Вчера беседовал с моим давним коллегой о сегодняшних событиях в регионе.
Генерал, почти два года героически прослуживший в конце восьмидесятых - начале девяностых на самых острых участках армяно-азербайджанского противостояния и по праву ставший частью его истории, неожиданно спросил:
- А ты сколько раз в то время был героем армянского и сколько раз героем азербайджанского народа?
- Ну я не ты! Может раза по два - три. А ты, наверное, раз десять?
- Больше!
О чем это мы, спросите вы?
Еще в 1988 году политработники внутренних войск неожиданно столкнулись с интересной проблемой - в зависимости от места дислокации военнослужащие, общаясь с местным населением, довольно быстро начинали разделять позицию той или иной стороны.
Вольно или невольно, но войска пришлось перемещать по территории конфликта.
Сознание военнослужащих соответственно смещалось...
Эти плохие, а эти хорошие. Потом наоборот.
Когда рота Новосибирского высшего военного командного училища внутренних войск МВД СССР вошла в город Джермук (тот самый, где знаменитая минеральная вода), его население находилось в великой тревоге: ходили слухи о массах вооруженных азербайджанцах, идущих по направлению к городу через перевал пастушьими тропами.
Мало того, что взяли город под охрану, так еще и по инициативе преподавателя училища капитана Владимира Березина запустили стоявший на местном аэродромчике и использовавшийся ранее для сельхоз работ старенький АН-2, и стали проводить регулярную авиаразведку местности.
В горах никого правда тогда не обнаружили.
Но все равно сразу стали местными героями-спасителями.
Наш же коллега в это время нес службу в знаменитой ныне Шуше и считался тогда доблестным защитником азербайджанского народа.
Что интересно: люди и с той, и с другой стороны, понимавшие всю сложность происходивших тогда процессов, со слезами на глазах просили российских солдат не уходить!
Их было мало.
Но сколько же злобных эмоций и нападок звучало в адрес внутренних войск от представителей печально памятных народных фронтов с обеих сторон.
Один из руководителей Агдамского РОВД с болью показывал на прибывших из Баку ополченцев из Народного фронта Азербайджана, по одежде и экипировке тогда очень напоминавших героев фильма "Свадьба в Малиновке":
- Ну куда я с ними? Все погубят. Хоть вы не уходите!
Кстати, по какой то особой иронии судьбы, последний герой Советского Союза, заместитель командира 11-й роты 21-й ОБРОН (Софринской бригады внутренних войск) лейтенант Олег Бабак погиб 7 апреля 1991 года, оставшись один прикрывать отход азербайджанских беженцев и своих бойцов, защищая их от армянской вооруженной группы в количестве более 70 человек.
- Ты коньяк то сейчас стал пить? - Неожиданно для окружающих спросил меня коллега.
- Почти нет.
- И я...
На самом деле его вопрос о коньяке имел особую подоплеку.
Долгое время мы действительно просто не могли его пить.
Группа из трех офицеров была направлена в командировку на отдаленную заставу неожиданно и по особому поводу.
В поступившей на имя командования жалобе, а точнее - анонимке, говорилось о многочисленных недостатках, допускаемых ее личным составом и особенно командиром.
Вылетевший с аэродрома уже не Кировабада, а Гянджи, вертолет в итоге приземлился на малюсенькой горной площадке, расположенной на знаменитом теперь Лачинском коридоре.
Волею судеб именно расположенная здесь застава внутренних войск и контролировала единственную тогда дорогу из Карабаха в Армению, обеспечивая безопасность ее функционирования
Но какой же удивительной оказывается судьба: командиром заставы оказался старший лейтенант - не просто выпускник НККВУ ВВ МВД СССР, но и сын одного из уважаемейших его преподавателей.
А для молодого офицера, не одну неделю задерганного проблемами, обстрелами, разноязыкой речью, высокими и невыполнимыми директивами многочисленных начальников, появление двух бывших его преподавателей, да еще и хорошо знакомых по той, другой жизни, было каким то невероятным чудом и подарком судьбы.
