С момента пришествия во власть Владимира Путина открывается новая страница в истории прессы в России, а вместе с ней и российских медиаимперий. Последние в 2000-е годы фактически растеряли свою «имперскую» сущность, которая заключается в непререкаемом суверенитете, полной независимости от всего внешнего. Былые «государства в государстве», способные в 90-е диктовать волю Кремлю и вести информвойну против собственной страны, стали невозможны. И в первую очередь оказались не у дел два главных информационных бонзы ельцинской поры - Борис Березовский и Владимир Гусинский.
Березовский, который только в 1999 году прикупил себе для ровного счета газету «Коммерсантъ», уже в сентябре 2000 года продал долю (49% акций) в главном «бриллианте» своей медиа-короны, телеканале ОРT, а еще через месяц эмигрировал из России. Второй его телеканал, ТВ-6, купленный им в июне 1999 года, был закрыт решением суда в январе 2002-го.
Любимое детище Гусинского, НТВ, постигла примерно схожая судьба. После краткого ареста олигарха в июне 2000 года по подозрению в хищении и мошенничестве, телеканал просуществовал в прежнем формате лишь до осени, когда в ходе «спора хозяйствующих субъектов» активы «Медиа-Моста» стали один за другим переходить в руки «Газпром-медиа».
«ТРИ СОСТАВНЫЕ ЧАСТИ» МЕДИА ДВУХТЫСЯЧНЫХ
Утрате влияния некогда могущественных информ-кланов есть свое объяснение, и оно вовсе не сводится к каким-то личным формам ненависти со стороны нового руководства страны, как это любят доказывать некоторые комментаторы. Все 2000-е отечественная пресса просуществовала в условиях действия трёх новых факторов, предопределивших их судьбу и всю нынешнюю конфигурацию СМИ в России.
Фактор 1. Российское государство, «истончившееся» в 90-е годы и подошедшее на рубеже веков к фатальной черте, за которой маячили физический распад и гибель, в лице Кремля осознало, наконец, что дальше отказываться от своей роли в судьбе страны у него нет никакой возможности.
С приходом Путина в президентский кабинет началась «реконкиста», при которой государство постепенно вернулось во все сферы нашей жизни - включая, разумеется, и СМИ. Как правило, это происходило весьма ненавязчиво: то здесь, то там государство всего лишь приступало к реальному управлению теми активами, которые у него уже формально имелись. Впрочем, дело было ограничено почти исключительно телевидением: в иные медиа государство шло явно неохотно.
Фактор 2. В начале 2000-х, после поправок в Бюджетный кодекс РФ, отечественная пресса лишилась последних экономических поблажек в виде разнообразных льгот и субсидий. Дикая ситуация, когда антигосударственный телеканал НТВ мочит страну, вещая на льготных расценках через государственный спутник, стала невозможной в силу чисто «монетизационных» причин: за всё стало нужным платить.
Конечно, Кремль не скупал газету за газетой - вместо него этим занимались новые предпринимательские структуры, пришедшие на смену олигархам 90-х. Главное, принципиально изменились правила игры: не столько между властью и масс-медиа, сколько между властью и новыми хозяевами этих масс-медиа в лице крупного бизнеса. Последний очень быстро объяснил своим вновь приобретенным СМИ, что не стоит бросаться камнями, проживая в стеклянном доме, и что всякий раз нужно, что называется, следить за языком и не путать берега. Многие углядели в этом новую стратегию «мягкого влияния» государства на прессу через её новых владельцев, при которой самым оголтелым медиа просто навесили на шею красивый ошейник, но вовсе не запретили гавкать.
Случались, впрочем, и нетипичные случаи полнейшей информационной оторванности. К ним можно причислить, например, радиостанцию «Эхо Москвы», которая в начале 2000-х вошла в медиа-структуры «Газпрома». Уже тогда многие видели смысл «эхомосковского» существования прежде всего в том, чтобы показать миру: со свободой слова в России полный порядок. И этот неопровергаемый аргумент до сих пор исправно работает.
И наконец, фактор 3. В прошедшее десятилетие получили стремительное развитие принципиально новые, в сравнении с газетами и ТВ, технические средства передачи информации - прежде всего, интернет с его блогосферой. Они не только переформатировали медиасферу России, но и во многом изменили саму концепцию средства массовой информации как «элитарного издания». Сегодня информировать читателей о важных или неважных сторонах нашей прекрасной реальности может любой продвинутый блогер - «уникальные творческие коллективы» для этого не сильно нужны. Увы, сами они поняли это едва ли не последними.
