Источник: Столетие
Бурный скандал вспыхнул вокруг выставленной в стенах нового здания Третьяковской галереи на Крымском валу картины художника Алексея Каллимы «Между случайностью и необходимостью» (на фото). Коллекцию Новой Третьяковки этот холст пополнил в рамках программы «Поколение 21».На полотне изображены… чеченские боевики. Один из них мирно отдыхает, отложив в сторону автомат, а второй совершает молитву. Это те самые головорезы, которые творили чудовищные зверства, убивали, насиловали, воевали против российской армии, организовывали теракты в городах России, в которых погибли сотни мирных жителей, убивали детей в Беслане. И вот сегодня нам предлагают любоваться на этих бандитов… в российском музее.
Особенно возмутительно, что эта картина выставлена в галерее в сентябре, когда исполнилась очередная годовщина событий сентября 1991 года, когда дудаевцы разогнали Верховный Совет ЧИАССР и убили, выбросив из окна, председателя грозненского городского совета Виталия Куценко. Именно с этого преступления в республике начался настоящий геноцид русских.
Более 300 тысяч человек стали беженцами или были убиты. И вот теперь Третьяковская галерея выставляет работу с изображением этих «отдыхающих» головорезов.
Явная провокация
Понятно, что появление такой кощунственной картины в главной художественной галерее страны вызвало бурное возмущение. Первый зампред Общественной палаты России по вопросам демографической и семейной политики Павел Пожигайло заявил Радио КП: «Первое, что Зельфире Исмаиловне (Трегуловой, директору Третьяковки — В.М.) нужно сделать срочно — это извинится. Если это не прозвучит, значит, это позиция. Что это за позиция? Эта позиция абсолютно созвучна истории с болезнью Навального, с «майданом» в Белоруссии, потому что это один из атрибутов разжигания очень серьезных проблем в сфере государственной безопасности. Это явная провокация. Я бы рассматривал это, как сознательное разжигание национальной розни».
Политический обозреватель ВГТРК Андрей Медведев в свою очередь отметил: «История даже не в том, что сегодня выставили Каллиму. Он в «романтизированной манере» боевиков и прочую мразь изображал и десять лет назад, и пятнадцать. Когда было первое Биеннале в Москве, он и тогда выставлял свою работу. Вопрос не в том, что кто-то что-то рисует, вопрос в поддержке и чествовании вот этого странно направленного искусства: а) на государственные деньги, б) в государственных галереях, при кураторстве больших государственных чинов или людей, которым государство платит зарплату. И всех это устраивает», — негодует обозреватель.
«У него нет мозгов», — возмущается картиной Каллимы Игорь Мальцев, журналист и писатель, который считает, что главная вина лежит на организаторах выставки. Он считает, что те, кто используют его, продают его, публикуют, просто «занимаются экстремизмом».
А потому вопрос, прежде всего, к организаторам выставки и к директору Третьяковки. Понимают ли они, что творят? Что они оскорбляют память тысяч невинных жертв террористов, а, по сути, занимаются реабилитацией терроризма?
Как видно, нет. Вот как сами кураторы выставки объясняют в сопроводительном тексте содержание этой картины: «Каллима разрабатывает многосерийное повествование сродни эпосу, героями которого становятся боевики-горцы, узнаваемые по таким атрибутам, как бороды, кроссовки и костюмы Adidas. Изображены они в романтизированной манере».
Получается, что для руководителей главного государственного музея страны ваххабиты – не головорезы, а «боевики-горцы», а те кровавые преступления, которые они совершали, «сродни эпосу»? По их мнению, речь идет о некоем «романтизированном» произведении? Ведь в аннотации явно просматривается сочувственное отношение к бандитам.
И это, конечно, не случайно. Ведь точно так же в 90-е годы описывали преступления чеченских боевиков западные СМИ, да и наши либеральные журналисты, изображавшие из ваххабитов «борцов за свободу». Либералы, постоянно талдыча о «демократии», на самом деле не могут скрыть своего тайного восхищения террористами.
Когда озверевшие бандеровцы сожгли в Одессе людей в Доме профсоюзов, либеральный публицист Павел Шехтман с восторгом написал: «Конечно, произошедшее в Доме профсоюзов неприятно, в том смысле, что было много излишней жестокости. Но вообще — какое же радостное чувство освобождения!».
