Основной особенностью современной российской политики можно назвать такое ее свойство как неторопливая постепенность.
Большая система Россия требует неторопливости.
Тем более, если учитывать такую сложную политико-экономическую и цивилизационную операцию, как перетекание центра тяжести внутри двуединой, двуглавой державы, с европейской части евразийского материка, на его азиатскую часть.
То, что процесс пошел, европеизированной российской, да и мировой культуре, еще трудно принять. Осознание появится по мере появления последствий...
Огромность происходящего, в целях снижения болезненности перемен, требует неторопливости. Но насколько она возможна в условиях украинской войны, которая и есть одно из проявлений ухода России из Европы?
Хотя уход России это только часть исхода из Европы Азии в целом.
Исход Азии не исключает встречных процессов по типу происходившего недавно похода сирийских беженцев из Турции в Германию.
Но это поход за решением проблем жизнеобеспечения, которые Европа, с ее уровнем защиты прав человека, пока еще может предоставить.
Текущий уход – не первая попытка цивилизаций отгородиться друг от друга. В этом смысле важен цивилизационный опыт Китая, который был и остаётся сердцем Азии.
Факт восьми или, как минимум, пяти тысячелетий существования Китая, в то время как множество империй в это же время возникали и исчезали, является маркером важности изоляционизма – как характерного для Китая средства выживания.
Но изоляционизм – не единственный фактор исторического долголетия. Есть еще имперскость, как форма сосуществования множества народов в рамках одного государства.
Базовой особенностью Китая было объединение нескольких схожих по уровню развития народов. Что создало мощный культурно-экономический тренд развития, при котором тесное общение с окружающими, во многом отставшими народами, создавало лишь риски негативных заимствований.
Преимущества в развитии, соединенные с многонациональностью, обозначили снижение потребности во внешнем культурно-политическом взаимодействии.
Если, к примеру, сравнить это с Европой 19-го века и объединением множества мелких германских государств в единую империю, то бросится в глаза, что это было объединение одного народа существовавшего в языковых нишах различных диалектов, но в схожем культурно-экономическом внутреннем и внешнем пространстве. Объединение это создало мощный движок германской имперскости, ставшей одной из причин двух мировых войн первой половины 20-го века.
Очевидны различия европейских и азиатских политических реакций на объединение национальных сил в кулак империи.
Различия в том, что исторически значимые континентальные империи Европы, в своей основе мононациональны, за исключением Австро-Венгрии. (Британия, как империя колониальная, здесь вообще не рассматривается). Но для них характерен короткий исторический век.
Исходная мононациональность, в имперском контексте, предполагает недостаток активной внутренней жизни и вынужденное стремление компенсировать это внешним активным взаимодействием, что провоцирует экспансию.
При этом экспансия уже занятых территорий, создаёт риски нацизма, так как в молодой империи ее мононациональная элита не хочет отдавать свои преимущества элитам присоединённых земель.
Европа состоит из множества мононациональных государств.
Европейские континентальные империи, исторически мгновенно возникавшие на базе мононациональных государств, трудно переживали взаимодействие мононациональных и новых национальных элит, неизбежное по мере присоединения территорий.
Германский нацизм в 20-м веке упростил проблему, расширив имперскую элиту Третьего Рейха до всей немецкой нации. Но элитарные немецкие булочники и пролетарии не могли заменить элиты покоряемых стран. В немалой степени поэтому прагматичные немцы избрали уничтожение населения завоёванных ими стран, в частности славянских, как способ решения проблемы. Решение этой проблемы в России (СССР) за три года немецкой оккупации обошлось славянам в 17 миллионов жизней гражданского населения…
Культура разумного строительства империи возникла еще в Риме. По существу, именно там чётко проявился институт гражданина. Им мог стать житель любой завоёванной территории. За заслуги либо просто за деньги.
Здесь нельзя не вспомнить противоположный институт неграждан, формулированный исторически недавно правом прибалтийских государств. Таким способом, русское население исключили из политики.
Если в древнем Риме негражданами исходно считались этносы, вновь включённые в империю, то у прибалтов ими стала нация, империю некогда основавшая!
Этим констатировано, что в сознании прибалтийских свиноводов русские уже исторически мертвы, но в целях снижения издержек на нашу ликвидацию, дано некоторое время извести нас цивилизованно, в объятиях улыбчивого Запада...
Но вернёмся к истории…
Одна из проблем Рима как империи была в том, что присоединяемые во множестве народы от метрополии весьма отставали. При том что не было концепции их доразвития. Не было и понимания значения исходного для империи римского народа.
Рим стоял своим крестьянством, обладавшим землёй. Но крестьян постепенно вытеснили крупные земельные собственники, далеко не всегда природные римляне. Выкупив земли, богачи заменили крестьянский труд более дешёвым трудом иноземных рабов.
Так Римская империя погибла задолго до поражений ее армий на полях сражений и крушения государственности.
Христианская цивилизация Византии и Рима, изначально возникла на основе древних римских и греческих цивилизаций. Западноевропейские территории были в существенной части христианизированы и обладали схожим уровнем развития. Византийские имперцы-греки, уже неоднократно были имперской нацией, как в составе империи Александра Македонского, так и в составе латинской империи Рима.
Экономика Европы не являла собой картину рабского, труда, благодаря христианизации. Это был важнейший потенциал развития.
