Зажатый между двумя границами - импровизированной украинской, располовинившей регион по-живому и настоящей - российской - Донбасс уже два года сражается за жизнь. Вырваться отсюда, чтобы снять деньги с карты, купить дорогие лекарства, корм для животных - или по иной надобности - непростая задача. Въездные на Украину решаются на простои и ночевки на блок-постах посреди трассы, а остальные стараются попасть в Россию. По сложности это задачи примерно одного порядка, и успех начинания зависит от удачи, подготовки и того, есть ли за кордоном принимающая сторона в виде, например, родственников.
Для посещения Ростова я, как всегда, располагала всего одним днем - с родней мне не сфартило.
Поэтому постаралась в сегодняшнем материале отразить не только впечатления, но некоторые нюансы, которые могут помочь моим землякам в поездках на Большую Родину.
Знаю, что многие предпочитают ездить через Успенку, но, при всех равных условиях я всегда выбираю юг, поэтому был взят курс на Новоазовск.
Чего не стоило делать - так это выезжать затемно. Это стало понятно, едва мы выскочили за черту города. Погода для декабря нетипичная - теплая и бесснежная, вечерами - туманы. Асфальт покрывается влагой, которая ночью намертво замерзает, превращая дорогу в черное стекло. Даже самый хороший автомобиль становится неуправляемым. Добавьте сюда туман.
А еще - тотальное отсутствие вдоль дорог указателей и знаков. Для меня тайна, куда они исчезли?! Ладно бы, в местах ожесточенных боев, но ведь не только там... Иногда невозможно разобраться, не только где крутой поворот или главная дорога, но и вообще в каком населенном пункте ты находишься.
Из тумана могут выскочить остатки давно обезлюдевшего блок-поста - бетонные плиты посреди дороги, противотанковые ежи.
Есть «сюрпризы» и другого рода. Так, в Раздольном диверсанты некоторое время назад подорвали мост через реку, в одном из самых красивых мест Донбасса. Получилось это не так «эффектно» - с полным обрушением, как это было на нынешних северных рубежах ДНР - мост выстоял. Хотя стал непригодным для передвижения. Пришлось городить отсыпку в низине, по которой теперь перебирается транспорт.
Когда светает, открывается великолепный обзор на окружающие поля. Практически все они - в поле моего зрения - были обработаны (соответственно, при необходимости разминированы). В домиках вдоль дорог еще затемно начинает теплиться свет, даже зимой селяне просыпаются рано. Южные районы - отнюдь не глубокий тыл, с позиций ВСУ с разной периодичностью мирных жителей обстреливают, попадая по населенным пунктам, близким к пресловутой «линии разграничения».
Вся дорога испещрена следами прошлогодних боев, поэтому ехать приходится очень осторожно.
Храм в Тельманово, пострадавший от обстрелов в 2014 г.
Прибывать к границе стоит с полным пониманием того, что вам предстоит. Новоазовск (если правильно, то ПП «Весело-Вознесенка»), который на полста километров дальше, нежели Успенка от Донецка, не спасет вас от изнурительного простаивания в очереди.
В любое время года в этой местности гуляют настоящие буйные степные ветра, даже летом, по жаре, здесь, как правило, норовит сорвать с твоей маковки скальп, а с машины - неосторожно распахнутую дверь. Воздух здесь изумительный, морской, солоноватый и чистый, но никакой кайф от его заглатывания не компенсирует ядреной дрожи от холода.
Поэтому я советую одеваться потеплее или взять с собой в машину «дорожные» вещички, а то и , пледик. Для детей везут одеяльца и подушечки, чтобы те могли поспать полдня, которые вы проторчите в очереди.
Кусочек очереди к пункту пропуска. «И ничего сверхъестественного!»
Кое-кто везет термосы с теплым питьем, но вещь это коварная. Да-да, туалет есть только на самом ПП, на который вы неизвестно когда попадете. На кусты надежды нет: местность вокруг пустая, голая с жидкими рядочками гладкоствольных тополей.
Если параллельно легковым (у них своя очередь) вдруг заходят и паркуются в ожидании вдоль обочины несколько фур, у изнемогающих мужиков праздник: все бегут за них дабы наконец-то излить свое нетерпение. С женщинами, как понимаете, такой номер не прокатит.