Всем сразу стало понятно, что анонимка совершенно не подтверждается и отчет о командировке будет достойным и исключительно положительным.
Но предстояло еще и обязательное изучение ситуации на месте.
Два видавших вида БТРа и ЗИЛ-130, являвшийся в этой жизни еще и цистерной-водовозкой, угрюмо поползли вниз по разбитейшей горной дороге.
Наконец перед нами Карабах.
Пока водовоз наполняет цистерну, происходит общение с местными руководителями, согласовываются проблемные вопросы, и колонна начинает движение обратно.
Но что это?
Из-за кустов и из-за каменных заборчиков начинают осторожно выезжать транспортные средства самых разных типов и марок.
Старые Волги, Победы, поцарапанные жигулята, ушастые запорожцы. давно забытые многими ЛУАЗы, мотоцикл Урал с коляской, какая то конструкция, оказавшаяся комбинацией из нескольких собранных в одно целое раритетов колесным трактором с прицепом и т.д.
Прицеп неожиданно напомнил о печально памятных ферганских событиях.
Там тракторные прицепы с высокими бортами для перевозки собранного хлопка были очень популярны среди смутьянов, а погромщики в светлых рубашках и черных тюбетейках, плотно их заполнявшие, причудливо смотрелись сверху, с вертолетов, напоминания аккуратно подточенные карандаши.
В Карабахе хлопка не было, и прицепов для его перевозки тоже...
Много с собой не увезешь.
Вся эта, с трудом ползущая по горной дороге кавалькада отличалась еще и тем, что была набита не только людьми, но и огромным количеством чемоданов, коробок, мешков.
Вершиной всей этой невероятной кавалькады был восхитительного великолепия сталинский представительский ЗИС, так же загруженный до предельной степени наполнения.
- Глава Карабаха особым указом без своего письменного разрешения запретил людям покидать территорию. - Пояснил командир заставы. - Но на нас этот указ не распространяется, да и по-армянски никто из нас не читает. А без нашего прикрытия и брони им не проехать - все вокруг под контролем азербайджанской стороны. Вот они и ждут, когда мы пойдем наверх. Мы для них спасение.
После этой информации стало еще более непонятным: так кто именно инициировал эту анонимку, армянская или азербайджанская сторона?
Поводы были и у тех, и у других.
Через несколько часов обратной дороги кавалькада вскарабкалась на перевал - впереди лежал уже безопасный путь в сторону Еревана.
Но происходившее далее удивило еще больше: каждая проходившая заставу машина останавливалась, пассажиры обнимали бойцов, говорили добрые слова и ... что то оставляли в командирском кунге (служебном вагончике).
Зайдя в него мы остолбенели: у самого входа стоял видавший виды стол начальника заставы, на нем телефон, шипевшая разными голосами рация, рабочий журнал.
Все как обычно.
Но!!!
Все остальное пространство было заставлено в основном двадцати литровыми канистрами - разноцветными металлическими, алюминиевыми, пластиковыми.
- А это что?
- Традиция здесь такая: каждый спасающийся обязательно оставляет в благодарность 10 или 20 литров коньяка, араки, вина. У кого сколько есть и кто сколько может.
- Не пытался бороться?
- Еще как!!! Невозможно! Это искренняя благодарность. И у них это как примета. Не могу забыть - женщина одна, старая армянка, сказала, что внучке на свадьбу берегла. Оставить ИМ не могу - лучше вам!
- Бойцы не спились?
- В том то и дело, что нет! Наоборот - не смотрят на спиртное!
Да и весь этот комплект нам очень пригождается!
Почему это происходит стало понятно уже на следующий день.
На перевал почти мгновенно лег сильнейший и весьма частый в это время и в этих местах туман.
В нескольких метрах было не видно ничего.
- Вот вы у нас в гостях теперь дня на три минимум! - Радостно сказал командир заставы.
Выйдя утром из палатки и отправившись к стоящему неподалеку рукомойнику, представлявшему из себя продолговатый жестяной бак, вдоль которого шли небольшие металлические штыри в наконечниками. Достаточно было приподнять их и жидкость сама вытекала вам на руки.
