В Великом покаянном каноне преподобного Андрея Критского употреблены очень сильные слова относительно глубокой греховности каждого из нас. Воспринимаем ли мы их? Нам необходимо обрести мужество и решимость увидеть себя в подлинном свете.
В Апокалипсисе сказано: «Ты ни холоден, ни горяч; за это извергну тебя» (Откр. 3, 15—16). Нужно быть горячим к добру и холодным к злу. Некоторые люди еще не знают по-настоящему добра, но душа их не может мириться со злом, и Господь не оставляет такого человека.
Очень важно понять: у равнодушия нет покаяния. И значит, Царства Небесного. Самое страшное в наше время — даже не зло, а равнодушие ко всему. Самое страшное — люди, до которых не докричишься. Если такая глухота к тому, что вопиет, то и Бог ничего не даст. Человек равнодушный — он никакой. Это значит, по отношению ко всему — никакой. Он только внешне присутствует. Его как бы нет. Хуже всего, когда притворяется, что он есть, что его что-то волнует. Он слеп к злу, которое в мире, и к греху, который в нем самом. И равнодушие к злу делает его безучастным к добру. Даже преступник иногда может дойти до дна зла и оттуда возопить к Богу. А равнодушный всегда доволен собой. Это как бесовское отделение от всех, он уже не воспринимает других как людей.
Равнодушный — это тот, кто не думает. Кто не заплачет вместе с тобой. Равнодушие — не безобидная вещь, даже если человек не делает ничего плохого. Он поощряет зло. Он трус и шкурник. Он ко всем равнодушен, а к себе — нет. Поэтому может покрывать любое преступление. Будет равнодушно смотреть, как на его глазах издеваются, сажают, убивают. Из-за равнодушия попускается торжество зла, все, что происходит сегодня. Из-за равнодушия многих Бог попустит пришествие в мир антихриста, как попустил Он уже многие катастрофы — например, октябрьский переворот 1917 и 1993 года.
Все знают, что такое буддистское равнодушие. Как бы ни бесчинствовало зло, какое бы горе ни стряслось — значит, такая «карма». И христианин скажет: «На все воля Божия». Правильно скажет. Но мы ведь живые люди! Сделали ли мы все зависящее от нас? Потому что Господь смотрит на нас, как мы противостоим злу, как себя ведем, когда другому плохо. «Так как вы не сделали сего одному из сих меньших, то не сделали Мне» (Мф. 25, 43—45). Для равнодушного жизнь не таинственна. И не интересна. Он не может коснуться ее подлинных глубин. Он неспособен к сильным чувствам, к жертве, то есть к любви. Потому что любовь — это жертва.
Все люди больны в той или иной степени «окамененным нечувствием». Все так или иначе духовно мертвы. Но надо, чтобы всякий человек, пройдя трудный путь искания истины, мог сказать о себе словами блаженного Августина: «Ты поставил меня лицом к лицу с самим собою, дабы увидел я, как низок и подл я был, полон мерзости и язв. И увидел я себя и ужаснулся».
Однако подлинным покаянием человек сподобляется увидеть не только себя, но Христа Бога и — непостижимое чудо! — вследствие этого, как говорит апостол Иоанн Богослов, стать подобным Ему по дару Его.
Протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма свт. Николая в Пыжах, член Союза писателей России