В время освободительной кампании 2014 года вокруг ПП «Новоазовск» - «Весело-Вознесенка» тоже развернулись бои. Судя по характеру повреждений, такого ада, как вокруг ПП на Успенке (изрешеченной осколками в мелкое ситечко) здесь не было, но следы от осколков отчетливо видны на всех постройках, облицовке закрытых с того времени киосков (раньше здесь продавали украинские страховки). Летом еще курчавились остатки проводов, но сейчас их аккуратно подрезали.
Работает магазинчик - «Чай-кофе». Здесь в полтора раза дороже, нежели в Донецке (стаканчик кофе - 50 рублей против привычных 20), зато внутри можно погреться) Стекла украшает реклама запчастей для грузовых автомобилей - подозреваю, свежая, как и сами большие окна. Этой весной можно было наблюдать, как здесь убирали осколки и мусор, оставшиеся после летних боев.
Как и везде на границе, фотать здесь запрещено. Но есть одна достопримечательность неподалеку от КПП, к которой по теплой погоде часто следуют пересекающие границу, чтобы поснимать.
Это сбитая жовто-блакытная табличка с надписью «Украина». «Украина заканчивается здесь» - как бы сообщала она выезжающим гражданам. Сейчас смысл не изменился, но, Украина здесь действительно закончилась, похоже, навсегда.
Столб, на котором крепилась табличка, согнут к земле, а сама она второй год лежит рядом, на обочине. Нечто вроде трупа поверженного врага, возбуждающего и брезгливость, и любопытство, и некоторое торжество. Люди постарше иногда задерживаются, словно у гроба, всматриваются, вздыхают, вспоминая вполне приличную домайданную жизнь на Украине. Как говорится: «Хороший был Тузик, любили мы его, но взбесился, пришлось пристрелить, пока всех не загрыз»...
Весной 2015 и в декабре 2015: к табличке даже не притрагиваются.
Очередь в сравнении с Успенкой движется довольно динамично, но несколько часов постоялок, как я уже говорила, вам обеспечены. На этот случай лучше заранее позаботиться о зарядном для телефона или планшета в машине. Интернет от МТС здесь, на пограничной точке, принимает, но постоянно сбоит. Если ваша цель - просто узнать новости или ответить в соцсетях, его хватит. В роуминге, вопреки мифам, вы окажетесь уже, отъехав километров 20 в направлении Ростова.
У меня, можно сказать, был день релакса. Так что при помощи огрызка карандаша с надписью «Донбасс-Арена» в старом блокноте я воспроизвела вид из машины на старый фольксваген и иже с ним:
Очередь к границе весьма смахивает на очередь в поселковом магазине: очень много местных, которые курят, болтают и даже устраивают конкурентные войны. Как я понимаю, ситуация та же, что и на Успенке и украинских блок-постах: спозаранку люди на своих машинах занимают места, которые потом могут перепродать (на Успенке это стоит 1500-1000 рублей с машины, на укроБП порядка 500 рублей). Если клиента нет, то едут в Ростовскую область за полным баком бензина, который можно с хорошим наваром (его последнее время в ДНР или нет или обходится он вдвое дороже, чем в братской стране) реализовать.
Увы, реалии таковы, что на освобожденном клочке южных территорий по совершенно объективным причинам с работой не густо. Минувшим летом порадоваться можно было только за доход поселочка Седово, куда, к морю, хлынул весь Донбасс, лишенный, фактически всего курортного побережья, прочно занятого ВСУ.
Поэтому простой люд крутится, как может. На работу ходят семьями: мужики выстаивают очередь, укутанные в три слоя проворные жены стерегут, чтоб не влез вперед борзый конкурент, дети сидят в машине.
Перед нами таких машин было две: ланос и старая четверка. В целях экономии бензина мужики их не заводили, а толкали сами, друг за другом... Сначала - километр до границы, потом - по нейтралке (она здесь намного больше, чем на Успенке), а потом - и в Россию...
Наш пропускной пункт встречает аж тремя большими флагами: Новороссии, ДНР и в виде георгиевской ленты. А также ласковой худой дворняжкой песочного окраса с тремя крохотными щенками, лезущими под колеса.
На этом с некоторыми вольностями покончено.
Три аббревиатуры подряд)
Осматривают машину доскональнейшим образом. Очень вежливо, но заглянув даже в бардачок, во все карманы, под коврик, в барсетку и в чемоданы.
Я вспомнила декабрь прошлого года, когда на Успенке нас встретили погранцы ДНР: простого вида, немного смущенные, средних лет мужики с шевронами «Новороссия» и какими-то допотопными стволами. Таких - бывших шахтеров - у меня половина района... Даже и не смотрели, что и как, поинтересовались породой моих собак и их охотничьими качествами, восторженно констатировали: «Ууух, злые!» - и пропустили домой.
