«Смысл действий Кутузова оставался неясным для победителя Европы»

В среду, 16 сентября, в Казанском кафедральном соборе молитвенно отметили 275-летие со дня рождения великого русского полководца Михаила Илларионовича Кутузова, легендарного выпускника Артиллерийской и инженерной шляхетской школы – исторического предшественника Военно-космической академии имени А.Ф.Можайского, сообщает пресс-служба Казанского собора.

Панихиду у могилы генерала-фельдмаршала по благословению митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Варсонофия совершил председатель приходского совета протоиерей Александр Пашков. За богослужением молились курсанты и офицеры Военно-космической академии имени А.Ф.Можайского, а также юнармейцы, патриотическое и духовное воспитание которых курируют офицеры академии.

После окончания богослужения состоялось возложение цветов к памятнику военачальника.

«Знание своей богатой истории и использование большого наследия наших героических предшественников – это залог преемственности их боевого опыта и служения своему Отечеству», - подчеркнули в военном ведомстве.

Отметим, что панихида была отслужена преждевременно, по всей видимости, из-за досадной ошибки в исчислении даты рождения полководца по григорианскому календарю.

При правильном исчислении полководец родился не 16, а 18 сентября по новому стилю.

В электронном фонде Президентской библиотеки в рамках специальной коллекции «Отечественная война 1812 года» фельдмаршалу уделено значительное место, представлено множество малоизвестных материалов, касающихся истории его жизни и ратных побед, говорится в материале Президентской библиотеки, поступившем в редакцию «Русской народной линии».

Отец Михаила Илларионовича, военный инженер, генерал-поручик и сенатор, оказал большое влияние на образование и воспитание сына. Михаил Кутузов с отличием окончил Дворянскую артиллерийскую школу, в 1761 году он был произведён в прапорщики и назначен командиром роты Астраханского пехотного полка, во главе которого стоял полковник Александр Васильевич Суворов.

«Этот громадный боевой опыт и опыт службы в войсках развили его могучее военное дарование. Тяжёлым трудом русского строевого офицера, беспримерной личной храбростью, дисциплинированностью и талантом достигал Кутузов успехов, которыми отмечен его жизненный путь», – пишет Николай Коробков в издании «Фельдмаршал Кутузов».

Осенью 1790 года Кутузов командовал отдельным корпусом, участвуя в суворовском штурме крепости Измаил. В упомянутой выше книге Николая Коробкова читаем: «Неся большие потери, Кутузов просил у Суворова поддержки, но получил ответ, что в Россию уже послано донесение о взятии Измаила, а самого Кутузова он назначает комендантом Измаила. Кутузов, собрав гренадёр и егерей, повёл их в третий раз на бастион. Его войска штыками проложили себе дорогу к крепости <…> После штурма Кутузов писал жене: «Век не увижу такого дела. Волосы дыбом становятся <…> Страшный город в наших руках». Победа была полная, хотя «не было крепче крепости, обороны отчаянней, чем Измаил. Только раз в жизни можно пускать на такой штурм», – говорил Суворов.

Впоследствии Кутузов спросил Суворова, что означало назначение его комендантом Измаила в момент штурма. «Ничего, – ответил тот. – Кутузов знает Суворова, а Суворов Кутузова. Если бы не взяли Измаил, Суворов умер бы под его стенами и Кутузов тоже», – цитируется ответ генералиссимуса в книге «Фельдмаршал Кутузов».

По окончании войны с турками Кутузов, произведённый в генерал-поручики, был вызван в Петербург. С этого времени начинается продолжительный период его дипломатической и военно-административной службы. Благодаря уму, образованию, широте кругозора и умению располагать к себе самых разных людей Кутузов достиг выдающихся успехов на дипломатическом поприще.

В октябре 1792 года Михаил Илларионович был назначен чрезвычайным и полномочным послом в Константинополе. «Эта миссия считалась труднейшей, ибо в Турции переплетались сложные противоречивые интересы ряда европейских государств, – отмечается в сборнике «Фельдмаршал Кутузов». – Кутузову предстояло закрепить искусством дипломата то, что было завоевано на полях сражений».