Именно в эпоху христианства в Европе произошёл рывок в развитии наук и технологий, вытекающий из личной свободы и широкого образования. Только образование производит редких людей, создающих новизну в науках и технологиях. Число таких людей всегда статистически ничтожно в общей массе образованных людей.
В средние века масса образованных людей могла возникнуть только в Западной Европе, приступившей к обучению населения на базе христианских общин и университетов. Сейчас это практически возможно в любом месте и финансируется государствами...
Итак, рывок в развитии человеческого знания обеспечило именно христианство, само по себе оказавшееся колоссом духовной жизни, предложив людям созидательную, творческую духовность.
Творческий потенциал христианства сделал из христианской Европы мировой анклав системного образования, наук и технологий.
Но задел западноевропейцев на технологическое и вытекающее из него политическое лидерство мира постепенно съедается уходом творческого духа из европейского общества, культуры и науки, а также с распространением аналогично доступного образования в мире.
В России заимствования западноевропейской культуры представлялись необходимыми, так как технологические и промышленные преимущества Европы были столь значительны, что дотягиваться до них, минуя культурную упаковку, было невозможно.
Схожие явления присутствовали во всём неевропейском мире.
Сейчас значение западноевропейской общей и научной культуры, как упаковки научных и технологических знаний, резко уменьшилось со снижением лидирующей роли Запада в целом.
Более того явно наметилась цивилизационная противоречивость и даже несовместимость культур Востока и Запада.
Запад возрос в великую цивилизацию на энергии восточной Авраамической религии и христианства, но теперь отказывается от этой культурно-смысловой основы, изгоняет религию их жизни общества.
Уход Азии из Европы инициирован самой Европой, отказавшейся от своего азиатского, духовного, культурно-смыслового основания.
Христианство, соединившее собой в своё время духовный потенциал Азии и Европы, сейчас в самой Европе заменяется язычеством, которое не может продуцировать творческих состояний у носителей этой примитивной духовности. Отсюда потребность к творчеству сменяется потребностью к магии, потребность к естественным отношениям потребностью к извращениям.
Эти же тенденции всё более характерны в сфере наук и технологий. Передовые научные центры возникают в Азии, где сильны общечеловеческие традиции.
Отказавшись от христианства как духовной основы, Запад погрузился в примитивный агрессивный языческий сатанизм.
Украина, как западная окраина России, всегда была частью русского славянства, наиболее страдающей от зависти к европейской культурно-бытовой привлекательности.
Западно-европейское заимствование на примере Украины сегодняшнего дня демонстрирует свою реальную и скрытую опасность. Изгнание христианской духовности из европейской жизни означает не только реальную демонизацию англосаксонской культуры, но и снижение творческого потенциала Европы, что уже проявляется в формализации научных исследований, уходе культуры в постмодерн, который сам по себе является симптомом духовной деградации.
Распад и разрушение всегда сопровождаются выделением огромной энергии, в том числе эмоциональной. Так грохот, шум, пыль, летящие обломки и завораживающий эффект падения сопровождает, к примеру, уничтожение старых, непригодных для дальнейшей эксплуатации зданий.
В разрушении христианской культуры Запада присутствует эйфория от всевозможных, вызывающих бурные эмоции, внешних эффектов.
Именно от этого в Европе уходит Азия, сохранившая в себе традицию, как основу организации жизни. Возможно, что за многие тысячелетия Китая подобные кризисы духовности и нравственности в нём происходили и изживались, чему подтверждением является сам факт существования этой древнейшей цивилизации.
В контексте происходящих глобальных культурно-смысловых подвижек, перетекает из Европы в Азию и цивилизационный центр тяжести России.
Разговоры о переносе столицы в Сибирь пока не имеют под собой управленческой мотивации, так как всё же основной объект управления – население России – сегодня сосредоточено на восточноевропейской равнине.
Но такие разговоры периодически возникают не на пустом месте.
Россия уходит из Европы, с кровью отрывая от себя евроориентированную часть своего этноса. Пока это происходит географически определённо на Украине. Потом это станет происходить внутри самой страны. Потому как, пообщавшись с европейскими «ценностями» на фронтах, невозможно будет терпеть их у себя дома…
При всём этом невозможно стереть позитивное европейское из российской жизни, так и из культуры Азии.
Как историческая азиатская научно-технологическая отсталость была изжита европейской наукой и культурой, так и западно-европейский кризис идентичности, суть которого в отрицании азиатского по своему происхождению христианства и вытекающей из него творческой духовности, надо полагать, будет изжит благодаря воздействию на Европу консервативного азиатского отношения к традициям и нравственным ценностям.
Концепция, которую предлагает сегодня миру президент России В.В. Путин, по существу исходит из того, что здравый смысл возьмёт верх над всеми искажениями нормальности, над стратификацией наций над забвением традиций и нравственных основ бытия.
Президент В.В. Путин надеется и верит, что того же желают все народы.
Я, как его избиратель и ярый сторонник, тоже надеюсь. Но, к сожалению, не очень верю…
Хотя ничего позитивного, кроме здравого смысла, человечеству предложить нельзя…
Все остальное лишь варианты апокалипсиса…
Мир еще не понял, что для выживания у него остался лишь один вариант – верить в веру В.В. Путина!
Павел Иванович Дмитриев, правовед, публицист