Сейчас парень работал быстро, профессионально и дотошно. За год на границе все изменилось. Меня предупреждали, что перед Новым годом меры безопасности будут усилены - так и оказалось.
Тоже самое - на российской стороне, больше никаких шуток-прибауток на рамке в помещении вокзала, куда меня отправили с двумя рюкзаками. Вежливейший седой мужчина в очках. И - комната для досмотра. Оказалось, подвели две пальчиковые батарейки в кармашке.
Внутри вокзала палевый служебный лабрадор, прикрыв глаза, куняет брылястой мордочкой, кренясь в сторону: он немолодой и очень устал. Сотрудник в камуфляже перебирает пальцами шелковистое собачье ухо. У них краткий перерыв в напряженной работе...
...Россия встречает светом заправок и шустрым барыгой из уляпанного грязью серого шевроле у обочины. Увидев, что мы притормозили, выскакивает из машины, и шурша черным мятым пакетом, предлагает планшет. Этими дурацкими разводняками типа - «купите новый планшет, нет денег домой добраться, мамкин подарок», нас уже одолевали летом в Геленджике...
Вчера мне подумалось, что у многочасовых очередей на границе, выматывающих и нудных есть свой плюс для нас. Они становятся своеобразным буфером для психики. Слишком уж отличается то, к чему мы привыкли здесь от того, что ждет нас за нейтральной полосой. Ощущение - как из парилки - в ледяное озеро. И сердце может остановиться...
Несмотря на то, что многое ощущается, будто через пуховую подушку, приходится каждый раз перестраивать ход мыслей и собственные реакции.
Здесь не нужно думать, если ли бензин на заправке. Завидев вдалеке огоньки, по привычке дергаешься: да нет, рано радоваться, его, наверное, нет... Здесь он есть везде. Много. Какого хочешь. Без ограничений по литражу, который ты можешь залить (в Донецке, если повезло попасть на «социальный» бензин по 48, можно взять только 20 л). Самое невыносимое для донецкой психики - смотреть, как сменяются цифры на табло - и на несчастные 640 рублей в бак попадает аж два десятка литров!
Из сотен заправок в Ростове мы выбрали эту. Обнаружилось, что она оформлена в цветах флага ДНР)
К слову. Утром, когда я выезжала из Донецка, бензин был только на двух встреченных заправках, по цене 56-57 рублей. То, что вообще удалось его найти - это уже огромный плюс, так как ДНР проходит затяжной топливный кризис в весьма жесткой форме. Стоя на границе, узнала, что власти вроде бы приступили к реализации давних обещаний - чтоб бензин был везде и по цене «за сорок». В сети появились фото заправок и сообщения в духе «язалил!». Забегая вперед - действительно, возвращаясь глубокой ночью, в Донецке встретили одну заправку (остальные был пусты), где был 92-й по 43 рубля. Остается «мелочь» - чтобы это стало системой. Потому что сравнительно недорогой бензин (по 48-49 рублей) после подобных обещаний действительно появлялся, но вызывал ажиотаж - и мгновенно исчезал надолго, превращая жизнь автомобилистов в ежедневный квест.
То, что ты попал в другую реальность, подтверждает великолепная трасса до Ростова. После содранных танками, избитых снарядами транспортных артерий Донбасса, с наступлением ночи погружающихся во тьму, к гладенькому асфальту, знакам, ограждению, освещению и свеженькой разметке относишься как к чуду.
До войны дороги в Донецкой области были, пожалуй, лучшими на Украине. Я подозреваю, объясняется это не только неуемной заботой властей о благе народа, но и хорошими бюджетами, которые можно было осваивать. Чуть ли не круглый год одни и те же трассы усиленно латались, расширялись и перестраивались. Запах асфальта - это почти визитка Донбасса.
Была поговорка, что за Донецкой областью дороги заканчиваются - и начинаются направления. Пару путешествий из Киева в Донецк на автобусе - и я поняла всю глубину этого высказывания, вполне совпадающего с глубиной рытвин на полугрунтовой дороге под Полтавой.
Для донецкого автомобилиста, два года лишенного возможности пролететь с ветерком вдоль красот мариупольской трассы, ростовское дорожное великолепие и скоростные ограничения - нож в сердце. Здесь ехать разрешено не более 90 км/ч, о чем свидетельствуют знаки и изображения коварных камер наблюдения на табличках. На идеальной дороге стабильная сонная скорость склоняет ко сну (еще и вкупе с усталостью). Вдоль трассы то и дело встречаются небольшие памятные знаки, посвященные жертвам ДТП.