А его единомышленник политолог Александр Сытин назвал случившееся «ликвидацией малоценного человеческого материала в Одессе 2 мая 2014 года».
И понятно, почему они в таком восторге. Либералы поддерживают все, что направлено против России. Даже Гитлера они готовы назвать «освободителем», как это сделал недавно писатель Дмитрий Быков.
Но Третьяковка — не частная лавочка, вроде галереи печальной памяти Марата Гельмана, который постоянно выставлял у себя подобные провокационные «шедевры», а государственное культурное учреждение.
Его политика организации выставок должна соответствовать интересам нашей страны, а не воспевать ее врагов и военных преступников.
Боевики как «инсталляция»
Почему вообще в Третьяковке решили обратиться к Алексею Каллиме? Не знали, кто он такой? Конечно, знали. Сам о себе он говорит так: «Я не чеченец, я не пережил двух войн, не бегал с автоматом. Я уехал раньше, чем начались бои, из предвоенного Грозного, где тогда были беспредел и массовая истерия. Войну видел только по телевизору. Я уехал потому, что хотел быть свободным человеком и заниматься искусством….»
Оказавшись в Москве, Каллима делал поначалу инсталляции из одноразовых стаканчиков, ложек и вилок, клеил объекты из сигаретных пачек. Смена «эстетики» произошла после знакомства с галеристом-русофобом Маратом Гельманом. На полотнах Каллимы появилась тема драматических событий в Чечне, но в довольно странной для России трактовке. В интервью журналу «Артгид» он сам в этом открыто признался: «Меня вдохновляли герои, которыми для меня были боевики, чеченцы — смелые, отчаянные парни, которые ничего не боялись…»
Но понимает ли он, что для России это звучит примерно так же, как если бы кто-нибудь сказал: «Меня вдохновляют эсэсовцы, эти отчаянные и смелые парни, которые ничего не боялись»?
Засветился Каллима и в другого рода странных акциях. В частности, акцией в ЦДХ в начале двухтысячных, когда он вместе с единомышленниками «переоделись в боевиков» и уселись на корточках в зале музея, изображая таким образом некую «инсталляцию». После этого Каллиму стали повсюду приглашать, в Москве он стал модным художником, приобрел известность и на Западе. И вот теперь его работы уже в Государственной Третьяковской галерее…
Героизация терроризма
И либералы, конечно, в полном восторге. Вот как описывает его творчество одно из либеральных изданий. «Его героями стали одетые в костюмы Adidas бородатые чеченцы с автоматами и огнеглазые гурии, подобно германским валькириям носящиеся над полем боя в поисках душ павших воинов. В 2005 году Каллима создал один из главных хитов 1-й Московской биеннале — фреску, на которой чеченец собирался прирезать молоденького федерала» (читай, русского солдата).
«Что дальше? — недоумевает в связи с появлением провокационной картины Каллимы в главной галерее страны журналист Станислав Смагин. — Сусальное изображение захвата боевиками больницы в Будённовске или школы в Беслане? Приторная скорбь по мужественным «шахидам» и женственным «шахидкам», павшим на Дубровке?»
Попыткой героизации терроризма назвал происходящее в Третьяковке учредитель канала «Царьград» Константин Малофеев. На своей странице в соцсети он подчеркнул, что самое удивительное — это не сама работа художника, «а то, что полотно выставила у себя уважаемая Государственная Третьяковская галерея».
Так что дело тут вовсе не только в отдельно взятом Каллиме, а в том, кто у нас сегодня покровительствует и пиарит таких «новаторов», а также руководит российскими государственными музеями. Ведь если они считают возможным размещать картины такого содержания в государственных галереях в России, когда у нас только что отмечалось 30-летие трагедии Беслана, то это значит, что и они относятся к изображенным на них «героям» с таким же сочувствием, как и сам художник. Так что получается, что проводимая этими музейщиками политика в области культуры с интересами государства явно расходится.
Несколько лет назад английский художник Бэнкси за пятьдесят долларов купил картину с горным пейзажем и пририсовал сидящего на скамейке отдыхающего эсэсовца. Полотно получило название «Банальность банального зла» и было продано на аукционе за 615 тысяч долларов. На Западе такая «мягкая» реабилитация «мирового зла» и попытки переписать историю начались уже давно. Но у нас?! Таков ныне критерий оценки произведений искусства и у руководителей главной художественной галереи России?
Источник: Столетие