Именно жидкость!
Это был ... коньяк.
Умываться и чистить зубы пришлось великолепнейшим коньяком.
- Все так "умываются"?
- Не всегда. Иногда в солдатских умывальниках арака идет. Тоже ничего.
- Вся вода на заставе привозится. В тумане перемещаться невозможно. Реально у нас на всех сейчас всего одна цистерна воды, привезенная ЗИЛом, когда вы вчера ездили вниз. Приходится беречь.
- Понятно...
Второе "приключение" встречало возле палатки, в которой размещалась столовая.
Как раз незадолго до этого в одном из полков дивизии имени Дзержинского, дислоцированном в Баку, появилась дизентерия и по всей группировке меры дезинфекции были введены драконовские.
Стоявший у входа в столовую старший прапорщик из медицинской службы независимо от звания внимательно проверял чистоту рук и посуды каждого из прибывающих.
В помощь ему прямо у входа размещался большой алюминиевый бак, в котором при наличии сомнений и рекомендовалось ополаскивать посуду.
Именно из этого бака одурманивающе разносился заманчивый запах отличной чачи.
Но личный состав СОВЕРШЕННО не обращал на это внимания.
Как же контрастно выглядел на этом экзотичном фоне сам завтрак: два засушенных куска серого хлеба, треть котелка какой то каши, треть содержимого консервной банки каких то рыбных консервов типа сайры, небольшой кусок сливочного масла (оно умудрялось храниться большим кубом в баке, опущенным в холодную воду и оставаться вполне съедобным).
Завершали это пиршество три кусочка сахара и одна треть большой эмалированной кружки, наполняемая странной коричневой, но вполне приятной на вкус жидкостью, официально именуемой "кофейный напиток Кубань".
На следующий день можно было лицезреть еще одно практичное применение поступивших на заставу "подарков": набросав в полевую кухню охапку изрядно отсыревших дров, боец не дрогнувшим движением руки привычно вылил в топку несколько литров араки и спокойно поднес факел.
Пламя выплеснулось из кухонной трубы на несколько метров.
Хорошая была арака...
Приготовление завтрака началось.
Еще через день и гости заставы окончательно перестали замечать, что вокруг них везде коньяк.
Поэтому, когда еще через пару дней туман, наконец, сошел и за проверяющими прилетел вертолет, просьба старшего лейтенанта выглядела немного наивной:
- Вы с собой канистры по четыре каждый возьмите!
- Зачем! Мы на него уже смотреть не можем!
- Возьмите! Пригодится!
Молодой и удивительно искренний офицер уже успел познать некоторые особенности жизненной диалектики.
К несчастью вскоре его судьба сложилась весьма трагично...
Аэродром Гянджи был в то время армейским.
Авиации внутренних войск была выделена небольшая площадка.
Но уже в полете, в иллюминатор мы увидели группу офицеров и несколько машин.
Интересно, кого это они встречают?
Лопасти вертолета еще вращались, когда в него заинтересованно заглянул один из высокопоставленных московских полковников:
- Привезли?
- Что привезли? - Не поняли прибывшие.
- Привезли!
Надо ли говорить, что больше эти канистры никто не из летавших не видел.
Но, что занимательно, через неделю встретившийся в штабе кадровик неожиданно спросил:
- А вы медали получили?
- Какие?
- Как какие! Вы награждены медалями "За отличную службу по охране общественного порядка МВД Республики Азербайджан"!
Увы, но получить их так и не успели - уже "звучал другой приказ".
Говоря сегодня о тех днях, неожиданно столкнулся с очень неоднозначной и какой то странной нерациональной реакцией некоторых "мыслителей", активно пишущих отклики.
Дошло даже до нападок на возраст.
Хотя не понимаю: как в принципе можно уверенно "вспоминать" о событиях тридцатилетней давности будучи сегодня двадцати пяти летним?
Поэтому...
Что бы избежать обвинений в мародерстве или еще чем то подобным, прошу считать этот материал просто жизненным размышлением.
.jpg.webp)