С поручением он справился блестяще. «Пышностью и великолепием посольства он произвёл впечатление на турок, а его обходительность и любезность приобрели ему расположение султана, визиря и турецких сановников». Кутузову удалось добиться многого в решении вопросов, вытекавших из Ясского мирного договора, в частности, права для русских судов заходить в турецкие порты. Посол усилил авторитет и влияние русской державы на Востоке, а главное, поставлял Суворову в Россию самые достоверные рапорты. В то время, когда генералиссимусу говорили, что Порта якобы намерена через три месяца объявить России войну, Кутузов писал в столицу: «…По примечаниям моим не полагаю я разрыв с нами столь близкий <…> Везде развалившиеся её крепости не приведены в совершенно-оборонительное состояние; флот её ещё не силён <…>; везде почти непослушание…». И ведь оправдался прогноз – «Турция так и не решилась объявить войну России, – говорится в издании «Фельдмаршал Кутузов».

В 1795 году Кутузов был назначен главнокомандующим всеми сухопутными войсками, флотилией и крепостями в Финляндии, одновременно Казанским и Вятским генерал-губернатором и директором Императорского сухопутного шляхетного кадетского корпуса. Кутузов много сделал для улучшения подготовки офицерских кадров: преподавал тактику, военную историю и другие дисциплины.

С 1806 по 1812 годы Россия вела войну с Турцией. В 1811 году Кутузов окружил 70-тысячную турецкую армию, прижав войска великого визиря к Дунаю. Далее полководец, используя свой опыт дипломата, умело довёл дело до подписания турками выгодного для России Бухарестского мира, где Турция не учитывалась как противник России в критический момент начала войны с Наполеоном. По Бухарестскому миру Бессарабия была освобождена от турецкого ига и присоединена к России, а в Сербии и Болгарии по туркам был нанесён сокрушительный удар.

Это была крупная военная и дипломатическая победа, значительно улучшившая политическую и стратегическую обстановку к началу Отечественной войны 1812 года. В это время Наполеон был уже властителем Европы. Поверженная Пруссия лежала у его ног. Австрия была с ним в союзе. Французский император строил планы завоевания мирового господства. «Через пять лет я буду господином мира; останется одна Россия, но я раздавлю её», – говорил Наполеон в 1811 году.

В начале кампании 1812 года против французов Кутузов находился в Петербурге на посту командира Нарвского корпуса, затем Петербургского ополчения, а 8 (20) августа того же года Александр I назначил его главнокомандующим 1-ой и 2-ой соединёнными армиями.

«Отъезжая в армию в 1812 году, на вопрос одного из своих родных: "Неужели вы, дядюшка, надеетесь разбить Наполеона?" – тот ответил: "Разбить? Нет! А обмануть – надеюсь"», – сообщает автор книг по военной истории Еспер Желябужский в сочинении «Отечественная война 1812 года и Кутузов».

«Стратегические последствия битвы у Бородина были огромны, – пишет военный историк Николай Коробков в предисловии к сборнику «Кутузов в 1812 году». – Но, поскольку силы врага были здесь лишь надломлены, Кутузов ради интересов России решил временно пожертвовать Москвой, обратить её в гибельную ловушку для врага. Решение… потребовало от полководца такой уверенности в своих предвидениях, такого чувства ответственности перед своей исторической миссией и такой веры в народ, что было гораздо труднее решиться на этот шаг, чем дать врагу бой под стенами столицы, – как того требовали царь, общество, штаб и армия».

После сражения у Бородино Кутузов сумел деморализовать французов в условиях невыносимого для врага партизанского окружения, холода и голода. «В ходе войны смысл действий Кутузова оставался неясным для победителя Европы; даже русские генералы не понимали этого простого и гениального плана, в котором отступление было началом пути к победе», – отмечается в издании «Кутузов в 1812 году». В ответ на предложение о мире, привезённое Лористоном, Кутузов мог спокойно ответить: «Вы шутите, господин маршал. Неужели вы забыли, что мы до сих пор только и делали, что отступали? Война для нас теперь только начинается».

В том же издании говорится: «Насколько верны были расчёты Кутузова, показывают цифры: вышедшая из Москвы 100-тысячная армия Наполеона после Дорогобужа насчитывала только 50 тысяч человек, а после Смоленска – едва 36 тысяч. Тянувшиеся позади дезорганизованные части армии оставались жертвой партизан. Когда начались морозы, – последний из учтённых Кутузовым факторов – от "великой армии" уцелела только небольшая часть. Ей было суждено перенести и последние  ужасы этого отступления».