмотреть в сторону России. Хотя, я не верю, что посмотрел бы в сторону России. У таких деятелей как Кернес и Добкин ментальность очень отличается от российской. Они за самостийничество. Украина дала им всё. Они поднялись при Украине. Именно поэтому они поставили памятник Нике-Украине в Харькове перед монастырем. Я даже пикет организовывал против этого памятника, который представляет собой совершеннейшее кощунство! Там почти обнаженная фигура женщины, которая легкомысленно подпрыгнула на шаре. Её в народе называют: «Сара на шаре».

Я тогда ещё говорил им, что они поступают легкомысленно, устанавливая перед православным монастырём памятник языческой богине. Потому что Господь поругаем не бывает, и они развалятся вместе с этим памятником. Я это говорил Добкину лично на приеме у российского консула и предлагал установить другой памятник – Покрову Пресвятой Богородицы и Харьковским Святым. Я выступал на общественных слушаниях с этим проектом, но его, естественно, отвергли, потому что всё уже было решено. Добкин тогда сказал: «Мы уже этот памятник отлили, куда его девать?». Мол, мы всё равно его поставим, ничего ты с этим не сделаешь.

Дмитрий Павленко, специально для портала «Евразия»