Удивительно то, насколько быстро ты отвыкаешь от благ, привычных с детства - тех же цивилизованных дорог...
Просторы, через которые приходится ехать, впечатляют: бескрайние поля под прям-таки весенним небом, никаких убогих хаток - только современные коттеджи вдали. Все основательно, чисто, монументально, везде размах и порядок.
Это устойчивое умиротворение, кажется, разлито в воздухе - и внутренне ты, выскочивший из объятого войной региона, сопротивляешься ему изо всех сил. Огни, масса транспорта, предновогодняя суета - все это постоянно дергает за нитку: «А может, и не было его? Не было этого Донбасса? Это все бред, морок? Скорее, пристраивайся следом за той шикарной машиной, и поедем, поедем за блестящей мишурой, а потом - в теплый дом, украшенный гирляндами и пахнущий яблочными пирогами с корицей?»
Сразу же одернув себя за это внутреннее предательство, тем не менее, начинаешь понимать, почему и как за восточным рубежом многие откровенно отмахиваются от темы истерзанного, окровавленного Донбасса, предпочитая верить в несуществующий «минский мир». Это кажется далеким, чуждым, это то, тысячной части чего мирные российские города представить просто не в состоянии. В здравом рассудке, скользя в потоке транспорта сквозь праздничный город, это невозможно примерить на себя - и проще забыть.
Ростов относится к тем городам, которые никогда не спят) Тем более, в субботу. Бесконечные вереницы машин, переполненные стоянки у супермаркетов и ресторанов.
В «Ленте», например, отделение Сбербанка России вынуждено в выходной работать до семи часов вечера - и там постоянно есть посетители, а у нескольких банкоматов - просто аншлаг.
Забрать заказанную карту мне удалось с третьей или четвертой поездки в Ростов: то я попала в понедельник на выходной, то банк закрывался раньше, а до ночи нас мурыжили на границе. Номерочек оказался соответственный!
Чего и следовало ожидать:)
К слову, все отделения Сбербанка, которые мне довелось посетить, оборудованы системой электронной очереди. На входе берешь в автомате талончик - и ждешь на диванчике, когда на табло появится твой номер и номер оператора, к которому нужно подойти. Никакого дурдома, прорывающихся к кассе гиперактивных теток, косых взглядов - и прочих «прелестей». До войны такой роскоши, как электронная система, в Донбассе и не было нигде, даже в распальцованном Привате.
Вздохнула, вспомнив недавнее посещение главного офиса Республиканского банка, пятачок, забитый нервными людьми, выстроившимися в неровные хвосты... Выстоять, чтобы заплатить за коммуналку, смогут только самые патриотичные. Выстоять, чтобы обменять доллары по более-менее вменяемому курсу - только самые экономные. Остальные переходят дорогу и идут в лавчонку-обменку напротив, ущемляя себя в рублях, но выигрывая по части выживших нервных клеток. Что делать, становление системы.
Что касается Сбербанка России, то в Донецке их вывеску - большие зеленые буквы на крыше здания - убирать не стали . И теперь она фигурирует на большинстве фото с центральной площади Ленина.
К России в Донецке отношение трепетное. Даже если речь о Сбербанке.
Так получилось, что поздним вечером мне пришлось ехать в ТРЦ с впечатляющим названием «Золотой Вавилон». Судя по столпотворению (сотни, тысячи хороших машин на парковке - бескрайнее море! - и неуемная суета) оно попало в десяточку.
Мне нужна была новая сим-карта, и я традиционно положила взгляд на МТС. В их офисе меня расстроили - привычных стартовых пакетов в продаже нет, теперь везде вводится ежемесячная абонплата ( если не ошибаюсь, 400-900 рублей). Под девизом - «И теперь так будет всегда!» Такая же политика у Билайна. Стартовый пакет без абонплаты мне удалось найти только в Мегафоне (200 рублей, они же на счету). Пишу это для своих земляков, которые бывают в Ростове спорадически и не настолько богаты, чтобы платить ежемесячно за то, чем не пользуются. Кстати, если вы полгода не будете юзать вашу симку, номер просто аннулируют - имейте это в виду (хотя бы раз в три месяца отправляйте смс-ку). Российские операторы к своим клиентам во всех отношениях, мягко говоря, гораздо менее лояльны, нежели здешние.
