«Карфаген должен быть разрушен»
Как известно, Г.Киссинджер озвучил три сценария разрешения военного конфликта на Украине.
Первый в том, что российские войска останутся на рубежах, занятых ко дню прекращения огня. Таким образом, «они получат 20% Украины и большую часть Донбасса, основные промышленные и сельскохозяйственные районы и полосу земель вдоль Черного моря» По мнению политика, такой вариант стал бы победой России.
Второй вариант предполагает, что Россию «попытаются вытеснить» из Крыма. По мнению бывшего госсекретаря США, в таком случае «встанет вопрос о войне с самой Россией».
И третий сценарий в том, что в случае успешной попытки Киева отодвинуть Россию к линии противостояния на момент начала спецоперации, Москва проиграет. А между Украиной и НАТО возникнут новые тесные связи.
Очевидно, что второй и третий сценарии озвучены для того, чтобы убедить нас согласиться на первый.
И не потому, что он самый лучший. А потому, что он единственно возможный для Украины вариант не проиграть войну окончательно. Кроме того, очень похоже на то, что это, в общих чертах, и наш сценарий на Украине, угаданный «тёртым калачом» Г. Киссинджером.
Вся политика Запада построена на ведении военных действий войсками Украины, то есть на войну обычными, неядерными средствами.
Очевидно, что любая попытка отбить у нас Крым, возможна только при прямом участии войск НАТО. Сама Украина на такую операцию не способна, так как не имеет флота. Но любое прямое участие войск НАТО это кратчайший путь к применению ядерного оружия, чего Запад изо всех сил стремится избежать.
Также невозможно предположить, что Украина, способна вернуть линию соприкосновения к состоянию на 24.02.2022 г.
До сих пор, продвижение вперед удавалось ВСУ лишь в случае отвода нами войск по нашей же инициативе. Те инициативы, имели известные дипломатические и военные цели. Основные цели, конечно, военные. Они сводились к сохранению личного состава, и принятию стратегии контроля над частью территории Украины.
Для чего была избрана такая стратегия также понятно. Чтобы максимально сохранить личный состав, экономить ресурсы, не объявлять мобилизацию и, надо полагать, чтобы дать возможность максимальному числу украинцев определиться с выбором в пользу России. Но в этом есть также нечто главное и для нас самих. Оно в том, чтобы определиться с нелояльной к нам частью украинцев.
Видимо, нет необходимости и смысла занимать территории, где русскую армию не желают видеть ни как родственный народ, ни как новую власть. Где негатив к русской культуре и неизбежному русскому доминированию присутствует на клеточном уровне. Что, к примеру, уже веками есть в менталитете поляков.
С этой, на почве зависти, хронической ненавистью бороться невозможно ни добром, ни силой. Лучше дистанцироваться.
Таким образом, получается, что единственно реальное предложение варианта мира от Киссинджера совпадает с вероятной стратегией нашего командования по установлению контроля над частью Украины.
Вопрос в том какова это часть?
Судя по ожесточенности текущих боевых действий, линии соприкосновения не являются границами той части Украины, которую Россия хотела бы контролировать по итогам специальной операции. Надо полагать, что эта часть должна быть существенно больше.
Уже приходилось писать о том, что манёвр с отходом наших частей от Киева странным образом совпал с установлением контроля над основными чернозёмными территориями Украины. Конечно, это еще не все черноземы, и не все индустриальные и логистические центры. Да все и занимать не стоит. Как по вышеуказанным причинам хронической нелояльности к России, так и для оставления экономического потенциала той Украине, которая, если такой план будет реализован, станет с нами соседствовать и торговать.
В любом случае Киссинджер в этой ситуации уловил, а может и заранее знал, что мы не будем проглатывать весь Украинский сегмент бывшего СССР. Это для опытного политика, могло быть и очевидно потому, что присоединять к себе территории и население, в которых коренятся силы и причины предыдущего распада страны, не совсем правильно. Это означало бы невольное проектирование распада.
Я давно собираюсь, да всё никак не соберусь, провести исследование биографий всех профессиональных революционеров, стоявших у истоков распада Российской империи в 1917 году, как и биографий высокородной знати, промышленников, политиков и царских генералов, обеспечивших свержение самодержавия.
Помимо очевидного значения в этих процессах евреев, зачастую игравших роль, по чьему-то меткому выражению, «дрожжей активных перемен», предполагаю, что не менее активна была роль выходцев с Украины или тогдашней Малороссии. Даже беглого взгляда достаточно, чтобы в плеяде деятелей того периода заметить принадлежность множества их к Малороссии.
Ведь и в 1991 году распад СССР, хотя формально и начался с Литвы, но само беловежское соглашение было предопределено фактом выхода Украины из СССР.
24 августа 1991 года Верховный Совет Украинской ССР принял Акт и Постановление «О провозглашении независимости Украины». А 1 декабря 1991 года состоялся всеукраинский референдум, с одним вопросом: «Подтверждаете ли Вы Акт провозглашения независимости Украины?». На референдуме 90% населения независимость одобрили. После этого России ничего больше не оставалось как 8 декабря 1991 года подписывать беловежское соглашение.
Понятно, что 90% «за» насчитали сами организаторы референдума. Как понятно и то, что люди, в большинстве своём замороченные ситуацией хаоса, вряд ли были готовы к пониманию последствий референдума. Но в любом случае присоединение Украины сегодня означает присоединение социальных сил и энергий, которые со временем могут стать движущей силой очередного распада государства. Надо учитывать, что и Киевская Русь, также как и современная Украина, всегда находилась в состоянии полураспада. Не зря ведь часть князей и ушедшего с ними народа предпочти северо-восток Руси, как местность с меньшей страстью к раздорам.
Мне кажется, что просматриваемая в наших действиях стратегия частичного контроля территории Украины, учитывает как исторические обстоятельства, так и факты сегодняшнего дня. Наши войска, в марте углубившись на территорию Украины, не могли не видеть неоднозначной реакции населения.
Очевидно, что проблема гражданской неоднозначности людей тем слабее будет выражена в будущем, чем меньше будет занято территории, спорной по смыслам, присущим ее населению.
С другой стороны, эти соображения должны коррелироваться с интересами экономики, ведущим из которых, в контексте нашей части Украины, видится сельскохозяйственный сегмент. Для чего мы, надо полагать, и «подгребаем» чернозёмы.
В то же время сохраняющийся промышленный потенциал, не может не представлять интереса для России, которая этот самый потенциал когда-то Украине и создавала.
Видимо, при определении размера и границ части Украины, переходящей под контроль России, будет учитываться некое среднее значение наших интересов.
Также важно иметь в виду, что любое мирное соглашение должно предполагать последующий уход Зеленского и его команды.
Такого в мирном договоре, конечно, не напишешь, но США и Россия должны по этому поводу иметь закрытое соглашение…
Короче, если Г. Киссинджер предложил мир на основе контроля России над частью Украины, то весьма вероятно он угадал этим нашу стратегию. Надеюсь, что он не знал ее заранее.
Предполагать, что и Киссинджер, наряду с Трампом, тоже агент Кремля, было бы совсем обидным для американцев.
В любом случае, при любых договорённостях с американцами, следует иметь в виду что США, как условный Карфаген, рано или поздно должны быть разрушены или изменены до степени снятия угроз для России.
В этом, как думается, и состоит наша стратегия.
Павел Иванович Дмитриев, правовед, публицист