ПЕРЕОЦЕНКА ЦЕННОСТЕЙ
Интернет, как трудно цензурируемая информационная среда, произвел «переоценку ценностей» внутри мира СМИ с точки зрения финансово-организационных затрат на медиапроекты и рисков, с ними связанных. В 2000-е в Рунете, как грибы после дождя, стали расти оппозиционные сайты всевозможной, прежде всего либеральной, направленности. Им показалось гораздо интереснее арендовать хостинг в Германии и общаться внутри редакции по скайпу, нежели выяснять отношения с какой-нибудь типографией, неожиданно отказавшейся их печатать, или службой распространения, переставшей брать на реализацию их СМИ.
В конечном итоге, это привело к вырастанию новых, на сей раз «виртуальных» медиаимперий, в которые всё чаще предпочитает вкладываться крупный российский капитал. Конечно, они не обладают тем колоссальным влиянием, какое имело телевидение в начале 90-х; зато стремительное развитие при Путине оппозиционной сетевой прессы начисто дезавуировало обвинения в «тоталитаризме», то и дело раздававшиеся в адрес высшей российской власти.
Одним из активных игроков на российском медиа-рынке в 2000-х стал металлургический король Алишер Усманов - на сегодня богатейший человек России, по версии Forbes. Начало своей медиаструктуре Усманов положил в августе 2006 года, купив у Березовского издательский дом «Коммерсантъ». Чуть позже им были куплены телеканалы 7ТВ и Муз-ТВ, а затем последовал шаг в виртуальное пространство: с 2008 года Усманов входит в капитал Mail.ru Group (почтовый сервер Mail.ru, соцсеть «Одноклассники», мессенджер ICQ и др.).
Неплохо шли дела и у «старых» игроков - например, недавнего олигарха, а в 2000-е просто «крупного предпринимателя» Владимира Потанина и его медиахолдинга «ПрофМедиа». Владея до 2004 года журналом «Эксперт», а до 2007 года - «Комсомольской правдой», этот холдинг купил в 2005-м газету «Известия», а в 2006-м - издательский дом «Афиша». Тогда же в руках Потанина оказались телеканалы 2х2, ТВ3, «MTV Россия» и несколько радиостанций. Полностью выкупив в 2010 году интернет-компанию «Рамблер Медиа», «ПрофМедиа» стал владельцем такого влиятельного новостного интернет-портала как lenta.ru.
Примером несколько менее удачного вхождения нового бизнеса в медиасферу в 2000-е годы можно назвать братьев Ананьевых и их компанию «Медиа 3». Она сегодня контролирует такие издания как «Аргументы и факты», «Экстра-М» и «Центр-плюс»; она же до недавнего времени владела и газетой «Труд». Однако «АиФ» и «Труд», гремевшие в конце 80-х (общий тираж двух этих изданий в 1990 году составлял фантастические 55 миллионов экземпляров!), сегодня не могут похвастаться прежней массовостью и, главное, влиянием. Их сайты, превращенные в подобие интернет-порталов, не выдерживают конкуренции ни с Рамблером, ни, тем более, с Mail.ru.
КТО ТВОЙ ХОЗЯИН, ЖУРНАЛИСТ?
Так что же случилось с российской прессой в 2000-е? Произошло ли её «удушение», о чём не устает трындеть на всех углах эта самая «задушенная» оппозиционная пресса? Или «шабаш свободы» 90-х был просто перенесен на новый организационно-технологический уровень - в интернет? Ни то, ни другое. Либеральная журналистика сохранилась - однако была во многом вытеснена на периферию общественного интереса. Выходят - мизерным тиражом - «освободительные» газеты. Вовсю надрываются «рукопожатные» сайты, с неуклонно падающей посещаемостью. Но никакого серьёзного «разгула первобытных стихий», способного «завладеть умами широких народных масс», не наблюдается.
В 2000-е стало окончательно ясно, что абсолютная, ничем не сдерживаемая свобода слова чревата большими издержками для общества и, в конечном счёте, для владельцев масс-медиа. Одним из «маркеров» здесь стала трагедия «Норд-Оста» - после нее в стране еще долго обсуждалось поведение СМИ, умудрившихся пустить в прямой эфир начало операции по освобождению заложников, чем смогли воспользоваться смотревшие телевизор террористы.
Главное, в «нулевые» у населения страны не осталось никаких вопросов о «свободе слова» применительно к скупленным бизнесом СМИ. Сегодня все прекрасно понимают, что быть свободным и одновременно принадлежать миллиардеру невозможно. Общество дозрело, наконец, до того, чтобы перед чтением той или иной публикации в прессе задаваться вопросом: кто у этого медиа хозяин, как у него нынче идут дела и чего он, собственно, хочет добиться в обозримом будущем. И лишь после этого приступать к увлекательному чтению.
В следующем номере «ЖП» мы как раз и рассмотрим существо вопроса: кому же сегодня принадлежат отечественные СМИ.
Окончание следует