Как в я понимаю, «Феникс» в ДНР решил сразу вливаться в тренд, оформляя номера по паспорту и сообщив на минувшей неделе о введении фиксированной абонплаты с января.
....................
Мое путешествие завершилось в местной «столице шашлыка» - селе Чалтырь. Это, хоть и не райцентр, но место примечательное. Населения - тысяч 16 душ, что сопоставимо, скажем, с таким городом в Донбассе, как Волноваха. А почему бы здесь и не жить, собственно?
Чалтырь - село армянское, расположенное у трассы. И оно быстро стало центром ресторанного бизнеса. Да еще каким! Пожалуй, достаточно краем глаза, даже с улицы, взглянуть на местный развлекательный комплекс «Рандеву», сочетающий традиционно армянскую монументальность с интерьером в духе Гранд Опера, чтобы ваши представления о русской глубинке очень изменились.
В Чалтыре субботним вечером все гудит, блестит, пахнет едой и парфюмами, отовсюду - живая музыка - и не протолкнуться.
Официантка в ресторанчике с улыбкой говорит нам, что из Донецка «у нас здесь бывают часто. В основном, военные».
Подчеркну, что Чалтырь основали переселенцы из Крыма. Такие же, которые заселили юг Донбасса - греки, армяне, татары. Екатерина II в 1779 году приняла указ, согласно которому эти народы могли «осваивать» Приазовье. Только греки основали Мариуполь и расположились в южной части Донбасса, а армяне - под Ростовом.
Что, конечно, не вписывается в логику высказывания, что «Мариуполь всегда был Украиной» - это во-первых.
А во-вторых, рождает чувство острой жалости к нашим южанам, которые искренне, со всем своим пылом все годы становления частного бизнеса пытались открывать ресторанчики-кафе-гостиницы. Делать то, что они умеют хорошо и от души. Строились как у моря, так и вдоль трассы. Впечатляющего из этого ничего не вышло: своим трудом на Украине можно было вытянуть лишь заведение чуть выше чебуречной рангом - или сгинуть в омуте поборов, проверок и всего прочего. Как правило, приличный ресторан был всего лишь придатком к более успешному бизнесу.
На этой невеселой ноте, но таки проникнувшись всеобщим кабацким весельем (в ресторанчике еще и гудела армянская свадьба) мы оправились домой, в направлении Новоазовска.
..........................
Матвеев Курган встретил традиционным постом ГАИ, но на этот раз еще и с автоматчиками. Можно было почувствовать себя, как дома! Впрочем, к нам интереса никто не проявил.
Пункт пропуска «Весело-Вознесенка» около десяти часов вечера был, считай, пуст. Машину дважды (россияне и наши) самым тщательнейшим образом осмотрели. Мне такая забота о безопасности ДНР, конечно, греет душу. Но - только душу, так как на степном ветру я за пять минут превратилась в ледышку.
На кольце в Новоазовске бойцы нас не останавливали, но подсказали дорогу. Пост ГАИ на Старобешево светился огоньками, хоть рядом никого не обнаружилось. Вежливые люди на въезде в Донецк со стороны Авдотьино были учтивы и кратки. Между бетонными блоками у них стояла прогоревшая железная бочка, откуда на метр в высоту взымалось пламя, разбрасывая искры. Темные силуэты на фоне огня, замерзшие руки, проверяющие паспорта. Словно кадр из странного фильма, не из нашего времени...
23:35. «Стояяять!» Я прям чувствую, как у него немного першит в горле от попытки грозно понизить голос. Несмотря на автомат в его руках, это выглядит комично: с окриком боец явно протормозил, мы уже остановились, да и никуда не собирались бежать.
Это - ночной блок-пост в Донецке. Выше военного училища, на перекрестке идет отработка.
Старший товарищ, который проверяет документы, вежлив, сдержан, чужд пацанским понтам. Выясняет у нас, куда и откуда мы едем в комендантский час. Устраивает экзамен на знание прописки в наших паспортах, проверяет багажник - и нас отпускают.
На Левобережной обнаруживаем бензин, от жадности заливаем неизвестную жидкость до края, посчитав, что она намешается с роскошным российским 95-м - и выйдет среднее, пригодное для езды, но зато много.
На пересечении с Павших в это позднее время работает в обычном режиме светофор, регулируя движение на пустой дороге.
Словно отрабатывая за август прошлого года, когда светофоры города растерянно мигали желтым, но опустевшему городу было уже все равно...
Мы - дома.
