26 сентября 2022 г. произошла трагедия в Ижевске: 34-летний выпускник школы №88 вернулся спустя годы в родную школу и устроил массовую стрельбу. Погибло 17 человек, из них 11 — это дети; получили ранения 25 человек. Расследование этого происшествия взял под личный контроль Бастрыкин, который известен своей жесткой позицией и повышенной требовательностью к процессу ведения следствия.
За последнее время в России это, к сожалению, стало не единичным случаем. С одной стороны, мы наблюдаем подростковый максимализм, помноженный на чувствительную неокрепшую психику и желание быть причастным к крайне нонконформистским идеологическим объединениям — как пример в этом случае т. н. “культура Колумбайна” (движение, запрещенное в РФ). А что — это стильно, модно, молодёжно. С другой стороны, поступки школьных массшутеров (mass shooter — тот, кто устраивает массовые беспорядочные расстрелы) — это последний крик от безысходности и попытка в последний раз привлечь внимание к себе и своим проблемам.
Так сложилось, что я очень много работаю с подростками как репетитор. И зачастую происходит таким образом, что после договоренности с родителями ученика, которые нашли мое объявление в интернете, я не знаю, что и кто меня ждет на первом занятии. Бывали разные школьники, в т. ч. и “особенные”. Но больше всего мне запомнился один девятиклассник из московской Некрасовки (один из новых районов Москвы за МКАДом, отличающийся плотной застройкой и неблагоприятной социальной обстановкой).
Прыщавенький, с первыми неказистыми усиками, с ожогами на руках, неряшливый. Сидит себе в своей “сычевальне” (так на молодежных ресурсах называют комнату современного городского отшельника), копается в полуразбитом компьютере. Его мама, очень приятная, но уставшая женщина, обратилась ко мне «ну чтоб ОГЭ по географии не на 2 сдал». Занимались мы много и упорно, парню тяжело давались домашние задания, хотя он был совсем не глупым и в процессе занятия схватывал все налету. Но это был очень озлобленный волчонок.
Нет, со мной он был вежливым, спокойным. Но это всё равно кусачий взъерошенный волчонок, озлобленный на мать, на одноклассников, на школу, на жителей Некрасовки. Уважал и любил он только отца. Семья полная, дома условия приличные, но видно, что родители по уши в кредитах, очень много работают и мало могут уделить времени единственному сыну. А наш волчонок все ждал, что после выпускного он спокойно в гараже засядет с отцом перебирать днями напролет всякое железное и механическое... Но накопленная агрессия, злость на все вокруг лилась из него через край, даже когда он молчал.
А почему? Потому что он не вписывался в параметры “нормальности” и “интересности” как для взрослых, так и для ровесников. Потому что учителям было не интересно с ним заниматься ввиду его низкой успеваемости и сложности характера. Одноклассники прикалывались по-злому из-за его усиков и прыщей, за его интерес к немодным книжным мирам фэнтези и увлечений в переборке мотоциклов. Парень своим тихо-агрессивным поведением и мизантропией молча «кричал» от обиды и беспомощности. Он был одинок во всей школе, во всей Некрасовке, во всем своем мире.
Но мы с ним интенсивно работали по предмету, много говорили о жизни, считали дни до выпускного и последующей работы в гараже. Помимо номенклатуры географических объектов на карте мы каждое занятие проговаривали, что впереди он ещё встретит «своих» людей, которые разделят его хобби и будут ценить его как своего друга.
Май. После экзамена по обществознанию он мне вдруг звонит и радостно делится, что набрал много баллов за «географический» вопрос из раздела заданий повышенной трудности. Потом звонит счастливый с результатами по географии. Уверенные четверки. Прошло почти 7 лет. И надеюсь, там у Волчонка стало всё нормально, а смердячую Некрасовку, построенную на задворках Москвы, не заденет контртеррористическая операция.
Однако случае с ижевским стрелком мы наблюдаем совершенно иную картину. Здесь уже взрослый мужчина за 30 лет, с психиатрическим диагнозом вдруг вспоминает свои старые обиды на школу в момент обострения социально-политической обстановки на территории бывшего СССР. В так называемом “Манифесте” (единственный сохранившийся на его компьютере файл, содержание которое сразу засекретили) лишь упомянуто о ненависти к текущему политическому курсу, ненависти к некоторым деятелям культуры и о первоначальных планах убить собственную мать. На удивление, там не было ни слова о школе или бывших одноклассниках. Также в его биографии имеется попытка суицида в период прохождения срочной службы (почему он сейчас не напал на военкомат или военную часть?) и немотивированное нападение на прохожих средь бела дня несколько лет назад (наказания за это он не понёс, все решения судов были обжалованы). Налицо факт — больной человек, с крайне неустойчивой психикой, который легко поддается на манипуляции, влиянию извне.
Внушить заданные некоторой программой мысли, убедить безвольного человека, задеть его за больную рану, навесить на него ярлык чего-то громкого и популярного и отправить совершать массовые убийства — задача, с которой легко справится не то что злой гений, а любой психолог с профильным образованием. Не трудно догадаться, что такие спецы-психологи могут работать на те или иные организации. И тем ещё страшнее и аморальнее ситуация, когда больных, несчастных ребят используют для грязных дел.
Проблема школьных стрелков решается не ужесточением оборота гражданского оружия (кураторы всегда предоставят инструмент своим «волчатам») и не только технологичным усилением охраны школ (хотя это тоже важный момент). Надо смотреть — кому это выгодно и бить Гидру в «сердце».
Пасхина Ангелина Андреевна, географ, картограф. публицист
